— О боже… — простонала Аня. — Что ты со мной делаешь?
— А ты со мной? Все, пошли грабить деревню. Выплеснем эмоции в действие.
— Оденься, зараза! Не могу на тебя больше смотреть, — Аня бросила Васе брэ и с визгом увернулась от шлепка по попе.
— Знаешь, я, кажется, понял, что ты испытывала вчера ночью, — сказал он позже, крепко сжимая Анину руку, чтобы та не оступилась в темноте. — Мне тоже было сначала неловко, когда ты смотрела на меня. Когда я превращался в эльфа. Думал, что тебе неприятно, но ты терпишь, через силу.
— Нет, неприятно не было, — Аня невидимо улыбнулась в темноте. — Было очень тебя жалко. Хотелось как-то помочь, но понимала, что ничего не могу сделать. И от этого было грустно. И, кстати, я тоже боялась, что тебе неприятно. Ну, ты понимаешь…
— Мне как раз было очень даже приятно, — Вася пальцем провел по ее ладони, как сделал это в своей пещере. — И я знал, что смогу тебе помочь. Так что мне повезло больше.
— Что это значит? — спросила Аня и повторила его жест.
— А ты как думаешь?
— Ммм… «Я хочу тебя?»
— Как ты догадалась? — усмехнулся Вася.
— Не знаю. Как-то. Кстати, под конец уже не было никакого стеснения и… никаких таких мыслей. Было просто очень хорошо.
— Я видел. Так что личный анестезиолог к вашим услугам, прекрасная. Без всяких стеснений. И не надо никаких запрещенных препаратов.
— А арбузария?
— Я же сказал, это не наркотик. Просто расширяет границы дозволенного. Даже у самых раскованных людей есть свои жесткие табу, это нормально. Думаю, больше она тебе не понадобится.
Они подобрались к окраине деревни. Несмотря на глухую ночь, в некоторых окошках светились тусклые огоньки явно неэлектрического происхождения.
— Пойдем туда, — шепнула Аня. — Из света в темноту не видно. Главное — чтобы не услышали.
Один дом пришлось обойти — на цепи возилась и тихонько побрехивала собака. Во дворе другого очень удачно сушилось на веревке белье.
— Стой на стреме, — шепнула она, быстро натянув поверх брэ черные штаны и сняв рубаху. — И не высовывайся.
Осторожно прокравшись под окнами дома, Аня стащила с веревки женское платье и мужские штаны. Потом, зажав рукой рот, чтобы не хихикнуть, отцепила прищепки и сняла большой клетчатый плед. Со свернутой в ком добычей она так же осторожно прокралась обратно и отдала ее Васе.
— Теперь еда. Это будет посложнее. Надо забраться в какой-нибудь погреб или сарай. На худой конец, украдем пару куриц или кролика.
И снова им сказочно повезло. Как будто их специально ждали и готовились. Через сетку-рабицу они разглядели поодаль от дома крышу и дверь врытого в насыпь погреба. На двери красовался кодовый замок, но сама дверь была закрыта на палку, просунутую в ручку.
— Ясное дело, — тихо сказала Аня. — Все электрические замки сейчас или не открываются или не закрываются. Интересно, а почему у водяного работал?
— У водяного своя мельница и мини-электростанция на ручье, он от девственной энергии не зависит. У него вообще натуральное хозяйство. Смотри, вон там тачка стоит. Очень кстати.
— Так, надевай штаны поверх своих, пойдешь со мной, — скомандовала Аня.
Вася надел украденные штаны, которые оказались здорово велики и держались на бедрах исключительно на шнурке.
— Прикольно, — оценила Аня.
— А думаешь, ты с голым бюстом и в шерстяных штанах не прикольно выглядишь?
— Ладно, отложим выяснение, кто больший фрик. Я посмотрю, что там, а ты подкати тачку. Если что — шумни как-нибудь осторожно.
Аня зажгла спичкой припасенную смолистую ветку, спустилась по ступенькам в погреб и тихо присвистнула. Полки ломились от припасов. Даже после их набега хозяева вполне могли выдержать небольшую осаду. Она быстро отобрала то, что больше годилось для походных условий, и в несколько заходов вынесла наверх. Украденное сложили в тачку и, уже особо не скрываясь, выкатили ее за ворота — тоже закрытые на палку.
Часа через полтора, наевшись печеной картошки с мясными консервами, они расстелили плед и устроились на ночлег. Уже засыпая, Аня вдруг вспомнила слова Васи: «Личный анестезиолог к вашим услугам, прекрасная». Через месяц ей действительно снова понадобится личный анестезиолог. Но что будет с ними через месяц?
Это была попытка заглянуть в будущее. В их общее будущее. Но оно выглядело настолько неопределенным, что даже не терялось где-то вдали, за горизонтом. Оно было за углом. И что бы там ни сулили рыбьи позвонки, узнать его можно было, только подойдя вплотную и заглянув за этот самый угол…
18. Красавица и чудовище
Жара с каждым днем усиливалась. В лесу стояла мертвая тишина. Не пели птицы, не шебуршали по кустами мелкие твари, не стрекотали кузнечики. Все попрятались и затаились, чтобы не тратить силы. Только изредка пробегал по верхушкам деревьев ветер — горячий и ленивый. Зато можно было не беспокоиться о том, что кто-то подберется незамеченным: лесная подстилка высохла настолько, что каждый шаг отзывался треском и шорохом.
— Тебе хорошо, — говорила Аня, которая плюнула в конце концов на походные правила и ходила в стрингах и огрызках рубашки, — ты хладнокровный.
— У меня нет терморегуляции, — возражал Вася, забившись в самую густую тень, — если температура воздуха тридцать пять, то и моя тоже тридцать пять. При сорока двух я могу погибнуть, как и человек.
— А у людей в норме — тридцать шесть и шесть десятых. Значит, тебе все равно сейчас легче, чем мне.
— Поменяемся?
— Спасибо, не надо, — фыркала Аня.
После ночного грабежа они решили дальше пока не ходить и провести три следующих дня у ручья, мелевшего прямо на глазах. Подумав и что-то там прикинув, Вася прямо лапами вырыл в русле глубокую яму. Выкопанный песок и глина пошли на строительство запруды. Вторую яму он отрыл выше по течению.
— Эта для питья, — сказал Вася, отмывая когти от глины. — Только пусть отстоится. А большая — тебе для купания.
— Ыыы! — блаженно застонала Аня, которой было достаточно одного дня без душа или ванны, чтобы почувствовать себя грязной, как свинья. — А почему мне? А ты?
— Я купаюсь исключительно для удовольствия. В глубокой воде. Чтобы можно было плавать. А для гигиены мне мыться не обязательно.
— Это как это? — не поняла Аня.
После несколько походных дней от Славы стало разить, как от старого козла, а Вася действительно был свеж, словно только что из душа. Хотя Аня довольно много времени проводила среди мужчин в условиях повышенной физической активности, запах пота и грязного белья неизменно вызывал у нее рвотный рефлекс. «Ах, какие нежности при нашей бедности», — ворчал тот-о-ком-лучше-не- вспоминать, когда она пинком отправляла его мыться.
— Бонус трансформации, — усмехнулся дракон. — Грязь, пот и прочая вонь обнуляется дважды в сутки. Очень удобно. Даже зубы можно не чистить.
— Не могу сказать, что сильно тебе завидую, но да, очень удобно, — согласилась Аня.
— Впрочем, если нам где-нибудь попадется душ, прекрасная, я с удовольствием приму его вместе с тобой.
— Охальник! — притворно возмутилась Аня.
— Аз есмь, — серьезно подтвердил Вася. — И попробуй сказать, что тебе это не нравится. Впрочем, в ближайшее время придется обойтись без душа. Откуда ему взяться без электричества. И я даже знаю, кто в этом виноват.
Аня дернула Васю за хвост, и все закончилось догонялками с визгом и хохотом, хотя при такой жаре и шевелиться-то особо не хотелось. Удирая от дракона, она поймала себя на мысли, что занимается этой забавной и волнующей фигней вовсе не с красивым мужчиной, а с зеленым ящером, и это ее нисколько не смущает. Красавица и чудовище, блин! Дисней отдыхает.
Кончилось все тем, что Вася подхватил ее под мышку, взлетел и усадил на ветку высоченной ели.
— Посмотрю, как ты будешь слезать, миссис Смит.
Фраза Аню оцарапала. Не меньше, чем еловая кора — голые ноги и задницу. Не мог Вася ничего знать про миссис Смит. Никак не мог. Она готова была допустить, что в этом идиотском мире есть сказки, похожие на «Царевну-лягушку», фольклор есть фольклор, но фильм про мистера и миссис Смит — это было уже слишком.
— Сними меня! — потребовала она. — Немедленно!
Вася, парящий у вершины, хотел сказать что-то ядовитое, но посмотрел на ее лицо и осекся. Осторожно подхватил и опустил на землю.
— Анна, что случилось?
— Откуда ты знаешь?
— О чем? — не понял Вася.
— О миссис Смит.
— Не знаю, — пожал крыльями дракон. — В смысле, не знаю, откуда знаю. Просто само вылезло.
— Хорошо, давай по-другому. Что ты о ней знаешь?
— Ну… — задумался Вася. — Это такая суперкрутая дамочка из фильма. Агент какой- то там спецслужбы. Как и ты. И у нее такой же крутой муж. Тоже агент. И играют их какие-то крутые актеры. Знаменитые.
— Ты видел этот фильм? — перебила Аня.
— Нет. Я вообще не любитель фэнтези. Может быть, читал?
— Где? В газетах?
— Анна, ты можешь объяснить, в чем дело? — нахмурился Вася.
— Это наш фильм. Нашего мира. «Мистер и миссис Смит». Не фэнтези — экшен. И они не агенты спецслужб, а наемные убийцы, которым заказали друг друга. Но это неважно. Ты не мог ни видеть его, ни читать о нем. Так что, похоже, ты тоже не здешний, Вася. Как и мы со Славкой.
— Не думаю, — дракон покачал головой. — Вы прекрасно помните вашу жизнь в своем мире, помните, как попали сюда. А мое первое воспоминание — наша с папашей пещера. Мне три года, и он советует мне, в какой позе лучше трансформироваться из эльфа в дракона. Даже если предположить, что он наврал о моем происхождении и меня как-то доставили сюда из вашего мира, то я никак не мог видеть там фильм про миссис Смит. И потом смотри, вы со Славой попали сюда в своем облике, а я? Судя по тому, что я слышал от него, в вашем мире нет ни драконов, ни эльфов. Так что, думаю, ты ошибаешься.
И тут Аню словно крапивой обожгло. И как она только раньше не догадалась?!
Миссис Смит. Царевна-лягушка. Пирог с сублимированным мясом «гол… вел… ы». И множество других мелких деталей.
Поздравляю, Анна Андреевна, аналитик хренов! Вы абсолютно профнепригодны!
— Кажется, я все поняла, Вася, — сказала она. — Я знаю, кто этот чертов настоящий Черный Властелин. Он тоже из нашего мира. Сразу можно было догадаться. Видимо, здесь время идет совсем иначе. Или мы живем по времени нашего мира. Внутренне, организмом. Поэтому этот чертов гад существует здесь уже тысячу лет и не собирается умирать. Просто прячется где-то. Мне здесь сразу все показалось очень странным. Вы говорите на нашем языке, да еще жаргон используете. Упоминаете какие-то реалии нашего мира. Одеты в одежду, которую у нас носили лет пятьсот-шестьсот назад. И при этом мир технически развит, даже больше, чем наш. У нас, к примеру, такие вот электрические машины с автопилотом только разрабатываются.
— Выходит, он попал сюда тысячу лет назад по нашему времени и начал подгонять наш мир под себя, — задумчиво сказал Вася. — Надо думать, тогда здесь все было иначе. Но он как-то нашел способ влиять на действительность. И не только материально. Эта энергия девственности… Видимо, мы уже рождались с теми знаниями, которые были у него. Или он запихивал их в наши головы, когда заставлял плясать под свою дудку.
— Ты только что сказал «заставлял плясать под свою дудку», — усмехнулась Аня. — Это тоже наша поговорка.
— Как ты вообще догадалась? Из-за фильма?
— Не только. Просто приключилась критическая масса. Переход количества в качество. Много-много мелких моментов, но до сих пор как-то не складывалось в одну картину. Удивляться я начала буквально с первого момента, как сюда попала. Нет, когда увидела двух теток в средневековом платье, которые говорили по-русски. Даже была дикая мысль, что это реконструкторши. Есть у нас любители поиграть в историю. Но потом сказала себе: ну мало ли, что мы вообще знаем о вселенной. Есть такая теория, что параллельно существуют миллионы миров, бесконечное количество. И если их так бесконечно много, почему бы не быть и такому вот хитровы… думанному.
Аня замолчала, хотя видела, что Вася ждет продолжения. В их единственной бутылке питьевой воды оставалось на донышке. Она допила, налила остывшей, но еще теплой из берестяного котелка, и отнесла к ручью — охладиться в запруде. Вернулась к кострищу и продолжила:
— Первый раз что-то такое у меня шевельнулось, когда я сидела в логове Сапиентиса и ждала, пока откроется замок. Родольф — ну, чиновник из гарема, его правнук — выставил таймер, чтобы меня никто не нашел, пока он не удерет за границу. Сапиентис уснул, а я пошла в кладовую поискать какой-нибудь еды. И нашла замороженный пироге мясом «гол… веп… ы».
— С каким мясом? — переспросил Вася.
— Я тоже не поняла. Выглядело оно довольно противно, а этикетка стерлась. Тогда не поняла. Но что-то такое шевельнулось в памяти. Знаешь, я, когда не могу что-то вспомнить, обычно делаю себе такую мысленную пометку: подумать об этом потом. Либо вспомнится само, либо все это будет уже неважным. Но потом у меня просто времени не было к этому вернуться. Нет, вру, один раз пыталась, но так и не вспомнила. И только сейчас поняла. Голый вепрь Ы. Вот чье там мясо было! То есть не его мясо, конечно. Это было название. Пирог с сублимированным мясом «Голый вепрь Ы». У нас часто бывает такая петрушка — котлеты «Три поросенка», куриные окорочка «Золотой петушок».
— Подожди-ка, — наморщил лоб Вася. — Это из книги какой-то. Вроде, фантастика, нет?
— Да. «Трудно быть богом». Братья Стругацкие — очень известные писатели. Но ты об этом знать никак не можешь.
— А я и не знаю. Но голый вепрь Ы — это как раз почему-то знакомо. Впрочем, может, я читаю твои мысли? Не специально, а в режиме сканера?
— Не могу сказать, что мне нравится эта идея, но, в принципе, не так уж и важно. Даже если миссис Смит и вепря ты отсканировал из моей головы, пирог все равно остается объективной реальностью. Я его видела. И даже использовала для гадания — вместо монетки. Производитель пирога никак не мог использовать мой мозг для нейминга. Этот креатив ему подкинул тот, кто всем тут управляет. Или управлял. Так что теперь мне еще сильнее хочется найти эту тварь. И что-нибудь ему оторвать. Без возможности пришить обратно.
— Пожалуй, я тебя полностью в этом поддержу, — кивнул Вася. — Как ты думаешь, он все еще может наблюдать за нами?
— Не знаю, — Аня невольно посмотрела по сторонам. — Но даже если… Пусть ослепнет, извращенец поганый. Или тебя это смущает?
— Меня?! — дракон фыркнул пламенем. — Смущает?
— Ты поосторожней с огнем, пожалуйста. Тут все сухое, в момент загорится, зажаримся, как куропатки.
— Слушаюсь, товарищ командир. И не пора ли нам пообедать?
После обеда ниже по течению ручья обнаружились густые кусты, где было хоть немного прохладнее. Вася расчистил небольшую прогалину, и они устроились подремать, подстелив украденный плед. Аня привалилась к драконьему боку,
поглаживая его шею.
— Мурр! — сказал Вася, блаженно щурясь. — Почувствуй себя котом. Или сумкой. Слушай, а ты не могла бы ночью почесать мне спину? Всю жизнь мечтаю, чтобы красивая девушка эта сделала. Не драла когтями в интересный момент, а просто почесала. Нежно и ласково. И я усну. И буду видеть приятные эротические сны. Разумеется, с ее участием.
— А пятки тебе не надо почесать? — усмехнулась Аня.
— Пятки нет, только спину. Да ладно, что тебе, жалко, что ли? Я ж не прошу мне прыщи выковыривать.
— У тебя нет прыщей, ящерица! Аж противно, насколько ты идеален. Хорошо, не плачь, почешу. Все равно больше от тебя никакого толку.
— Вот пример железной женской логики! — восхитился Вася. — Извини, что напоминаю, но это как раз от тебя еще два с лишним дня никакого толку. Кроме всяких непотребных штучек.
— Непотребных, говоришь? — Аня вскинула брови. — Может быть, ты вообще предпочитаешь секс по свистку в миссионерской позе? Упал — отжался. И никаких излишеств. Лучше скажи сразу, чтобы я знала, чего ждать.
— Моя дорогая, — дракон поцеловал ее руку, — давай обойдемся без спойлеров, а? Так я тебе все и рассказал. Могу только намекнуть, что четыре года тяжких трудов даром не прошли. Может, еще и ты что-то новенькое для себя узнаешь.