Глава 12.
Королевские развлечения
Приезд короля полностью преобразил мою жизнь. Теперь я не сидела взаперти, потому что король не желал постоянно находиться в замке, а на прогулках требовал, чтобы я была рядом. Пару раз мы проехали верхом, и его величество рассыпался в восторгах по поводу моего умения держаться в седле. Мы даже устроили бег взапуски, проверяя, чья лошадь быстрее. Я поддалась, придержав Бальди у самой финишной черты, и король был счастлив и доволен, как ребенок.
Его брат тоже был внимателен ко мне, хотя я не могла избавиться от гадливого чувства всякий раз, когда разговаривала с ним. Но как бы там ни было, внешне я ничем не выказывала своей неприязни, и старалась быть милой, предупредительной и больше молчать, чем говорить.
Как и обещал король Альфред, едва лишь разъяснилось, была устроена охота. Меня не прельщала возможность загонять и стрелять оленей, но я была рада тому, что снова окажусь в седле, что смогу ощутить свободу бешеной скачки по лесу.
Сэр Раскел не разделял моей радости, и едва мы въехали в лес, как рядом оказались Эрик, Рэндел и сэр Йорген, и за ними маячила кислая физиономия сэра Раскела, который настороженно посматривал по сторонам.
Я была единственной дамой на охоте, и король ехал рядом со мной, стремя в стремя, восхищаясь моим умением держаться в седле.
— Смотреть на вас — одно удовольствие, леди Кирия, — говорил он, — вы с Чедом обязательно должны приехать к новому году ко мне! Мы будем праздновать две недели! Вы станете украшением этих праздников!
— Едва ли мы сможем прибыть, ваше величество, — ответила я с притворным вздохом.
— Почему же? — переспросил он, жадно подавшись вперед.
— Вам ли не знать, — протянула я многозначительно. — Взгляните, какой почетный караул едет за нами, — и я скосила глаза в сторону баллиштейнских рыцарей. — Здесь убеждены, что место жены — дома, у очага, а все остальное — от лукавого. Я выбралась из замка лишь потому, что таково было желание вашего величества…
— Что за предрассудки! — возмутился король.
— Таковы местные обычаи, — пожаловалась я. — Прошу простить меня заранее, сир, но вряд ли я смогу полюбоваться на ваши великолепные новогодние торжества…
— Вы непременно посетите мой город, — бросился убеждать меня король, — я напишу Чеду, если мы с ним разминемся, и вы приедете, леди Кирия. Обязательно приедете!..
— Ели требуется, я буду вас сопровождать, — встрял в беседу брат короля.
— Ну что вы, — мягко возразила я, — сопровождающих мне хватит. Посмотрите — они так и следуют за мной по пятам.
На этот раз намек был понят королем, и он нахмурился, оглянувшись.
— В самом деле, — произнес он с оттенком недовольства. — А почему вы преследуете леди Кирию, господа?
— Мы не преследуем, — смело возразил Эрик и, воспользовавшись случаем, подхлестнул своего сэра Густава, заставив его обогнать мою лошадь, и словно невзначай взял Бальди под уздцы, — мы заботимся о нашей королеве. Ведь именно забота о ней — наша главная задача. Милорд Сомарец поручил нам это.
— Вряд ли Чед поручил вам надоедать ей, — отрезал король. — Или вы считаете, что я не смогу позаботиться о леди Кирии?
— Совсем нет… — смешался Эрик, и я тут же выдернула поводья из его руки.
— А может, вы намекаете, сэр Годвинсон, — повысил голос король, — что это я или мой брат представляем опасность для леди? Ну же! Говорите!
— Нет! — ахнул Эрик.
— Что вы, сир, — пришел ему на помощь сэр Раскел, — мы ни в коей мере…
— А создается именно такое впечатление, — поддакнула я. — Когда мой муж вернется, он будет очень недоволен, что вы — пусть и неумышленно — оскорбили его величество недостойными подозрениями!
— Совершенно верно! — поддержал меня король, грозно поглядывая на сэра Раскела. — Чед будет в ярости, можешь мне поверить. Так что в моем присутствии не смейте докучать госпоже!
— Попросите их не дышать мне в затылок, ваше величество, — произнесла я жалобно. — Их жеребцы пугают мою бедную лошадку, — и я погладила Бальди по холке.
— Езжайте на расстоянии двадцати шагов от нас, — тут же приказал король.
— Но, сир!.. — воскликнул сэр Раскел, а Рэндел и Эрик встревожено переглянулись.
— Даже не обсуждается! — король был непреклонен.
— Вы смеете оспаривать приказы моего брата? — вмешался сэр Гаральд. — Не назову это смелостью, господа. Скорее — глупостью, если не мятежом…
— Скорее, это вы совершаете глупость, — проворчал сэр Раскел, но не стал больше спорить с королем и его братом. Он махнул рукой, и баллиштейнцы придержали коней, чтобы ехать на указанном расстоянии.
— Вы довольны? — галантно осведомился у меня король.
— Вполне, — ответила я, посылая ему самую нежную улыбку, которую смогла изобразить.
Я и в самом деле была довольна. Словно выбралась из клетки, разом освободившись от тюремщиков. Зато короля мучили угрызения совести. Я поняла это, потому что он приуныл, перестал сыпать комплиментами и то и дело оглядывался на рыцарей, который угрюмо следовали на расстоянии двадцати шагов.
— Вас слушаются с первого слова, — поспешила я притишить совесть лестью. — Это качество истинных королей — внушать покорность даже непокорным.
— Да, они верны своему королю, — усмехнулся Альфред. Но, признаться…
— И они обязаны подчиняться вам, — перебила я его. — Если ваши слуги, которых вы великодушно возвели в ранг друзей, не станут вас слушаться, то чего требовать от других?
— Вы правы, — согласился король с некоторым сомнением.
— Вы и так оказали им слишком много милостей, — продолжала я подливать яду. — Они должны быть благодарны. Вот, к примеру, сэр Эдейл… Отделался за убийство благородной девицы всего лишь семью годами в монастыре
— и только благодаря вашей доброте…
Я заметила, как по лицу короля пробежала тень. Наверное, это были не самые приятные для него воспоминания.
— Говорят, он убил девушку за то, что предпочла ему другого, — я чувствовала, что не могу остановиться, осуждая сэра Эдейла, — и я от души ей сочувствую и молюсь о ее душе. Потому что будь я на ее месте, поступила бы точно так же.
Король промычал что-то невнятное и бросил на меня взгляд искоса.
— Конечно, он спас ваше величество — от стрелы, мне рассказывали, и поэтому вы так ему благодарны. Согласна, что сэр Эдейл всегда протягивает руку своим друзьям в несчастье, и вы заслуженно дали ему это прозванье, когда он заслонил вас…
— Иногда мне кажется, что я сглазил его этим прозваньем, — признался вдруг король несколько смущенно. — Беднягу и так жизнь не особенно баловала, а после того сражения старине Рэнделу и вовсе перестало везти. Тот же случай с Летицией… Рэндел был так влюблен…
Я жадно подалась вперед — не смогла себя пересилить, так мне хотелось разузнать больше об этой истории, но в это время охотники затрубили в рога и пара молодых оленей промелькнули перед нами, подобно теням — стремительно и бесшумно.
Мои галантные кавалеры тут же позабыли обо мне и помчали коней следом за добычей, вскидывая арбалеты и выкрикивая очередность выстрелов. Бальди, напуганная внезапным шумом, резко повернула вправо и взяла хорошим галопом, не разбирая дороги — по перелеску, где не было даже тропинки. Я пыталась остановить лошадь, но она как обезумела.
— За ней! За ней! — бешено орал где-то позади сэр Раскел. — Миледи! Миледи! Да стой ты, стой!!
Только как я ни пыталась, не могла остановить Бальди. Я натягивала поводья изо всех сил, но лошадь мчалась, не разбирая дороги, подныривая под толстые ветки, словно за нами мчалась толпа демонов.
В конце концов, я просто распласталась по лошадиной шее, чтобы не врезаться лбом в какой-нибудь толстый сук, повисший слишком низко на нашем пути. Сделать это, сидя в дамском седле, было очень непросто, и я с ужасом думала, что сейчас меня вышибет вон, и я благополучно сломаю себе шею, слетев на землю.
Крики рыцарей затихли, и даже лесное эхо не доносило до меня человеческих голосов. Бальди летела стрелой, и мне оставалось лишь молиться.
Еще несколько минут бешеной скачки, и лошадь остановилась, как вкопанная. Я не поверила своей удаче и тут же спрыгнула, отбежав подальше — на тот случай, если лошадь взбесилась и взбрыкнет. Но Бальди стояла неподвижно — испуганно дрожа, вся в мыле, и косилась на меня так жалобно, что я осмелела и подошла, погладив лошадь по морде.
— Ну что ты устроила? — ласково поругала я кобылку. — Чего ты испугалась, глупая? Все хорошо, все хорошо…
Я отвела лошадь к кустам орешника и привязала, а сама огляделась, пытаясь понять, с какой стороны мы примчались, и что делать теперь — ждать или попробовать вернуться.
Прямо передо мной открывался великолепный вид с лесистой горы, обрывавшейся круто и внезапно, и я опять взялась пламенно молиться, потому что если бы Бальди не остановилась, мы уже летели бы с обрыва.
Солнце вдруг скрылось, прячась в тучу — сизую, тяжелую, и великолепный вид стал зловещим.
Я с трепетом посмотрела вниз, подойдя к краю обрыва крохотными шажочками и вытягивая шею. Далеко внизу текла река — бурная, порожистая. Сверху не было слышно шума течения, но казалось, что река кипит — огромные валуны были все в пене.
Как же высоко!..
Сильный удар в спину едва не отправил меня под откос. Закричав от страха, я в последний момент успела схватиться за тощие кустики повилики, торчавшие на берегу. Я свесилась над обрывом по пояс и удержалась только чудом, а удары посыпались на меня один за другим. Прикрывая голову руками, я вопила не переставая, пытаясь отползти подальше от обрыва.
Кто-то злобный и жестокий драл меня за волосы, пытался расцарапать лицо, добираясь до глаз. Как из далекой дали до меня долетело дикое ржание моей лошади, а потом треск сучьев и топот копыт.
Я наугад махнула рукой, пытаясь оттолкнуть нападавшего, и в тот же миг все прекратилось. Я на четвереньках отбежала от обрыва и только тогда осмелилась посмотреть вокруг, прикрывая лицо растопыренными пальцами.
Никого.
Опираясь ладонями о землю, я встала. Колени подгибались, и меня саму трясло, как в лихорадке. Никого. Солнце опять заливало все вокруг, и я прищурилась против света, ожидая нового нападения.
— Кто здесь? — осмелилась я подать голос. — Мое имя — Кирия Сомарец, я королева… — тут мне пришлось прокашляться, потому что голос подвел, — я — королева Баллиштейна. За нападение на меня вас постигнет страшная кара, я…
Шорох в кустах заставил меня испуганно оглянуться.
Прямо передо мной сидел огромный волк. Я раньше никогда не видела волков, но сразу поняла, что это не собака.
Волк был светло-серый, с янтарными подпалинами в ушах и на морде. Глаза у него были прозрачные, зеленые. Я засмотрелась в них, не сразу вспомнив, что диким животным нельзя смотреть в глаза.
Но волк не собирался нападать. Опустив морду, он повернулся ко мне задом и пошел в ту сторону, откуда примчались мы с Бальди. Волк дошел до кромки леса и оглянулся, словно зовя за собой. Он даже вильнул хвостом, как дворовый пес.
Я торопливо сложила пальцы в щепоть, сотворив знак, отгоняющий нечистую силу. Так делают крестьяне. Потом опомнилась и перекрестилась.
Волк фыркнул и скрылся в кустах, а я перевела дыханье и побежала в противоположную сторону, в любой момент ожидая, что услышу позади тяжелое звериное дыханье, и волк прыгнет на меня, впившись в шею клыками…
Но меня никто не преследовал, и с милю я мчалась едва не быстрее Бальди, потому что страх подгонял не хуже кнута. Но потом усталость взяла свое, и я остановилась, привалившись к тонкой осинке, чтобы дать отдых ногам. Расцарапанные плечи саднили, легкие болезненно сжимались — после того, как я стала королевской невестой, я совсем разнежилась. Ужасно хотелось пить, но фляжка, как и нож, исчезли вместе с Бальди. Теперь я могла рассчитывать только на себя.
Определившись по солнцу, куда мне, примерно, идти, я побрела через лес, прислушиваясь и оглядываясь на любые треск и шорох.
Постепенно земля стала влажной, и я ускорила шаг, догадавшись, что поблизости будет река. Я не обманулась и вскоре вышла на берег реки — тут он был пологий, и я смогла спуститься к воде, подыскав более-менее тихую заводь.
Река была не слишком широкой, но пенилась так же безумно, как когда я любовалась на нее с обрыва. Мокрые камни торчали из воды, как лысины. Я перепрыгнула на один из них и с наслаждением напилась, а потом ополоснула разгоряченное лицо. Сразу стало легче, и все происходящее показалось мне не таким уж трагичным.
Скорее всего, баллиштейнцы найдут меня еще до темноты. Мне только надо помочь им в поиске…
Я выпрямилась, отбрасывая выбившиеся из прически пряди на спину, и увидела на том берегу брата короля. Он был в сопровождении трех слуг и уже спешился, перебросив поводья пажу.
— Это судьба, леди Кирия, что я вас нашел! — крикнул он мне. — Замрите, дорогая! Сейчас я доберусь до вас! И спасу!
Он запрыгал по камням, высовывающимся из воды, с проворством козла. Можно было вздохнуть с облегчением, но мне почему-то стало тревожно. Сэр Гарольд посматривал на меня с улыбкой, но эта улыбка нравилась мне все меньше и меньше. Словно странная вспышка в сознании — и я увидела, словно со стороны, как бегу по лесу, в разорванной нижней рубашке, и ветки хлещут меня по лицу… А за мной мчится брат короля — и настигнет вот- вот…
Я вздрогнула, и видение пропало.
— Мы с Альфредом так испугались за вас, — сказал сэр Гарольд, перепрыгивая на очередной камень. — Где ваша лошадь? Вы не пострадали?
— Ничуть, — ответила я, настороженно глядя на него. — За меня волнуются мои люди, добрый лорд, а у вашего оруженосца есть рог. Пусть подаст сигнал, чтобы нас поскорее нашли.
Он остановился на соседнем камне, который был на расстоянии пяти шагов, и примеривался взглядом, чтобы перепрыгнуть, не замочив сапог. Но мои слова почему-то показались брату короля забавными, и он рассмеялся.
— Чтобы нас поскорее нашли? — спросил он как-то странно. — Зачем — поскорее, дорогая леди? Разве вам не будет приятно провести со мной час… или два…
— Нет, — быстро ответила я. — Прикажите, чтобы трубили!
— А что сделаешь, если не прикажу? — спросил он весело.
— Вы… вы как разговариваете со мной… — только и произнесла я, уже понимая, что попалась в ловушку, почище волчьей.
— Так в лесу нет королей и королев, — сказал Гарольд. — Здесь все превращаются в мужчин и женщин. Я как только тебя увидел, только и мечтал, чтобы с тебя слетела королевская спесь, и ты превратилась в обыкновенную женщину. Как видишь — небеса сделали мне этот подарок! — и он, паясничая, поднял руки к небу в молитвенном жесте.
— Оставьте меня, — твердо сказала я. — Вы ведете себя недостойно. Брат короля только осклабился в ответ.
— Король узнает о вашем поведении и строго вас накажет, — пригрозила я, не слишком веря, что угрозы подействуют.
— Два месяца в монастыре — ничтожная плата за счастье познать тебя! — сказал Гарольд, невольно вытирая губы.
Я попятилась, едва не оскользнув с валуна, и брат короля довольно рассмеялся, почувствовав мой страх. Это было как на охоте — только в роли дичи была я. Гарольд прыгнул вперед, пытаясь схватить меня за юбку, и я одновременно перепрыгнула на другой камень, поближе к берегу, но тут брат короля догнал меня, поймав за плечо.
— Скачешь, как козочка, — хохотнул он. — Вот это мне в тебе и нравится, северная злючка!
Вместо ответа я ударила его кулаком в ухо — изо всей силы. Гарольд выпустил меня, оступился и упал в воду. Не думаю, что удар был достаточно сильным, чтобы повалить взрослого мужчину, скорее всего я застала брата короля врасплох.
Вода была ледяная, он взвыл и очень быстро взобрался на камень. Стоя на коленях, он отбросил с лица прилипшие волосы и снова засмеялся, как будто его это очень позабавило.
— Куда ты денешься? — спросил он, стаскивая промокший камзол. — Ты ведь сама этого хочешь, — грубовато сказал он. — Ты вся прямо горишь. Наверное, Сомарец плохо тебя любит, а я…