Легла на кровать, задрала ноги, начала размахивать как в детстве. И тут отчетливо почувствовала попой ветерок, пронесшийся по комнате. Повернула голову, а на стене, освещенной лунами, чернеет огромная тень…
— Изыди, нечистый! — пролепетала, заикаясь.
— Кто, кто? — переспросила тень ехидным голосом Варка. И только спустя мгновение вспомнила, что я сверкаю голым задом.
— Ой, — упала на кровать и бросилась прикрываться одеялом. — Скучно, вот и… разминаюсь.
— И это твое веселье?
— Все, что доступно. Но вот если научишь читать…
— Попроси Кхарта, — оборвал жрец.
— Он не станет. Он хочет сделать меня толстой и тупой.
— Он хочет сделать тебя красивой в глазах тизарина.
— Да не нужен мне тизарин!
— А Кхарт в курсе?
— Если по ночам не ходит, — кивнула на проход, — то пока не в курсе.
— А если Невмия донесет?
— Ну и пусть.
— Спать! — приказал строго.
— И молчать, что видела тебя, да?
Он не ответил, просто исчез в проходе, а я до утра вертелась в постели и раздумывала, какую игру ведет Варк, что хочет от меня, от жизни, службы?
Утром служанка пришла без книжки, но я продолжала надеяться. А потом он все-таки позвал заниматься. Как же я обрадовалась. Шла и улыбалась до ушей.
— Твое поведение вызовет подозрения, — предупредил Варк. Тогда притворилась хмурой. — Так тоже. — Лишь когда изобразила лицо, не обремененное интеллектом, снисходительно кивнул. — Лучше.
В кабинете снова расслабилась и засияла от счастья. Но Варк умеет добиться нужного эффекта. Стоило ему произнести:
— Через четыре дня состоится торжественная церемония, — мое хорошее настроение, как корова языком слизала.
— А что я там буду делать? — спросила со страхом, ожидая новый подвох.
— Стоять красиво, улыбаться народу и под ликующие крики позволишь Кхарту надеть на себя Драконью тиару. Но будет лучше, если вдруг прилетит златокрыл.
— Ага, махнет крылом и скажет: «Здравствуй, Гленапупа, мы так долго тебя ждали?»
— съязвила я сквозь слезы и перешла на шепот: — Тоже на веревочках и из ламп? Авось в ночи за златокрыла сойдет?
— Церемония пройдет днем. Но нечего переживать: ты избранная. Сердце же откликнулось, — он явно наслаждался, доводя меня до предела.
— А откликнулось ли?! Раньше оно светилось годами, а у меня только пшик вышел! И за что мне все это?! Это Кхарт надеется скоро заполучить титул Заклинателя и золотую тунику. Вот пометил бы мелкий гаденыш его, и было бы всем счастье, — вздохнула и уставила в окно. Эх, поздно спохватилась, что Варк молчит и не язвит. Непорядок. Когда повернулась — он уже взял себя в руки, но я чувствовала, что пропустила нечто важное. — И ты тоже хочешь титул, да? — Пытаясь понять, что происходит, заглянула ему в глаза, но у него ни один мускул не дрогнул, словно каменная маска на лице.
«Поздняк метаться», — загрустила, но не оставляла попыток разговорить жреца.
— А куда ты ездил?
— По делам, — все же его настроение переменилось. Он отвечал нехотя и сейчас мысленно находился где-то далеко.
— Если тебе некогда учить меня, запиши символы на листе, я выучу. Пожалуйста. Я справлюсь. Некоторые из своего имени уже знаю.
Он смотрел так, будто собирался отказать. Испугавшись, что это из-за моего нытья, решила подлизаться.
— Я очень благодарна, что ты тогда был рядом, — опустили глаза, подняла, отвела в сторону… Боже, наглец ведь теперь точно подумает, что влюбилась в него.
— Это мой долг. Я служу Кхарту, — он, как всегда, испортил момент. Еще недавно я бы расстроилась, но теперь нет. Старик не злорадствует — но и не помогает, а помощник — да. Так уж закрою глаза на некоторые его недостатки.
В общем, мы с Варком расстались довольными: я надеялась утереть ему нос, а он мне указать место. А иначе чем объяснить, что написав двадцать три буквы, утаил, что есть сложные звуковые сочетания? Но я-то не дурочка! Пусть в школе перебивалась с четверочки на троечку, кое-где пятерку, для этого мира я образована очень даже неплохо. А еще на листе сделала подсказки — рисунки, как на детских кубиках, чтобы не запутаться, какой звук передает закорючка. Писать кириллицей не рискнула, а то жрец точно заподозрил бы неладное. После моего ухода Варк, наверно, у виска покрутил пальцем, но это не важно.
Весь вечер только и делала, что зубрила местную азбуку, радовалась, что здесь не в ходу китайские иероглифы, и с нетерпением ждала следующей встречи с «наставником».
Однако на следующий день он не появился, а просто передал книгу через служанку. Типа, теперь читай и наслаждайся жизнью. Вот я и села читать.
Потуги выглядели жалко. Слушая меня, Невмия пыталась скрывать улыбку, прикрывала рот рукой, иногда подсказывала, и к вечеру я, тадам, уже читала! Но как двоечница. И все равно была безмерно довольна.
На другой день Варк тоже не пришел. Однако теперь мне хотя бы было чем заняться.
А утром четвертого дня служанка разбудила раньше, помогла принять ванну и начала собирать на торжество. Длинная, со шлейфом голубая туника выглядела скромно. Однако, приглядевшись, поняла, что эта простота стоит дорого. Платье без камней, но ткань нежная, шелковистая и с богатой вышивкой в тон. А вот с прической Невмия намучилась.
— А если позвать на помощь? — предложила ей.
— Нельзя. Господин Верховный жрец никого к тебе не подпускает — боится покушения.
«Вот тебе слава, почет и завистники с пакостями», — расстроилась я.
Когда была готова, Невмия вышла, и появился Варк. Как же я обрадовалась ему.
— А я плохо, но читаю. Я не глупая! — выпалила сходу, понимая, что времени у нас в обрез. Сейчас обязательно кто-нибудь придет, будет все время держаться рядом и подслушивать.
— Я не считаю тебя глупой, — серьезно ответил Варк. — Но взяться за обучение не могу, потому что оно потребует частого общения. А Кхарт ревностно относится к тем, на кого рассчитывает.
— Но ты же его помощник, правая рука.
— Поэтому он присматривает за мной особенно ревностно. Опасается: вдруг влюбишься, — он растянул губы в лукавой улыбке.
— Вот еще! Ты, конечно, неплох, но старше меня, лысый и жрец! — выдала я.
— Вот как? — склонил Варк голову.
— Ну, ладно. Ты ничего так. Но у меня другие вкусы, — упрямилась, желая сохранить гордость.
— Замечательно. Тизарин как раз не жрец, не лыс и старше ненамного. И сегодня как раз посетит торжество. Лови миг, — он открыл дверь.
— Не хо… — слова застряли в горле при виде столпившихся в коридоре служек, при моем появлении склонивших головы.
— Варк! Варк! — тихо позвала, уловив момент, когда начали подниматься по узкой лестнице. Сопровождавшие нас чуть отстали, чтобы не наступить на подол моей длинной туники. — А ты будешь там со мною?
— Там будет тизарин, — холодно ответил помощник Кхарта.
— Пусть ты лысый и старше, но симпатичнее.
— Но он тизарин.
— Да пофиг!
— Дапофи чего?!
— Не уходи!
Он, вредный такой жук, промолчал.
Когда вышла на храмовую площадку, возвышающуюся над огромной площадью этажа на два, и увидела, сколько собралось народу, сердце ухнуло. Гуда ни глянь — яблоку негде упасть. Везде стояли люди.
Варк отошел с дороги, пропуская меня, и я отчаянно взмолилась:
— Не уходи!
Его ответ заглушили утробно загудевшие трубы, барабанный грохот. К ним присоединился грянувший хор жрецов. И все это одномоментно с восторженно забурлившей толпой, занимавшей огромную площадь и прилежащие к ней улицы. Меня в панике затрясло, и я застыла столбом. Хорошо, что здесь еще не придумали огромные мониторы, транслирующие крупным планом лицо. А то бы увидели «счастливую» гримасу избранной.
Понимая, что я все — в отключке, Варк за руку подвел меня к Верховному жрецу. Я не сразу поняла, чего это Кхарт злится. Оказалось, от страха так вцепилась в его помощника, что не отпускала руку. Наверно, выглядела жалко, потому что Варк, успокаивая, похлопал по руке, и только тогда я разомкнула пальцы. С натужной улыбкой старик подвел меня к краю большого балкона, где стоял Эбек IV с супругой и их наследник, и поднял руку, требуя тишины и внимания.
— Сегодня великий день! — начал он праздничную речь, когда крики стихли. — После долгих лет молитв, мы все стали свидетелями, что Боги вновь услышали нас! Наше покаяние, искренние молитвы, вера — не остались незамеченными, и Лучезарные Лах и Авсия обратили на нас свои взоры! Покаяние и вера — очистили нас! Покаяние и вера — вновь даровали Лагеарнии надежду на златокрылый щит! Молитвы развеяли темные дни отчаяния и боли, печалей и бед… — мне хотелось закатить глаза и фыркнуть: ложь! Но это будет подобно смертному приговору. Только и остается, что смотреть на горизонт, потому что в толпу стыдно. Если бы я не видела, как Тиаса верит, не слышала, что простые люди думают — оставалась бы в счастливом неведении. Надев тиару, легко сделала бы шаг от тех, кто стоит у подножия, к тем, кто стоит на балконе в нарядных одеждах. Но теперь я знаю, что их разделяет пропасть. Вижу, что творит и чего добивается Верховный жрец. Вижу, что хорошо, и что плохо. И пусть сейчас слаба и неопытна, но сделаю все возможное, чтобы избавить храмы драконов от Кхарта и ему подобных. Пообещав себе, что буду следовать намеченному пути, почувствовала облегчение, будто железный обруч сняли с груди. Но к этому моменту Верховный жрец закончил речь. И теперь готовился выступать тизар. Мне же слова не дадут, опасаясь, что ляпну что-нибудь лишнее. Осторожные и опасные, и как к ним подобраться?
— Многие годы мы жили в отчаянии, — обратился к собравшемуся народу Эбек. — Враги твердили, что это наказание. Что мы лишились доверия богов. Они много чего говорили и радостно богохульствовали. Но теперь мы знаем, что эти года и дни были испытанием! Испытанием нашей веры! Теперь мы все свидетели — что это все ложь и козни злопыхателей, завидующих миру на наших землях, нашей мощи, неприступности Лагеарнии!..
Людям обещали, что теперь с моим появлением наступят иные времена.
«А если нет? — задумалась. — Если испытания богов продолжатся, то виновата в этом буду только я, потому что плохо молилась?» — такой поворот мне не нравился.
«Если доживу до двадцатилетилетия — хорошо», — осунулась я, понимая, куда ветер дует. И тут прохладный метал коснулся лба, я захлопала ресницами от неожиданности. Когда успели принести Драконью тиару?
Люди от радости и восторга загалдели, запрыгали, хор жрецов слился с гулом, завизжали трубы… Боже мой, какой дурдом! Я завертела головой, ища Варка. Он стоял немного поодаль, справа и смотрел на меня.
Люди продолжали срывать голоса, свистеть, а потом вдруг резко замерли, и наступило гробовое молчание.
«Теперь-то что?!» — не успела сообразить — огромная тень, с неожиданно налетевшим ветром, легла на балкон, и над головой промелькнуло желтожемчужное брюхо огромного дракона! Выписав над балконом крутой вираж, он полыхнул огнем, и я поняла, что падаю в обморок.
Тот маленький гаденыш хотел меня тогда спалить! Потому что этот противный запах серы с чем-то я не спутаю ни с чем!
Глава 8
Очнулась уже в храме, на чьих-то руках. Вроде бы мужских, но одежда пахнет так сильно и сладко, как не каждая женщина душится. Еще над ухом кто-то нудит:
— …Упала! Дурной знак!..
«Козни!» — закричала интуиция, и, собравшись с мыслями, я возразила:
— От счастья. Невероятного, — приоткрыла глаза, а надо мною стоит толпа: тизар с тизарией, бледный от злости Кхарт, еще несколько сановников, а за их спинами мельтешит брюзжащий толстяк. — А вот некоторые настолько черствы и мелки душой, — посмотрела на него, — что им не дано прочувствовать столь восхитительный, проникновенный момент.
Верховный жрец от удивления поднял прови: такой он меня еще не видел.
— Как себя чувствуешь? — поинтересовался тизарин, лицо которого находилось ко мне неприлично близко.
— Плохо она себя чувствует, — вклинился толстяк. — Где это видано, чтобы избраннице стало плохо при явлении драконов?!
— Когда Златокрыл прилетел — мне было очень хорошо. А как улетать собрался — стало невероятно грустно, — я нахмурилась, изображая печаль.
— Так позови еще, — не унимался тот. В ответ я смерила нахала испепеляющим взглядом, обещавшим, что обязательно как-нибудь позову, чтобы дракон прилетел и сожрал его. Верно истолковав послание, клеветник заткнулся.
Тизарин помог встать. Но не успела я прийти в себя, поднес мою руку к губам и принялся чувственно лобызать ее, нашептывая:
— Ни с чем несравнимое счастье видеть тебя, избранная дракона, знать, что ты есть…
Умел хитрец расположить. Весь в любвеобильного папашу. А я не стала умничать и в ответ залепетала такую же банальность:
— А я рада, что ты оказался рядом… — сама же по сторонам смотрю, Варка ищу. Я-то думала: это он меня подхватил, а он поодаль стоит и равнодушно глазеет в окно.
«Ах, так?!» — задрала нос, повернулась к тизарину и мило улыбнулась.
Эбер с супругой и Верховным жрецом обособились и тихо обсуждали что-то важное, а их наследник, пользуясь случаем, тянул меня из комнаты.
— А нам можно уходить? — я оглянулась на Варка, который вслушивался в беседу патрона и его высоких гостей и совсем не замечал меня.
— Нам все можно, — надменно улыбнулся Ковен и вывел в высокий, богато украшенный фресками коридор. Вот вам и отношение к избраннице! Водят только тайными ходами да коридорами для прислуги, минуя красоту. Нахмурилась и вместо того чтобы разглядывать профиль тизарина, кокетничать, выполнять задание Кхарта, начала вертеть головой: разглядывать арки и богатую каменную резьбу.
Ковен хорошо знал храм, и уже скоро мы оказались на балкончике, с которого главный зал обозревался, как на ладони. Внизу сновали служки, подносили подношения прихожане, а мы стояли в тени и наблюдали за ними.
В воздухе, богато насыщенном благовониями, клубились пылинки. Тишина, приятные сумерки, умиротворение. Симпатичный наследник Эбека держит меня за руку. Вот он час триумфа. Только ни радости, ни гордости почему-то не чувствую. Другой это вскружило бы голову, а я понимаю, что мое головокружительное восхождение на Олимп как началось, так внезапно может и закончиться. Вздохнула горестно, и Ковен тут же попытался проникновенно заглянуть мне в глаза.
— Наша встреча — судьба. Ты, как в древнем сказании, упала мне в руки… — он обаятельно улыбнулся. Роскошные волосы, длинный нос, небольшие глаза и тонкие, капризно поджатые губы. По отдельности ничего особенного, но уверенность и властность, чувствующаяся в каждом жесте, добавляли наследнику харизмы. Невольно сравнив его с Варком, отметила, что жрец — муж, а Ковен — скорее капризный, сильно благоухающий духами юноша.
— А если я была бы простой торгашкой на рынке, шла наперевес с корзинами и упала, тоже была бы судьбой? — полюбопытствовала с легким вызовом. Тизарин замечательно владел собой. После дерзости чуть отдвинулся и придирчиво окинул меня с ног до головы.
— Думаю, корзины бы тебя не испортили, — отшутился.
— А худоба?
— Не люблю толстых.
— Правда? — округлила глаза. Еще немного и выдала бы себя, пролепетав, что Кхарт утверждает иное. Ладно, вовремя прикусила язык.
— Отец любит пышных женщин. Но я думаю: всему свое время. С возрастом в любом случае наберем положенные округлости, — он похлопал себя по плоскому животу, который у его отца огромный и делал Эбека VI похожим на бочку. — А почему решила, что мне нравятся женщины в теле?
— Слухи ходят, — пояснила смущенно.
— Уж не от Кхарта ли? — Ковен внимательно следил за моей мимикой. Я не стала лгать, просто отвернулась и продолжила наблюдать за людьми внизу. — Гленапупа — звучит просто. Бузу звать тебя Покорительницей Драконов, — наследник попытался вновь притянуть меня к себе.
— Красиво, — я выставила руку и не позволила этого сделать.
— Говорят, ты слышишь их голоса. Правда? — томно прошептал на ухо, не оставляя попыток соблазнить меня.
— Обратись к драконам. Они тебе подтвердят.
— Нет-нет-нет! Я всего лишь тизарин, избранная ты. Так что нет! — рассмеялся он.