— Обещаешь? — требовательно спросил Ник.
Господи, кто подменил моего ребенка?
— Да, — кивнул Стас и, ухватив меня за руку, приказал: — Идем.
У меня внутри все кипело. Охотник… В моем доме. Рядом с моим сыном.
Идя за Брягинцевым, я лихорадочно решала, что делать. Позвонить Чадову? Попытаться выгнать Стаса? Или дать ему то, что он хочет?
Я ведь ощущала запах его возбуждения. Волчицы такое сразу чувствуют. Черт! Но я же не шлюха, чтобы перед охотником ноги раздвигать всякий раз, когда тому перепихнуться захочется! Почему я иду у него на поводу? Из-за страха? Или мне и самой это нравится? Да какой там нравится, как может нравиться урод, обращающийся со мной так… Так, будто он в полном праве. На душе стало тоскливо. А ведь я сама ему это право и дала, там, в усадьбе, когда буквально предложила себя. И что теперь? Попробовать взбунтоваться? Но что, если он отыграется не на мне, а на Никитке? Судя по тому, как легко с музеем разобрался, Стас явно не из простых и ссориться с ним — себе дороже. Пусть уж лучше берет то, зачем приехал, все равно ему рано или поздно надоест таскаться в нашу глушь, и он оставит меня в покое.
Нет, можно, конечно, Егору пожаловаться, но… Не могу. Не привыкла я жаловаться. Всегда сама со своими проблемами справлялась, и сейчас справлюсь.
Пока я размышляла, Стас привел меня в спальню. Закрыв дверь, прижал к стене и навис надо мной, уперевшись руками в притолоку. Холодные глаза уставились в мои. Тяжело, придавливая, влезая в душу.
— Зачем ты приехал? — сбросив чужое давление, спросила у охотника.
Мне нужно было знать. Нужно было услышать, что он скажет.
— Соскучился.
На тонких губах появилась кривая усмешка.
— И что? Это повод врываться в мой дом?
Я боролась с волчицей, которая исступленно металась внутри. Глупая… Не понимает, что этот самец ей не по зубам.
— Хороший у тебя парень, — не отвечая на мой вопрос, сказал Брягинцев. В глазах его мелькнула какая-то непонятная эмоция, а меня будто черной волной накрыло.
— Не смей общаться с моим сыном, — не в силах закричать, прошипела в ответ. — Я запрещаю тебе…
Договорить я не успела. Стас наклонился и закрыл мне рот поцелуем. Его губы были настойчивыми, почти грубыми, но всего за пару секунд он сумел добиться отклика. Да еще какого! Все мое тело дрожало, желая большего, желая его, этого настырного и чужого мужчину…
— Пусти! — грозным шепотом потребовала я, как только охотник позволил мне отдышаться.
— Не кричи, ребенка напугаешь, — шикнул Стас и задрал юбку. Его ладони накрыли мои ягодицы. — Так о чем ты хотела поговорить?
Проклятый охотник… Как ему удается завести меня так сильно всего одним прикосновением?
— Зачем тебе усадьба?
Я пыталась бороться с желанием, но внутри уже зарождалась знакомая жаркая волна. Она ослепляла, лишала разума, сбивала дыхание.
— Хочу вернуться к корням, — глядя на меня пристальным взглядом, веско произнес Брягинцев.
Он дышал тяжело, видно, его тоже не на шутку завел наш «разговор».
— К каким еще корням?
Инга, приди в себя… Нельзя так реагировать на совершенно постороннего… охотника.
— Брагино — дом моего… предка.
Небольшая заминка была почти незаметной, но я ее расслышала.
— Уверен?
А настырные пальцы уже проникают под стринги, скользят по влажным складкам, раздвигают их, надавливают…
— Да.
Хриплый шепот будоражит, почище самого крепкого кофе.
— Боюсь разочаровать, но тебя обманули, — я уже почти не понимаю, что говорю, но все еще пытаюсь бороться — с собой, с волчицей, с мужчиной. — Брагино никак не может быть твоим отчим домом. Я хорошо знакома с родословной генерала, никого, с фамилией Брягинцев, там нет и быть не может.
— Фамилию изменили после революции, — спокойно сказал Стас и вкрадчиво спросил: — Что тебя тревожит больше всего? Ты не хочешь лишаться места работы? Я могу оставить тебя управлять усадьбой. Оклад — в два раза больше, чем ты получаешь сейчас.
Пальцы охотника проникли глубже. Я с трудом удержала стон.
— Тш-ш, — шершавая ладонь накрыла мои губы. — Тише.
— У тебя ничего не выйдет, — зажмурив глаза, прошептала я.
Внутри сворачивалась тугая горячая спираль. Волчица млела, отзываясь на грубую ласку.
— Хорошо, — твердые губы коснулись моих. — В три раза.
— Дело не в деньгах.
Я попыталась вырваться из хватки охотника, но тот держал крепко.
— А в чем? — голос Брягинцева звучал сипло, так, будто Стас пачку сигарет за один присест выкурил.
Я попробовала зайти с другой стороны.
— Неужели ты собираешься здесь жить?
— Не все время, конечно, — хмыкнул Стас, не прекращая движения пальцев. — Буду приезжать пару раз в год.
— Но ты можешь…
Договорить я не успела.
Брягинцев подхватил меня под бедра, резко вошел, и все разговоры закончились. Я боролась с собой, старалась не стонать и не испытывать того, что испытывала. И не могла противиться тому, что пробуждал во мне охотник. Охотник, мать его!
Оргазм сорвал мою оборону. Я впилась в прикрывающую рот руку зубами и глухо зарычала, сдаваясь самцу, признавая его власть и ненавидя себя за это.
— Через неделю я привезу своих юристов, — застегивая джинсы, сухо сказал Стас. — Они решат все вопросы. И по усадьбе, и по твоей зарплате.
— Я не буду на тебя работать.
Дыхание никак не хотело выравниваться, и Стас прекрасно это видел.
— Будешь, — отрезал он. — Ты ведь хочешь для своего сына всего самого лучшего? Значит, подумаешь и поймешь, что я предлагаю очень хороший вариант.
Брягинцев окинул меня взглядом, в котором сквозило явное превосходство, и вышел из спальни.
— Ну что? Победил? — послышался через несколько минут из детской его голос.
— Да, — довольно ответил Никитка.
— Молодец.
— Сыграешь со мной? — в голосе Ника прозвучали незнакомые интонации.
У меня в душе все замерло. Впервые мой сын так говорил с практически незнакомым человеком.
— Мне пора уходить, — негромко ответил Стас. — Пока, Ник.
— Пока, — расстроенно пробормотал Никитка.
Я услышала, как в сенях хлопнула дверь и тихо выругалась. Проклятый охотник! Какая нелегкая перепутала наши дороги? Откуда он взялся?
Открыв душевую кабинку, включила воду, встала под ледяные струи и закрыла глаза.
— Ма, а Стас к нам еще придет? — послышался в спальне голос Никитки.
— Не знаю, Ник.
Я действительно не знала. Кто поймет этого охотника? Что у него на уме? Может, его просто заводит мое сопротивление? Тогда мне стоило бы стать более послушной, притвориться влюбленной дурочкой, например. Что, если это заставит его найти себе другую игрушку?
— А он твой друг? — не унимался Никитка.
— Знакомый.
Я закрутила вентиль, накинула халат и вышла. Сын сидел на кровати и теребил кисточки вышитой думки. Рядом лежал подаренный Стасом джойстик, и у меня внутри снова все взорвалось от возмущения. Приходит без спроса, подарками моего ребенка подкупает… А потом свалит в свою Москву, а мне Никитке объяснять, куда он делся и почему больше не приходит.
— А как вы познакомились?
Интерес Ника не иссякал. Пришлось объяснить. С купюрами, конечно. Не могла же я сказать, что Стас — охотник и мой любовник?
— Он круто играет, — восторженно выдохнул Никитка.
Еще бы! В этом он мастер. По крайней мере, на моих нервах он играет виртуозно.
— Никит, ты уроки сделал?
Да, знаю, ужасный прием, но я просто не могла больше говорить о Брягинцеве.
— Ага. Сделал.
Ник растянулся на кровати и закинул руки за голову. На его лице застыло непривычное выражение — спокойное, мечтательное, радостное даже.
— Ма, а Стас научит меня стрелять? — через несколько минут выдал Никитка.
— С чего ты решил, что он умеет стрелять? — покосилась на слишком уж довольного сынку.
— Я видел у него пистолет, — ответил тот.
— Где?
— Под мышкой. Он у него на таких ремнях специальных.
Черт! Что ж у меня сын таким наблюдательным растет? Я сама только с третьего раза оружие смогла обнаружить, и то, только потому, что Стаса за пояс обняла.
— Принеси мой телефон, — попросила я Ника. — Он в сумке.
Сынка соскочил с кровати и метнулся в прихожую и обратно.
— Вот, — выпалил он, протягивая мобильник.
Я набрала номер Брагова.
— Слушаю, — спустя пару секунд, раздался уверенный голос. Как будто альфа ждал моего звонка.
— Егор, у меня был Брягинцев, — еще бы добиться, чтобы слова звучали ровно, так нет же, дыхание все равно сбивается. — Говорит, Брагино — дом его предков. Что думаешь?
— Думаю, что очередной выскочка решил купить себе родословную, — после небольшой паузы ответил альфа. — Я только не понял, он у тебя дома был? А кто его в поселок впустил?
— Не знаю, Егор. Спрашивай Сэма, почему по Логу чужаки расхаживают.
Вот так. Проворонил Чадов гостя залетного, не заметил, как тот на территорию поселка проник.
— Обязательно спрошу, — ответ Брагова прозвучал напряженно.
— Стас настроен серьезно, — продолжила я. — Он не собирается отступать.
Егор еле слышно выругался.
— Ты можешь договориться с ним о встрече? — спросил альфа. — У меня никак не получается его поймать, все время на автоответчик натыкаюсь.
— Попробую. А что по поводу музея?
— Пока ничего хорошего. Решение уже приняли, но я пытаюсь повернуть все обратно. Без Брягинцева нам этот вопрос не решить.
Я расслышала в голосе Егора усталость. Похоже, дела в столице шли не очень.
— Как думаешь, он действительно охотник?
— Не знаю, Инга. Вся информация по нему засекречена. Контора своих не сдает. Единственное, что мне удалось узнать, так это то, что Стас участвовал во всех военных конфликтах на территории бывшего СНГ и то, что он недавно вышел в отставку.
Я прикусила губу. Принесла же нелегкая…
— Я поговорю с ним насчет встречи, — пообещала альфе.
— На связи, — коротко попрощался Егор и отключился, а я собралась с силами и набрала номер Стаса. Ответили мне сразу. Надо же, как быстро…
— Уже соскучилась? — послышался хрипловатый голос.
— С тобой хочет поговорить глава поселка, — не повелась я на провокацию. — Ты сможешь завтра подъехать?
— Зачем? Мне это не нужно, — равнодушно протянул охотник.
— Ты мог бы переночевать у меня, — пересилив себя, подкинула «крючок».
— И?.. — не пожелал «заглатывать» его Стас.
— Вся ночь — в твоем распоряжении, — пообещала я.
А куда деваться?
— Договорились, — резко сказал Брягинцев. — Завтра в два я буду в поселке. Копи силы, кошка.
Он нажал отбой, а я застыла с телефоном, глядя в окно. Снег все валил и валил, и, похоже, конца этому снегопаду не было.
— Ма, все хорошо? — настороженно спросил Никитка. Он спустил ноги с кровати и сел прямо, напряженно глядя мне в глаза.
— Что? — я очнулась от ступора и кивнула. — Все хорошо, Ник. Я сейчас перезвоню альфе и пойдем ужинать. Иди пока, сотейник из холодильника достань.
Ник убежал, а я еще раз поговорила с Егором и отправилась на кухню разогревать ужин.
***
Утром в поселок вернулся Брагов. К обеду подъехал Стас.
Он бросил машину рядом с администрацией и вошел в кабинет Егора, даже не удосужившись постучать. Я оторвалась от окна, машинально отметив, как напрягся сидящий у двери Чадов.
— Зачем звал? — глядя альфе в глаза, спросил Брягинцев.
Он без приглашения уселся в кресло для посетителей и широко расставил ноги. От его крепкой фигуры веяло угрозой. Моя волчица одобрительно рыкнула. Предательница… Нравился ей этот чужак, сумел он найти лазейку и перечеркнуть все мои установки, и я была не в силах справиться со своей звериной сущностью.
— Поговорить хотел, — ответил Егор.
Альфа выглядел спокойным, но взгляд был жестким, настороженным. Вдоль бровей пролегла морщинка, появляющаяся, когда Брагов злился.
— Ну давай, говори, — криво усмехнулся Стас.
Глаза его потемнели. Лицо казалось холодным, как приросшая к коже маска. Поневоле внутри что-то дрогнуло, мне захотелось подойти и провести рукой по напряженному лбу… Глупое желание.
Я перевела взгляд на Егора, а потом снова вернулась к охотнику. Странно. Было в них что-то общее. Не внешне, нет. Во внутренней сути. И тут мне в голову пришла неожиданная мысль: а что, если мы ошибаемся? Что, если Брягинцев и правда потомок генерала? Да нет, не может быть. Он ведь тогда тоже должен быть оборотнем, а волком от него не пахнет. Неужели так хорошо маскируется?
— Взгляни, — Егор придвинул к Стасу тонкую папку.
— Что здесь? — не притрагиваясь к ней, спросил Брягинцев.
Он чуть повел плечом и в упор уставился на Егора.
— Старинные особняки, — не отреагировал тот. — Замена Брагино. Все эти усадьбы имеют историческое прошлое и, при желании, можно найти тебе подходящих предков.
В голосе альфы отсутствовали любые эмоции, но я видела, что складка между бровями не исчезла, а стала глубже. Значит, не так уж и спокоен Брагов, как хочет казаться.
— А зачем мне их искать? — хмыкнул Стас. — Я хорошо знаю свою родословную. Генерал Брагин — мой дед.
Ха! Ну и заливает!
— Дед? — вмешалась я. — Тебе сколько? Тридцать пять? Тридцать шесть?
— Чуть больше, — усмехнулся Брягинцев.
У меня в душе снова заворочалось сомнение.
— А отец?.. — настороженно спросил Егор.
Похоже, альфа тоже сделал кое-какие выводы. В его глазах я заметила напряженную задумчивость.
— Андрей Николаевич Брягинцев, — спокойно ответил Стас. — До революции его фамилия была Брагин. Старший сын генерала Николая Алексеевича Брагина.
— Невозможно, — резко бросил Брагов.
— Почему?
Стас чуть подался вперед, и серую радужку затопила яркая желтизна.
Я ощутила яркий запах самца. Волчица заволновалась. Твою ж дивизию! Выходит, Стас никакой не охотник? Он тоже оборотень? Но как он смог скрывать это так долго? И я… Выходит, все было напрасно, и зря я Нику от него защитить пыталась?
Чадов вскочил, но Егор предупреждающе поднял руку. Он пристально смотрел на своего… родственника, и в глазах его плескалась сила альфы. Я чувствовала, как меня пригибает к земле, Сэм тоже напрягся, пытаясь устоять на ногах, а Стас спокойно сидел, не реагируя на приказ. Правда, я заметила, что на руках его появились когти и на шее пробилась темная шерсть.
— И что будем делать, братец? — усмехнулся Брягинцев.
Лицо его потемнело, в голосе послышались раскатистые нотки, клыки удлинились.
— Предлагаешь поединок? — спокойно спросил Егор.
Сейчас, когда выяснилась правда, он немного расслабился. Не рано ли? Если дело дойдет до поединка… У меня в душе тонко зазвенела тревога. Пусть Брагов и очень силен, но на стороне Стаса военная подготовка и особые навыки, и еще неизвестно, кто станет победителем. Если Брягинцев, то… Додумать эту мысль не успела, потому что неожиданно поняла, что твердо уверена в победе Стаса. И волчица ликующе подтвердила: — «Да, мой самец самый сильный! Он справится с любым противником и разорвет его в клочья!»
— Мне не нужна твоя стая, я всегда был сам по себе, — обрывая глупые мечты моей пушистой предательницы, глухо сказал Стас.
У меня сердце на мгновение замерло, а потом забилось тяжело и неровно. Одиночка… Волк без прошлого и без будущего, тот, кто сам прокладывает себе тропу. У нас таких не любили. Еще бы! Как можно доверять тому, за кем нет корней? Ему ведь и терять-то нечего.
— Тогда зачем тебе усадьба? — спросил Егор, настороженно глядя на неожиданно обретенного родственника.
— Не хочу, чтобы всякие уроды разгуливали по дому моих предков.
Глаза Брягинцева блеснули ярким янтарем.
— Музей, — хмыкнул он. — Как можно терпеть эту показуху? Кормить разожравшихся чиновников, устраивать экскурсии для скучающих туристов, писать отчеты. Я не хочу, чтобы особняк моего деда превращался в проходной двор.
Стас подался вперед.