— Ничего не будет. Они поглазеют и разойдутся, — успокоил ее рыжий и подошел ближе, — Нужно найти светящийся угол и вернуться обратно. Я отлучился…ненадолго. Меня не должны хватиться.
— А вот нечего было меня спасать, — сразу же почувствовала недовольство Марина, — Никто тебя не звал и надобности…
— Он бы посадил тебя в клетку, — убежденно сказал рыжик, — Уж я-то его знаю!
От такой перспективы все внутреннее естество Лиски вздрогнуло.
— И? — напряглась она.
— Тогда было бы труднее тебя спасать, — он перехватил ее ладонь и сжал, — Чутье подсказывает, нам нужно идти по той улочке вверх.
— По китайцам? — усмехнулась Марина.
— Кажется, это корейцы, — возразил рыжик и улыбнулся ей очень нежно, — Ты же не будешь причинять зло просто ради удовольствия, не так ли?…
Толпа сразу же расступилась, стоило им обозначить свое намерение пройти. К большому Марининому облегчению никто не побежал за ними следом, не улюлюкал и не призвал побить. Люди только удивлялись их непривычной внешности и даже…радовались.
Марина случайно встретилась глазами со старым убеленным сединой корейцем и поняла это. Эти люди, окружившие их и теперь смотрящие вслед — радовались им и явно не замышляли ничего плохого.
Но ее спутник не дал вволю поудивляться этому открытию и снова потянул ее в какую-то подворотню. Серые облезлые стены и помои под ногами враз опустили ее настроение на прежнее место.
— Какая это Корея? Северная или Южная?
— Какая разница? — пожал плечами рыжик, не оборачиваясь.
— Как тебя зовут? — выкрикнула ему в спину Марина и он остановился.
— А ты не знаешь? — он растеряно моргнул.
— Нет. Знаю только, что ты брат Валеры.
— Но ты была у меня дома и я проводил тебя до дома… — никак не мог взять в толп парень, — И сейчас ты не удивилась и не сбежала от меня…
— А можно было?
Парень нетерпеливо взмахнул хвостом. В какой момент он у него появился — было непонятно.
Теперь она видела и его ушки — такие же мягко-рыжие, сильные и смелые, как их обладатель. А хвост…Это же настоящее хвостище, чуть ли не с ее туловище шириной!
Пока парень о чем-то раздумывал, она не сводила восхищенных глаз с его хвоста.
— Нам нужно все прояснить, — прервал ее любование рыжик, — Я знаю, что ты столкнулась с кем-то из наших…
Он сделал паузу, чтобы она сказала, но Марина упрямо сжала зубы. Если думает, что она попадется на такую простую удочку, пусть обломается. Да они бросили ее, как котенка в воду! Ничего не подсказали, ничему не научили, скорее — только отпугнули своей нелюбезностью. И пусть он ей слегка, чисто внешне нравится… Это еще не повод сдавать Люра.
— …потому что у тебя полная аура, а этого не должно было быть, — закончил он и вытер лоб, — Фуф, жарко тут как.
Забывшая от напряжения обо всем и вся, Марина тоже вытерла пот со лаб и прислонилась к серой стене. Хоть в подворотне и попахивало, будто кого-то вытошнило, она не решилась прервать его. Раз откровенничает, пусть уж договаривает. А запах…Ну, можно некоторое время не принюхиваться.
— Так вот. Я не собирался за тобой следить, — его пушистый хвост сделал стойку, как будто в противовес словам хозяина, — Я не заинтересован в тебе и у меня есть девушка…
— Зачем ты мне это говоришь? — нахмурилась Марина.
Ее болезненное самолюбие стало еще более острым. Она знает, что привлекательна для противоположного пола. Да, сама убеждалась в этом миллион раз. И пусть ее очарование действует только на чистокровных людей, она все равно считает себя привлекательной. Тогда зачем он говорит таким тоном, будто отшивает ее?!
— Чтобы ты не питала никаких надежд, — откровенность этого высопарного лиса уже начинала подбешивать, — У нас строгие моральные правила и сложный отбор невест для…лис определенной категории.
— Меня вообще не колышит твоя категория, — прервала Марина, — Я только спросила, как тебя зовут. Чтобы не кричать: «Эй, ты!» и не хватать лишний раз за рукав.
Лис потоптался. Он был в такой глубокой нерешительности, что Марина подозрительно сощурилась и спросила:
— А ты сам-то…чистокровный? Может, и у тебя из имен есть только одно — лис?
— Нет, что ты, — нервно хохотнул рыжий и почесал затылок, — У меня все в порядке.
Его ушки забавно сложились, как у котика.
— Мы не должны с тобой видеться, не должны общаться и даже стоять рядом, — сказал он в таком раскаянье, будто Марина — самый опасный преступник на свете и на ее счету как минимум триллион погибших лис.
— Слушай, рыжий, — не вытерпела девушка и невзначай стукнула хвостом по стене. Лис от этого звука вздрогнул, — Мне абсолютно плевать, хочешь ты со мной общаться или нет, можно ли тебе меня спасать от твоего охотника, или нет. Я хочу попасть обратно в Москву, а не торчать без документов, денег и без знания языка в другой стране.
— Тебя провести домой? — уточнил лис, — к охотнику?
— Он ждет меня у дома?
— Конечно.
— Проведи меня в Москву…Я там спрячусь.
Лис некоторое время пытливо рассматривал ее лицо, будто читая мысли, но потом расслабился и вздохнул.
— Хорошо, но на глаза мне не попадайся.
— Не буду, — буркнула Марина, — И ты меня не спасай и вообще, я тоже не горю желанием тебя видеть.
В ней боролось два чувства: негодование и обида. Было еще и третье, маленькое, но оно забилось в самый уголок сердца и не показывалось. Конечно, если тебе кто-то нравится, это еще не значит, что симпатия взаимна. И Марина столько раз в жизни обманывалась и любила без взаимности, что в этот раз… В ту встречу в супермаркете, когда она лежала у него почти что в руках, ей на секунду подумалось, что в этот раз всё может получится. Ведь не просто так он бросился ее поддержать…И теперь…Она думала, что он уехал за границу и они никогда больше не встретятся. Зачем же он появился, подразнил ее и дал ложную надежду?! А теперь говорит: не мечтай… Еще бы «не влюбляйся в меня» сказал.
— Тогда я перебрасываю тебя в Москву и мы больше не видимся, — зачем-то уточнил предмет ее горьких дум.
Она хмуро кивнула. Тогда лис пошел вперед, вглубь тупика и махнул ей рукой, чтобы следовала за ним.
Ненавидя всю эту ситуацию, свою глупую доверчивость и его, она поплелась следом.
Угол оказался здесь, в переулке, спрятанный от посторонних глаз. Марина безразлично наблюдала, как лис сделал непривычный жест и что-то прошептал, и стены раздвинулись, проход засверкал, заманил лунным светом.
Он взял ее под руку и потянул внутрь. В последний момент, когда уже пятка оторвалась от чужестранного асфальта, у Марины промелькнула мысль, что надо было бы подольше погостить в той стране. Походить, посмотреть на ее красоты. Ведь неизвестно, получится ли у нее еще приехать сюда. Но назад пути уже не было — они оказались подвешенными в лунном свете и тепло, исходящее от кончиков его пальцев, разрезало ее сердце на тонкие кусочки.
— Какая же я… — горько подумала девушка, и вступила на серый асфальт Родины.
Несколько мгновений они стояли рядом, прислушиваясь к окружающей действительности и выпустив хвосты.
— Блин! — выругался вдруг спутник и почему-то отпихнул ее, будто она заразная, — Опять не туда попал! Ууу…из-за тебя всё, Лиска!
25. В чужой стране
— Хватит меня во всем обвинять! — тут же взвилась она, — Если ты — мазила, то так и скажи!
— Да как ты смеешь! — в свою очередь вспыхнул лис, — У меня всегда было отлично по перемещениям.
— Тогда в чем же дело?
— Думаю, у нас изменилась масса и… — тут он стушевался, — Я неправильно рассчитал траекторию.
Марина огляделась.
— Мне кажется, или мы стоим на такой же улочке?
— Пахнет похоже, — согласился лис, — Но нужно все проверить. Давай пойдем в ту сторону, мое чутье…
— Положись на мое, — прервала его Марина и повернула в другую сторону, — Нам нужно выйти к людям, тогда поймем, где находимся.
Она уверенно зашагала вдоль двухэтажных низеньких домов и не глядя на лиса демонстративно рассматривала строения. Но сколько бы она ни думала, никак не могла догадаться, где они находятся.
Улочка не была слишком длинной и спустя минуту они вышли к толпе. Однозначно, перед ними расстилался город. Машины, велосипеды, мотоциклы — все сливалось в одну шумную, беспокойную картину. Люди азиатской внешности почти не обращали на них внимания, спеша по своим делам. Солнце катилось в закат и наступал вечер.
— Где мы? — забыв про свою гордость, ошеломленно прошептала Марина.
Она мечтала о путешествиях в своих грезах, хотела повидать мир. Но Клавдия Ивановна давно перебила эту мечту, сказав, что нужно жить там, где родился — ведь в этом космический смысл, да к тому же заметив, что спускать все заработанные отцом гроши на путешествия — не видит в этом смысла.
— Вырастишь, заработаешь — езди, сколько хочешь, — резюмировала она.
Теперь же Марина стояла посреди огромного незнакомого мира, буквально раскрыв рот. Впереди она видела небоскребы, к ним будто бы вырастали дома — таких маленьких двухэтажных было очень мало, они вытягивались и превращались в четырех, восьмиэтажные… Постепенно переходили в торговые центры и стремились ввысь.
— Так и будешь стоять? Мы в Токио. Вон там начинается Гинза, — махнул рукой лис, — Следующий угол через четыре квартала отсюда. В тот раз я замотался искать его…
— Разве мы не можем воспользоваться любым? — отмерла Марина.
Да, что и говорить, зрелище этого города захватывало и увлекало. Очень непривычная архитектура, другие деревья в кадках и прохожие. Хотелось насладиться этим, налюбоваться вдоволь. И любопытство тянуло Лиску за нос, обещая новые впечатления и эмоции. Марина даже обрадовалась, что ненароком они попали сюда.
— Прежде всего, убери хвост! Углы должны содержать в себе частичку магии, — устало объяснил лис. Кажется, ему вид этого города не доставлял никакого удовольствия. Он оперся о стену магазина и прикрыл глаза, — Мы можем ее чувствовать, мы, лисы.
— А я?
— Ну… — лис задумался, — Если ты стала кумихо, то магическая энергия только зарождается в тебе. Если бы ты научилась видеть жизненные нити людей…
— Я умею, — живо отозвалась Марина, — А давай пройдемся немного вперед? Ты как раз расскажешь про Гинзу… Что это?
— Мы не на экскурсии, — недовольно сморщился лис, — Но нам все равно нужно в ту сторону. Раз ты видишь нити, то можешь настроиться и на магические всплески. Только нужно потренироваться, это же определенная концентрация внимания…
— Потом попробую. Ух ты! — девушка с трудом удержалась, чтобы не захлопать в ладоши от радости, — Ты видел? У нее настоящее японское платье!
— Наверное, потому что она — японка, — проворчал лис, но все-таки отлепился от стены, — Идем, Лиска. Я не собираюсь учить тебя или что-то объяснять…
Живая реакция Марины не осталась без внимания. Пожилая женщина в нежно-бирюзовом кимоно подозрительно посмотрела на парочку, но правила хорошего тона не позволяли ей сделать замечание или негодовать. Поэтому она благородно вздернула носик и прошествовала мимо. Девушка подавила шаловливый смешок и повернулась к спутнику.
— Да просто скажи, как есть, — нетерпеливо сказала она, — Вдруг тебе на голову упадет кирпич и мне самой придется выбираться отсюда.
— Кирпич никому просто так…не падает, — лис вытянул вперед руки и по очереди похрустел костяшками пальцев, — Если ты впервые здесь, то можем зайти вон в то место и подняться…
— О! Какие люди! — раздался возглас откуда-то сбоку, и на плечо рыжику легла рука, — И с новой девушкой, я посмотрю!
— Привет, Кейн! — не слишком довольный рыжик обернулся, — Не думал встретить тебя здесь.
Рядом стояла парочка — парень и девушка лет тридцати, и Лиска внутренним чутьем угадывала в них соплеменников. Впрочем, они не слишком прятались — хвостов не было видно, но ушки стояли торчком. Одеты они были довольно цветасто, под стать пробегающим мимо японцам.
— Я сам, — парень кивнул на зардевшуюся девушку, — Инкогнито.
— Тогда разойдемся, будто не виделись? — предложил ему лис.
— Да, хорошая идея, бро, — согласился Кейн, — Увидимся дома.
Они раскланялись. Самым настоящим способом — наклонив вперед корпус. Лиска с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть — это надо же, светские церемонии развели.
— Кто это? — дернула его за рукав Марина, когда они отошли на некоторое расстояние.
— Друг семьи.
— Он с любовницей?
— Типа того.
— И меня принял за любовницу? — не отставала Марина.
— Наверно. Не знаю, — вспылил лис, — Мы сильно рискуем, разгуливая здесь.
— Давай все-таки прогуляемся, — законючила Марина, — Мне так нравится тут!!!
А потом она сделала то, что внезапно подсказала Лиска — отстала на один шаг, и, когда он не ожидал, обхватила лиса за плечи. Рыжик вздрогнул.
— Я не отпущу, пока ты меня не сводишь в центр, — заверещала она противным голосом, — И хочу подняться вон на ту башню…Ну, пожалуйста, рыжик… Давай сходим. А уж потом в угол. Я никогда не была в Япониии….Я хочу посмотреть Токиооо….
— У меня будут неприятности, — пробормотал он, — Если не вернусь вовремя.
— Не отпущу, — она обхватила его шею и потянула назад.
Японцы оборачивались, посмеивались и прикрывали рты ладошками. Они были деликатнее корейцев и старались не показывать своего удивления. Марина же сама вошла во вкус, устраивая этот цирк, и, вереща писклявым противным голосом, продолжала:
— Ну ры-ы-ыжик…Ну наглый рыжий лис! Тебе жалко сводить маленькую Лиску погулять?! Тебе жалко, да? Я же не прошу за деньги. Своди меня куда-нибудь бесплатно, в парк или торговый центр…
— Роуэн, — изменившимся голосом, сказал он, — Меня зовут Роуэн. Отпусти меня, и давай пойдем нормально.
«На свидание» — хотела сказать она, но не решилась.
Изумившись, что он сказал ей свое имя, она расцепила руки и остановилась. Парень обернулся. Его черты лица заострились, и глаза непривычно мерцали.
— Только никому не говори мое имя. Не говори, что мы знакомы, — сказал он, — И тогда…
— Тогда… — завороженно продолжила она.
— Мы пойдем на экскурсию.
Это был такой большой облом, жестокий и беспощадный, что Марина промолчала. У нее было странное, двоякое ощущение. Он сказал о простой, обычной вещи — экскурсии, но в его взгляде читалось совершенно другое. Он как будто нарочно отталкивал ее, но сам, сам хотел быть рядом.
— Ерунда какая, — мысленно сказала Марина Лиске.
Зачем кому-то противиться своим желаниям? Зачем этому самоуверенному парню, который к тому же старше ее, подобные игры? Будто ему нравится Марина, но он не хочет в этом признаваться.
— Хорошо, — сказала она, не отрывая взгляда.
Как же он хорош! Высокий, стройный, готовый к прыжку. Да, напряженный, но уверенный…в чем? В своей неотразимости? Нет, Роуэн — он как будто уверен в этой жизни, будто он хозяин ее, может управлять ею и имеет на нее права.
— Но он всё равно боится кого-то, — подсказала внутренняя Лиска, — не дай чувствам запорошить тебе мозг. Он спешит домой, потому что боится наказания.
— Это — неважно, — отмахивается Марина, — Зато у него такие офигенные зеленые глаза, будто наполненные живительной влагой. Так и хочется в них раствориться!
Роуэн делает шаг вперед и нависает над нею темной, пугающей тенью. Сердце пропускает два удара, и губы будто пощипывает током. Марина ждет, боясь поверить в происходящее…
— С одним условием, — предмет ее дум поднимает руку в предупреждающем жесте, — Только… не прикасайся ко мне.
— Почему? — глухо спрашивает она.
Гордость, молчи. Интуиция — заткнись. Сейчас нужно услышать его. Впитать ответ, потому что он — важен.
— Мм… — Роуэн издает нечленораздельные звуки, смотрит встревожено.
Лиска выжидает. Внутренняя пауза перерастает во внешнюю. Оглушающий шум города — ничего этого нет. Только он и она. Двое, которым невозможно быть вместе.