Клер с таким жаром скоблила столы, словно снимала стружку с Рена Рейва, и вдруг задумалась, опустив нож.
Сегодня она выиграла, но что будет завтра?
Завтра бушон откроется и предложит своим посетителям привычные сытные и простые блюда. Смогут ли они конкурировать с изысками «Пищи богов»? Сегодня все хвалили новизну блюд, рулька и кальмары разлетались, как по волшебству. Но завтра снова будет бульон в горшочке с овощами и мясом, жареные цыплята, гороховое пюре и пирог с марципаном. К этому привыкли…
Нужно что-то новое…
Ночь Клер провела почти без сна, вспоминая дедушкины рецепты, а утром вместе со свежайшими овощами и рыбой в бушоне появилась еще она корзина.
— Бычьи хвосты?! — изумился Жюль, заглядывая по плетеную крышку. — Это какая-то шутка, Клер? Что ты собираешься из них готовить?
— Крокеты.
— Крокеты?!
Но Клер уже командовала:
— Дельфина! Принеси большую толстостенную кастрюлю. Жюль, а ты помоги сделать маринад — соль, перец, ложка уксуса, бадьян, чеснок. Дельфина! Налей в кастрюлю масла больше, чем наполовину.
— Столько масла?! — Жюль забыл про маринад. — Для бычьих хвостов? Да из них хороша только похлебка!
— Не только, — Клер подвязала фартук, вооружилась ножом и срезала с бычьих хвостов все доступное мясо. — Замаринуй обрезки, а это… — она бросила в масло кости с остатками мяса на позвонках, — мы будем варить долго, часов шесть. А потом посмотрим, что получится.
После обеда вся троица собралась в кухне, и Клер собственноручно сняла тяжелую кастрюлю с края печи, где бычьи хвосты томились на небольшом огне.
Соскоблив мясо с позвонков, Клер смешала маринованное и вареное в масле мясо, приправила и тут же запекла в духовке несколько крокетов на пробу.
Жюль попробовал и возопил:
— Божественно! Они совсем не жирные!
— Мясо душистое, нежное, — подтвердила Дельфина, — не жареное и не вареное, и очень сочное. Отличная находка, мадемуазель.
— И бадьян тут к месту, — Жюль умял сразу всю крокету и довольно вздохнул. — Он придает освежающую нотку, так бы и ел их всю жизнь, эти твои крокеты.
— Обновим меню, — деловито сказала Клер, — пусть новое блюдо называется «Таинственный бычий хвост».
— Звучит, — согласился Жюль.
— На гарнир можно подавать пюре из гороха, — тут же решила Клер, — немного тушеного шпината, грибов или жемчужного лука по сезону, порезанные кубиками гренки. И соус — классический густой соус с чесноком, сельдереем и белым вином.
— Это будет шедевром, — Жюль взял еще кусочек крокеты. — И как ты додумалась до того, чтобы жарить хвосты в масле?
— Вспомнила, как дедушка готовил индюшачьи шеи для своего знаменитого мясного салата, — Клер старалась говорить небрежно, но так и светилась, довольная замечательной придумкой.
— Бычьи хвосты — самые дешевые, — Жюль тут же подсчитал выгоду, — они окупят себя в пять раз! Ты — гений, сестренка!
— Запустим «Таинственный бычий хвост» послезавтра. За завтрашний день хвосты и соус дойдут до нужной кондиции, и утром наши клиенты получат новое и вкусное блюдо, — Клер вытерла руки полотенцем, протянутым Дельфиной, и усмехнулась.
Трепещи, Рен Рейв!
Новое блюдо пришлось по вкусу посетителям бушона. Месье Сезар заказал двойную порцию и попросил оставить парочку крокетов на вечер — когда будет возвращаться домой, захватит для ужина.
Месье Кристель восторгался бычьими хвостами словами, достойными поэта:
— О, дивный бычий хвост! Кто принимал тебя всерьез, пока за дело не взялся шеф Жюль?!
— Только шеф Жюль способен превратить мясо третьего сорта в райское наслаждение, — промычал месте Тюддо, не отрываясь от тарелки.
Клер торжествовала, хотя ей и было досадно, что похвалы за удачное блюдо доставались не тому, кто его придумал. Дельфина, пробегая мимо с очередной порцией «Мистерью» (а именно так укоротили название посетители),[1] ободряюще подмигнула девушке, а Жюль напевал веселую песенку, позванивая утренней выручкой.
Около десяти появился месье Пражен и начал обычное брюзжание по поводу погоды, недостаточной расторопности поваров и политики повышения цен.
— Смею надеяться, наше новое меню прибавит доброго расположения духа, — пошутила Клер, лично ухаживая за знаменитым гостем. — Попробуйте и оцените!
Месье Пражен воздал должное крокетам, потом промокнул губы салфеткой, подумал и изрек:
— Вчера вечером в «Пище богов» подавали бризоль из бычьих хвостов. То же самое, только крокеты запечены в омлете — это добавляет блюду особую шелковистую текстуру. А в остальном — все то же.
— Как — то же? — Клер захлопала глазами, отказываясь верить.
— Пюре из гороха, соус демиглас, шпинат, — месье Пражен расплатился и надел цилиндр. — Шеф Жюль сегодня меня разочаровал. Если уж взялся копировать блюда Рена Рейва, то делал бы это на совесть — бризоль более пикантна. Доброго дня!
— Доброго дня, — прошептала Клер, потрясенная до глубины души.
Месье Пражен оказался прав. Еще трое посетителей бушона подтвердили, что накануне в «Пище богов» подавали крокеты из бычьих хвостов. И были они точно такие же, как крокеты из бушона — маслянистые, но не жирные, сочные, пряные и удивительно нежные. И с ноткой бадьяна, что самое примечательное.
— Это невозможно, — сказала Клер вечером, когда она, Дельфина и Жюль закрыли бушон. — Он скопировал мое блюдо, но подал его первым.
— Бывает так, что идеи витают в воздухе, — заметила Дельфина. — Вполне возможно, что вам обоим одновременно придумалось запечь именно бычьи хвосты и именно в масле.
— Ты в это веришь? — скептически спросила Клер. — Даже Жюль в это не верит!
— Сказать по правде, мысль об идеях в воздухе кажется мне маловероятной… — Жюль задумчиво смотрел в потолок.
— Вот! — Клер вскинула указательный палец. — Каким-то образом он украл мой рецепт.
— Но как?! — Дельфина посмотрела на Клер, потом на Жюля, а потом приложила руку к груди. — О нет! Я никому не проболталась, клянусь!
— Успокойся, — Клер сидела за столом, вертя солонку и пристукивала по полу носком башмака, — я никого не подозреваю в предательстве. Просто у Рена Рейва хватит подлости подслушать, установить слежку… да мало ли, что он может придумать.
— По-моему, ты слишком увлеклась фантазиями, — сказал Жюль. — Вряд ли шеф самой знаменитой ресторации в городе станет шпионить за нашим бушоном.
— За лучшим бушоном в городе, — поправила его Клер. — Но как получилось — так получилось. Бычьи хвосты похищены и отыграны. Мы можем оставить их в меню, но это ничего не даст в нашей войне.
— В какой войне? — спросила Дельфина.
— А ты не поняла? — усмехнулся Жюль. — Наша Клер объявила войну Рену Рейву.
— Не я ее начала, — парировала Клер.
— Заведомый проигрыш, — пробормотал Жюль.
— Это мы еще посмотрим, — сказала Клер.
[1] От французского слова «таинственный»
Рагу и справедливость
— Что это ты снова задумала, Клер? — простонал Жюль, когда на следующее утро Клер поставила на стол корзину, из которой торчали утиные лапки. — А апельсиновый конфитюр зачем?!
— Мы сделаем касуле с уткой, — Клер так и горела, и все вокруг словно воспламенялось от ее неуемной энергии. — Это будет обычное касуле — фасоль, морковь, пряности, свинина, но мы добавим туда еще и утку.
— Утку? Она все забьет своим запахом…
— Не забьет, — Клер достала тушку утки и поручила ее на куски. — Мы потушим ее с апельсиновым конфитюром, это придаст ей божественный аромат.
— С апельсином? Утка и апельсин?!
— А что ты так испугался? — Клер хихикнула. — Добавляем же мы лимон, а апельсин просто чуть более сладкий. К тому же, дедушка мне об этом рассказывал.
— Об утке с апельсинами?
— Да.
— Не знаю, что получится, — сказал Жюль с сомнением.
— А вот сейчас и проверим.
Утро бушон жил по устоявшимся правилам, а в обед, после закрытия, проверив, что двери заперты и окна занавешены, Клер приступила к священнодейству в окружении своих верных жрецов кулинарии — Жюля и Дельфины.
Утка была готова — тушеная в собственном жиру до золотистой корочки, она была мягка, нежна и насквозь пронизана терпкой свежестью апельсинов.
Добавив в керамический горшок мясо, фасоль, пряности и кусочки утки, Клер высыпала сверху несколько рубленых долек чеснока и горсть мелко порезанных свиных шкурок.
— А это зачем? — не утерпел Жюль.
— Это придаст рагу вязкости, — объяснила Клер. — Дедушка всегда бросал свиные шкурки, когда хотел загустить блюдо без добавления соуса.
Все это великолепие томилось три часа на медленном огне, а потом Клер и ее помощники сняли пробу.
— Невероятно! — Жюль попробовал и не смог остановиться. — Выше всех похвал! Сестренка, ты превзошла саму себя! Свиные шкурки и правда загустили рагу.
— И вкус апельсинов здесь к месту, — удивилась Дельфина, — кто бы мог подумать.
— С этим блюдом мы точно утрем нос Рену Рейву, — объявила Клер. — Завтра мы подадим касуле с уткой, и весь город повалит в наш бушон!
Утром касуле с уткой разошлось в считанные часы, и радостная Клер с гордостью поставила перед месье Праженом тарелку рагу, ожидая восторженной оценки.
— Вкусно, — признал месье Пражен, едва попробовав. — Но зачем шеф Жюль начал копировать блюда из «Пищи богов»? Ваш бушон всегда специализировался на традиционной кухне, а тут начались какие-то новаторства, в которых вы вовсе не сильны. Только вчера вечером я пробовал касуле с уткой у Рена Рейва. И его подача нравится мне куда больше — он подает не всю утку, а только ножки — это эстетично, аппетитно, не создает мешанину на тарелке. И чеснок… в «Пище богов» в этом блюде ощущается лишь дух чеснока, твой нос его обоняет, но язык не чувствует. Думаю, они натирают долькой стенки горшка перед тушением, а не бросают его кусками.
Это была настоящая пощечина.
Клер побледнела и замерла, комкая фартук.
После закрытия, Жюль и Дельфина бросились ее утешать, но она решительно их отстранила.
— Он опять украл мой рецепт, — ноздри ее воинственно раздувались, она сжимала кулаки, словно собиралась броситься в драку. — Ненавижу!
— Только не делай глупостей, — предостерег Жюль.
— Лучше бы вам успокоиться, мадемуазель, — посоветовала Дельфина. — Мы с месье Жюлем сами все приготовим к завтрашнему дню, вы только назовите блюда из меню…
— Наверное, тебе следует лечь в постель и отдохнуть, — поддакнул Жюль. — Ты совсем измучилась в последнее время. Ты очень бледная!
— Да, надо отдохнуть, — согласилась Клер с необыкновенным спокойствием. — Я так и сделаю.
Жюль с облегчением вздохнул, когда сестра вышла из бушона и направилась по направлению к дому.
— Бедная Клер, — посочувствовал Жюль, глядя в окно, — для нее все это так важно…
— Зато для вас, как я посмотрю, не очень, — осуждающе сказала Дельфина. — Займитесь столами, я замариную мясо.
— Займусь столами, — кивнул Жюль и вдруг подскочил. — Боже, Клер! Нет!..
Его сестра, не добравшись даже до крыльца, вдруг круто развернулась и помчалась со всех ног к ресторации «Пища богов». Жюль выбежал из бушона, намереваясь перехватить ее, чтобы не натворила бед, но не успел — Клер уже влетела в распахнутые двери, и тут же зазвенел ее обвиняющий голос.
Когда Жюль оказался в зале ресторана, там уже собралась целая толпа. Персонал, гости — все они смотрели на Клер, которую удерживали под локти двое поварят, а она пыталась вырваться:
— Пустите меня! Я покажу этому вору!
Главный повар «Пищи богов» — важный и степенный месье с черными завитыми усами — прикладывал к щеке белоснежный платочек.
— Она меня поцарапала, эта дикая кошка! — громко возмущался он. — Надо вызвать полицию!
— Не надо полиции! — Жюль подбежал к сестре. — Клерити, успокойся! Пойдем отсюда…
— Да, уведите эту бешеную отсюда, месье! — приказал главный повар. — Набросилась на меня ни за что! Горгона!
— Ты украл наш рецепт! — закричала Клер, делая новую попытку броситься на него.
— Это мой рецепт, — огрызнулся повар, утирая кровь со щеки. — Мы подали его первыми. Если в вашей забегаловке не умеют готовить — просто закройте свой тараканник, а не устраивайте скандалы.
— Тараканник?! — задохнулась Клер от негодования.
— Что здесь происходит? — холодный голос Рена Рейва заставил всех присмиреть.
Даже Клер угомонилась и отвернулась, с досадой закусывая губу.
Рен Рейв спустился по лестнице со второго этажа, а рядом плыла Агнес Форсетти. Ее милое личико выражало недовольство и даже злость, и она не преминула выплеснуть это недовольство на персонал ресторации:
— Что вы так расшумелись? — напустилась она на поваров и прислугу. — Вы пугаете гостей! Прошу прощения за причиненные неудобства, — тут же обратилась она к посетителям самым медоточивым голоском, — мы сейчас же устраним эту проблему, — и добавила, указав на дверь: — Все подите вон! Здесь — храм поварского искусства, а не базар!
— Давайте выйдем и поговорим, чтобы выяснить все недоразумения, — сказал Рен Рейв, обращаясь к Клер. — Ведь вы снова чем-то недовольны, мадемуазель Лефер?
Жюль вытолкал упирающуюся сестру за порог, а следом вышли Рен с невестой и главный повар в окружении помощников.
— Она вас поранила, месье Бонбон?! — ужаснулась Агнес, увидев кровь. — Боже! Эта женщина — опасна для общества! Надо ее изолировать!
— Может, объясните, за что вы хотели пустить нашего Бонбона на шпикачки? — спросил Рен. — А? Что скажете, мадемуазель Лефер?
— Произошло недоразумение… — начал Жюль, но Клер его перебила.
— Ваш повар взялся воровать мои рецепты, — сказала она грубо. — Он украл крокеты из бычьих хвостов и касуле с апельсиновой уткой!
— Невероятная ложь! — возмутился месье Бонбон. — Эти рецепты придуманы мною!
— Эти рецепты придуманы мною! — Клер сжала кулаки. — У вас глаза бегают — это вы лжете!
— Клер, уйдем, — умолял Жюль, но сестра оттолкнула его.
— Это подлость — воровать рецепты, — сказала она, — но вдвойне подлость — запускать краденные рецепты перед моими. Это нечестные методы бизнеса, скажу я вам! — Клер сделала шаг по направлению к месье Бонбону, и тот спрятался за спины помощников, призывая полицию.
— Меню утверждал я, мадемуазель Лефер, — сказал Рен. — Не нападайте на повара, решите вопрос со мной.
— Вы утверждали меню? — Клер подбоченилась. — Так может, это вы воруете мои идеи?!
— К чему мне это? — Рен еле заметно усмехнулся.
— А к чему вам было скупать все продукты перед праздником в моем бушоне?! — Клер ткнула в его сторону пальцем. — Вы знали, что мне понадобится, и позаботились оставить меня без свинины и пива!
— Что за нелепости вы говорите? — Рен вежливо улыбался, но глаза оставались холодными.
— Нелепости?! — взъярилась Клер. — Вот уж никогда! Самая большая нелепость — это то, что вы называете себя первым поваром, а сами прибегаете к воровству!
Она вдруг рванулась с места, и даже Жюль не успел ее перехватить. Еще немного — и физиономия месье Рейва пострадала бы — и весьма существенно, но в последнюю секунду Клер замерла, словно налетела на невидимую стену.
Рен Рейв не шевельнулся, не сделал даже попытки защититься, но синие глаза смотрели так, что Клер разом растеряла весь воинственный настрой.
— Вы и вправду думаете, что я так озабочен навредить вашему маленькому доморощенному кафе? — спросил Рен приглушенно, словно они с Клер были одни в ухоженном дворе, посреди пальм, статуй и фонтанов.
Думала ли она? Да она была в этом убеждена! Но резкие слова не сорвались с языка, как Клер не силилась их произнести. Синие глаза имели над ней странную власть — охладили ее пыль, отрезвили, заставили сомневаться…
— Вульгарная кухарка! — воскликнула Агнес, бросаясь между Реном и Клер, и отталкивая ее. — Уходите отсюда! Иначе нам и правда придется вызвать полицию!
— В самом деле, Клер, — Жюль обнял сестру за плечи, — криками тут ничего не добьешься.
Она позволила себя увести, каждый шаг оглядываясь глядя на Рена, только оказавшись за оградой, опомнилась и крикнула: