Утром король послал своего работника к печке, посмотреть, что там делается.
Работник пошел и увидел, что Мерзляк сидит в печи и все покрикивает, чтобы почаще подкладывали дрова, а сам дрожит, согреться никак не может.
Влез работник в печку, да и сгорел.
Хороший-Пригожий пришел к королю и доложил не только о том, что переночевал в печи, но и о том, что сожгли шестьсот саженей дров.
Король сказал в ответ:
— Вот еще задача одна: есть у нас триста откормленных волов и триста бочек вина, и тот, кто хочет получить в жены мою дочку, должен все это съесть и выпить.
— Не беда! — сказал Хороший-Пригожий.
Он поговорил с Ненасытным и Выпей морем. Ненасытный ему ответил.
— Волов не обдирайте, только рога им сбейте. Свежевать их тоже не надо.
Выпей море сказал:
— Отбейте краны у бочек, а потом я и сам управлюсь.
Ненасытный враз уплел всех волов и не наелся. Кроме того, он подобрал все, что нашел кругом съестного, съел даже корочки сухие, что в шкафах завалялись.
Выпей море тоже выпил все вино из трехсот бочек, оставил только пустые бочки да обручи.
Хороший-Пригожий доложил королю, что все съедено и выпито. А король сказал:
— Теперь еще одна тебе задача! Вот уже триста лет, как заветный наряд дочери находится на самом краю света. Дочь мою получит только тот, кто это платье принесет. Я уже послал за ним одного человека.
Хороший-Пригожий сказал Остроглазому:
— Погляди-ка, далеко ли еще тот человек от края света?
Остроглазый глянул и увидел, что человек на таком расстоянии от края света, как отсюда до станции.
Услыхал об этом Быстроногий, предложил сбегать на край света. Побежал, догнал человека, повалил его на землю. Покуда тот в себя пришел, Быстроногий успел сбегать на край света и принести оттуда заветный наряд.
А тот человек сидел посреди дороги и, когда Быстроногий пробегал мимо, предложил ему присесть рядом. И только Быстроногий присел, как человек взял и сунул ему под голову лошадиную голову, чтоб тот заснул.
Ждут Быстроногого обратно, а его все нет и нет.
— Погляди-ка, что там с Быстроногим? — сказал Хороший-Пригожий Остроглазому.
Тот глянул и сказал:
— Спит он, под головой у него лошадиная башка, а тот человек заветный наряд несет.
Хороший-Пригожий спросил Бей без промаху, не выбьет ли он лошадиную башку из-под головы Быстроногого.
— Как же, могу! — сказал Бей без промаху. — Да так, что обе башки разлетятся на куски!
— Нет, так негоже! — сказал Хороший-Пригожий. — Ты только лошадиную башку выбей!
— Постараюсь, — ответил Бей без промаху.
Отыскали для него четверть кирпича, запустил он им так, что вышиб лошадиную башку из-под головы Быстроногого, и тот проснулся.
Проснулся Быстроногий и побежал к дому, догнал того человека, отнял у него заветный наряд. Оглянуться не успели, как он прибежал с края света и принес наряд домой.
Видит король — делать нечего. Хитри не хитри, а Хорошего-Пригожего не перехитришь, не переспоришь.
И получил Хороший-Пригожий в жены королевскую дочку. Устроили они веселую свадьбу и сейчас еще живут да поживают, коли не померли.
БЕДНЯК, ЛИСА И МЕДВЕДЬ
Быль это или небылица, а на свете жил бедняк. Однажды утром он выехал в поле пахать на корове. Когда он проезжал мимо леса, то вдруг услышал, что кто-то там и ревет и лопочет.
Зашел бедняк в лес взглянуть, что там делается, и представилось ему диво-дивное. Он увидел, что громадный медведь дерется на кулачки с маленьким зайчиком.
— Ну, такого я еще в жизни не видывал! — сказал бедняк и расхохотался, да так, что чуть не лопнул со смеху.
— Эх ты, безмозглый человечина! — закричал на него медведь. — Да как ты смеешь смеяться надо мной? Вот я съем за это и тебя и твою корову!
Теперь уж бедняку стало не до смеха. Он принялся уговаривать, упрашивать медведя, чтобы тот не трогал его. Медведь же никак не поддавался на уговоры. Тогда бедняк упросил не трогать его хотя бы до вечера, покуда он не вспашет своего клочка земли, а то придется его семье всю зиму сидеть без куска хлеба.
— Ладно, — сказал медведь. — Уж так и быть, до вечера не трону, но тогда уж не обессудь, — съем!
И медведь пошел по своим делам, а бедняк, пригорюнившись, пахал свое поле и, сколько голову ни ломал, не знал, чем умилостивить грозного зверя.