Дождь не унимался, я прислонилась спиной к стволу, и позволила себе закрыть глаза. Надо переждать непогоду, а потом попытаться вернуться. Волк загнал меня достаточно далеко, но мы шли почти всегда прямо, и я надеялась, что без труда найду дорогу обратно.
Только сейчас я задумалась о судьбе рыцаря, вставшего на мою защиту перед братом короля, и сердце болезненно сжалось, но я запретила себе даже думать о нем. Надо спасаться самой, и нечего устраивать страдания по сэру Рэнделу!
Дождь все не прекращался, и я отодвинула ветку, чтобы посмотреть на небо — не прояснилось ли хоть немного? Но все вокруг казалось серым, и над землей тянулся клочковатый туман. Разве бывает туман во время дождя? Или это дым? Я принюхалась, но запаха гари не уловила.
Не успев как следует удивиться странностям этого северного края, я увидела, как на склоне, по ту сторону ручья, возникли две серые фигуры — они были словно продолжением дождя и тумана, по обличаю похожие на людей, но невозможно было рассмотреть ни лиц, ни рук — всего лишь расплывчатые очертания головы, плеч… Головы клонились друг к другу, и я услышала шелестящий голос — он будто прозвучал в моей голове, очень похожий на бормотание, что слышалось мне в первую ночь в замке Флёр.
— Это она? — спросил бесплотный голос.
— Да, это она… — ответил второй, такой же потусторонний, но ниже и глуше. — Иди сюда, маленькая королева… — и от серой размытости отделилось что-то похожее на руку. — Иди сюда, к нам…
Голос перешел в невнятное бормотанье, мне показалось, я слышу ехидный смех, но тут порыв ветра разогнал туман, и две призрачные фигуры растеклись по земле, превратившись в воздушные серые клочья. Потом исчезли и они.
Я растерянно озиралась по сторонам, боясь выползти из своего укрытия. Стало холодно, я поёжилась и… открыла глаза.
Я по-прежнему сидела под деревом, прислонившись спиной к стволу, и дождь продолжал хлестать по еловым лапам. Я отодвинула ветку, страшась увидеть серый туман, но какой туман бывает во время дождя?! Ветер пригибал мокрую траву, и я поплотнее запахнулась в куртку, подтягивая колени к груди.
— Что за дурацкий сон! — сказала я вслух, прогоняя страх.
Все-таки я опять задремала, потому что, продолжая слышать шум дождя, я увидела замок Санлис, камин, огонь и каштаны, разложенные на каминной решетке. Стелла читала книгу, сидя в кресле и поджав ноги, а я со смехом рассказывала ей, нелепую историю, как меня выдали замуж в страну колдунов, и о том, как мне удалось убежать. Стелла отложила книгу и слушала внимательно, кивая головой в такт моим словам. «Может, тебе нужна помощь?» — спросила она. «Помоги себе сама!» — заносчиво ответила я.
Удар по макушке заставил меня вскрикнуть.
— И кто тут у нас? — раздался старческий голос.
Я с удивлением уставилась на старческое лицо, обрамленное седыми прядями. Старуха, закутанная в меховой плащ, приподняла ветки и, наклонившись, с любопытством разглядывала меня. В руках у старухи был деревянный посох, украшенный совиными перьями. Им-то она и стучала меня по голове, пытаясь разбудить.
Глава 13.
Суд короля
— А ну, выбирайся! — велела старуха.
Я тут же выбралась из укрытия, готовая бежать при первой же возможности. Дождь прекратился, и в лесу было сыро и холодно. Я совсем продрогла, и у меня зуб на зуб не попадал, тем более, что моя одежда была разорвана спереди, и мне приходилось стягивать лиф руками.
Стоявшая передо мной старуха оказалась неожиданно рослой и крепкой. На ней были щегольские замшевые сапожки, хотя платье больше подошло бы крестьянке — из грубой шерсти, с замызганным подолом.
— Ух, какая рыжая! — бесцеремонно сказала старуха, потирая подбородок. — Хоть перси наружу, а на деревенских потаскушек не похожа.
— Простите?.. — только и смогла пробормотать я.
Встретить в чаще леса женщину и так было удивительно, но еще удивительнее то, что простолюдинка вела себя, как хозяйка.
— Ты — Кирия Сомарец? — спросила старуха и, не дожидаясь ответа, сказала: — Конечно. Это и землеройке понятно. Где еще найти такую рыжую башку в нашем королевстве? Рыжую и пустую. А я — Варла. Твоя свекровь. Это я тебя вызывала. И это ко мне тебя должны были привезти, если бы Альфред — за ногу его, да об угол! — не притащился с визитом.
Я окончательно потеряла дар речи, глядя на седую женщину. Это — свекровь? Вдовствующая королева?..
— Что уставилась? — усмехнулась старуха. — Пойдем. Скоро вечер, лес становится опасным. Не хочу, чтобы с тобой случилось что-нибудь прежде, чем… — она замолчала, пытливо окинув меня взглядом. — В чем твоя сила, расскажи. Что ты умеешь, и кто тебя обучал? Дель Стрига повелевали стихиями, а вот в человеческих душах были не сильны. Ты разбираешься в человеческих душах? Тут происходит такое, что и королевские маги свихнулись бы. И эта чертовка Флёр-де-Фарин всегда говорит загадками. Разве трудно сказать что-то определенное? — спросила она у меня. — Если бы ты была феей, ты бы делала предсказания, где тумана больше, чем смысла?
Я слушала ее со все возрастающим изумлением, а потом рассмеялась. Смех получился нервным, но я хохотала до слез.
— Ты — полоумная! — еле выговорила я, вытирая глаза. — Как же я сразу не догадалась!..
Новый удар посохом по макушке заставил меня отпрыгнуть. Я разозлилась, и пригрозила, потирая голову:
— Еще раз меня ударишь, мерзкая бабка, я сломаю твою палку о твою спину. Мне надо вернуться к замку. Проводи меня или покажи дорогу, мои люди тебе заплатят, — надо ли говорить, что в болтовню старухи, что она и есть королева-мать, я не поверила ни на крупицу.
Но ее мое неверие не смутило. Она даже захихикала, как будто я сказала что-то, очень приятное.
— Пойдем, — повторила старуха. — Это ты ведешь себя, как сумасшедшая. Расскажи, что случилось, и почему ты в лесу одна, в таком виде. Неужели ты сбежала от Раскела? Вот уж не думала, что решишься на такую глупость.
— Я не сбежала, — сказала я, теряя терпение. — На меня напали! И если ты не выведешь меня… Но она не слушала и начала пристукивать посохом, повторяя тихо и очень четко:
— Идем со мной, идем со мной…
Поведение старухи мне совсем не понравилось. Ее бормотание вселяло тревогу, а глаза словно заволокло серым туманом. Мне вдруг показалось, что старуха стала выше ростом, и что глаза ее блеснули красными огоньками. Я сморгнула — и видение пропало.
— Дурацкие фокусы, — сказала я сердито. — Немедленно проводи! Она захлопала глазами, приоткрыв рот, и перестала стучать палкой. Я встряхнула головой, и зрение окончательно прояснилось.
Теперь передо мной стояла всего лишь старуха в нелепой одежде, и я презрительно бросила:
— Уймись! И одолжи-ка мне свой плащ, — я схватила за край мехового плаща и после короткой борьбы сорвала его со старухи. Меха были теплые от человеческого тела, и я почувствовала, как кровь быстрее побежала по жилам.
— Придешь в замок Флёр, — сказала я старухе, чтобы не выглядеть совсем уж грабительницей, — и я щедро тебя награжу. Показывай дорогу.
Старуха растерялась и крепче перехватила посох.
— Ты должна остаться, остаться здесь, — начала она и протянула руку, чтобы схватить меня за плечо. Но я оказалась проворнее и в два счета перебежала за ручей, повернув к западу.
— Воспользуюсь твоим приглашением как-нибудь в другой раз, — сказала я насмешливо. — Всего хорошего, матушка. Счастливо оставаться. Я и сама найду дорогу, если ты не желаешь помогать. Пойду прямо на солнце, — небо прояснилось, как по-волшебству, и солнце ослепительно засияло.
— Остановись, безумная! — завопила старуха, почти повторяя слова сэра Раскела. — Ты погибнешь! — она даже бросилась за мной, но у ручья остановилась, разразившись бранью, которая пристала только вилланам.
Я помахала ей рукой и зашагала в сторону, где, по моим расчетам, находился замок Флёр.
— Не ходи туда! — надрывалась мне вслед старая карга. — Когда идешь к солнцу, сзади могут подкрасться демоны!
— Ничего, я быстро бегаю, — пробормотала я сквозь зубы и подумала, что иной раз ведьмы и оборотни не так страшны, как демоны в человеческом обличие, вроде братца короля.
Закутавшись в плащ, я ускорила шаг и старалась не слишком шуметь, на тот случай, если Гарольд Свинья рыщет где-нибудь поблизости.
Примерно через час, когда начало смеркаться, я поняла, что слишком переоценила свои силы. Я думала, что если идти по солнцу, я вернусь в то самое место, откуда убежала, встречу королевских рыцарей или хотя бы доберусь до замка. Но время шло, становилось все темнее — а вокруг меня были лес и тишина.
Пару раз мне почудились голоса где-то вдалеке, но я долго и без толку кричала в ответ, призывая на помощь — мне откликалось лишь эхо.
Плащ спасал от вечерней сырости, но я уже тысячу раз пожалела, что убежала от сумасшедшей старухи. Пусть и сумасшедшая, она была все-таки человеком…
Я резко оглянулась, потому что позади хрустнула ветка — как будто кто-то крался за мной.
«Если идешь по солнцу, сзади могут подобраться демоны!».. Так кричала мне вслед старуха…
Но позади никого не было, только стояли стеной горбатые ели.
Я остановилась и нахмурилась. Я иду точно на восток, но почему мне кажется, что брожу по кругу?..
Эта мысль испугала меня. Как я могу заблудиться, если иду прямо? Но разве я не проходила мимо вот этого вот муравейника? На нем и прутик лежал точно так же…
Повинуясь порыву, я отломила с ближайшего дерева ветку, очистила от листьев и положила на муравейник крест-накрест, а потом побрела дальше — уже не так прытко. Я шла медленно, старательно сверяясь по солнцу, которое словно решило поиграть со мной — то и дело ныряло в тучи, и выныривало совсем не там, где я его ожидала.
Мои подозрения подтвердились, когда я оказалась у муравейника, на котором лежали скрещенные веточки.
Я вытерла со лба выступивший пот. Донован рассказывал, что иногда духи леса зло шутят над людьми, забредшими в заповедные места, и путают тропинки, сбивая с дороги. Лучшим средством против лесных чар будет переобуть башмак с левой ноги на правую, а с правой на левую. Поколебавшись и обругав себя суеверной дурочкой, я села на поваленный ствол и переобула туфли. Теперь башмаки сидели не так удобно, но я приободрилась. Еще бы найти рябину… Донован говорил, что нет средства лучше от колдунов и прочей нечисти, чем рябина. Но вокруг, как назло, росли одни ели. Я снова двинулась вперед, поглядывая на солнце, и снова оказалась у знакомого муравейника — не помогли и башмаки.
— Что за наваждение?.. — прошептала я, затравленно оглядываясь.
Лес хранил мрачное молчание, и солнце как-то неожиданно наполовину скрылось за макушки деревьев. Стало совсем неуютно и холодно, потянуло отвратительным запахом тухлых яиц — как на болотах. Я заткнула нос и упрямо побрела вперед. Не может быть, чтобы я свихнулась настолько, что хожу одной тропой! Назло всем колдунам на свете, я резко свернула вправо, но шагов через пятьдесят мне пришлось остановиться, потому что я очутилась на краю огромного болота. Кочки с рыжей высохшей травой торчали из пузырящейся черной жижи, как затаившиеся злодеи — словно только и ожидали, когда я попаду в трясину.
Я повернула назад, но обнаружила, что вокруг меня — болото, куда ни посмотри. Хотя я только что пришла сюда по твердой земле.
Теперь я обрадовалась бы не только оборотню, но и Гарольду Свинье, появись они здесь.
— Эй! Кто-нибудь! — закричала я. — Помогите!
Но голос мой не подхватило даже эхо, как будто я кричала в подушку.
Я стояла на островке размером шага в четыре и не понимала, как могла сюда добраться. Впору было начать молиться, что я и сделала. Но после первых же слов молитвы из глубины болота раздался ужасный звук — то ли стон, то ли вой… Чуть не свалившись от страха, я замерла и увидела, как на гладкой черной трясине надулся и лопнул огромный пузырь, и сразу же серые плети тумана потянулись ко мне со всех сторон, а солнце скрылось за лесом, и стало совсем темно.
Теперь я была заперта на болоте до утра, потому что идти в темноте болотом было настоящим самоубийством. От поднявшегося зловония стало дурно. Я дышала через платок ртом, но все равно голова кружилась, а потом раздался шелестящий вкрадчивый шепот, совсем как тот, что слышался мне во сне:
— Маленькая королева, иди к нам… Ничего не бойся, у нас тебе будет хорошо… — и следом за этим хихиканье.
— Кто здесь? — спросила я, отнимая платок ото рта.
Может, я надышалась ядовитыми испарениями, и теперь слышу то, чего нет? И вижу то, чего не существует…
Из сумерек соткались две призрачные фигуры. Они стояли там, где полагалось быть трясине, и ничуть не страдали от этого.
— Небесной благодатью заклинаю… — начала я молитву дрожащим голосом.
Но молитва их не испугала — фигуры качнулись и медленно двинулись по направлению ко мне.
— Маленькая королева с солнечной кровью… — прошелестело над трясиной. — С такой сладкой кровью…
Это было уже слишком. Очертя голову, я бросилась в болото — прочь от призраков. Я должна была сразу провалиться в трясину, но вместо этого ноги ощутили твердую землю и валежник. Мне некогда было раздумывать, что произошло — я просто бежала, наугад и как можно дальше.
Несколько минут сумасшедшего бега я металась по лесу, натыкаясь на деревья. В каждой тени мне чудились призраки — огромный волк, старуха с посохом, ужасное болотное чудовище, о котором рассказывал сказки Донован.
Наползающий туман сначала утопил меня по колено, потом по пояс, потом скрыл с головой, я уже с трудом различала кончики пальцев вытянутой руки. Сам туман казался живым существом — он затыкал рот, не давая дышать, сковывал движения, цепляясь за руки и ноги. Волосы намокли и отяжелели, и мои толстые косы, которыми я так гордилась, стали бременем — они тянули к земле, словно железные плети. И что-то (или кто-то) нашептывал в оба уха, уговаривая поберечь себя, не сопротивляться… остановиться, смириться, перестать рвать сердце…
— Нет, нет! Не сдамся! — шептала я, бросаясь то вправо, то влево — туда, где мне чудилась тропинка. Я почти повисала на тонких березках, чтобы перевести дыхание, а потом мчалась дальше.
Еще одна пробежка, короткий отдых… Еще одна пробежка… Темная фигура появилась передо мной так неожиданно, что я врезалась в нее с разбега. Кто-то схватил меня за локти, потом за плечи, а я не смогла даже крикнуть — только вырывалась, совсем обезумев.
— Как вы нас испугали, миледи! — раздался взволнованный юношеский голос.
Это был Эрик. И даже туман схлынул, открывая юное, чистое лицо. Молодой рыцарь был бледен, как смерть — видно, переживал за меня по-настоящему.
Я вцепилась в воротник куртки Эрика, едва не плача от радости.
Он поплотнее запахнул на мне плащ, одновременно пытаясь растереть мои руки — холодные, как лед. И только сейчас я обнаружила, что меня колотило в ознобе. Я позволила себе слабость и уткнулась лбом в плечо юноше, наконец-то чувствуя себя в безопасности.
— Что же вы, миледи? — бормотал он. — Как вы могли так глупо убежать?
Я блаженно вздохнула, постепенно согреваясь, и слушала, как быстро и неровно бьется сердце Эрика под стеганой охотничьей курткой. Рука его осторожно скользнула по моей спине, но я не имела ничего против объятий. Наоборот — сама обхватила юного рыцаря за пояс.
— Я должен сказать, что нашел вас, — шепнул он, словно в забытьи.
— Как я счастлива, что встретила вас, — ответила я, с трудом сдерживаясь, чтобы не всхлипнуть.
— Миледи… — рука его дрогнула, и он обнял меня так крепко, что я чуть не задохнулась. Другую руку он пложил мне на затылок, и этим живо напомнил Рэндела, когда он обвинял меня, что я свела всех мужчин с ума.
— Господи! — вскрикнула я, вырвавшись из объятий. — Со мной все хорошо, но что с братом короля и сэром Эдейлом?..