Я перевернулась, вытянулась, как морская звезда на королевской кровати, и еще глубже погрузилась в толстое одеяло, наслаждаясь невероятным видом. Все это выглядело так, как будто я была в проклятом снежном шаре. Все наружные стены спальни были стеклянными, давая мне потрясающий вид на курорт — остроконечные белые горные вершины, усеянные вечнозелеными деревьями, накренившимися под тяжестью снега, насколько я могла видеть. Слева находился еще один лыжный домик с крутыми крышами и высокими окнами, точно такими же, как тот, из которого я выглядывала.
Я потянулась к пульту дистанционного управления на столике и включила газовый камин, чтобы прогнать утреннюю прохладу.
Аспен был очень хорошей идеей. Чтобы убедить меня, потребовались мой босс и мой очень любимый кузен, но я была рада, что нахожусь здесь.
Я опустила ногу на пол, проверяя, насколько холодно, и была приятно удивлена, обнаружив, что деревянные полы были нагреты. Я вылезла из постели, схватила пушистый халат и направилась на кухню, где уже были заготовлены продукты.
В шкафу для завтрака я нашла только дешевую марку чая, но этот удар был смягчен, когда я нашла меню службы обслуживания номеров с запиской о том, что в моем номере есть личный шеф-повар. Прошло очень много времени с тех пор, как я в последний раз ела что-то, приготовленное шеф-поваром. Мне придется запомнить это на потом. Прямо сейчас, я была заинтересована в том, чтобы получить что-то быстрое и поймать следующий трансфер до канатной дороги.
В подростковом возрасте я была довольно приличной лыжницей. Праздники, проведенные в Альпах, как правило, способствовали этому. Но прошло уже довольно много времени с тех пор, как я надевала пару лыжных ботинок, поэтому мне необходимо было позаботиться о том, чтобы выяснить, какой шаттл идет к канатной дороге. Немного осторожности никому не повредит.
Я схватила кекс из подарочной корзины и направилась обратно в спальню, чтобы переодеться. После того, как я натянула свою одежду под горнолыжный костюм, штаны для йоги и облегающую футболку с длинным рукавом, я принялась за работу, натягивая темно-фиолетовый, цельный костюм, который я носила в юности.
Мне было всего двадцать шесть, так что я не так уж давно надевала этот костюм. Но я изо всех сил пыталась натянуть его на бедра. После того, как я вспотела, я, наконец, застегнула его до середины, только чтобы понять, что он не будет застегиваться на моей груди. Я сдалась, спустила верхнюю часть костюма вниз и переоделась в более плотный, более мягкий спортивный бюстгальтер. Это сделало свое дело. Я была застегнута и готова идти. Я схватила лыжи, пушистую белую шапку и перчатки и пошла к остановке шаттла.
Я надеялась, что буду единственной, кто поднимется так рано и доберется до склонов раньше большой толпы, но мне пришлось довольствоваться минутами ожидания с несколькими другими людьми, ожидающими на остановке.
— Привет! Я Тэмми, а это мой муж Дейл, — сказала женщина с южным акцентом в розовом костюме, таком ярком, что на него было трудно смотреть. Она протянула свою ухоженную руку с кольцами. Я зубами сдернула перчатку и пожала ее руку.
— Приятно познакомиться, Тэмми. Я Серена.
— О боже, — протянула она. — Разве это не шикарный акцент? Кембридж? — ее рубиновые губы растянулись в теплой улыбке, когда она оценила мое почти десятилетнее лыжное снаряжение. Я знала, о чем она подумала. У меня либо не было достаточно денег, чтобы позволить себе новую лыжную одежду, либо я просто не знала ничего лучше.
Я не стала переубеждать ее.
Я улыбнулась в ответ, впечатленная тем, что она так легко справилась с моим акцентом. — Оксфорд вообще-то, но очень близко.
— Ну, близость считается только в подковах и ручных гранатах, не так ли, Дейл? — ее муж послушно кивнул.
Я понятия не имела, что ответить на этот странный оборот речи. Я кивнула и улыбнулась. То, что произошло дальше, произошло так быстро, что я едва успела это осознать, не говоря уже о том, чтобы остановить.
— О, дорогая, ты вот-вот прорвешься из этого костюма. Почему бы нам с тобой не пойти в профессиональный магазин и не купить тебе что-нибудь, что выделит эти прекрасные изгибы, — она взяла меня за руку и потащила прочь от остановки шаттла.
— О нет, в этом нет необходимости, — я хотела вырвать свою руку из ее, но быть такой откровенно грубой просто не было тем, что я могла сделать. — Право же, мне и в голову не придет отнимать у вас время.
— О, пожалуйста, милая. Я настаиваю, и это удовольствие для меня, — она затащила меня в магазин и еще раз оглядела с ног до головы. — Этот цвет тебе тоже не очень подходит. Вот этот, — сказала она, снимая с вешалки кремовый костюм. — Этот подойдет и отдаст должное твоему кремовому цвету лица, — она сунула мне костюм, неопределенно жестикулируя, чтобы я сняла свой.
Я подумала, не сказать ли ей, что не буду раздеваться посреди магазина. Я подумала о том, чтобы выйти и вернуться на остановку шаттла. Но я этого не сделала, не знаю, почему.
— Ну вот, разве так не лучше? Только посмотри на себя. У тебя больше изгибов, чем у двойного черного алмаза слалома! А теперь давай посмотрим на эти лыжи.
Через двадцать минут мы с Тэмми вернулись на остановку шаттла, пропустив первый за день шаттл. Мистер Тэмми, я имею в виду Дейла, заметно отсутствовал.
— О, нет. Мы потеряли вашего мужа?
Она покачала головой, улыбка тронула ее рубиновые губы.
— Дейл не очень любит кататься на лыжах, — сказала она.
— Но тогда почему…
Тэмми обняла меня за плечи.
— Дейл позволяет мне таскать его на горнолыжные курорты, потому что я из тех, кто ненавидит одиночество. Потом, после того, как я найду достойного партнера для поездки на лыжах, он исчезает в домике и окружает себя другими мужьями, которые не катаются на лыжах.
Я не смогла удержаться от смеха.
— Так я ваш снежный одиночка?
— О, не думай об этом так, милая. Я просто та, с кем можно подняться по канатной дороге, кто будет держать подальше любые лианы. Это ведь не так уж и плохо, правда?
Я где-то читала, что у интровертов иногда есть один друг экстраверт, который набрасывается и просто заявляет о своей дружбе. Тэмми, безусловно, была экстравертом, и хотя я не была настолько интровертом, насколько я намеренно сама себя изолировала, это, казалось, доказывало эту идею. Я также была благодарна за компанию.
Я улыбнулась и покачала головой.
— Нисколько. Но только если мы потом выпьем.
Тэмми взвизгнула от восторга.
— Конечно, милая!
Шаттл был переполнен, но это было прекрасно, я была рядом с Тэмми. Мы нашли место в задней части шаттла и были на пути к канатной дороге.
— Эй, — Тэмми ткнула меня локтем в ребра. — Видишь вон того парня, он все время оглядывается на тебя.
Я была слишком поглощена пейзажем Аспена, чтобы заметить это, но проследила за ее взглядом до симпатичного парня с довольно глупой улыбкой на лице.
— Даже не знаю. По-моему, он пьян, — сказала я.
— Он счастлив, милая. Вот как это выглядит, если ты не мертв внутри, как мы.
Самый неделикатный звук вырвался из моего горла — насмешка.
— Я не мертва внутри, Тэмми.
— Нет. Ты британка, это еще хуже.
Глава 6
Джеффри
Я был до смерти напуган.
Но вместо того, чтобы подсчитывать все способы, которыми я мог бы умереть или навсегда искалечить себя, я сосредоточился на веселых людях, чистом горном воздухе и всех красивых рождественских украшениях. От остановки моего шаттла до следующей я насчитал четырех снеговиков: трех с морковными носами и одного с сосулькой, похожей на обезглавленную голову, семь рождественских елок, освещенных золотыми и красными гирляндами, одну пару, одетую как эльфы, а другую — как мистер и миссис Клаус.
Когда мы прибыли на последнюю остановку, я, честно, не думал, что мы сможем вместить больше людей в шаттле. Но двери открылись, и прежде, чем я успел понять, как все умудрились влезть внутрь, я увидел ее. Мое сердце остановилось, когда она села в автобус, лениво разговаривая с женщиной в неоново-розовом лыжном костюме и не замечая меня ни в малейшей степени.
Но я заметил ее.
Каждый кусочек ее. Ее золотистые волосы разметались в стороны, розовые, обдуваемые ветром щеки, и изгибы в этом костюме. Боже милостивый, я мог часами следить за округлостями ее тела.
Я отвел глаза, сверля дыру на коленях, когда понял, что происходит. Мое сердце глухо стучало в груди, а горло превратилось в песок, когда все тревожные мысли о том, чтобы броситься вниз с горы, улетучились. Нервы по поводу катания на лыжах, были ничем по сравнению с тошнотой, бурлящей в моем животе от чувства, которое я когда-либо испытывал только к одному человеку, чувства, которого я не испытывал годами.
Я знал, что этот день придет. Я знал, что, в конце концов, снова буду считать других женщин привлекательными. Но я думал, что это будет происходить очень медленно. Я думал, что буду делать маленькие шаги и решу, когда и если я хочу пойти дальше. Я не ожидал, что это обрушится на меня сразу.
Я не был готов к этому. Узел в моем животе вырос, когда я подумал обо всех способах, которыми я опозорил свою покойную жену. Мне нужно было выбраться отсюда, но я застрял, зажатый между двумя лыжными инструкторами, пока мы не доехали до канатной дороги. Я вздохнул, посмотрел на снег и постарался не выглядеть сумасшедшим, изобразив на лице улыбку.
Я бросил взгляд назад, на женщину в кремово-белом, чтобы увидеть, может быть, это была случайность, может быть, мой разум не вызвал образы снятия с нее горнолыжного костюма, зарывшись лицом между ее гладкими сливочными грудями, не торопясь узнать каждую линию и изгиб ее плоти, трахая ее, пока она не стала бы выкрикивать мое имя.
Не надо было этого делать.
Не надо было оглядываться назад. Это не было случайностью, и теперь я знал, как неудобен был каменно-твердый член в арендованных, плохо сидящих горнолыжных штанах.
Я вздохнул. Я посмотрел на снег. Я старался не выглядеть сумасшедшим.
Это было не то, на что я рассчитывал.
Я дал жене третье обещание. После обещания продолжать путешествовать и продолжать выталкивать себя из своей зоны комфорта, она заставила меня пообещать найти кого-то другого.
— Никогда, — сказал я еще до того, как слова слетели с ее губ.
— Ты сделаешь это, — сказала она слабым, но уверенным голосом. — Так и будет. Ты не будешь чувствовать себя готовым, но это не остановит тебя от осознания, когда придет время, чтобы впустить кого-то снова. Обещай мне, что будешь слушать. Обещай мне, что ты будешь держать свое сердце открытым для кого-то другого.
Я бы пообещал ей все, что угодно. И я это сделал. Я дал это обещание Нат, полностью ожидая, что никогда ничего не почувствую к другой женщине. У меня была моя большая любовь, и это была она. Я не был настолько эгоистичен, чтобы предполагать, что когда-нибудь найду это снова. Но я все равно обещал, и даже если это было не то обещание, о котором я думал, что дам его, я все равно сдержу его. Я должен был, это было для Нат.
К счастью, когда я добрался от последней остановки до канатной дороги, у меня было достаточно времени, чтобы собраться с мыслями. Я вздохнул и сделал то, чего не делал уже много лет.
Ты была права. Ты сказала, что я буду знать и действовать. Но я не настаиваю. Что бы ни случилось, так и будет. Договорились?
В самые первые дни после потери Нат я разговаривал с ней. Это помогало. Я не делал этого уже долгое время, но сейчас это казалось уместным, тем, что она хотела бы знать.
И это было именно тем. Камень в моем животе растворился, когда я решил ничего не предпринимать. Я не стану преследовать женщину в кремовом. Я не стану пытаться завязать разговор. Если мы должны встретиться, то мы встретимся. Я вытер руки и сразу почувствовал себя легче.
Кроме того, я не был дамским угодником. Я был достаточно хорош собой, но у меня никогда не было большой игры. Это было не в моем стиле, поэтому у меня не было запаса навыков, чтобы попытаться привлечь ее внимание. Не то, чтобы я мог просто пробраться туда, расталкивая всех локтями, и попытаться поговорить с ней, пока ее громкая подруга в розовом костюме осуждала меня. Верно?
Нет. Этого не будет.
Это было так хорошо, что я решил плыть по течению и не приближаться к ней, когда я выйду из шаттла, потому что, как только я это сделал, я потерял ее в толпе. Некоторые люди направились к месту проката лыж, а некоторые пошли к канатной дороге, а я просто пытался выяснить, какая канатная дорога приведет к склону, который мог бы убить меня с меньшей вероятностью, но во всей суете я потерял ее след. Если бы я захотел приблизиться к ней, то потеря ее из виду была бы очень неприятным событием.
— Они все поднимаются по одному и тому же склону, — сказал улыбающийся лыжный инструктор из автобуса, когда я изо всех сил старался прочитать карту на боковой стороне станции. — Это детская гора, и я собираюсь преподать урок начинающим. Поехали со мной. Ты выглядишь так, как будто сейчас наложишь в штаны.
Я был готов сделать это. Но не из-за того, с чем он мог бы мне помочь.
— Спасибо, — сказал я, следуя к канатным дорогам за блондином со снежным загаром.
Мы почти не разговаривали, пока поднимались на гору, для этого было слишком ветрено. Но как только мы спрыгнули, что было не так уж плохо, как я думал, он показал мне и еще десятку других, как стартовать, останавливаться и поворачивать. Он называл их тремя «с» (Примечание переводчика: имеется ввиду англ. «start», «stop» и «steer»).
Это было не так уж сложно, на самом деле. Итак, с преувеличенным чувством превосходства я оттолкнулся, чтобы скатиться вниз по склону. Это не так сложно. Я поворачивал бедрами, чтобы контролировать направление, которое в свою очередь контролировало мою скорость. Я неплохо справлялся. Примерно на полпути вниз я перестал так сильно думать и начал наслаждаться поездкой, ветер хлестал меня по лицу, ясное голубое небо над облаками. Затем, слева от меня, я увидел ее. Женщину в ярко-розовом. Если она была здесь, то значит…
Я вытянул шею, пытаясь разглядеть что-нибудь позади себя, не была ли она со своей подругой. Я не мог сказать этого. Я ехал слишком быстро, чтобы разглядеть что-нибудь кроме этого ужасного…
— Эй! Смотри вперед! Ты едешь слишком быстро! Ты сейчас…
Я резко повернул голову назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как натыкаюсь на женщину в кремовом. Мы скатились с холма на несколько сотен футов, я инстинктивно прижал ее к себе, чтобы она не упала и не создала два препятствия вместо одного. Когда мы, наконец, остановились, я потерял обе лыжи, она потеряла свою шапку, и я приземлился прямо на нее, глядя в ее красивые серые глаза.
Глава 7
Серена
Я смотрела в его пронзительные голубые глаза, удивляясь, почему я не злюсь. Он мог убить меня. Но когда я лежала, зажатая между ним и горным склоном, все, о чем я могла думать, было то, как приятно было его лицо.
— С тобой все в порядке? — спросила я, поскольку человек, который налетел на меня, не сделал никаких намеков на то, что собирается слезть с меня.
Как ни странно, меня это устраивало.
— Мне так жаль, — сказал он, слезая и помогая мне подняться. — Меня отвлекла та женщина в ярко-розовом костюме.
Я засмеялась и огляделась в поисках Тэмми, которая была в нескольких десятках футов от меня, ухмыляясь и показывая мне большие пальцы, как будто она сама спланировала столкновение.
— Ух ты, — сказал он, глядя на меня так, как на меня никогда раньше не смотрели. Способ, который вызвал румянец на моих щеках и давление между моих бедер. Это не было чисто сексуальным взглядом, у меня их было много. Это огибало грань между желанием и… самое близкое, о чем я могла думать, очарованием.
Он прервал зрительный контакт, взглянув вдаль.
— У вас чудесный смех, — тихо сказал он.
— Я… спасибо, — прошептала я, удивленная его комплиментом.
— Мне очень жаль, что я врезался в вас, мисс…?
— Серена, — выдохнула я.
Он улыбнулся, как будто мое имя ему понравилось.