Я почувствовала себя несмышленым ребенком, который узнал, что Дед Мороз не настоящий.
— Жаль. Если бы взглядом, я бы тобой восхищалась! — заявила, чтобы задеть мужское самолюбие и угомонить жреца.
— Специально для тебя научусь.
— Тренируйся, к вечеру справишься. И, вообще, как-то же мы сюда попали.
— Уверена, что хочешь спуститься тем же путем?
— Пошли искать новый, — пробурчала. — Сможешь развести огонь?
— Златокрыла сможет. Осталось дозваться ее…
Вот не получается у нас общаться нормально. Но чем больше отвечаю на подколы
— тем больше Варк улыбается. Кажется, ему эта словесная игра по душе. Вздохнув, встала на четвереньки перед щелью и начала подзывать златокрылу:
— Малышка, иди сюда. Ну, иди…
— Знаешь, прежде так ни один заклинатель не подзывал драконов, но вид хороший,
— едко заметил он.
— Вид-то хороший, но руками не трогай, иначе… — показала кулак.
— А как же клятва в священном месте не поднимать на меня руку?
— Могу и ногой. И с ноги, — тоже ехидно улыбнулась. — Отвлекаешь. Чем мешать — ищи выход. — И снова принялась уговаривать ящерку вернуться.
После того, как вспомнила все ласковые слова, она соизволила высунуть носик.
— Ради таких слов, я бы сам дыхнул огнем. Если бы мог, — вклинился Варк в нашу с ней беседу. — Кстати, а как будешь ее уговаривать дыхнуть?
— Покажи пример, если такой умный! — выпалила, и тут, о, чудо, маленькая засранка вылезла и встала между нами.
— Пф-ф! — фыркнул он, копируя меня же. — А что зажигать?
— Придумай что-нибудь, — посмотрела смущенно. Об этом я не успела подумать.
— А ты будешь восхищаться мною: лысым, старым жрецом?
Видать, сильно его задела тогда.
— Буду.
Он кивнул… и полез в сумку, из которой достал небольшую палку с паклей.
— Не вижу восхищения в ваших светлооких глазах, — он принял вычурную позу, изображая тизара.
— Браво, браво! — захлопала я. — Браво, хитрая задница.
И мы рассмеялись. А потом он посерьезнел, посадил драконицу на ладонь и вперился в ее желтые глаза-бусинки. Не знаю как, но спустя несколько минут маленькая козявка повернула мордочку к факелу и громко рыгнула… огнем. Я была действительно впечатлена. Варк победно улыбнулся и протянул факел.
Наверно, вид у меня был очень печальный и удрученный, и он смилостивился.
— Не переживай. Пообщаешься со старым жрецом Моором, тоже научишься. Он знает много чего интересного.
Это в фильмах герои размахивают «древним светильником на палке» и ничего им за это нет. А я быстро просекла, что с чадившей штуки летят горячие ошметки и обжигают. Поэтому, объяснив суть затеи, вернула факел в мужские руки.
Как две ищейки мы обшаривали стены, выискивая сквозняки. При гуляющих по коридорам ветрах — задумка дурацкая, но иногда лучше заниматься чем-то, пусть даже бесполезным, чем из-за истерики выедать попутчику мозги чайной ложечкой. Когда смозолили колени, и отчаяние дошло до критической отметки, все-таки нашли стык, где пламя дергалось сильнее.
— Если откроешь ход — брошусь на шею и расцелую. И молчи про избранную, — предупредила, едва Варк открыл рот. Он посмотрел на меня недоверчиво, но положил сумку на пол и сел сверху.
— Не мешай, — бросил и закрыл глаза.
Я прикорнула к стене рядом. Интересно же понаблюдать, чего будет делать, однако ничего интересного не происходило. Он сидел, едва дыша, и все. Налюбовавшись породистой физиономией, широкими плечами, красивыми губами, заскучала. Еще и ноги затекли. Пришлось встать, чтобы размяться.
Мне казалось, что я прождала вечность.
«Если не выходит, нечего сиднем сидеть — надо придумать что-то еще», — деловито рассуждала, возвращаясь к замершему в одной позе Варку. Но когда подошла вплотную, увидела, что стена открылась!
«Как?! Я же не услышала ни звука? — недоумевала. — И чего сидит? Может, важно продолжать молиться, чтобы не закрылась?!»
Однако пригляделась — и озверела: да он спит сидя!
— Варк! — от оклика он вздрогнул и открыл глаза. — Как ты это сделал?
— Боги помогли. Можешь целовать, — поднял голову, подставляя щетинистую щеку.
— А я избранная! — встала так же пафосно, как он, когда изображал тизара. — Чревато для тебя — дракон съест! — Нет, я очень даже не прочь поцеловать, но нельзя сбивать себе цену. Что в руки не дается — очень хочется. Вот пусть старается.
Варк молча встал, отряхнулся и, демонстративно игнорируя меня, шагнул в темный проем.
Глава 10
Чудной камень в руке Варка освещал небольшой участок гладких, почти идеально отшлифованных ступенек. Они привели в длинную залу, следуя по которой, из мрака одни за другими появлялись ровные пары колонн. Каждый шаг сопровождал многократный отзвук, но к эху я привыкла и не обращала внимания. И вдруг на пути, будто звезды в морозную ночь, что-то замерцало. Подошли ближе, и ахнула от вида монет, золотых слитков, драгоценных камней, украшений, сваленных огромными грудами. Тусклый свет отражался в драгоценностях — и все сияло, переливалось. От красоты такой аж дух захватывало.
— Возьми что-нибудь, — предложил Варк. И видя, что я робею, легонько подтолкнул в спину.
— Там могут быть змеи и пауки.
— Змеи тебя не тронут, не бойся, — он резко махнул рукой, и я увидела, как от яркого пятна света лениво уползают змеи. — Они сопровождают нас с первых шагов по Асхаму, но не нападают, потому что ты — это ты.
— Ничего не знаю! Не трогай! — рассердилась. — Обещаю, выкинешь еще что-нибудь, я тебя придушу, чтобы не чудил, — а сама подошла ближе к груде сокровищ, наклонилась и застыла, разглядывая поразительный по красоте браслет.
— Здесь все твое по праву избранной, — Варк коснулся другого украшения, показывая, что все хорошо.
— Ну, не мы клали — не нам брать, — с сомнением ответила я, в душе борясь с желанием присвоить вещицу.
— У тебя глаза горят.
— От восхищения работой ювелира. Смотри, каждый листик и цветочек отчеканен. Будь оно из другого металла — ничего не потеряло бы в красоте. Да и Кхарт увидит
— заберет, еще и спросит, где взяла его. Если же не выберемся отсюда, так какая разница: помирать с браслетом или без него, — грустно улыбнулась. — Пойдем скорее дальше, а то я не идеальная, — и показала, как готова загребать сокровища.
Когда колонны закончились, ступили на каменный мост, перекинутый через широкую трещину. Варк беззаботно зашагал по нему, и я закричала:
— Стой! Вдруг упадет!
А он топнул ногой и улыбнулся, приглашая пройти. Ну и пусть считает меня трусихой. Береженого Бог бережет.
На дне расщелины отражала свет стоялая вода, от которой пахло тухлятиной.
«Вместо сокровищ лучше бы годную для питья воду нашли, радости было бы не меньше», — с грустью подумала. Вода у нас закончилась, эх.
Затем на пути появились две стелы, упирающиеся шпилями в высокий ровный потолок. Даже не представляю, как все это строители вырезали из цельной скалы. Варк остановился перед одной, задумчиво осмотрел закорючки и протянул мне руку:
— Я не смогу пройти без тебя.
В этот момент у меня появилось терзающее подозрение: вот почему возился со мной! Но представив, как иду по катакомбам совсем одна, вздохнула и подала руку. Встав вровень, мы вместе сделали шаг вперед, и я ощутила, как прошла сквозь нечто, от чего каждый волосок на теле встал дыбом. Повернулась к Варку: он тоже выглядел взволнованным.
«Надо же, ему тоже страшно. Как мило», — улыбнулась, и он приподнял бровь.
— Думала, ты не боишься.
— Только самонадеянный глупец не боится, — потянул меня дальше. — Идем, нужно спешить.
От неожиданного шороха подпрыгнула на месте. Варк осветил место, откуда послышались звуки, и на яркий участок с одной из колонн спрыгнула златокрыла.
— Маленькая засранка! — сорвалось с языка.
— Не уверен, что заклинатели смели так обращаться к…
— Знаю, — оборвала его и прижала ладонь к скачущему сердцу. — Но я — не они, у меня все не так.
Драконица подползла ко мне, встала на задние лапы и попыталась по тунике забраться на меня, но под острыми когтями тонкая ткань затрещала. Тогда Варк подхватил ее и потянулся, чтобы посадить на мое плечо, но я заупрямилась:
— Она разорвет тунику.
— Хорошо, посажу к себе, — ответил он и посадил златокрылу на свое. Довольная ящерка уселась на широком мужском плече и обиженно отвернулась от меня.
Мы вышли к гладкой стене с каменными двустворчатыми дверями. Две большие створки зеркально украшали фигуры драконов, чьи хвосты с дверей тянулись к колоннам, и, обретя полный объем, обматывали их снизу доверху.
— Дотронься до одного из них, — подсказал Варк.
Я с опаской тянула руку, но не успела коснуться — пасти разомкнулись, по створкам пронеслось сияние, на мгновение явив тот же знак, что видела на полу в нижнем Драконьем Храме, и они распахнулись.
Перед нами расстелилась длинная лестница, уводящая вниз. По бокам, где обычно располагаются перила, — широкие ниши, на которых в разнообразных позах высечены изваяния ящеров и драконов. Потом ступени плавно перешли в еще один протяженный мост. Перед тем как ступить на него, глянула вниз и ойкнула. В воде что-то плескалось.
В середине моста, по бокам, прямо из воды высились еще две стелы с письменами и голубоватым отблеском. Около них волосы наэлектризовались, больно защелкали искры, и я со всех ног ринулась вперед, таща за собой Варка и молясь всем богам, которых знала.
С моста вышли на просторную квадратную площадку с высокой четырехгранной плитой и десятком скульптур ящеров в человеческий рост. Дальше идти некуда. Снова тупик.
— И что делать? — подавленно спросила я.
— Отдохни, я подумаю.
— Могу помочь чем-нибудь?
— Нет, ты не знаешь хроник и традиций, поэтому постарайся просто не плакать и не отвлекать. Хорошо?
Он отдал свою накидку, чтобы не мерзла, сумку и указал на место около моста. Там я и села.
Варк обходил изваяния, тщательно рассматривал каждое и хмурился. По его суровому, сосредоточенному виду поняла, что дело слишком серьезно. Чтобы меньше нервничать, свернулась калачиком на тунике и закрыла глаза. Время шло. Я молчала, прислушивалась, как внизу плещутся гады, как Варк толкал и расставлял скульптуры, которые я с места не смогла бы сдвинуть, нервно сжимала кулаки и массировала пальцы… Ждать последние мгновения жизни невыносимо мучительно.
— Гленапупа! — тревожно окликнул Варк, вырвав из размышлений. Я вскочила и метнулась к нему.
— Дай, что-нибудь свое!
Я задумалась. Тогда он оторвал лоскуток от моей туники, вложил ткань в пасть дракона, что стоял посередине, и взял меня за руку. Сначала ничего не происходило, а потом кристаллы в глазницах ящеров загорелись, раздался громкий, тревожный скрежет, и изваяния начали уходить под землю. Почти мгновенно площадка покрылась черными дырами. Варк стоял столбом, я жалась к нему. С каждой исчезающей статуей грохот нарастал, а когда последняя пропала, наступила тишина. Сердце отсчитало пару ударов, и прямоугольная плита в центре засияла: с одной стороны белым цветом, с другой — желтым, третьей — красным, как кровь, а четвертой… Нам пришлось обойти, чтобы увидеть яркий синий свет.
— Нам туда, — указал он на синее мерцание.
— Уверен?
— Тогда синее пламя меня не убило.
Аргумент не впечатлил. Хотела слезно попросить хорошенько подумать, но Варк обхватил меня за талию, рывком поднял и так посмотрел. Вах!
— Целуй уже, — прошептала я. — А то так и умрем.
— Когда выберемся, — улыбнулся он и шагнул в сияние.
Меня закружило, затошнило, обдало холодом и жаром, а потом я поняла, что мы падаем…
— А-а! — заголосила отчаянно, понимая, что вот он последний миг…
Варк обо что-то ударился, застонал от боли и ослабил хватку, но руку не отпустил. Так, держась друг за друга, и покатились по скользкому, отшлифованному откосу, а потом рухнули в воду.
Тысячи иголок впились в тело. Я закричала, думая, что это вгрызаются твари, но боль стихла, и остался лишь сковывающий холод.
Уходя под воду с головой, отчаянно гребла руками, ногами. Ничего не видела и не понимала из-за темноты и паники, не могла сориентироваться, куда плыть. И тут совсем рядом раздался надрывный крик Варка:
— Гленапупа!
Не успела испугаться за него, как уперлась ногами во что-то большое и шевелящееся, и теперь, срывая голос, заорала уже сама. Тело тисками сжало что-то огромное, холодное. Настолько сильно, что не могла ни то, что пискнуть, вздохнуть. Еще немного, и затрещат кости. Это нечто поднимало меня над водой.
— Гленапупа! Гленапупа! — встревожено звал Варк, но я не могла даже пискнуть. Однако звуки грохочущих в вязкой тишине капель, заставили его обернуться.
— Кх-хто-о она-а, — прошелестел пугающий шепот. И в сумраке засияли огромные желтые глазища с горизонтальным зрачком… — С-сдес-сь нет-с месс-с-ста чуш-ш-им.
Я видела ошарашенное лицо Варка. Он неловко, как деревянная кукла, склонился в поклоне и, казалось, проглотил язык. Его молчание казалось мне вечностью.
— Избранная дракона, — наконец, ответил он с благоговением, но глухим от волнения голосом.
— Уф-фе-ерен? — грозный вопрос эхом разнесся по пещере.
— Да, — он отвечал с паузами, за время которых я, наверно, поседела. Хоть и на краю смерти, а обида кольнула: «Все-таки сомневается во мне!»
— Что ж-ш-шь… — чудовище ослабило хватку, я жадно задышала, зато снова упала в ледяную воду.
Варк бросился ко мне и на руках вынес на берег.
Зуб на зуб не попадал от холода и страха. Я стояла на коленях в воде и с трудом сдерживала истерический смех. Надеюсь, это не мой жених. А потом хлынули слезы.
Варк опустился рядом, притянул к теплой груди. Он гладил меня по спине, по волосам, а я горько рыдала.
— Все хорошо. Гленапупа, все хорошо, — шептал на ухо, но я отчаянно вертела головой и никак не могла успокоиться.
Теплая ладонь скользила по моему телу, растирала плечи, руки, спину. Если бы не он, совсем бы околела. Упиваясь страданиями, не сразу обратила внимание на упирающуюся в бедро мужскую плоть. От удивления, неверия даже перестала всхлипывать, а Варк, поняв, что тайное стало явным, смутился. Потом отстранился и встал.
— Надо выбираться отсюда. Иначе околеем, — помог встать мне. — Страж святилища ждет нас.
— Но ес-с-сли ис-с-сбранная-я хотщ-щет ос-статтьс-ся… — фарами заморгали желтые глаза.
— Не-нет, — завертела я головой и вцепилась двумя руками в Варка.
— Ш-шенщ-щины-ы, — раздался всплеск воды, и совсем рядом послышалось сипение: — С-садис-сь, ис-сбранная-я.
Я оцепенела, но крепкие мужские руки подняли и усалили на хребет огромного монстра. Кто это, так и не поняла, но подозревала, что змеище. Варк сел за мною и схватился за выступающий гребень.
— Держ-жис-сь, ш-шрец-ц-с! — и монстр, извиваясь, поплыл в черноту пещерных вод.
От холода ломило пальцы ног. И плыть в темноте страшно. Лишь присутствие спокойного жреца помогало бороться с паникой. Иногда мы погружались в воду по шею, но вода потеплела, и я перестала стучать зубами
— С-садерш-шите дых-хание! — скомандовало чудовище. Только успела исполнить и зажмурилась — погрузились в воду, а вынырнули уже снаружи, в море, и утреннее солнце ослепило нас. Я, было, обрадовалась, что скоро окажемся на суше, однако змей поплыл не к берегу, а вдоль него.
— Нельзя, чтобы заподозрили, что были в Асхаме, — пояснял Варк. — Про осла скажем: привязали для отвода глаз. За нами следили, и мы скрылись. Так выгадаем время, ты больше узнаешь о драконах, и поводим врагов за нос.
Да нам можно сказать, что на нас напали, потому что Варк был в ссадинах и кровоподтеках. Я, наверно, выглядела чуть лучше.
Если бы я не боялась пресмыкающихся, наслаждалась бы плаванием. Вот только на ком плыву? Виднелась лишь часть хребта — остальное скрывала вода.
«Почему златокрылица не выбрала на площади Варка?» — в который раз недоумевала я. — Он ведь любит златокрылов. А они его. И умный…»