— Договорились, — подтвердил Серый, сжав кулак. Это как нужно было обидеть девчонку, что она оказалась в гостях у Веры? — А с кем она поехала? Ты этого человека хорошо знаешь?
— Знаю, — успокоила бывшая супруга. В её голосе Касаткин уловил небольшую заминку, что вызвало настороженность и лёгкий укол ревности. — Но ты не думай, это очень семейные… люди. Так что жди Настю. Я думаю, через пару часов, она будет дома. Ну, всё, пока!
— Пока, — на автомате ответил Сергей, ощутив лёгкое разочарование от того факта, что разговор прервался. Ему не нужен был повод, чтобы позвонить Вере, однако надоедать не любил. А сегодня она сама набрала его ночью и… Мужчина твёрдо решил вернуть свою женщину. Ладно, это непростая задача, но решаемая. По крайней мере, Касаткин на это очень надеялся. Он верил, что у любимой никого нет, и эта мысль грела сердце. Всё-таки в момент развода глаза жены говорили о многом, а вот её решение на тему расставания он до сих пор не мог понять.
Вера отключилась, а мужчина ещё какое-то время обдумывал каждое слово, сказанное ей, а потом вернулся к мыслям о сестре. Два часа до её прибытия… это как? До Кщары и днём приходилось добираться порой за три часа, а жена (он иногда пропускал слово «бывшая», словно это могло что-то изменить) упомянула про два. Значит, кто-то мчится сломя голову? И как тут не переживать? За окном далеко не светлый день. Касаткин знал, что где-то поблизости с озером расположилась деревенька, в которой живёт бабуля Веры. Он предположил, что каким-то образом пути любимых девушек пересеклись.
Крепкий чай и бутерброд с ветчиной на кухне, а ещё спортивный канал телевизора помогли скоротать время до приезда Анастасии. И спустя ровно два часа, Касаткин отправился на улицу, надеясь лично увидеть того, кто привезёт младшую сестрёнку.
* * *
Анастасия Касаткина
— Девушка, очнитесь, — произнёс мягкий мужской голос, и я резко подскочила, вертя головой и пытаясь понять, где нахожусь.
Огни ночного города были скудными, но я сразу поняла, где мы едем. Похоже, эта ночь для меня скоро закончится. Я поморщилась от головной боли. Всё-таки колобродить ночами это не моё.
— Спасибо, — произнесла и откинулась на спинку сиденья.
Что скажу родным? Как поясню свой побег из нашего лагеря? И тут же решение пришло само собой. Буду честной. Признаюсь, что Петров мне изменил. А я, вся такая обиженная, «совершенно случайно» встретила Верочку…
Тимофей.
Он как-то сам собой пробрался в мою голову, напомнил о том, что между нами было. А этот его шёпот: «Моя…», так и вовсе вызвал далеко не целомудренные мысли. Память имеет странное свойство, подкидывать очень важные воспоминания в самый неподходящий момент. А может быть, это темнота так влияет на моё сознание? Не знаю. Я буквально каждой клеточкой ощутила, как хочу повторения того безумия на берегу. Хочу, чтобы Тимофей Рощин догнал нас, вопреки всем доводам, что перед свадьбой мужчины довольно часто развлекаются, стремясь «набраться впрок впечатлений»…Но я почему-то не верила в это. Как же я хочу, чтобы он поцеловал меня так же, как там, на берегу…
— Вам куда? — хрипло произнёс водитель, а я удивлённо взглянула на него. Что это с ним? Неужели устал?
— У музыкального фонтана заверните налево, а там сама дойду.
— Понял, — сквозь зубы процедил мужчина. И я вынырнула из своих нежданных «мечтаний» с участием Тимофея Рощина. Что это с водителем? Дышит часто, словно у него какое-то воспаление.
— У вас что-то болит? Может быть, нужны какие-то лекарства?
— Спасибо, всё в порядке, — отозвался мужчина, не поворачиваясь ко мне. Вот чудной. Сопит активно, наверняка простыл, а сказать, наверное, стесняется? — А всё-таки, какой дом? Мне приказано вас доставить прямо до порога.
В этот момент мы проехали нетрезвую кучку молодёжи, которая бесновалась у мраморного бортика фонтана и я решила не геройствовать. Всё-таки приказано человеку доставить меня до дома, пусть выполняет.
— Вон там девятиэтажка на углу. Видите? Самый дальний подъезд мой.
Мужчина ничего не ответил, да я и не требовала этого. Мы довольно резво подкатили к моему дому… где сидя на скамье поджидал Серый.
— Вас проводить до квартиры? — поинтересовался водитель, хмуро посматривая в сторону моего брата. Тот в это время встал, расставив ноги и буравя взглядом машину, словно ждал, пока я выйду.
— Не надо. Это мой братишка, не беспокойтесь, — произнесла я, открывая дверцу авто. И мне даже показалось, что в этот момент мужчина вздохнул облегчённо. — Спасибо вам огромное!
— Не за что, — буркнул водитель, но с места не двинулся. Я поняла, что он ждал, чем закончится наш разговор с Серёжей. И тут же нота удовлетворения и капля уважения относительно «заботы» Рощина-старшего, промелькнула у меня.
— С возвращением, — усмехнулся Серёга в тот момент, когда я закрыла дверцу машины. — Как отдохнула?
— Зашибись, — сорвалось у меня. Но исправляться я не стала. Разговор с любимым братиком порой весьма отличался от манер общения с родителями.
— А где Юрка? — поинтересовался Серёжка, едва я приблизилась к нему. — На Петрова этот хмырь явно не похож. Да и тачка другая. Кто это?
— Серёж, пошли домой, нечего на улице разговоры разводить, — я положила свою руку на локоть брата, словно призывая его стать джентльменом, хоть на пять минут. — А Петрова тут нет, не ищи. Он мне наставил рога, — слова признания вышли нарочито-бодрыми, но обиду я чувствовала до сих пор, — пришлось Юрика послать куда подальше.
— Это правильно, — кивнул мой любимый братишка, и мы зашагали в сторону подъезда.
— Я из-за тебя полночи не спал, — пожаловался Серёжка.
— А кому сейчас легко? — тут же отозвалась я, а потом призналась, — мне тоже спать не пришлось. Так, подремала. Все никак не определюсь, что родителям сказать?
— Правду, — посоветовал брат, а я согласно кивнула. И тут же подумала, что про Тима точно промолчу. А вот с работой обязательно нужно что-то решать. Не представляю, как находиться в одном кабинете вместе с Юрой и Дашей?
Глава 6
Тимофей Рощин
Подвал собственного дома Тим изучил вдоль и поперёк. Железные прутья и огромный кованный навесной замок служили Рощиным на славу. Отец, Алексей Анатольевич, поставил собственный дом на месте старого, дедовского. И причина тому — наличие сокрытого от случайных людских глаз огромного помещения. Одна часть подвала была отгорожена, чтобы мать могла спускать туда запасы на зиму, а другая… В самом начале становления каждого молодого оборотня волнует полнолуние. И чтобы не натворить дел, да и быть под контролем взрослых, предки устроили огромную железную клеть. Конечно, со временем этот способ спасения от нежелательных последствий принял более масштабный вид. Но суть осталась прежней — попавший внутрь оборотень был безопасен для окружения.
«Идиот», — прошипел Тимофей, обращаясь к самому себе. Сколько он здесь находится? Оборотень не знал. Но судя по ощущениям, точно не один час. А телефон остался там, наверху.
Сегодня он был близок к тому, чтобы поставить на Насте свою метку, особый знак, уведомляющий всех и каждого о том, что эта девушка принадлежит только ему одному. Тим хотел, очень хотел это сделать. Но побоялся, что своим напором испугает Анастасию раньше времени.
Оставить девушку на краю селения было непростым решением. Как расстаться с той, что обрёл спустя столько безрадостных лет? Ведь это её он оплакивал, кинувшись во все тяжкие, ища собственную смерть? Рощин знал, что в этом доме проживает егобывшая одноклассница Вера. И что именно она была когда-то замужем за братом Насти. Знал, потому и доверил девушку им. С собой любимую взять он не мог. Пока.
Ещё несколько дней назад, после столь неожиданной встречи с любимой, Тимофей объявил своей семье, что знакомство с родителями Сании следует отложить. И что он сам съездит к ним, чтобы извиниться и выплатить, в случае проблем, компенсацию. Похоже, родные не восприняли всё всерьёз. И только брат вызвался помочь.
Брат. Именно он настоял, чтобы Тим заново вникал в семейный оконно-дверной-охранный бизнес. Но и сам оборотень был рад заняться мирным делом, ведь в последнее время он только и делал, что держал оружие в руках.
Тимофей и не знал, что умеет так ревновать, стоило приехать в фирму, принадлежащую семье. И ничего в том необычного не было — сотрудников пригласили в кабинет к начальству, чтобы познакомиться с новым руководителем. Сам Тим наблюдал, как люди по очереди входили…и «зависали», увидев двух одинаковых мужчин. Когда-то братья Рощины развлекались подобным образом. В тот день всё повторилось. Однако стоило войти небольшой группе людей, среди которых была белокурая девушка, как сердце оборотня пропустило удар. Незаметно для других он втянул носом воздух, пытаясь вычленить тот самый запах, который, как казалось, должен принадлежать только ей. Но народная любовь к дезодорантам и духам сделала своё дело. В воздухе витали смешанные ароматы, от которых порой откровенно хотелось чихнуть.
Прочие сотрудники фирмы перестали интересовать Рощина, как только он осознал, кого он случайно встретил. А когда Тимофей понял, что рядом с блондинкой стоит не просто рабочий, а тот, кто имеет к девушке какое-то отношение, то с трудом заставил себя сдержаться. Пришлось контролировать стойкое желание откусить руку, а то и голову наглецу.
Но с того самого дня Тим понял, что оказался здесь не напрасно. Это она, только непонятно каким образом выжившая в том страшном пожаре. Мужчина и сам тогда с трудом выбрался из-под падающих горящих перекрытий. И спасся не один. Настя услышала жалобный скулёж какого-то щенка, пришлось за ним вернуться… Именно тогда он потерял свою половинку.
К счастью, не навсегда.
Спаниеля, приближающегося к решётке, Тимофей услышал издалека. После спасения, Рощин взял его с собой и привёз в селение. Видно, что-то у псинки с психикой произошло после пожара, раз он и не думал пугаться оборотней. Наоборот, как тень ходил по пятам за сочувствующей ему мамой. Та взялась ухаживать за обожжённым щенком и ведь выходила зверёныша. А ещё спаниель полюбил выпечку, за что и получил кличку Кекс.
— Пришёл, — Тим вытянул руку, чтобы погладить пса. Тот ткнулся холодным носом в ладонь хозяина, — а я как дурак попался. Отец отправил меня за пустыми банками, сказал, что мать будет компоты крутить. Это ночью-то?! А я ведь только-только объявил ему, что нашёл свою единственную.
Кекс вздохнул, выражая своё сочувствие.
— Ну что, может, споём? — предложил Тимофей, сам же в это время в очередной раз попытался выломать решётку. Но нет, всё напрасно. До него уже было много желающих выбраться отсюда. И когда явится отец? Тревога за Настю не отпускала с того самого момента, как оставил её в доме пожилой женщины.
Но Кекс не был расположен к глубоким раздумьям, а вот хозяина решил поддержать. И заскулил, да так громко.
— Сижу за решёткой в темнице сырой, — затянул Рощин, понимая, что мысли-то его не здесь.
Он беспокоился. Знал, что родители ничего не сделают Насте, но продолжал волноваться. И почему отец решил, что это блажь? Ведь Тимофей ему русским языком объявил, что нашёл свою единственную. Правда, не так давно он сказал, что, скорее всего, женится на спасённой девушке Сании. И что нет смысла искать ему других невест. Но тогда не было Насти. Оборотень попросту не знал, что та осталась жива. Ах, если бы Рощин тогда не уехал, а попытался найти имена всех погибших в том пожаре, их фотографии. Но произошло то, что произошло. И нужно двигаться дальше.
Тимофей понимал, что сейчас отец уже наверняка увиделся с Настей и рассказал про «спешащую на встречу невесту». А вот брат обещал сюрприз. И чуяло сердце у Тима, эта неизвестная новость будет из ряда вон выходящая. Сам Рощин пытался связаться с Санией, но девушка не брала трубку. Оставалось только ждать её приезда, чтобы объявить об изменении намерений.
Но сейчас думать о завтрашнем дне не хотелось. А вот о любимой — пожалуйста.
Послышались лёгкие шаги матери. И Тимофей подобрался, ожидая освобождения.
— Сынок, ты всё селение перепугаешь своим пением, — попеняла она. Но Рощин не внял подобным высказываниям.
— Мам, отец пошёл к ней?
— Тимош, не переживай. Ничего с девушкой не случится. Алексей отправил её на машине домой. Я слышала звук отъезжающей машины.
— Что?
Да, умом Рощин понимал, что, наверное, так будет лучше. Но знать, что где-то там, в темноте, мчится одинокое авто, в котором находится ОНА… тяжко. Что же, у него самого машина тоже имеется. Но на душе уже давно скреблись кошки, призывая порвать всех в клочья, вернуть то, что принадлежит только ему самому.
Оборот произошёл мгновенно. Волчьи зубы клацнули, сомкнувшись на железной решётке, только этот гнев ровным счётом не принёс желаемого результата. Отец появился через несколько минут, но Тимофей не стал с ним разговаривать. Он рванул вслед уехавшей машине, но было поздно.
— Сын, — голос Алексея Анатольевича прозвучал совсем рядом, — я тебя не узнаю. Ещё недавно ты был полон решимости жениться выбранной тобой на южной девушке. А сейчас бросаешься вслед случайной девчонке. Пытаешься «набраться впечатлений» перед свадьбой?
Огромный серый волк с тоской смотрел в ту сторону, куда уехала Настёна. Нет, это правильное решение отправить девушку подальше отсюда. Завтра (тут Тим опомнился, что новый день, он уже начался) приедут гости. И им вовсе не нужно знать, что где-то рядом находится единственная одного из сыновей вожака.
— Ты ничего не понял, — хрипло произнёс Тимофей, едва успел принять человеческий облик. Его горло саднило от песен и от того воя, что еще недавно вырывался вслед Насте, — это она, та самая девушка, которую я считал погибшей.
— Повтори, — потребовал отец.
— Она, — Тим произнёс внятно, с расстановкой, выделяя каждое слово, — та, что предназначена мне Небом. Не знаю, как всё произошло. Пока не знаю, — Тимофей развернулся, уставившись в глаза отца, так похожие на его собственные, — только оказалось, что в ту ночь Настя не сгорела. И как, выяснилось, уже давно работала у нас. Я встретил её у Тихона в кабинете.
— У Тихона? — нахмурился отец, — он положил на неё глаз?
Вот об этом Тим и сам несколько раз думал. Замечал, как брат изредка бросает заинтересованные взгляды на ЕГО девочку. Но после того, как Тимофей поговорил с братишкой (шумно, со сломанными стульями, искромсанным столом для заседаний и двумя литрами коньяка), вопрос разрешился. Братан признал, что чувствовал некое влечение и интерес к Анастасии Касаткиной. Возможно причиной тому — их родственная связь. В любом случае после этой «дружеской» беседы вопрос отпал сам собой. Тихон развернул свои «оглобли» в противоположную сторону.
— Она ему понравилась, но не больше того, — отозвался Рощин — младший.
— Неужели? — отец засомневался, приподнял правую бровь, — я слышал, двое из одного помета могут испытывать общие чувства к одной и той же самке.
— Настя не самка, — напомнил Тимофей и его сердце печально сжалось. Если бы она была оборотнем, стало гораздо проще. Но это всё мелочи, потому что самая огромная проблема была решена не по его воле — девушка оказалась живой. А всё остальное, это мелочи, досадные, но вполне преодолимые.
— Сын, я рад за тебя, — седовласый оборотень положил свою широкую ладонь, так похожую на мощную лапу, на плечо Тиму и продолжил, — только ты и сам прекрасно знаешь, люди не могут быть нашими половинками. А человеческие чувства не держатся так долго в их сердцах, по сравнению с нашими.
— Знаю, — подтвердил Тимофей, буквально кожей ощущая дружеское участие отца. И в то же время вся волчья сущность противилась подобному утверждению. Как провести черту между «игра» и «реальные чувства»? — Только нутром чувствую, это ОНА и точка.
— Посмотрим, — бросил отец и совершил прыжок. Оборот произошёл в воздухе: взметнулся человек, а приземлился на лапы зверь. Когда-то в детстве Тиму нравилось наблюдать за этой стороной жизни оборотней. Сейчас же он и сам всё мог, без чьей-либо помощи.