Удивлялись все, за исключением маленькой русалочки. Услышав вести о свадьбе, бедняжка подумала, что принц собирается жениться именно на ней, и давайте не будем осуждать ее за это. Они же почти поцеловались с принцем накануне, и по тому, как Эрик смотрел на нее в той лодке, было ясно, что он влюблен в Ариэль.
Может быть, он вспомнил, наконец, о том, кто спас ему жизнь? Ариэль поправила прическу и поспешила разыскать Эрика.
Разумеется, она торопилась, ведь по условиям договора с Урсулой принц должен был успеть поцеловать ее сегодня до захода солнца. Но, придя в замок Эрика, Ариэль увидела картину, которая буквально разбила ей сердце.
Принц стоял в главном зале рядом с красивой юной женщиной и разговаривал со своим верным помощником, сэром Гримсби. До этой минуты Гримсби сомневался в том, что женщина с ангельским голосом, о которой принц буквально прожужжал ему все уши, вообще существует на свете, что она не привиделась идущему ко дну Эрику. Он просто не понимал, как принц может сходить с ума по какой-то призрачной сирене, когда рядом с ним, под одной крышей, находится такая прелестная девушка, как Ариэль. Но Эрик оказался прав, и он все-таки нашел женщину своей мечты. Вот она, стоит рядом с принцем этим чудесным солнечным утром и лучезарно улыбается.
– Прости, Эрик, похоже, я действительно был не прав. Твоя загадочная певунья, оказывается, в самом деле существует, и она действительно прекрасна. Поздравляю вас, моя дорогая, – и сэр Гримсби с поклоном поцеловал Ванессе руку.
– Мы хотим пожениться, и как можно скорее, – сказал Эрик, зачарованно глядя на свою спутницу.
– Да, конечно, я все понимаю, Эрик, но свадьба – это дело такое... Оно подготовки требует, и вообще...
– Сегодня же вечером, Гримсби, слышишь? Сегодня же вечером. На закате мы отплываем в свадебное путешествие.
На закате.
На закате!
От этих слов у Ариэль остановилось сердце. В этот момент маленькая русалочка поняла, что ее жизнь кончена. В голове у нее отчетливо прозвучали слова Урсулы: «Если он поцелует тебя раньше, чем на третий день сядет солнце, ты навсегда останешься человеком, если же нет – то вновь превратишься в русалку и будешь принадлежать мне!»
Только сейчас Ариэль с ужасом поняла, что это значит – принадлежать Урсуле.
– Хорошо, Эрик, все будет сделано, как ты хочешь, – сказал Гримсби и поспешил прочь – очевидно, пошел, чтобы распорядиться приготовлениями к свадьбе.
Ариэль была разбита, уничтожена.
Она потеряла своего любимого, а после заката ее душа навсегда перейдет в руки морской ведьмы. Что будет потом? Да ничего хорошего. Ариэль превратится в одно из тех несчастных созданий, которые обитают в подводном саду Урсулы, а ее отец, Тритон, никогда даже не узнает о том, что случилось с его дочерью. Ариэль погубила свою жизнь. Еще немного, и она навсегда потеряет и свою семью, и своих друзей. Все на свете потеряет.
Что они подумают, узнав о том, что Ариэль исчезла? И думают ли они о том, где она сейчас? А ведь всего этого могло и не быть, если бы отец не произнес тогда те ужасные слова, не осудил ее за то, что она спасла Эрика.
Голос Тритона громом отдавался в голове Ариэль, когда она вспоминала тот разговор. «Это правда, что ты спасла тонущего человека? Но любые контакты между миром людей и подводным миром строжайше запрещены!» Она пыталась тогда спорить с отцом, переубедить его, но ничего из этого не вышло. Тритону совершенно не было дела до того, выживет Эрик или нет.
«Ну, утонет в море еще один человечек, и что из этого? Одним больше, одним меньше, подумаешь!»
То, что Ариэль полюбила Эрика, его то же не волновало.
«Да все они одинаковые, эти люди! Слабовольные, грубые, бессердечные пожиратели нашей рыбы!»
Каждое новое слово Ариэль, каждая ее попытка возразить лишь сильнее распаляли гнев отца, и это заставило ее отправиться за помощью к Урсуле. Да, морская ведьма согласилась помочь русалочке бежать от отца и получить возможность вести ту жизнь, о которой она мечтала, – но и из этого ничего не получилось. Не суждено Ариэль узнать, каково это – жить в мире людей. И вообще ее жизни суждено закончиться, так по-настоящему и не успев начаться.
Какой же глупой она оказалась, какой доверчивой! Глупо было верить в то, что Эрик влюбился в нее. Глупо было заключать договор с морской ведьмой. Глупо было бросать свою жизнь к ногам человека, который не любил ее так, как она любила его.
А ведь Ариэль была уверена в том, что Эрик влюбился в нее, когда спасала тонущего принца. И он привел Ариэль в свой замок, когда нашел ее на берегу своего королевства. Ах, зачем, зачем она отдала морской ведьме свой неповторимый голос? Ведь если бы принц услышал его, то сразу понял бы, что это она, именно она спасла ему жизнь, когда он тонул! Ариэль была уверена в том, что Эрик поцелует ее, когда они плыли вчера на лодке.
Она надеялась, что принц начал вспоминать, как все было. Она думала, что Эрик влюбился в нее. Ах, если бы он успел вчера поцеловать ее!
«Если бы только лодка не перевернулась раньше, чем... А впрочем, что теперь думать об этом?»
Ариэль вновь и вновь вспоминала все события последних дней, вспоминала каждую деталь, каждую мелочь. Вспоминала, и не чувствовала ничего, кроме сожаления. «Я потеряла все. Все! – думала она. – За каких-то три коротких дня я потеряла свою жизнь!»
Прошлое, которое когда-то казалось Ариэль волшебным сном, оборачивалось для нее настоящим кошмаром. Как же она была потрясена в ту ночь, когда заметила тонущего Эрика! До этого она никогда не видела людей так близко, почти вплотную, и этот юноша показался ей самым красивым существом на свете.
Она попыталась представить себе, на что должна быть похожа жизнь этого прекрасного юноши – путешествия по морям, неведомые города и земли, танцы под звездным небом. Ариэль подумала, что дом этого юноши должен быть полон красивых вещей, таких же, что хранятся в ее собственной коллекции в подводной пещере.
А сколько других, еще более удивительных человеческих вещей он мог бы показать ей! Таких вещей, которых Ариэль и представить себе не могла. Будущая жизнь с Эриком представлялась ей захватывающим приключением, нескончаемым праздником, где каждый новый день сулит все более и более поразительные открытия... Но теперь все было кончено.
«Зачем только морским богам было угодно пустить ко дну корабль Эрика, а ему самому разрешить войти в мою жизнь? Должна же быть на то какая-то причина? – размышляла Ариэль. – И сил, чтобы спасти его, дали мне боги, и влюбиться в принца меня заставили. Зачем, боги? Зачем?»
И почему же боги, сделавшие все это, не позволили принцу влюбиться в русалочку?
Знай Ариэль об этом заранее, не стала бы она рисковать, не стала бы заключать тот договор с Урсулой! Зачем она отдала ей свой голос? Будь у Ариэль ее голос, она обо всем сумела бы рассказать Эрику, обо всем! Но теперь сердце русалочки было разбито, и ей оставалось лишь вздыхать о том времени, когда она впервые появилась в королевстве Эрика, веря в то, что принц любит ее. Нет, Ариэль до сих пор не могла поверить в то, что Эрик – ее Эрик! – может жениться на какой-то другой девушке. Русалочка чувствовала себя беспомощной, она была в отчаянии, ей хотелось рыдать от боли и кричать от гнева, но даже этого она не могла сделать, после того как отдала свой голос морской ведьме.
– Ариэль! Ариэль! – Это был ее приятель Скаттл, морская чайка. Он опустился на пирс и бессвязно забормотал. – Я летел... ну да, разумеется, я летел... и...
Ариэль могла общаться с обитателями моря, и это совершенно неудивительно, поскольку она сама была одной из них. Однако сейчас, лишившись своего голоса, русалочка не могла даже сказать Скаттлу, чтобы тот успокоился и рассказал толком, что же с ним произошло. Пришлось немного подождать. Потом Скаттл перестал дрожать от страха и продолжил свой рассказ:
– Я видел ведьму! Ведьму! Она смотрела в зеркало и пела украденным у тебя голосом! Твоим голосом, ты слышишь меня? Морская ведьма прикидывается тобой, чтобы принц женился на ней!
ГЛАВА 15
Нежданное послание
Силуэт пряничного домика темнел на фоне серебристо-голубого неба с золотисто-розовой полосой заката. Сестрички- ведьмы были в домике, нервно поглядывали в окна, искали глазами воронов или других гонцов из Сказочных земель, опасались, что вот-вот могут получить новое неприятное предупреждение от Темной Феи.
Показалась летевшая прямиком к домику ведьм темно-серая сова, и Руби взвизгнула от страха, увидев ее.
– Прекрати, Руби, это всего лишь сова! – пристыдили ее сестры, но и у них все внутри сжалось и похолодело, когда сова начала пикировать вниз.
– Ты думаешь, это?.. – пролепетала Руби.
– Нет, не думаю, – отрезала в ответ Люсинда. – Малефисента никогда не берет на службу сов!
Марта осторожно, покачиваясь на каждом шагу, подошла к двери, поднялась на цыпочки и выглянула в маленькое окошечко, врезанное над косяком и украшенное нарисованным темно-серой краской драконом. Красной краской было добавлено пламя, вылетавшее из пасти дракона и сжигавшее, надо полагать, Сказочные земли.
– Марта, открой ей дверь! Совы – не драконы, они не огнедышащие, пламенем не плюются!
Марта открыла дверь. Сова, не торопясь, влетела в дом, приземлилась на кухонном столе и подняла лапку, к которой был привязан свернутый в трубочку листок бумаги.
– Руби, дай ей печенье! – распорядилась Люсинда, забирая у совы послание. Пока Руби и Марта рылись на полках в поисках печенья, Люсинда пробежала глазами письмо и воскликнула.
– Отбой воздушной тревоги, ведьмы! Это письмо не от Темной Феи, а от Фланци. Она просит нас как можно скорее прибыть в замок Морнингстар. Говорит, что мы очень нужны там.
– А как сама Фланци? С ней все в порядке? – нервно засуетились Руби и Марта. Люсинда изо всех сил старалась не сердиться на сестер и сохранять спокойствие. Ведь что ни говори, всем им пришлось изрядно поволноваться в последнее время.
– Об этом здесь ничего не сказано, написано только, что мы нужны Фланци, и при дворе Морнингстаров нас ждет самый теплый прием.
– Теплый прием? Лично я в этом сильно сомневаюсь, – заметила Руби. – После того, какую роль мы сыграли в том, что так сильно выбило Тьюлип из колеи, и вдруг «теплый прием»?
– А может быть, «горячий»? – добавила Марта.
– Что мы сыграли? И куда выбили Тьюлип? – нахмурилась Люсинда. После исчезновения Цирцеи ее сестры начинали порой заговариваться и нести какую-то околесицу. – По-простому сказать не можете, что ли?
– Да, после ухода Цирцеи мы стали выражаться несколько странно... – начала Руби.
– ...Но ты сама знаешь, Люсинда, что это мы ради нее стараемся так культурно разговаривать, – закончила Марта.
Сова, которой, очевидно, надоело ждать и ответа, и обещанного печенья, сердито и без предупреждения тяпнула Руби за руку/
– Ааа! – завопила Руби. – Да я тебе за это шею сейчас сверну, бандитка серая!
Сова спокойно посмотрела на ведьму и пару раз моргнула своими янтарными глазами, словно говоря: «Ну-ну, попробуй! Разве не знаешь, что парламентеров и гонцов трогать нельзя?»
– Оставь сову, Руби, – сказала Люсинда, роясь на столе в поисках пера и листа бумаги, на котором можно было бы написать ответ. – С ней-то зачем ссориться? У нас и без сов врагов хватает. И дай, наконец, ей печенье!
Люсинда отыскала все, что нужно, написала Фланци короткую записочку о том, что они немедленно отбывают, что они, можно сказать, уже в пути.
– Ну, вот тебе ответ, моя дорогая, вот это тебе за работу, – сказала Люсинда сове, привязывая записку к ее лапке и вручая долгожданное печенье. – А теперь как можно скорее возвращайся к Фланци.
Сова скоренько склевала печенье, гукнула что-то вроде благодарности, вылетела в открытое круглое окно кухни, сделала круг над старой айвой и заскользила по воздуху в сторону королевства Морнингстар.
– Как отправимся в путь, сестрички? Как обычно? – спросила Марта. Вид у нее, честно сказать, был слегка ошарашенный.
– А какие проблемы, Марта? – нетерпеливо спросила Люсинда.
– Урсула, – ответила Марта. – Мы обещали помочь ей разделаться с Тритоном? Обещали. Свадьба должна состояться сегодня вечером, то есть вот-вот начнется, а после нее, как только Урсула завладеет душой Ариэль, мы должны поделиться с морской ведьмой своей магической силой. Успеем ли?
– Успеем! От замка Морнингстар до владений Урсулы рукой подать. Ну, что там еще? – сердито спросила Люсинда, видя, что сестры чего-то ждут, отводя глазки в сторону. – Что вы обе мнетесь? Говорите!
– Мы устали следить за каждым своим словом. Устали говорить... нормально! Неужели Цирцея не полюбит нас, если мы будем разговаривать, как всегда? Как мы привыкли?
– Не полюбит, это мы с вами уже выяснили, сколько можно об одном и том же? Только время зря теряем на пустые споры, а его у нас и так в обрез, чтобы и Фланци повидать, и морской ведьме помочь. Так что закончили. Живенько собираемся – и вперед!
Сестрички встали в центре комнаты перед камином. Большие медные вороны смотрели на ведьм, как два молчаливых напоминания о предупреждении, которое прислала им Темная Фея. При мысли об этом у всех трех сестер возникло нехорошее предчувствие, и они поспешили избавиться от него, хором заведя заклинание.
– Муссоны, шквалы, ветерки, мы призываем вас. На крыльях в замок Морнингстар скорей несите нас!
Сотни раз за свою жизнь произносили заклинание ветра сестрички-ведьмы, но до сих пор не могли привыкнуть к тому, что едва успеет прозвучать последнее слово, как земля уходит из-под ног, желудок подкатывает к горлу и неведомая сила рывком поднимает тебя в воздух.
Но почти сразу неприятные ощущения отступают, и ты летишь с кружащейся от восторга головой, и только ветер свистит в ушах.
Пряничный домик поднялся в воздух и, невидимый с земли, помчался над облаками, держа курс на королевство Морнингстар. Не так давно Урсула мысленно пыталась представить себе, как сестрички путешествуют в бегущей по земле избушке, у которой вырастают для этого куриные ноги. Забавно. Наивно. Нет, в избушке на курьих ножках путешествует другая ведьма, та, что живет в Румынии, в Трансильванских горах. Интересно, кстати, как она там? Давно не виделись.
– У нас слишком много ведьм, за которыми нужно следить, моя дорогая, – вслух ответила Люсинда на мысленный вопрос Руби. – Сейчас нам не до нее, сейчас нужно вплотную заниматься Урсулой. Закончив вначале, разумеется, с тем делом, ради которого нас позвала Фланци.
ГЛАВА 16
Чай с Попинджеем
В замке Морнингстар царила суета – слуги готовили его к празднику зимнего солнцеворота. Им приходилось торопиться, потому что в самый последний момент принцесса Тьюлип все-таки решила устроить этот праздник на широкую ногу, даже несмотря на то, что ее родителей сейчас не было дома.
Няня поддержала идею устроить праздник, она считала, что это на какое-то время отвлечет Тьюлип и даст им с Фланци разобраться в ситуации с Цирцеей. Правда, был в поступках Няни и тайный умысел – она специально не стала уговаривать Тьюлип поехать вместе с матерью в гости к ее сестре, ей нужно было, чтобы принцесса оставалась здесь, в замке, куда буквально с минуты на минуту должны были прибыть сестрички- ведьмы.
Стоя возле окна и высматривая ведьм, Няня вдруг вспомнила о том, как обещала Тьюлип, что в день солнцеворота пойдет снег. Ну что ж, снег так снег. Няня легко, даже небрежно взмахнула рукой, и тут же с неба повалили крупные пышные снежинки. Вот и хорошо. На какое-то время внимание Тьюлип отвлечет этот снег, а потом принцесса будет принимать принца Попинджея, которого она пригласила сегодня на чай, и это тоже очень хорошо. Няне хотелось, чтобы молодые люди получили возможность побыть наедине – это всегда хороший шанс влюбиться друг в друга, почему нет?