— Еще издревле повелось в пещеру первой заталкивать женщину: проверить — нет ли там дикого зверя. Тысячелетия прошли, а ничего не изменилось, — вздохнула я, пытаясь обратить разговор в шутку.
Неожиданно тизарин насторожился и с раздражением изрек:
— Кажется, Кхарт идет. Боится, что украду его сокровище, — скривился и, поднеся мою руку к губам, поцеловал. А напоследок бросил чувственный взгляд. — Буду ждать новой встречи.
— Здесь святое место, — подобно грому раздался голос Верховного жреца. Я вздрогнула, а от пронизывающего взора стушевалась.
— Да-да, и живут тут святые люди, — напоследок огрызнулся тизарин, покидая балкон.
Кхарт провожал его ненавистным взглядом, а Варк, что пришел с патроном, смотрел равнодушно.
— Проводи ее! — бросил Верховный. Помощник поклонился, и повел меня в мою комнату.
— Я думала, ты поймаешь меня, — произнесла, когда свернули за поворот.
— Тизарин отлично справился со спасением.
— Как по ночам на голую глазеть — так первый, даже ход нашел. А как учить читать и подхватывать — нет тебя, — пробурчала недовольно.
— Вы с Ковеном хорошо смотрелись.
— Ему нужна избранная, а не я.
— А мне ты нужна? — цинично спросил гаденыш и повертел головой. — Откуда в маленькой головке столько глупостей? — И рассмеялся приглушенным, грудным смехом: — Какая ты все-таки смешная!
— Какая есть, — огрызнулась.
— Нет, избранная из тебя никакая, — припечатал напоследок.
— Вот! А я о чем говорю! — подхватила. Если думал, что заденет меня — ошибся.
— Прими надлежащий вид и думай, что скажешь Кхарту в оправдание обморока.
— Что, увидев златокрыла, от восторга закружилась голова. Ахнула и упала прямо Ковену в руки, верно рассчитав, что он бросится спасать. Кхарт сам сказал, что следует обратить внимание тизарина.
— Врать ты научилась.
— Ты по-прежнему читаешь меня, как открытую книгу. Надеюсь, не ревнуешь?
— Нет, — высокомерно возразил спутник.
— Нет? Вот и замечательно.
— Гленапупа, — обернулся, и я налетела на него.
— Гленапупа да Гленапупа! — дерзко посмотрела в глаза помощника жреца. — Что?!
— Ты избранная златокрылого дракона, веди себя достойно.
— Да какая избранная?! Тот дракончик спалить меня хотел! Когда огромный дракон полыхнул огнем, пахло так же гадко, как тогда! Я ему не-пон-ра-ви-лась! — топнула ногой,
Варк вздохнул, покачал головой, и мне стало стыдно.
— Прости. Я очень перенервничала. От меня хотят то света, то драконов. А я чувствую себя не на своем месте и всего боюсь.
Он проводил меня в покои и ушел, не сказав больше ни слова. Я чувствовала, как между нами растет стена отчуждения, и от того чувствовала себя паршиво. А разве ж я виновата? С досадой села на кровать.
— Ну и ладно! — пробурчала. На душе стало невероятно грустно. Нет в этом мире человека, которому нужна была бы я — простая Лена Пупа, будущая швея и закройщица, торговка плетенками. Всем избранную дракона подавай! А ведьму не в настроении не желаете?! — улеглась удобнее. Потом задремала. А вскоре разбудил меня… Варк!
— Просыпайся. Уезжаем, — бросил он коротко. — Скорее.
— Так срочно? Куда? Почему не завтра? — я не понимала спросонья, что происходит.
— Уже с вечера за каждым храмовым входом будут следить. Убедилась, что недоброжелателей достаточно?
— Что я им сделала? — пока тайным ходом шли куда-то, я не переставала расспрашивать.
— Твое появление укрепляет власть тизара и особенно его наследника. А желающих занять трон — много.
— Родственника Эбека?
— Еще соседние царства не забудь и аристократов, подкупленных ими.
— А Кхарт? Он где?
— Общается с прихожанами и гостями.
— Так мы пойдем одни?
— Да, — мне показалось, что Варк улыбнулся.
— Почему ты улыбаешься?
— Это будет для тебя еще одним испытанием, — его интонация насторожила.
— Какое? — вырвала руку. Неужели, он тоже заговорщик и похищает меня? От страшного подозрения кровь отхлынула от лица.
— Глупая, — вздохнул он. — Пошли. — И протянул ладонь.
«Если и Варку нельзя доверять — совсем никого рядом не останется», — посмотрела на жреца и на свой страх и риск протянула ему руку.
— Да ничего особенного, — успокоил он, выводя меня… на кухню, где ужасно душно и жарко. Пока в закутке переоделся сам, помог мне переобуться в загодя заготовленные им простые сандалии и надеть ветхонький палантин, я взмокла.
Зато когда вышли к людям, на нас не обращали внимания. Лишь некоторые поднимали головы от работы и тут же возвращались к шинкованию овощей и другим делам.
— В честь праздника готовятся угощения. Много людей. Самое удачное время затеряться, — пояснил он. Потом привел меня к стойлам, выбрал смирного ослика, усадил на него и повел его за узды к выходу. Заметив удивление на моем лице, не скрывая насмешки, добавил:
— Что, оскорбленная гордость не выдержит подобного унижения?
— Поехали, — я по привычке качнула коленями и, если бы не Варк, удержавший животное, повалялась бы в пыли. Зато маскировка была бы стопроцентная. Не бывает таких глупых избранных! С ослом не справляюсь — какое там сладить с драконами?
Мы неспешно ехали по улочкам, заполненным веселящимся народом. Только и раздавалось со всех сторон: какая избранная маленькая, бледненькая и как только смогла призвать огромного дракона? Что наконец-то случилось что-то хорошее… Столько радости было в людских голосах. Почувствовав громадную ответственность, я сникла.
— Радуйся, тебя же славят, — хмыкнул жрец.
— Зато ответственность давит, — пробурчала в ответ.
Решив, что грустная дурочка в такой счастливый для всех день привлекает внимание, он достал из сумки, что нес через плечо, лепешку с медом.
— Обжора, — протянул. — Улыбнись, а-то люди косятся.
Я и на самом деле проголодалась. Откусила большой кусок… — и от незатейливой сладости и вправду стало легче.
— Будешь? — протянула ему. — Ну, откуси! Сам-то тоже неулыбчивый!
Нехотя Варк откусил. Так, лопая его сладкие запасы, мы и выбирались из города.
— Эй! — остановили нас стражи на воротах. — Избранную видели? Какая она, а?
— Обычная. Увидел бы в толпе и не подумал бы, — пробурчал Варк, выглядевший как крестьянин, и повел ослика дальше.
За городом я повеселела. Ехала, любуясь видами, раскачивала ногами, болтала всякие глупости, а потом принялась его задевать ногой.
— Попался! Попался! — кричала радостно каждый раз. Когда ему надоело это терпеть, увернулся. Пытаясь дотянуться, я излишне потянулась и чуть не потеряла равновесие. Если бы не поймал, поцеловала бы землю.
— Гленапупа! — рявкнул взбеленившийся Варк, — Привезу тебя с синяками и ссадинами — подумают, что… терпения не хватило! — и насупился.
— А куда мы едем? — невинно захлопала глазами.
— Увидишь.
Поманила пальчиком. Он сердитый наклонился, и я ловко чмокнула его в губы. Своими сладкими его недовольные! И радостно прошептала:
— Спасибо за ослика и лепешки, — покачала ногой и добавила смущенно. — Ну, и за терпение.
Надо было видеть ошеломленное лицо Варка.
— Все-таки никакая из меня избранная. Вот другое дело ты!
Он громко фыркнул.
— Не фыркай, как лошадь! — вспомнила слова Тиасы и загрустила.
— Что, лепешки закончились — ушла радость?
— О Тиасе вспомнила. А можно мне с нею увидеться?
— Можно.
— Ура! — я заерзала на ослике, и он дернулся.
— Гленапупа!
Нет, горбатого, то бишь меня, только могила исправит. Или когда-нибудь, набив шишек, я привыкну к здешнему чувствительному «транспорту».
Вертя головой, любовалась холмистыми равнинами, обширными пастбищами, а потом мы поднялись на крутой пригорок, — и я потеряла дар речи. Земля резко обрывались, и там внизу бурлили темные воды. Волны с шумом набегали, потом отступали белой пеной, и вновь стремились вперед. Поодаль, в километрах двух возвышался скалистый остров, на котором высилась каменная крепость.
— Что это? Нам туда? — опешила я. — А как попадем?
— Дальше, — Варк махнул вперед, — раскинулся мост через Драконьи Воды. — Заметив мой интерес, остановился. — Видишь, из-под воды торчат рифы, похожие на зубы. Потому и называется так пролив. А там Асхам — святилище заклинателей и неприступная крепость, которую так и не смог покорить Кхарт.
— Почему?
— Только заклинатель может войти в цитадель. А чтобы стать им — надо иметь дар. Но некоторые считают, что в тебе есть капля крови одного из них.
— Да нет у меня в роду никаких заклинателей! — запротестовала. Уж я-то знаю, что мой папа — обычный человек, не меньше моего боящийся ползучих гадов.
— Но на площади ты златокрыла чем-то привлекла.
— Говорила же: мой запах не понравился. Хотела приятно пахнуть, но перестаралась. Подумать не могла, чем это обернется. Знала бы — не мылась.
— И чем ты пахла? Мятой, вереском, розой?
— Понятия не имею. Купила на рынке бутылек с настоем для волос, — соврала. — Он пах сладостями.
— А он еще остался?
— Я с удовольствием им пользовалась. Нет.
— А, может, напротив рачительно пользовалась? — усмехнулся он, уловив ложь.
— Мне для себя любимой ничего не жа… — я замолчала, увидев… нет, не мост, а тропу самоубийц!
— Не пойду! — завертела головой отчаянно. — Я летать не умею, а падать не хочу!
— Тогда есть другой выход… — с надеждой навострила уши, а Варк иронично изрек: — Призови дракона, и пусть он перенесет тебя на спине прямо на площадь Асхама.
— Хватит меня задирать! — топнула ногой. — Я не потомок заклинателя! Умела бы призывать, унеслась бы отсюда к ч…ртовой матери! — я дерзила, потому что ужасно нервничала. Хлипкий канатный мост, раскачивающийся на ветру, даже на земле доводил меня до истерики. А если посмотрю на дно расщелины, последние остатки самообладания растают. Я попятилась назад.
— Гленапупа! — окликнул Варк.
— Нет! Нет! — я готова была убежать.
— Хочешь, я тебя донесу?
— Уронишь.
— Нет. Обещаю, что не упадем.
— А осел? — как хозяйственная натура, не забыла и о нем. Жалко же неразумную тваринку.
— Я не слабак, но вас вдвоем не дотащу, — пошутил Варк, и от его спокойной улыбки, тревога и страх немного отлегли. Собралась духом и кивнула. Вот есть в помощнике верховного жреца что-то успокаивающее, надежное, несмотря на его недостатки.
Он привязал ослика к столбу, потом подошел ко мне и присел, позволяя взобраться на спину. Я, конечно, наела лишние килограммы, но не критично. Поэтому смело закинула ногу, вторую, крепко обхватила его руками и уткнулась носом в мужскую шею.
— Если будет страшно, смотри на меня, — предупредил.
Пока думала, как это поможет, Варк ступил на хлипкие доски.
— Ой, мамочки! — запищала я и вцепилась в его плечи мертвой хваткой.
Он двигался плавно, поочередно переставляя то одну руку, то другую, потом делал осторожный шаг. Но чем ближе приближались к середине, тем сильнее раскачивался мост, и тем больше я дрожала. Канаты и ветхие доски поскрипывали. Внизу у подножия скал с шумом бились бурные волны. В панике даже прекрасный желтый закат казался тревожным предвестником беды. Я закрыла глаза. И тут же открыла, потому что так сильнее ощущала качку.
— Приятно, что последний вздох сделаю в женских объятиях, — пошутил Варк, и я чуть ослабила хватку. — Зря Кхарт думает, что тобой легко манипулировать. То-то удивится, когда узнает твое непредсказуемое женское своенравие.
— Если я такая плохая, чего возишься со мною? — обиделась немного.
— Хочу с тобой войти в Асхам, — ответил он абсолютно спокойно, и я не поняла: Варк шутит или правду говорит.
— Ладно, так и быть, приглашу в гости.
— Хм, туда еще попасть надо. Поэтому Кхарт и позволил нам уехать тайком, чтобы без свидетелей попытаться войти в святилище. Если не удастся, что-нибудь придумаем.
Я занервничала.
— Пойми, Гленапупа, после смерти последнего заклинателя соседним царствам пришлось двадцать лет выжидать ослабления Лагеарнии и власти тизара. Они наблюдали, как мы беднели, подкупали влиятельные рода, где полно незаконных отпрысков Эбека, обещали им поддержку и трон, сея склоки и интриги. Им оставалось лишь добраться до Ковена и помочь упасть с лошади. А тут появляется избранная и путает планы. Ты мешаешь им, поэтому они распускают слухи, что ты самозванка. Чтобы доказать лагеарнцам, что ты действительно избранная, нужно войти в Асхам. Что мы и попытаемся сделать тайком.
— А в чем подвох?
— Ни в чем. Заклинатели прилетали в Асхам на драконах, а не по мосту. Но у тебя пока мало опыта для призвания златокрыла.
— Я не смогу! — с отчаянием выпалила я.
— И даже не попробуешь? Я думал, ты действительно избранная дракона.
— Ну на что дракону женщина, если златокрылы рождаются ящерами? Яйца высиживать, вместо драконицы? Или для закуски?
— Да ты у него в зубах застрянешь! — выпалил Варк.
— Только вместе с тобой!
— Гленапупа, не души!
Глава 9
Понятно, почему заклинатели добирались крепости вип средствами — драконьими авиалиниями. На огромных, идеально гладких воротах и стенах цитадели не было ни ничего, чем можно было бы подать знак, что я — «мессия и спасительница Лагеарнии» явилась. И даже начни я орать во все горло — не помогло бы: ту, что приехала на осле — местные, судя по всему, знать не желают.
— И что делать? — посмотрела с надеждой на Варка. — Прошлые гости трудностей с «ключом» не имели.
— Помолись, — предложил он.
— Думаешь, откроют?
— Думаю: какой-нибудь дракон отзовется.
Я поникла, села на валун, нагретый за день солнцем, и пригорюнилась.
— Думаешь, я не замечаю, что ты издеваешься? — вздохнула. — Даже Ковен в насмешку, за то, что упала в обморок, дал прозвище — Покорительница Драконов.
Вместо сочувствия на лица жреца мелькнула улыбка. Он пытался подавить ее, но она становится только шире.
— Звучит поэтично, — заверил он серьезным тоном.
— Злые вы все! — я отвернулась, положила голову на колени и затихла.
Варк постоял, помялся, потом присел рядом на валун, потеснив меня.
— Чем плакать — попытайся, — предложил, а сам безучастно ковыряет пяткой глинистую землю.
— Не умею!
— Учись.
— Угу. О, мать-дракониха, — я вскинула руки и забубнила гнусаво, — прошу тебя: пришли своего дракончика, только не корми его перед этим, а то я еще с прошлым избранничеством не справилась. Так?
— Хорошее воззвание, только учти, мать всех драконов и всего сущего — лучезарная Авсия, — Варк смотрел вроде бы серьезно, но в глазах лучилось озорство. Так и подначивало стукнуть по его наглой морде. Я страдаю, а он цветочки рвет, жизнью наслаждается. Гад!
— Еще подумал, — добавил, помолчав, — тебе бы пахнуть чем-то приятным. О! Звездочки сойдут! — и сунул душистые крохотные соцветия, что в избытке росли под ногами, мне под нос. — Нарви и попробуй подманить златокрыла.
Я прищурилась, приглядывая, куда бы ему эти веточки засунуть, чтобы перестал умничать.
— Зря не веришь. Если тогда златокрылыш хотел бы напасть — расцарапал бы лицо острыми когтями. И не срыгнул бы от испуга, а вцепился зубами.
— Ничего себе, малыш, — поежилась я. — Загрызет и не подавится.
Оранжевое солнце садилось за горизонт, тускнела розоватая дорожка, мерцающая на бескрайнем водном просторе, сумерки сгущались. Но как бы тайно от вредного Варка ни звала драконов, они не желали отзываться.
— Поехали обратно, — вздохнула подавленно, понимая, что затея провалилась, и я никакая не избранная дракона, если только, избранная толпой идиотов, неудачница.
— Поехали. Но на тот берег добираешься сама, — ответил он с досадой, отряхивая одежду. — Не понимаю, почему не веришь, что у тебя получится? Отбрось сомнения и попробуй воззвать.
— Сам взывай.
— Я осла вел, тебя на себе нес, еще и взывать за тебя?! — он сжал губы. — Хватит! Сядь ровно и закрой глаза. — Притянул к себе спиной, сложил мои ладони свечкой и порывисто прошептал: — Ну, же!