— Вы не хотите отвечать?
— Хочу, Ваше Величество, но не знаю, могу ли я порочить имя подруги.
— Я подозреваю госпожу Дэлию в подготовке покушения на мою жизнь, — сказал дракон с жесткими интонациями Эйнора. — Она все еще приговорена к забвению за побег. И если я не уничтожу оружие неготарианских колдунов раньше, чем она передаст его магистрам, то забвение превратится в смертный приговор. Как думаете, это серьезнее, чем пятно на репутации? Вы будете говорить?
Нетта посмотрела на дракона затравленным зверьком. Недавно еще с трудом отстояла свою лояльность, а теперь должна защищать подругу. Или все-таки вредить ей?
— Дэлия выросла в семье с очень строгим воспитанием, — нехотя заговорила Нетта. — Первая жена ее отца вышла замуж беременной от другого и долго молчала об этом. Обман раскрыла служанка, случайно подслушавшая, как друг семьи называет новорожденную девочку дочерью. Был скандал, отец прогнал первую жену и взял мать Дэлии. Настоял, чтобы она была девственницей до свадьбы и от дочери всю ее жизнь требовал того же самого.
Стандартная ситуация для любого патриархального общества, где женщина — товар. Но судя по тому, с какой трагедией в голосе говорила Нетта, нравы в Элезии были несколько мягче. Оно и понятно, раз уж женщины наравне с мужчинами обладали магической силой и состояли в Ордене Видящих. До западного радикального феминизма, как в моем мире, еще далеко, но определенной свободой местные девушки обладали. Отец же Дэлии, обиженный на обман первой жены, решил отыграться на дочери. А запрет штука такая. Пока его нет, все более-менее нормально, но стоит сказать: «Нельзя!» как очень хочется именно этого. Особенно юной девушке, склонной к пылким влюбленностям. И ее кавалерам, привыкшим, что можно, если девушка не против.
— Дэлия не удержалась и боялась, что дома будут проблемы? — встряла я в разговор, подозревая, что дракон не очень понимает, о каких проблемах идет речь. Мне с колокольни бывшей узницы патриархального общества видно лучше. — Отец обещал выпороть и посадить под замок?
— Хуже, ответила Нетта. — Он обещал, что публично откажется от родства, и сошлет Дэлию на юг к дальним родственникам, где ее тихо выдадут замуж лишь бы за кого. Но самое страшное, что тогда она не сможет доучиться в Белой башне и никогда не станет магом. Дэлия десятки раз твердила, что лучше смерть.
— Тогда я не понимаю, как она решилась.
— Я тоже, — нахмурилась Нетта. — В день перед последним испытанием я понесла ей белое платье, чтобы мы стояли перед Его Величеством в трауре. Она рыдала, накрывшись подушкой. Сказала, что отец сдержит слово и сломает ей жизнь даже через пятнадцать лет. А потом выгонит ее мать и возьмет третью жену, раз уж вторая тоже не справилась с задачей стать идеалом целомудрия и не смогла научить этому дочь.
Железная логика. Мужская. Что бы не случилось — во всем виноваты женщины. А признать, что крыша поехала на почве ревности и обиды? Нет, зачем? Лучше предпринять третью попытку и приложить максимум усилий, чтобы она стала удачной. Что придумает отец Нетты? Посадит новорожденную дочь под замок или сразу выдаст ее замуж, чтоб наверняка? Таким психам вообще нельзя иметь детей.
— Дэлия несколько раз повторила, что все кончено. Я значения не придала, потому сама чувствовала то же самое. Знала, что завтра мы уснем. Как могла ее успокоила, что пятнадцать лет слишком большой срок, люди меняются. Возможно заново обретя дочь, отец простит ей все, лишь бы была рядом. Дэлия вроде бы согласилась со мной, я оставила платье и ушла, а она сбежала.
— У нее при себе были артефакты? — ровным тоном спросил дракон.
— Да, Ваше Величество. Янтарный уровень слабоват для высоких смотрин. Дэлия взяла то, что, как она, думала, поможет на испытаниях. Призму, фокусирующую силу, несколько сфер резерва и амулет «ясность разума». Неготарианской магии там нигде нет. Половину амулетов я сама для нее делала на практических занятиях. Если у нее есть оружие, то появится оно могло только здесь, во дворце на смотринах. И в один из последних дней, потому что у меня было при себе стекло. Я рассматривала через него Дэлию и ее комнату. Мы искали подвох, ничего не нашли.
— Хорошо, я понял. Все равно допрашивайте Дэлию. Она должна знать об оружии. Вообще есть оно или нет.
— Ваше Величество, а если окажется, что оружие есть, но она его никак не касалась, вы помилуете ее?
Сложный вопрос. Дракон отпустил нити контроля над Эйнором, чтобы обдумать его. Взгляд короля стал пустым. Нетта сложила руки и перебирала пальцами кружево на рукавах. Я не вмешивалась. Какое бы решение не принял дракон, на него можно будет попробовать повлиять чуть позже. Сейчас важно не ставить под сомнение его безграничную власть в королевстве.
— Если Дэлия окажется невинной жертвой магистров, то я помилую ее, — наконец, ответил дракон, вернувшись в Эйнора. — Но мне нужны доказательства. Добудьте их, если хотите спасти подругу. Или оружие, если хотите спасти хотя бы себя.
Нетта кивнула, вцепившись ногтями в рукава, но потом все же посмотрела на остальные саркофаги в усыпальнице.
— Ваше Величество, позвольте еще один вопрос. А что будет с сестрами из Красной Башни? Рейной, Домной и Серсеей.
Она не стала говорить: «Аллатаира обещала», даже не посмотрела на меня. Никакого шантажа, только интерес к судьбе уснувших претенденток. Были еще Клара с Глорией, девушки из Ордена, провалившие первое испытание. Родители не захотели отдавать их во дворец. Тень настаивал, но две матери уперлись до невозможности. Пришлось уступить. Поэтому в усыпальнице стояли три саркофага и уже пустой четвертый.
— Пока они будут спать, — припечатал дракон. — Мне вас с госпожой Дэлией более чем достаточно, чтобы ввязываться еще и в спектакль с исчезновением сестер из усыпальницы.
— Да, — поспешно кивнула артефактор, — я понимаю. И самый последний вопрос, клянусь. А как же мой саркофаг? Он останется пустым?
— Нет, — с деревянной мимикой усмехнулся Эйнор. — Я положу вместо вас куклу.
Нетта не знала правды и поэтому никак не отреагировала, зато у меня усыпальница поплыла перед глазами. Пришлось схватиться за край саркофага Рейны, чтобы не упасть. Куклу! Еще одну поделку из ветвей дерева богини с драконьей кровью в венах. Тень с ума сошел? Он до сих пор не решил, что делать с разделенным уровнем и собрался расщепить себя еще раз? Зачем тогда живая Нетта, когда за нее все сможет сделать ее марионетка? Нет, это отвратительная идея. Совершенно неприемлемая. Я пыталась поймать взгляд дракона и едва удерживалась, чтобы не замахать руками.
— Куклу? — переспросила артефактор. — Детскую игрушку с какой-то особой магией?
— Нет, обычную куклу. Я позаимствую у главного портного деревянную статую. Он примеряет на нее платья, пока шьет. И положу в саркофаг, а лицо вылеплю из глины. Нам ведь не нужно, чтобы вы ходили, говорили и колдовали. Со спящей какой спрос? Можно все сделать по-простому.
Последние фразы явно прозвучали больше для меня, чем для Нетты. Я выдохнула и стерла пальцами пот со лба. В проклятых королевских нарядах жарко, в усыпальнице душно и обстановка слишком нервная. Так и поседеть не долго. Боюсь, теперь на любое упоминание куклы или марионетки я буду представлять Эйнора. Чрезвычайно стойкая ассоциация, чтоб ее. А муж у меня молодец. Никогда не перестану восхищаться его мозгами.
— Дельная мысль, — согласилась Нетта. — А сколько дней на это уйдет?
— Несколько мгновений. Я сделаю маску из глины прямо на вашем лице, а потом обожгу без печи.
— Драконьим дыханием?
— Нет, — улыбнулся Эйнор, — другой магией. Так вы готовы?
— Да, — кивнула артефактор, убирая пряди волос с лица. — Давайте.
Король снова застыл. Тень что-то делал или куда-то ушел, отпустив нити марионетки. Я заметила, что рядом со мной стал не таким осторожным, как прежде. Нужно будет попросить его не увлекаться. Еще пара таких пауз и Нетта начнет приглядываться.
— Ваше Величество, — обратился оживший Эйнор ко мне. — Примите, пожалуйста, материалы у моего человека. Он стоит за дверью.
Я знала, кого там увижу, и пошла с той поспешностью, какая позволялась королеве. Чуть быстрее, чем «едва переставляя ноги». Тень стоял за дверью с двумя пиалами в руках. Я птичкой выпорхнула в коридор, чтобы забрать их и поцеловать мужа. Со вчерашнего вечера не виделись, хоть и были все время рядом.
— Глина, — шепнул он мне, показывая на одну из пиал, — а в другой эссенция для меток. Желтых, синих, зеленых, красных. Цвет зависит от последнего заклинания в цепочке.
— Я не запомню…
— Сейчас и не нужно. Я увижу все глазами Эйнора и сам все сделаю. А потом тебе придется учиться. Мало ли что.
Я не возражала. Приняла материалы и вернулась в усыпальницу.
С маской справились быстро. Нетта размазала пальцами глину по лицу, а король магией скорректировал ее форму и снял уже твердую. Обжигал, подвесив над свободным участком пола. Никаких особенных спецэффектов, просто желтое облако магии и колышущееся марево разогретого воздуха.
— Готово. Теперь метки. Извините, Нетта, но я не отпущу вас к Пиррону, не проследив, как вы исполняете наш договор. Я должен нанести на ваше тело специальные знаки. Вы их уже видели через стекло на стенах дворца и на пирожках с кислой капустой. Они впитываются, не оставляя следа, и подслушивают, подсматривают, подсказывают.
— Мне придется раздеться?
— Да, на одежду их наносить бессмысленно. Вы можете переодеться в любой точке пути, а мне нужны гарантии.
Артефактор сердито засопела, раздувая ноздри. Взгляд стал жестким, появилась сила и решимость перечить королю, но через два удара сердца все стихло. Когда она заговорила, то голос звучал слабо и очень тихо:
— Прошу вас, Ваше Величество, позвольте госпоже Аллатаире рисовать метки. Я не могу раздеваться перед мужчиной, мне стыдно.
— Вы невинны?
— Не в этом дело, — Нетта прятала взгляд и теребила пальцами обрез рукава. — Это неожиданно и странно, и я… Просто не могу.
Я сомневалась, что она кокетничала или искала повод отказаться от меток. Не каждая взрослая женщина, рожавшая детей, спокойно разденется перед мужчиной гинекологом, а здесь король. Да Нетта уже десять раз подумала, красивое ли на ней белье, когда она мылась в последний раз и не торчит ли живот. Девушка из моего мира еще бы вспомнила, побриты ли ноги, в порядке ли педикюр или лак облупился? Да к такому представлению готовиться нужно целый день, а Эйнор с порога огорошил своим жестким и безапелляционным «раздевайтесь». Вынь ему да положь.
— Вы испытываете мое терпение, госпожа Нетта.
— Ваше Величество, — вмешалась я. — Позвольте мне.
При всей своей гениальности дракон был совершенно нечувствителен к женским слабостям. Он чудом не закатывал глаза и не фыркал.
«Ирина, не потакай капризам, — появилась надпись на саркофаге. — Ей не нужны метки, поэтому и твердит о стыде. Потерпит. Не так уж это и страшно».
«Пожалуйста, — написала рядом я. — Неужели нет другого выхода?»
На этот раз эмоции дракона пробились сквозь куклу. Эйнор заскрежетал зубами.
— Хорошо, я выйду. Рисуйте метки, Ваше Величество, вплести в них заклинания можно и чуть позже. Когда госпожа Нетта оденется.
Наша переписка на саркофаге исчезла, а вместо нее появились образцы меток.
«Спасибо», — написала я мужу. Король кивнул и вышел.
— А служанок нет? — проворчала Нетта, рисуя пальцами бытовое заклинание развязывания шнуровки на спине.
Не всегда, но я чувствовала в девушках-претендентках замашки потомственных аристократов. Хотя нужно отдать им должное, капризничали они гораздо реже богатеньких фифочек из моего института. Те раздражались на каждом шагу и ныли, не затыкаясь. «Парковка опять забита. Куда я свой мерс должна ставить? Между вонючим камазом и говном нищебродским? Плитка на лестнице скользкая. Неужели нельзя ковер положить, как в приличных местах? Я за этот стол не сяду, здесь грязно. Дайте салфетку или шарфик».
— Служанок нет, — сухо ответила я.
— Прекрасно, — Нетта рванула платье с плеч и осталась в одной нижней сорочке. — Откуда начнем?
— Раздевайся, — рассмеялась я. — Меня-то зачем стесняться?
— И то верно.
Нижнюю сорочку она пожалела и аккуратно стянула через голову. А когда я подошла с пиалой в руках, вдруг вцепилась в плечо и притянула меня к себе.
— Король слышит?
— Нет, — ляпнула я, не сообразив, срабатывают ли метки на едва слышный шепот. Две подслушивающие на стене болтались. — Что-то важное? Еще одна тайна.
— Да, — выдохнула артефактор и практически коснулась губами моего уха. — Дэлия приехала на высокие смотрины девственницей. Я знаю, потому что мы с ней разговаривали об этом. Близость с мужчиной у нее была здесь. В те дни, что длились испытания. Понимаешь? Она наставила своему потенциальному жениху рога.
— Ничего себе.
Если бы я умела свистеть, то выдала бы переливистую трель. Сногсшибательная новость. Вот это тихоня, затюканная строгим отцом! Или она влюбилась? За несколько дней так, что рискнула всем? Да быть такого не может.
— Она точно сама? Ее никто не изнасиловал?
— Не знаю, — тряхнула волосами Нетта. — В последний день она упорно рыдала и ничего не смогла рассказать. Но кто посмел-то? Невесту короля!
Фантастика, ага. Разве что Пиррон задумал сложную многоходовку. Обесчестить Дэлию и подтолкнуть ее к побегу. Ведь ее не просто украли, ее спрятали от дерева богини. Эту загадку мы с драконом так и не решили. И зачем нужна именно Дэлия, тоже не поняли.
— Нетта, расскажи мне о ней! — зашептала я, опасно повысив голос. — С раннего детства и во всех подробностях. Любую мелочь. Магистры не просто так держат ее в доме Пиррона, чем-то она важна. Узнаем чем, решим, что делать. Как уговорить короля помиловать ее.
— Хорошо, но будет долго.
— А мы не торопимся.
Я обмакнула палец в эссенцию и нарисовала первый кружок на голом плече артефактора.
Глава 11. «Данайцы, дары приносящие»
Часть истории Дэлии я уже знала. Отец-тиран из знатного рода, мама из одаренных простолюдинок и семейный замок в предместьях Белой башни. Ничем таким магистр Бэйлор не занимался. Жил с налогов, положенных ему, как члену Ордена, собирал редкие книги и любил выступления домашнего театра. Когда у маленькой Дэлии впервые определили янтарный уровень, то магистр-рекрутер прямо сказал, что девочке лучше поискать себя в чем-то далеком от магии. Не выйдет ничего толкового. Для большинства высших заклинаний просто не хватит сил.
Но девочка очень хотела стать магом. За год освоила простейший «бытовой уровень» по книгам из папиной библиотеки. А ведь у нее не было наставника-дракона и ритуалов принятия деревом богини. Все сама сделала. За упорство ее взяли в башню с испытательным сроком. Дэлия забывала есть и спать, с каким усердием училась. В состязаниях послушниц умудрялась занимать призовые места. Ее потому и допустили до отбора на высокие смотрины. Наставники были уверены, что краснеть перед королем не придется. И тут вдруг дикая история с потерей невинности.
— Все бывает, — вздохнула Нетта, пока я рисовала последнюю метку. — У нее ведь ничего не было, кроме учебы, она мужчин сознательно избегала. А во дворце кого только нет. Один магистр Давен чего стоит. У нас полбашни по нему слюну пускало, когда он с отцом приезжал на выпуск старших послушниц. Невероятно красивый маг и будущий верховный. Есть от чего голову потерять.
Предположение артефактора было вроде бы в пустоту, но задело что-то глубоко внутри меня. Давен — сын Пиррона. На смотринах он был с первого дня, по дворцу разгуливал свободно и, когда захотел, появился под дверью моей спальни. Никто его не остановил. Если магистры заранее выбрали Дэлию, как носительницу оружия, то было логично привязать ее к заговору через Давена. Соблазнить невинную девушку много ума не нужно. Напоить до беспамятства, поиметь бесчувственное тело, а утром предъявить кровь на простыне. Потом паника, истерика и обещание уладить проблему в обмен на услугу ордену. Но тогда почему Дэлия рыдала накануне побега, если все было схвачено? Нет, не сходилось, рассыпалась версия.