‘Тогда то, что наш план сработает так, как мы его задумали, для нас важно, как ничто другое. ’ Бледно-белые глаза Мортариона пронизывали Ку’гата взглядом.
‘Мы сможем подстроиться под него. Мы преуспеем. ’
‘Твоя зараза готова? ’
Лицо Ку’гата изменилось. ‘Вы знаете ответ, мой Лорд. ’
‘Если нет, тогда он двигается слишком быстро! – упрекающим тоном сказал Мортарион. ‘Если он прибудет в Парменио, то мне придется отвлекать его от Иакса. Когда он умрет, его владения станут моими как в материуме, так и в варпе. Но он приближается слишком быстро. Я еще не готов. Рутлинги еще не завершили свой рост между часами. ’
‘Нельзя ли задержать его, о вестник разрушений? Возможно, вам стоит воспользоваться своим талантом изменять состояние варпа? ’
‘Я пытался, ’ – ответил Мортарион. ‘Эфирные шторма подвели меня. Первые легионы демонов, что я вел в битву против него, были разбиты. Те, что были посланы за ними, были уничтожены еще на подходах, так и не нанеся никакого урона. Мои попытки отклонить его от проложенного им курса провалились. ’
‘Это проблема. ’ – сказал Ку’гат.
‘Больше, чем проблема, ’ – сказал Мортарион. ‘Я боюсь того, что он находится под защитой трижды проклятого Императора. ’
Ку’гат вздрогнул от того, что запрещенное имя было произнесено вслух.
‘Я сказал, что не буду упоминать Его. Зачем вы это сделали? ’ – взвыл демон.
‘Варп слишком спокоен. Хоть Гиллиман и не понимает в чем дело, ненавистный свет успокаивает шторма перед его кораблем. Скорее всего, это работа моего отца. ’
‘Кто еще мог бы сотворить такое? ’
‘Мой брат Магнус. Он мой соперник. ’
‘Лучше бы это был краснокожий циклоп! Если ваш так называемый отец вновь способен управлять своими силами таким образом, то у нас есть огромный повод для страха! ’ – испуганно сказал Ку’гат. ‘Сначала меч, а теперь еще и сам Анафема? Этого не может быть! Мы не сможем противостоять такому врагу и при этом выжить. ’
‘Успокойся, Чумной Отец. ’ Мортарион устало вздохнул. Из отверстий в его респираторе вышел желтый пар. ‘Влияние моего отца на это измерение было слабым слишком долго. Если бы Он копил силы, то мы бы узнали об этом. Возможно, что вера окружающих Гиллимана смертных облегчает ему путешествие. В своем лицемерии, Гиллиман окружил себя колдунами, жрецами и псайкерами. Возможно, что это их рук дело, а может быть это всего лишь неудачное для нас стечение обстоятельств. Также возможно, что мой отец более не является бесполезным полутрупом и вновь может действовать. Я не знаю. Числа, что я вижу, размыты. Откровения, что приходят ко мне, ни о чем не говорят. ’
‘Я бы не был так оптимистичен, ’ – сказал Ку’гат.
‘Почему же, Чумной Отец? ’
Рога Ку’гата содрогнулись. ‘Я – пессимист. Я бы мог согласиться, но это уже слишком. Примарх бороздит звездное пространство на протяжении целого века, а святые Анафемы и Его омерзительные легионы повсюду. Все это означает лишь одно – Он вновь могущественен. ’
‘Может и так, ’ – сказал Мортарион. ‘Если все, что ты сказал, происходит на самом деле, то он все равно опоздал на десять тысяч лет. Наш повелитель и его братья зашли слишком далеко. Человечеству уготовано уничтожение. Хаос ввергнет эту галактику в глубины варпа целиком и Великие Силы насытятся душами всех рас. Мы должны захватить все земли, которые сможем, пока кто-либо другой не сделал это, тем самым превратив их в свои крепости. Если ты мне поможешь, Ультрамар будет нашим. ’
‘Я занят, ’ – ответил Ку’гат. ‘Наш план требует моего присутствия на Иаксе. ’
‘Планы меняются. Ты должен отправиться в Парменио вместе со своей Чумной Гвардией. Моим воинам требуется поддержка могущественных Нерожденных Нургла. ’
‘А как же мое великое творение? Если я покину его сейчас, то будет существовать опасность того, что оно не будет закончено и все, чего мы достигли, обратится в пыль. ’
‘Если мой самодовольный брат не получит его как дар, то в твоем великом творении не будет никакого смысла. В конце концов, дорогой Ку’гат, все материальные деяния должны быть воссоединены с эфемерными – иначе ничего не выйдет. Парменио – владение шестой чумы. Пестилиакс, Чума Богов не станет шестой – ей уготовано место седьмой, ибо если она не будет седьмой, то у нее не будет той разрушительной силы, которой обладает Чума Богов. Иакс, что будет переименовал в Пестилиакс – вот дом седьмой чумы. Так было предопределено. Число, как и верное время – наше все. План должен быть исполнен в соответствии со священным порядком трех и семи. Либо все Семь Сотен Миров Ультрамара и, те, что лежат за его пределами, станут нашими, либо мы не сможем захватить ничего вовсе. ’
Из внутренностей Ку’гата раздался какой-то гул.
‘Что-то тревожит тебя? ’ – спросил Мортарион. ‘Возможно, ты со мной не согласен? ’ – добавил он, бросив угрожающий взор на Ку’гата.
‘Нет, нет! Святые числа Нургла требуют должного внимания и оберегания. Прикосновение благословенного ветра – это все, что у нас есть. ’ Он с трудом выдавил из своих внутренностей облако мерзкого газа.
Мортарион не поддался на эту уловку. ‘Я знаю тебя, Ку’гат. Ты со мной не согласен. Давай сделаем по-другому. Гиллиман собрал вокруг себя множество солдат и кораблей, что пришли из-за пределов Ультрамара. Его владения стали точкой сбора для сил Империума. Ты можешь не обращать должного внимания на деяния смертных и мир плоти, ибо для тебя это всего лишь игры, но то, что там происходит, скоро коснется и тебя. Великая победа Нургла будет отложена. Возможно, что все, чего мы добились, будет потеряно. Тебе придется начать все сначала. Как много раз ты терпел неудачу, пытаясь отплатить нашему Отцу за то, что он дал тебе жизнь? Как много раз ты пытался воссоздать его великое творение? На этот раз ты можешь преуспеть, но этого не случится, если мой брат продолжит наступать и завоевывать преимущество. ’
Ку’гат посмотрел в сторну, будучи раздраженным от того, что Мортарион вновь напомнил ему о причине его рождения. Он был недостоин этого, появившись на свет благодаря чистой случайности. Мортарион играл на струнах его неуверенности без пощады.
‘Мне нужны подкрепления, ’ – сказал Мортарион. ‘В худшем случае я должен хотя бы задержать наступление Гиллимана, заставить его потратить время на то, чтобы он восстановил свои силы – таким образом у нас будет время чтобы закончить трансформацию Иакса в Пестилиакс. Новая Карающая Звезда зальет своим проклятым сиянием все сердце Ультрамара. ’
‘В худшем случае? У вас есть более амбициозные планы? ’
‘Взять его живьем. Отделить его от следующего за ним воинства. Если нам повезет, и мы не струсим, то мы можем захватить и пленить его. После этого ты сможешь оттачивать свои навыки на его теле столько, сколько тебе будет угодно. ’
‘Это было бы лучше всего. ’
Мортарион кивнул. ‘Да, ’ – сказал он. ‘Но он должен погибнуть на Иаксе вне зависимости от того поймаем мы его или нет. Только тогда часы смогут зазвонить в своей печальной гармонии, тем самым позволив чумным корням разрастись и ввергнуть это ничтожное измерение в сад нашего Отца. Владыка Разложения будет доволен. Если ты откажешься помогать мне, то Гиллиман отбросит нас из Парменио, растопчет все, что мы сотворили и рассеет наш прах по своему королевству. Сделает ли это Лорда Нургла счастливым? Будем ли он звонко смеяться и простит ли он нас, если триллионы триллионов бактерий прекратят свое существование? ’
‘Нет, ’ – уверенно ответил Ку’гат. ‘А как же Тифус? Разве он не может помочь вам? Если моя память меня не подводит, то в старые времена он вел значительную часть вашего Легиона. Призовите его. ’
Покрытое шрамами лицо Мортариона исказилось от злобы. ‘Мой сын не внемлет моим просьбам. Он предпочитает соперничать со мной за право занять мое место как фаворита Нургла. Он не понимает, что растерзать Ультрамар мечом и чумой будет недостаточно. Он не понимает, что есть что-то более величественное. Тифус никогда не видел чего-то более важного, чем свое собственное возвеличивание. Место и время гибели примарха должно быть определено нами, и смерть его должна прийти от чумы. Его владения должны быть преподнесены Нурглу именно нами, ибо если этого не произойдет, другие из Четверки сделают это за нас. Мы – те, что должны исполнить этот великий замысел. Втроем было бы проще. Нам же двоим придется приложить больше усилий. ’
Из разлагающихся легких Ку’гата вырвался хриплый вздох. Он не хотел покидать свое творение. ‘Хорошо, ’ – согласился он. ‘Чумная Гвардия присоединится к тебе, если ты дашь мне несколько дней для того чтобы подготовить путь сквозь сады из моих владений в твои. Ветра непредсказуемы, и я не могу так просто…’
Мортарион, сосредоточившись, поднял одну руку. Ростки Микоты Профундис делали все движения крайне медленными, но жест, показанный им, был предельно ясен. Тишина.
‘Все готово. Твое путешествие не будет осложнено. Пестилиакс – подходящее место для сосредоточения сил для передвижения – тебе не нужно плутать по землям нашего Отца. Шабаш чумных ведьм уже начал ритуал призыва. Они делают все, что в их силах. Я позволю им доказать их ничтожную полезность несмотря на то, что все они – мерзкие колдуны. ’ Когда речь заходила о колдунах, Мортарион переходил на насмешливый тон. Колдовство окружало его естество, но, тем не менее, он отвергал истину своего существования.
‘С вашей стороны очень любезно предупреждать меня об этом перед тем как отрывать меня от моих дел, ’ – сказал Ку’гат. Свои слова он приправил порцией натужной лести. Призыв – процесс очень нестабильный и неприятный. Ку’гат был неблагосклонен к тем смертным, что смели прерывать его эксперименты ради своих ничтожных прошений о даровании им силы.
‘Хотя я и знаю, что ты держишь обиду на меня, я не желаю того, чтобы твое путешествие прошло отвратительно, ибо я тоже заинтересован в этом, ’ – примирительным тоном сказал Мортарион. ‘Робаут Гиллиман должен пасть от чумы, и пасть он должен на Иаксе. Если хоть кто-нибудь и может организовать это, то это ты, Чумной Отец. Ты искупишь свои грехи, а завоюю вечную благосклонность Нургла. Я нуждаюсь в твоем присутствии на Парменио Прайм, ибо мне нужно чтобы путь моего брата до Иакса был проложен. Я не могу сделать это без тебя. ’
‘Я почти уверен в том, что вы льстите мне. ’
‘Это так, ’ – сказал Мортарион. Без предупреждения он резко вырвался из грибных ростков, что оплетали его. Взмах Безмолвием рассек бюст, что представлял Ку’гата. Он упал, а миниатюрная голова, соприкоснувшись с поверхностью пола, превратилась в груду прогорклого мяса, тем самым отправляя Ку’гата обратно в его тело.
‘Угх, ’ – недовольно проворчал Ку’гат, открывая свои глаза. Его массивное тело задрожало, тем самым разрывая узы грибниц, что почти приросли к нему. Ростки пропали еще быстрее, чем они появились. Через мгновение единственным, чем был покрыт Ку’гат, был лишь слой черной слизи. Септикус быстро отошел от края котла, возвращая трость ее владельцу. Он спустился вниз по спиральной лестнице, распихивая нурглингов на своем пути, после чего занял свое место у ног Ку’гата.
Чумной Отец взглянул на Септикуса. Его скорбное выражение лица очень сильно контрастировало с веселыми ликами его прислужников.
‘Что Повелитель Смерти хотел от вас, о наисквернейший благодетель? ’
‘Много того, много сего…’ – ответил Ку’гат. ‘Для того, кто так ценит безмолвие, он говорит великие вещи. Но то, что он не озвучил, было опасение. ’
‘Опасение? ’ – переспросил Септикус.
‘Мортарион мучает меня за то, что я не выполняю своих обещаний! ’ – возмущенно ответил Ку’гат. Он взял трость и с усилием протолкнул ее в густоту содержимого котла. ‘Я - Создатель наилучших недугов во Вселенной. У него хватило дерзости поучать меня о правильном использовании священных чисел! ’ – добавил он. ‘Неважно. Чума будет действовать максимально эффективно вне зависимости от того, где начнется ее распространение. И тот порядок, в котором ее хочет применить падший Мортарион меня не волнует! Пф! ’ После этих слов он громко фыркнул, а затем резко сплюнул, заливая пол соплями и дождем различных слизней из его носа. ‘Семь того, три того – да он помешан! Думает, что числа избавят его от его связи с варпом! Числа! Тот факт, что Мортарион настолько отдаляется от колдовства, просто смешен. Примархи были творением нашего мира задолго до своего падения, а теперь он отвергает свой титул архи-колдуна. Он лжец! И еще он оскорбляет меня! Я творец! ’ Ку’гат бросил грустный взгляд на Септикуса. Интенсивность перемешивания содержимого котла, как и его настроение, резко упала.
‘Это так, мой владыка. Вы – самый талантливый творец! ’ – сказал Септикус.
Ку’гат фыркнул. ‘Если Мортариону нужна чума, способная убить одного из отпрысков Анафемы – он ее получит. Со временем. ’ Он скорбно взглянул на котел. ‘Мортарион – странная сущность. Он скрывает свою зависть, но попомни мои слова, Септикус, попомни! Я подозреваю, что что вся эта кампания – всего лишь его желание доказать свою стойкость перед братом – ничего более, ’ – буркнул он.
‘Отличный способ доказать свою преданность нашему Отцу, что есть воплощение стойкости, да много чего другого, ’ – сказал Септикус, пытаясь утешить Ку’гата. ‘Теперь у вас есть шанс доказать Нурглу свое превосходство – создайте самое безжалостное заболевание, что когда-либо видел этот мир! ’ Как только он сказал это, Ку’гат всем своим видом показал, что его старания остались незамеченными. Улыбка сошла с лица Септикуса сразу же после того как рожа Ку’гата выказала недовольство.
‘Пытаться вновь… Лишь для того, чтобы еще раз провалиться… ’
‘Никогда, мой повелитель! ’ – сказал Септикус. Он, передвигаясь перекатами, приблизился к Ку’гату и понимающе положил свою руку на его гигантские бедра.
‘Ага. Опять. Каждый раз, когда я пытаюсь сделать это, я терплю неудачу! Могу я доверить тебе кое-что, дорогой Септикус? ’
‘Да!’
Голос Ку’гата опустился до уровня шипящего шепота. ‘Я боюсь, что у меня никогда не получится воссоздать величайшую чуму нашего Отца. ’ Перемешивание котла остановилось, а голова Ку’гата поникла. ‘Ротигус только и ждет, когда сможет занять мое место в фаворитах Нургла. Он будет третьим, а может быть и вторым! У меня не будет второй попытки, иначе я потеряю титул правой руки Отца. ’
‘Все, что вам нужно – это время, ваша гротескность. ’
Ку’гат тяжело выдохнул. Его нурглинги, позабыв о своих играл, глядели на него в замешательстве. ‘Что я знаю? Мортарион, конечно же, прав. Я всего лишь скромный разводчик недугов. Мортарион – полководец от рождения. Сейчас нам стоит считаться с его талантом лидера. Если он говорит, что появление великого разрушителя должно быть отложено, то нам стоит прислушаться к нему. Септикус… ’ – сказал Ку’гат.
‘Да, ваша отвратительность? ’
‘Доставай свои мерзкие волынки - призывай Чумную Стражу в наш мир. Повелевай половине наших легионов оставить города Иакса-что-будет-Пестилиаксом, разыщи носителей моего паланкина в отстойниках и выгребных ямах. Нам нужно заразить еще один мир. ’ Ку’гат вернулся к перемешиванию океана нечистот своей тростью. ‘Всему этому придется подождать. Мы, скорее всего, не потеряем все, чего добились, но нам придется раздобыть свежих ингредиентов, дабы оживить эту субстанцию. ’ Он кивнул сам себе. ‘Да, мы не задержимся! ’
‘Я прослежу за исполнением ваших приказов, мой господин! ’ – воскликнул Септикус. Будучи ободренным, он зачерпнул горсть нурглингов с пола. Их хихиканье сменилось воем, ибо он сдавил их, плюнул в получившуюся массу, а затем подбросил все это в воздух. Во время своего безобразного падения эти размолотые, раздутые и растянутые тела начали соединяться, формируя подающий признаки жизни желудок огромной твари. Септикус поймал эту массу и, издав звук облегчения, выдавил три кости из своего хребта: хрум, хрум, хрум! Под конец всего этого представления он засунул руку в своеобразный карман между складок своей кожи на груди и вытащил оттуда сделанную из кости трубку. Он облизал все липкие соки, что были на ней, а затем схватил висящий желудочный канал и соединил его с концом этой трубки. Он расположил получившуюся конструкцию у себя под рукой, после чего дунул в трубку, дабы проверить звук. Из костяных трубок вырвался наиотвратительнейший звук, заставивший нурглингов завизжать. На его лице появилась ликующая гримаса, а тронутые болезнями губы исказились в улыбке. Септикус вставил основную трубку между своих зубов, после чего глубоко вздохнул.