Он снова посмотрел на свою мать.
— Я не был обузой. Твой брак развалился, и ты выместила это на мне. Когда твой новый брак тоже обернется ничем, не вымещай это на Саммер. Одну мать она уже потеряла.
— Кевин! Я бы никогда так не поступила… — сурово начала она, но в конце ее голос задрожал.
Он оборвал ее резким движением головы.
— Поступила бы. — Положив руки на стол, он посмотрел в упор на моего папу. — Вы кажетесь хорошим отцом. Мы не стали близки, но не позволяйте ей ранить вашу дочь так, как она ранила своего сына.
Кевин встал.
— На этом я ухожу. Прости, мама. Сегодня никаких семейных собраний. Все, что я хотел бы сказать, касается только меня и тебя. А еще твоего бывшего мужа, который, если ты не забыла, по-прежнему остается моим отцом.
Пока он уходил, Шейла моргала, стараясь удержать слезы. Она не встала и не побежала за сыном. Даже не обернулась, чтобы посмотреть ему вслед. Она сидела прямо, уставившись в одну точку, а по ее лицу текли слезы.
Моя мачеха еще никогда не выглядела настолько потерянной.
Не зная, что сказать, я молчала. Через несколько секунд тишины папа проговорил:
— Саммер, давай отвезем тебя в общежитие. Нам с Шейлой нужно вернуться в отель. Похоже, нам есть, что обсудить.
Я поднялась.
— Нет. Все нормально. Я позвоню другу. А вы разговаривайте.
— Ты уверена? — Он взял меня за руку и сжал ее. — Мы с мамой, твоей приемной мамой, очень любим тебя. Я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала себя обузой.
От этих слов слезы Шейлы полились бесконечным потоком.
— Я знаю, пап. — Чувствуя, что сама вот-вот заплачу, я накрыла его руку своей и сжала. — Я никогда не чувствовала такого.
— Хорошо. — Его голос охрип, и он, вымученно улыбнувшись, еще раз сжал мою руку. — Хорошо.
— Ну… я пойду. Меня подвезут.
Я ободряюще улыбнулась им, но это не помогло. Шейла, которая всегда была счастливой и жизнерадостной, выглядела совершенно разбитой, и это разрывало мне сердце. Но когда я вышла и увидела Кевина, то поняла, что ему тоже плохо.
Дожидаясь машины, он стоял, ссутулившись и засунув руки в карманы, и сверлил взглядом землю. Я смотрела на него и видела маленького мальчика, которому его мама сделала больно.
Я вздохнула.
Он, обернувшись, скривился.
— Она все увиливала от разговоров о нем, и сегодня я наконец-то сорвался.
Я приподняла плечо.
— Ты по-прежнему козел и изменщик, но сегодня я первая повела себя как стерва.
— Ты не стерва.
— Сегодня была.
Он улыбнулся.
— Может, тебе стоит быть ею почаще.
— В каком смысле?
— Тебе понравилось сражаться там, да?
Я пожала плечами.
— Причина была не самой хорошей. Я и сама не знаю, зачем я это сделала.
Он рассмеялся, но как-то печально.
— Зато знаю я. Тебя достало, что все молчат. Твоя мать умерла, а о ней практически не говорят. Мои родители развелись, но мама делает вид, будто моего родного отца не существует. Я выплеснул свой гнев на тебя, вместо того чтобы сразу направить его на нее. Саммер, прости. Я серьезно.
Мое сердце замерло.
— Мне нравится твоя мама.
Он опять рассмеялся — уже не так грустно.
— Мне тоже, но она не хотела разбираться с разводом, а сделать это придется. От таких вещей отмахиваться нельзя. Моя вина в том, что я до сих пор позволял ей это делать. Разговоры не помогли. Крики тоже. Поэтому я стал ее игнорировать, как она игнорировала меня, — ее и всю ситуацию в целом. — Он снова фыркнул. — Мы оба знаем, чем это закончилось… мы оказались в одной постели, потому что в ту ночь я наконец заметил тебя, но оказался к этому не готов.
Подняв взгляд, я обнаружила, что он смотрит на меня. И в его глазах было нечто такое… Я не была уверена в том, что хочу это видеть. У меня пересохло во рту.
— Я был не готов быть с тобой, когда наконец-то увидел тебя, — тихо произнес он. Его кадык дернулся вверх и опустился. — То, что ты сказала о Бэнксе и о себе… Это правда? Или он тебе все-таки нравится?
Я… не была готова к такому вопросу. Не зная, что сказать, я пнула землю.
— Или ты старалась задеть меня?
Уголок моего рта приподнялся. Пусть считает это ответом.
Кевин вздохнул.
— Я упустил свой шанс с тобой, да?
Я так долго мечтала об этом. И вот наконец оно было прямо передо мной. Эти его слова… В груди стало тесно, и я проглотила ком в горле.
— Ты говоришь мне об этом сейчас? — Не знаю почему, но я не хотела этого слышать. И дело было даже не в чувствах к нему. В чем-то другом…
— Знаю. Неудачный выбор времени, да?
Я не могла. Просто не могла.
— Забери их назад.
— Что?
— Забери свои слова назад. Скажи, что говорил несерьезно. — Мои легкие обожгло. — Скажи, что делаешь то же, что и всегда. Играешь со мной. Проверяешь, есть ли у меня еще чувства. Что ты не имел это в виду и поступил жестоко. Очень-очень жестоко.
— Я не…
— Скажи!
К нам подъехала машина, из окон которой орала музыка. Изнутри донесся голос Мэгги:
— Кевин?
Он продолжал смотреть на меня.
Я тоже не могла отвести взгляд.
— Эй!
Затем он прошептал:
— Я не могу больше лгать. И не могу забрать свои слова назад.
Весь воздух со свистом вышел из моих легких.
Кевин обошел машину и сел с пассажирской стороны. Он так и не посмотрел на Мэгги. Даже когда они развернулись, он продолжал удерживать взгляд на мне.
Внутри меня была пустота размером с океан. Наверно, она была там все это время.
Глава 23
Я могла позвонить Эйвери. Должна была, но не стала. Кейден сказал, что ему все равно по пути, так что уже через десять минут он подъехал к ресторану.
— Да. Наверное, это я зря, — сказала я Кейдену.
Он поднял бровь.
— Ты о чем? О нас? — Он указал между нами.
— О том, что позвонила тебе.
Он жестом показал, чтобы я села в машину.
— Давай. Поехали.
Как только мы тронулись, я не удержалась и спросила его:
— А ты не жалеешь?
— О нашей дружбе?
— Ну да. — Я засунула руки под бедра. — Разве между нами есть что-то еще, что можно было бы переосмыслить?
Мгновение он изучал меня, а потом загорелся зеленый, и машина тронулась с места. Он не ответил. Молчал всю дорогу до дома. Мы зашли к нему, и он бросил взгляд на свою спальню. Затем с дразнящей улыбкой повернулся ко мне.
— Не знаю, что ты имела в виду под переосмыслением, но я надеялся на еще один раунд. Ты в игре?
Да. Я точно позвонила не тому человеку.
— Мне кажется, что у Кевина есть ко мне чувства.
— Твою мать. — Кейден развернулся и пошел в спальню. — Теперь ясно, о чем ты.
— Мне остаться?
Он жестом позвал меня за собой.
— Конечно. Представь, что я твоя подружка. Сегодня зови меня Керри.
— Ты серьезно?
— Нет.
— О.
Я села напротив него, и он вздохнул.
— Итак, твой сводный братец включил заднюю, да?
Мой желудок завязывался в узлы, но я должна была рассказать ему. Эйвери была моим другом, но Кейден… был чем-то бóльшим. Я хотела быть здесь, хотела быть с ним, хотела, чтобы он меня выслушал.
Я кивнула и выложила Кейдену все. Я говорила о Кевине, но на самом деле хотела поговорить о другом. И это другое пугало меня. Я не знала, смогу ли проговорить это вслух. К тому времени, когда я закончила, мои руки сплелись на коленях так странно, что это сошло бы за новую позу в йоге.
— Так что ты думаешь? — спросила я.
— Ты позвонила мне.
— Да.
— И рассказала все это.
На случай, если он задавал мне вопрос, я снова кивнула.
— Угу.
— И ты знаешь, что я не трепло.
— Эта черта придает тебе шарм. — Я помахала на него пальцами. — Дополняет твой устрашающий образ. Девчонки от этого просто текут.
Он не смутился ни капли. Даже глазом не моргнул.
— Поэтому я скажу тебе свое честное мнение.
— О. — Теперь стало понятно, к чему он вел. — Окей. Да. Говори все как есть.
— Какого хрена ты делаешь?
— Что?
Кейден поднялся и пошел за пивом. Вернувшись, он поставил банку и передо мной.
— Ты потому и пришла ко мне — потому что знала, что идиотка. Так перестань ею быть.
— Почему это я идиотка?
— Почему ты вообще рассказываешь мне о своем мудаке-братце? Может, раньше у тебя и были чувства к нему, но я тебя знаю. Их давно уже нет. Так что на самом деле происходит?
Мои губы дернулись.
— Что?
— Мудак — это было моим прозвищем для тебя. — Я вздохнула и отпила пива. — Старые добрые времена.
— Оно больше подходит Кевину.
— Теперь это прозвище стало для меня типа ласкательным.
Он насупился.
— Серьезно? Ты правда хочешь тратить время на разговоры о нем? Ну хорошо. Пойду у тебя на поводу. — Он закатил глаза. — Ставлю пять сотен на то, что в следующем месяце у него будет новая девушка.
— Следующий месяц через неделю.
— Неважно. И этой девушкой будешь не ты. — Он помолчал. — Он съезжает.
Я нахмурилась.
— От Мэгги?
Он дернул плечом.
— Видимо. Он хочет собрание братства. Будет проситься назад.
— Ты уверен? В смысле, откуда ты знаешь, о чем он хочет сказать?
— Чтобы собрать парней, он должен назвать причину, и поскольку официально его не выгоняли, нам придется позволить собранию состояться.
Кевин уходил от Мэгги. Нет, он уходил из дома Мэгги. Почему же мне не хотелось, чтобы он это делал?
Я сплела пальцы.
— Вы разрешите ему вернуться?
— Я? Мать твою, нет. Парни? Возможно. Мы тут все за второй шанс. Многих парней арестовывали за всякие глупости.
— Раз он съезжает, значит они расстаются.
— Именно. — Его взгляд посуровел. — Только не говори, что надеешься стать его следующей пассией. Ты сейчас выглядишь как оголодавшая белка, увидевшая орешек.
Я нахмурилась.
— Что? Это неправда.
Он с неприязнью вздохнул.
— Он не женится на тебе.
— Я не хочу замуж. Вообще ничего не хочу. Я с ним покончила.
— Но с тобой что-то происходит. — Он застонал. — Не встречайся с ним. Он не бывает в отношениях дольше полугода. Начинает встречаться с кем-нибудь, а потом…
— Я знаю.
Я сжала руки так крепко, что между ними не поместилась бы даже скрепка. Он был прав. Боже, Кейден был прав.
— У меня нет к нему чувств.
Пустота в груди стала больше.
— Ну конечно. — Его голос смягчился. — И поэтому у тебя такое лицо, словно ты вот-вот заплачешь.
— Просто мне жалко белку.
— Саммер.
— Она, должно быть, такая голодная.
Я закрыла глаза и покачала головой. Довольно этого бреда. Я тоже должна была быть с Кейденом честной.
— У меня нет к нему чувств, но… — Я не знала, что сказать дальше. И даже не понимала, что со мной происходит. Просто чувствовала где-то в глубине груди боль.
Но я не могла ее чувствовать, ведь я говорила о Кевине. Должно было быть что-то еще.
— Он был популярным. Я же никем. Его хотели все девушки, а он должен был стать моим сводным братом. Я думала, что нас сводит судьба. Была уверена в этом. — Я рассмеялась, и тут же поежилась от того, каким пустым был этот звук. — Я просто стала ждать. Сначала была одна девушка, потом другая, затем, перед колледжем, третья. Он словно не мог оставаться один. Они и дома всегда были с ним рядом, но в ночь моего выпускного…
Я вспомнила, как стоя в мантии и квадратной шапочке с кисточкой, увидела, как он проскользнул через заднюю дверь. Мое сердце сжалось. Я знала, что он приехал ради меня. Это что-то значило.
— Он приехал один. Значит, у него не было девушки. И в ту ночь… Мы были в коридоре. — Я вздрогнула, четко вспоминая все, что было. — Я стояла, тупо уставившись на него. Он тоже смотрел на меня. — Его спальня была у меня за спиной. — Но он просто ждал, когда я отойду, чтобы пройти в свою комнату. И ничего больше. — Моя же спальня была наверху, позади него. — Я была пьяна и просто продолжала смотреть на него. — А затем он коснулся моего плеча. — И я подумала, что он делает первый шаг. — Я шагнула к нему. — Я поцеловала его. Это я сделала первый шаг. А он просто… — Помог заполнить ту непонятную внутреннюю пустоту.
— Воспользовался тобой.
— Нет. Он выпил. Мы оба выпили.
— Ты напилась.
— Как и он…
— Мэтьюс не напивается.
— Что?
Кейден покачал головой. Его глаза сверкали от едва сдерживаемой ярости.
— Он выпивает одну-две бутылки. Ни разу не видел, чтобы он бывал пьяным.
— Никогда? — У меня пересохло во рту.
— Никогда. — Его челюсти сжались. — Он всю ночь держит в руках пиво или коктейль, потому что это помогает девушкам раскрепоститься. Потому что они думают, что если пьет он…
— …то и они будут пить.
После выпускного, на вечеринке Клариссы, он весь вечер держал в руках пиво.
— Каждый раз, когда я видела его, то думала, что у него новое пиво. Когда мы собрались уходить, он поставил бутылку на столик, и я помню, как случайно задела ее. Она была теплой.
— Саммер, когда он с девушками, то знает, что делает. — Кейден уперся локтями в колени и наклонился вперед. — Он сказал, что у него есть к тебе чувства?
Я был не готов быть с тобой, когда наконец-то увидел тебя.
Мои ладони вспотели. Это не имело значения. Все равно причиной этого разговора был не Кевин, а та боль во мне…
— Ты знаешь, что он плохой парень. Знаешь, что девушки у него не задерживаются. Ты все это знаешь. И если сегодня он говорил искренне, то почему уехал с другой?
Пока он говорил, я кивала.
— Да, я все это знаю. Ты прав.
— Не влюбляйся в него.
И тут меня озарило. То, каким тоном Кейден сказал эти слова… Он не был и близко похож на моего сводного брата. Нисколько. Ничуть. Кевин был кратковременной вспышкой. Поплавком, отвлекавшим рыбку от крючка.
Кейден был чем-то бо́льшим. Он был настоящим. Внезапно та внутренняя боль приняла новую форму, запульсировала, и меня прорезала паника.
Я не могла отвести от Кейдена взгляд.
Кевин уже ранил меня — ну, или я так считала. Но увлечение им не было настоящим. Это было пустышкой. Игрой, в которую я играла сама с собой. А с Кейденом… с Кейденом все было по-настоящему. И это могло разрушить меня.
С глаз спáла пелена, и я увидела Кейдена словно впервые.
Это был Кейден.
Это был он…
— О нет.
Кейден нахмурился. Его лицо было таким красивым — временами сумрачным и загадочным, но таким красивым и манящим, будто наркотик. Даже его хмурый вид не отбивал у меня желания поцеловать его.
Он склонил голову набок.
— Ты в порядке?
— А?
Я была влюблена в Кейдена.
Осознание взорвалось во мне бомбой. Я знала, что что-то испытываю к нему, но чтобы это… К этому я была не готова. Я не могла пойти на такой риск.
Я любила Кейдена.
— Да что с тобой? — повторил он. — Ты заставляешь меня волноваться. Что говорит о многом, я ведь уже привык к твоим закидонам.
Я шевельнулась.
— Только что вспомнила. Мне надо к Эйвери. Убедиться, что с ней все в порядке… ну, из-за Маркуса и всего остального. Он не очень хорошо с ней поступает.
Я вскочила на ноги и попятилась к двери.
— Саммер? — Он пошел за мной.
— Все хорошо. Она написала мне, но я хотела поговорить с тобой и забыла. — Я натолкнулась на дверь и нащупала ручку. — Пойду найду ее.
— Они наверняка еще на вечеринке возле костра.
— Вот видишь? О чем и речь. Она сейчас с ним. Мне очень нужно найти ее.
— Саммер? — позвал он опять.
Распахнув дверь, я вылетела наружу и крикнула через плечо:
— Я позвоню тебе позже!
Ответа я не услышала. Потому что бежала. Это было неправильно, но меня подгонял чистый инстинкт. Если он меня ранит, то я не оправлюсь от этого. Никогда.