— Правильно, Людка, не давай никаких свидетельских показаний, — одобрил её решение Егоров, — чтобы они потом не вылезли тебе боком и нашей семье. А то ишь ты, взяли в привычку требовать свидетельствовать против кого-нибудь! А защищать-то этих свидетелей вы пока не научились!
Он на мгновение остановился, а потом пробубнил:
— Скорее всего, лень их защищать! Да и не хочется. Кому они нужны, эти свидетели? Главное — чтобы информацию нужную выдавали.
Затем потребовал, чтобы милиционер оставил их семью в покое, затащил за руку жену в квартиру и закрыл дверь, но не ушёл. Он тут же приложил ухо к двери, чтобы убедиться, что милиционер спустился вниз и больше их не побеспокоит.
Мазур опешил от такого поворота дел.
— Вот даёт женщина! Здорово обвела своего мужика вокруг пальца и ловко выкрутилась из ситуации. Ну, и что я теперь должен делать? Снова нахально позвонить в дверь, всё честно рассказать её мужу и потребовать заставить жену ответить на мои вопросы? Такой финт я способен выкинуть!
Он уже потянулся к звонку, но остановился.
— Нет, не стоит этого делать. Если эта Людмила действительно любимая женщина Милованова, то я подставлю их обоих. Иван всё-таки наш сотрудник. А мы своих не закладываем и не подставляем!
Андрей Иванович перешёл к соседней двери и нажал кнопку звонка.
— Кто там? — послышался за дверью женский голос.
— Откройте, милиция! — пробасил для солидности Мазур.
Дверь открыла Наташа — медсестра, рассказавшая когда-то Оксане о шашнях Ивана с Людмилой. Мазур протянул ей фотографию Ивана.
— Вы когда-нибудь видели этого человека? — спросил он, внимательно глядя на её реакцию.
Наташа замялась, занервничала.
— Почему вы меня о нём спрашиваете?
— Он исчез, — пояснил Андрей Иванович, — а мы его разыскиваем. Так он знаком вам?
Соседка кивнула головой.
— А откуда вы его знаете?
Наташа растерялась. Ей не хотелось объяснять, как Людмила Егорова однажды затащила её в свою квартиру, чтобы похвастаться молодым любовником. Однако понимала, говорить что-то всё равно придётся. А чтобы не запутаться во лжи, она решила сказать правду.
— Он любовник моей соседки и тоже милиционер, как вы. Только я не хочу, чтобы вы где-нибудь ссылались на эти мои показания.
— Какую соседку вы имеете в виду? — с чувством облегчения оттого, что поймал информацию за хвост, спросил опер.
— Людмилу Егорову вот из этой квартиры, — показала рукой Наталья.
Услышав это, Егоров уже хотел рвануть на себя дверь и устроить сплетнице-соседке разнос. Но, вспомнив, что он позорно подслушивает разговор под дверью, осадил себя и тихо прошипел себе под нос:
— Ну, стерва, ты ответишь мне за эти слова! Надо же такое придумать о моей жене!
Мазур продолжил опрашивать женщину:
— А вы не помните, когда видели его последний раз?
— Я его видела давно, — честно призналась она.
Потом быстро поморгав глазами, продолжила:
— А вот вторая соседка из этой квартиры, — показала она подбородком, — видела его позже меня. Я это точно знаю. Вы к ней обратитесь, она вам всё расскажет.
Мазур позвонил в другую квартиру. Дверь открыла молодая женщина. Андрей Иванович представился и протянул ей фотографию Милованова.
— Вам знаком этот человек?
— Она держала в руках фотографию Ивана и обдумывала, что сказать. Андрей Иванович уже знал от Натальи, что она Милованова знает. Поэтому не стал долго ждать, пока женщина решится сказать правду.
— Не тяните, пожалуйста, время, — попросил Мазур строгим голосом, — у меня есть сведения, что вам этот человек известен.
— Ну, да, — нехотя согласилась женщина.
— И кто же он?
— Насколько мне известно, он ваш сотрудник. Зовут его Иваном…
— Мы-то знаем, что он наш сотрудник, — перебил он женщину. — А вы его, откуда знаете?
— Видела его вот в этой квартире, — показала она рукой на квартиру Егоровых.
— Не припомните, что он там делал?
— Он любовник моей соседки, — произнесла она. — Когда я его там видела, он сидел за столом, что-то ел. На столе стояла начатая бутылка вина и фужеры.
В этот момент дверь квартиры Егоровых с грохотом распахнулась, и на пороге появился Степан. Скрывать то, что он подслушивает под дверью, больше не было сил.
— Ты что несёшь?! — взревел он. — Постыдилась бы клеветать на калеку! Я ваше осиное гнездо — то сейчас разворочу!
Он подошёл к квартире Натальи и забарабанил кулаками в дверь. Ничего не подозревавшая Наташа, увидев в глазок соседа, открыла её.
— Вы что же это, твари, на мою жену-калеку клевету наводите? — зарычал Егоров. — А ну, признавайтесь, что это за мужик, и почему вы пытаетесь втянуть Людмилу в какую-то грязную историю?
Наташа попыталась закрыть дверь, но он подставил ногу, и не дал ей этого сделать. Степан с силой пнул дверь ногой так, что она ударилась о шкаф в прихожей, сделав в нём вмятину.
— Что, тварь, испугалась? — устрашающим голосом взревел Егоров. — А ну, иди сюда!
Егорова трясло от злости. Он схватил Наташу за руку и попытался вытащить из квартиры на лестничную площадку.
— Петя!!! — закричала она. — Пе-тя!
Позади её выросла фигура мужа.
— Ты чего кричишь? — не понял он, что происходит.
— Он мне чуть руку не оторвал! — пожаловалась ему Наталия.
Егоров не стал дожидаться от Петра вопросов:
— Петро, твоя жена сговорилась с Ленкой, и вдвоём клевещут зачем-то на мою Людку перед милиционером.
— О какой клевете ты говоришь?
— Они утверждают, что какой-то мужик является любовником моей Людки. Постыдились бы клеветать на калеку! Тьфу! — плюнул он на пол. — Вы у меня дорого заплатите за этот позор.
Петру бы сдержаться и попытаться разрулить эту ситуацию, но он только подлил масла в огонь.
— Степан, неужели ты действительно не знаешь, что это правда или притворяешься?
Такого обвинения Егоров уже стерпеть не мог.
— Когда бабы сплетничают, это ещё, куда не шло, но когда мужик…
Он ринулся на Петра с кулаками. Тот стал отбиваться, как мог.
Перепуганная непредвиденной реакцией Степана, Наталия заверещала, что было сил:
— Людмила, расскажи своему мужу, от кого ты родила своего младшего сына!
Услышав это, Егоров вдруг остановился, выпустил из рук Петра, обиженно обвёл всех взглядом и произнёс, задыхаясь, со слезами на глазах:
— После таких слов я больше не хочу вас знать.
Он прошёл в свою квартиру и с силой захлопну за собой дверь. Наташа с Петром закрыли свою.
— А вас я попрошу остаться, — обратился Мазур к хозяйке третьей на площадке квартиры.
— Что ещё вам от меня надо? По-моему вы уже всё услышали, что было надо и не надо. Даже успели всех нас перессорить между собой.
Мазур на обвинение не отреагировал.
— Так, когда вы последний раз видели Ивана? — настойчиво пошёл он в наступление. — Советую отвечать сейчас, чтобы не приходить в отделение милиции.
— Несколько дней тому назад. Людмила привела ко мне своих сыновей и попросила посидеть с ними час. Сказала, что куда-то уходят с Иваном. В тот день детский сад не работал. Авария там произошла на водоводе.
— Получается, что вы лично его не видели, только со слов гражданки Егоровой знаете, что она с ним встречалась? Не помните, куда они собирались идти?
— Нет. Людмила мне этого не сообщила, — уже спокойно ответила Елена.
Мазур поблагодарил женщину и ушёл.
На следующий день Наташа прибежала к Оксане в приёмный покой и рассказала о скандале на их лестничной площадке, связанном с исчезновением Ивана.
— Представляешь, мы с мужем и с соседкой рассказали Егорову о том, что его жена изменяет ему, и родила своего последнего сына от другого мужика, а он нам не поверил и ещё пристыдил за то, что мы его жену-калеку обижаем. Ха-ха-ха! — рассмеялась она.
Но Оксана сделала вид, что ей это не интересно. Когда же та ушла в свой кабинет, Соколова позлорадствовала:
— Сейчас Людкин муж пока адекватно не отреагировал на сообщение соседей об измене жены, но это только потому, что до него до конца не дошёл смысл сказанного. Или он не верит в то, что на его жену-калеку кто-то мог позариться. Но и Мазур, и его соседки уже заложили в его голову зерно сомнения, оно непременно прорастёт и даст всходы. Так что, Людка, готовься к гневу мужа! А мужья редко прощают жёнам измену. Особенно, если после неё на свет появляется маленькие беби, которых они долгое время считали своими детками. Рано или поздно всё тайное становится явным. Это — не придуманный закон человеческой жизни.
Глава 5
После дежурства Оксана по просьбе своей матери отправилась навестить бабушку, проживающую в пригороде. В последнее время она стала жаловаться на своё одиночество и плохое самочувствие. Добравшись до вокзала, Соколова села в электричку. Через несколько остановок в вагон вошла толпа шумных цыганок, промышляющих воровством, хитростью, гаданием и различными приёмами обмана. Подходили они в основном к тем пассажиркам, которые в одиночку располагались на сиденьях. Одна дородная цыганка сразу ринулась к Оксане.
— Я беременная, дай мне денег.
— У нас половина женщин ходит беременными, они же у тебя денег не просят.
Цыганка пошла дальше, а Оксана увидела, как на первом сиденье несколько других её «сородичей» обступили девушку, что-то ей говорят, а пожилая цыганка пытается расстегнуть застёжку золотой серьги в её ухе.
— Вот сволочи, загипнотизировали девчонку и грабят! — подумала она, подскочила и ринулась на них:
— А ну, пошли отсюда, пока я не нажала кнопку вызова милиции. А ты убери от девчонки руки! — толкнула она пожилую цыганку.
Цыганки, подняли вокруг неё гомон, как вороны, и стали пытаться заглянуть ей в глаза.
— Она с чужим мужем живёт, а ты её защищаешь! — вкрадчивым голосом сообщила одна из них, скосив глазки.
Но Оксана упорно смотрела поверх их голов. Она знала, что не стоит встречаться с ними взглядом. Злило её и то, что целый вагон людей наблюдал за тем, как ловко орудует эта шайка, но никто не встал на защиту девушки. Так всем им жить было проще, а проблем меньше.
— Пошли вон, я сказала! — повысила она голос. — Иначе сейчас вызову наряд милиции, и вас заметут на следующей же станции!
Она быстро вытащила из кармана мобильный телефон и начала демонстративно щёлкать клавишами. Но кто-то отвёл её руки в сторону. Она подняла глаза.
— Ты лучше мужа своего ищи, — назидательным голосом произнесла пожилая цыганка, — он потерялся у тебя. Его украли плохие люди. А ты поможешь милиции найти этих людей.
— Иди-иди! — поторопила её Оксана. — Разговорилась тут!
Толпа цыганок направилась к тамбуру, не приставая больше ни к кому. Девушка, у которой пытались снять серёжку, сидела, как заворожённая. Она так и не поняла, что происходило рядом с ней. Почти на всех её пальцах красовались скромные золотые колечки, всего восемь штук. Видать это и привлекло внимание цыганок.
У Оксаны были свои счёты с подобными аферистками. Её тоже однажды встретила на улице группа цыганок. Тогда она была в полусознательном состоянии, и с температурой под сорок градусов шла с работы домой, ничего не соображая. Они окружили её, сняли все украшения, забрали деньги, мобильный телефон и сумку. После того случая она дала себе слово, что никогда не пройдёт мимо, если увидит, как цыганки грабят кого-то.
Она ещё долго не могла успокоиться.
— Придумала же, что сказать! — взорвалась она. — Муж у меня, видите ли, потерялся! Гадалка вшивая! Я уже давно сама выперла его из дома!
Она отвлеклась на какое-то время, посмотрела в окно, и вдруг решила:
— Всё! Я больше не буду уговаривать Милованова добровольно идти со мной в ЗАГС разводиться. В понедельник же пойду в суд и сама подам заявление на развод.
Потом вспомнила, что он куда-то исчез, а значит, в суд не явится.
— Ну, и что? Мне это только на руку. Один раз не придёт в суд, другой раз не придёт, а на третий — разведут и без него.
И тут ей на память снова пришли слова цыганки о том, что она его найдёт.
— А ведь его действительно ищет милиция и родные. К тому же он пока ещё считается моим мужем.
Оксана стала думать о том, что может нести ответственность, как жена, за то, что не прилагает никаких усилий к его поиску.
— Цыганка сказала, чтобы я его искала. Куда же он пропал? Почему она сказала, что его похитили? Зачем? Кому он так сильно понадобился или насолил?
* * *
В понедельник Оксана, как обычно, пришла на работу. Приняла смену и начала подписывать новый журнал регистрации больных. Старый закончился. В приёмное отделение вошёл врач скорой помощи.
— Подайте лежачую каталку на крыльцо, тяжёлого больного привезли.
Санитарка Лариса недовольно заворчала, вцепилась в каталку и погнала её к входной двери.
— С чем привезли? — задал вопрос дежурный врач.
— Тяжёлая пневмония. Возможно, есть что-то ещё. Больного обнаружил в подвале сантехник в бессознательном состоянии.
— Бомж что ли?
— Не похоже, — ответил врач скорой помощи.
Он протянул удостоверение. Оксана открыла его и обомлела. Оно принадлежало Милованову Ивану.
— Если, конечно, это удостоверение этого больного, — засомневался врач. — Он сильно истощён и практически не похож на человека, изображённого на фотографии.
Оксана бросилась к двери. В неё уже въезжала каталка с больным. На ней лежал скелет, обтянутый кожей. В воздухе мгновенно распространился сильный неприятный запах. К каталке вышел дежурный врач.
— Лариса, — обратился он к санитарке, — вы завезите больного в санузел, снимите всю одежду и проведите ему санитарную обработку.
Лариса направила каталку к санузлу. Оксана судорожно вцепилась в неё с другого конца и стала лавировать ей в узком дверном проёме. Когда с Ивана сняли всю одежду, санитарка спросила:
— Как обрабатывать будем? Обтирание ничего не даст. Он пропитан запахом своих испражнений.
— Давай прямо на каталке завезём его под душ и обмоем, — предложила с дрожью в голосе Оксана.
Её сердце заныло. Смотреть на обезвоженное и истощённое тело Ивана она не могла.
— Зачем он побрил голову? — недоумевала она. — Совсем стал на себя не похож.
Когда тёплые струи воды коснулись тела Ивана, он медленно открыл мутные глаза, изобразил на лице блаженство и отключился.
Оксана бросилась за врачом.
— Быстрее! Новенький, кажется, умирает.
Врач подхватила тонометр и бросилась в санузел, но было уже поздно.
Оксана по стенке сползла на пол. Врач с удивлением посмотрел на неё.
— Вы всегда так реагируете на смерть больных?
— Это мой муж, — еле слышно прошептала она.
Лариса подхватила медсестру под обе руки со спины, приподняла и медленно повела в процедурный кабинет.
— Что же ты сразу не сказала? Приляг на кушетку.
Она помогла Оксане лечь и выбежала из кабинета.
Через минуту в кабинет вбежала старшая медсестра с мензуркой в руке.
— Выпей капельки.
Оксана приняла капли и заскулила:
— Так не должно было случиться! Он не похож на себя! Сколько же он лежал в этом подвале без воды и пищи, что так исхудал? Почему он оказался там? Его уже столько времени все ищут! Это я виновата, что он оказался там! Я прогнала его из дома, не простила измену.
— Поплачь, поплачь, моя хорошая, — поглаживала её по плечу старшая медсестра, — тебе станет легче.
— Анна Васильевна, в верхнем ящике стола под бумагой лежит визитная карточка. Позвоните по телефону, указанному в ней и сообщите о том, что в наше отделение привезли Ивана Милованова, и что он умер, — рыдая, попросила Оксана.
— Позвоню, позвоню. Сейчас же позвоню.
Старшая медсестра вышла, а Оксана поднялась и поплелась в санузел. Тело Ивана по-прежнему лежало на каталке. А точнее не тело, а то, что осталось от него.
— Почему всё так произошло? Почему мы такие дурные? Если бы мы с тобой не расстались, то ты остался бы живым! Зачем ты связался с этой Людкой? Зачем предал меня?
К ней подошла Анна Васильевна.
— Главный врач дал машину, чтобы отвести тебя. Пойдём, я помогу тебе одеться и провожу до машины. Ты езжай к своей маме, не оставайся дома одна наедине со своим горем.
Весть о смерти мужа Оксаны мгновенно разнеслась по этажу в больнице. Наташа, медсестра из кабинета функциональной диагностики, услышав её, решила проявить женскую солидарность, и по приезде домой после работы сразу отправилась к соседке Елене.
Та, услышав звонок в дверь, сразу открыла её и впустила Наташу в квартиру.