Лукас поворачивается ко мне с серьёзным выражением:
— Обещаешь, что больше не сбежишь? Я переживал! Да не остановил бы я тебя, но хотел бы знать, что ты в порядке. Договорились?
Он протягивает руку, и я пожимаю её, закрепляя ещё одно перемирие. Сейчас кажется: кроме него, нет никого, кто бы мне не соврал. Лукас в свою очередь хотя бы признался во всём. И впредь хочет соблюдать такую договорённость. Может, он, действительно, не обманывает насчёт своих чувств?
<center>*** ***</center>
Открываю глаза. Обалденный запах распространяется по дому, от этого сразу сводит живот. Вскакиваю с постели и бегу на кухню. У плиты стоит Мэй в фартуке, а под ним только боксеры.
— Блин, Лукас! Ну что за привычка ходить голым?
Он поворачивается ко мне. Так намного лучше, я хотя бы не вижу его зад, который хочет свести меня с ума.
— Ещё не голый, — он в шутку начинает стягивать с себя трусы, я кидаю на него говорящий взгляд. — Шучу-шучу.
Стоит ему это сказать, и в дверь кто-то звонит, не придаю этому значению и сажусь есть то, что он уже сделал. Тосты и яичницу.
— Где мой свежевыжатый сок? — кидаю ему в след, издеваясь.
— В магазине.
Усмехаюсь и продолжаю поглощать завтрак. Конечно, эти блюда сложно испортить, но он умудрился сделать их великолепно. Через пару минут он возвращается и в руках держит конверт, тот уже открыт. Только Лукас какой-то ошарашенный.
— И что это? — спрашиваю с набитым ртом.
— Приглашение, — пару жевков ничего от него не слышу и даже не переживаю, пока он не начинает снова говорить:
— Приглашение на предсвадебную вечеринку в особняк моих родителей, — секундное молчание. — В нашу честь.
[1] Отсылка к фильму "Богатенький Ричи" 1994 г.
[2] Отсылка к сериалу "Во все тяжкие".
[3] Отсылка к мультфильму "Ральф".
[4] Синяя Борода – коварный муж из французской сказки.
Глава 10. Лорин Хорн. Золушка
Когда проглатываю застрявший комок в горле и перестаю пялиться на красивую бумагу в руках Лукаса, могу из себя выдавить слова.
— И когда ты хотел сказать об этом? — кажется, ещё чуть-чуть, и я запущу в него ядовитые когти. Мои руки так и блуждают по столу, ища чего-нибудь потяжелее.
Он садится на стул рядом, бросая приглашение на стол так, что я обращаю внимание на текст. Он написан пером, а рисунок явно не напечатан на принтере. Это дорогие приглашения и такие не сделать за день — они отрисованы вручную. И кто знает, сколько таких уже отослала семейка Мэй и главное — кому.
— Это не моя идея, вообще не в курсе, — внизу бумага подписана именами родителей Лукаса.
«Позеры», — почти вылетает изо рта мысль, которая кажется единственно правильной. Нет чтобы напечатать их, как обычные люди, вечно эта семейка пытается что-то придумать эдакое.
— И что нам делать?
Он также наблюдает за бумагой на столе, снова и снова пробегаясь глазами по содержимому. Я не пойму, чего он ждёт? Она не загорится и не исчезнет, к сожалению. Его взгляд остекленевший, думаю, уж не сломался ли Лукас о такой поворот судьбы, который, наконец, удивляет и его. «Что ж, привыкай, засранец!», — на лице появляется тень победной улыбки, только она мгновенно исчезает, когда я вспоминаю, что это в первую очередь и меня касается.
— Лукас! — стараюсь привести его в чувства, даже на секунду опускаю ладонь на его плечо. Взгляд Лукаса немного проясняется, и даже появляется улыбка на лице, которая заставляет сжаться внутренностям. Его ответные планы А, Б и так далее по списку меня тоже не особенно и радуют.
— Что ж… Во-первых, нам надо приодеться. Какие у тебя предложения? Тейт и Вайолет? Джон и Игритт? Чендлер и Моника? — кидаю в него грязной салфеткой, вот наглец!
— Мы что, пойдём туда? — удивлена вообще возможностью того, что мы можем отправиться в это логово. Мне и одного Мэя близко вполне достаточно.
— Это не обсуждается, Лорин — мы поедем, — Лукас говорит на полном серьёзе. — Наверняка это устроил Кеннет. И если хочешь, чтобы с твоей сестрой всё было в порядке, то стоит делать так, как они того хотят.
В словах Лукаса я не вижу угрозы, он сам мирится с неожиданными обстоятельствами. Он прав: его брат будет использовать всё, лишь бы достичь своей цели. А я так и не придумала, как спасти Пат. Пока я тут занималась своими делами, она жила и терпела монстра. И всё ещё продолжает.
Хотя, возможно, монстр проснулся, когда она сказала про традицию семьи, и для него это было как вызов — он привык побеждать. Но зачем тогда создавать план Блицкриг сейчас? Или что-то другое так на него повлияло? Я теряюсь в догадках, но в целом-то ему не важна гонка, главное — результат. Теперь и во мне проснулся дух соперничества, как в старых играх на приставках. Давно я не играла, но никогда не поздно вспомнить, ведь это уже в моей природе. Если не в ДНК. Что же сейчас на кону? Свобода? Сестра? Достоинство? Пока не уверена, но отступать не входит в мои планы.
— Давай выберем костюмы. Только где мы их достанем за день? Да и нужны ли они нам? Придём ободранцами и точно удивим твою родню.
— Нужны! В этом положись на меня, есть один знакомый. Он как раз сшил костюмы, в которых были у твоих родителей, — то, как задумчиво он говорит о Мистере Х [2], вызывает интерес. Далеко не все отдают предпочтения чему-то неординарному.
— А мне правда нужно тебе доверять? — спрашиваю с улыбкой, на что он пожимает плечами и неожиданно снимает фартук и остаётся в одних трусах. Отвожу взгляд не так быстро, как этого требует приличие. Кажется, ещё один такой выкрутас, и я вообще перестану это делать, отчего щеки наливаются краской.
— Лукас, твою мать! — не понимаю, что же говорит во мне: стыдливость или злость? А, может…
— Пойдём вместе примем душ, нам на всё хватит времени, — он продолжает шутить, и от этого становится чуть легче.
Показываю ему средний палец и иду к себе в комнату, раз тут всё равно практически все мои вещи. Прежде чем пойти в ванну, заглядываю в шкаф и вижу тут то самое зелёное платье, которое было на мне, когда Лукас сделал предложение.
Тут висит и моя одежда из дома, и новая, стиль которой похож на мой. Уверена, что выбрал её Лукас, он услужливо отрезал ценники, но я и так могу сказать, что мне это не по карману. Откладываю на кровать джинсовый комбинезон, топик и куртку, чтобы выйти из душа и сразу одеться. При условии, что все мои принадлежности стоят в ванной на этаже, приходится идти туда. Дверь в комнату Лукаса приоткрыта, хочется зайти и посмотреть, что он там делает, но это будет означать, что готова лезть к нему в душу. А я и в своей-то место не нашла.
В первый раз серьёзно задумывалась о том, что мне двадцать семь лет, а я так и не нашла себя. Так долго пряталась за своим уединением, что уже не знаю, кто на самом деле. Что я за человек? Что меня интересует? С чем готова связать свою жизнь? Не работать же в магазине одежды до старости.
Мечтала ли я хоть о чём-то? Когда-то хотела писать сценарии и снимать по ним фильмы, но что-то в очередной раз пошло не так. Могла ли я стать режиссером или сценаристом сейчас, следуя давней мечте? Или это всего лишь очередной пункт списка «Брошено и забыто»? Ещё какое-то время посвящаю тому, что обдумываю варианты на жизнь, но всё так или иначе сводится к прошлому. Мысли атакуют, даже пока выхожу из душа и пытаюсь высушить волосы полотенцем.
Попадаюсь в плен отражения и пытаюсь вспомнить те ощущения, которые были в квартире у Тоби, коря себя за то, что можно выглядеть намного лучше, питаясь нормально и выходя на улицу почаще. Только после моего вчерашнего визита я не получила от него ни одного сообщения или звонка. Ему стыдно или я нарушила его покой, который он создаёт для кого-то другого? Что-то с мужчинами вокруг не так. И не хватает времени, чтобы понять, что же у них на уме на самом деле.
Из раздумий выводит приоткрытая дверь, в которой стоит Лукас с вещами. Он оторопел и не знает, что делать, разглядывая меня, пока мы не пересекаемся взглядами в отражении. Он быстро разворачивается и встаёт ко мне спиной:
— Дверь была открыта… Шума воды не было, я не знал, что ты здесь, — он запускает руки в волосы, а потом проводит по лицу. Может, Лукас и любит вывести на чувства своими пошлостями, но всё равно каждый раз такие совпадения вызывают в нём румянец. Что склоняет меня к тому, что весь этот образ далеко не весь он — всего лишь часть, которой прикрывает себя, настоящего. Того, кто жил в семье, чувствуя себя лишним. И эта его комната-келья — намеренный выбор. Только зачем: лишний раз загнать себя в ловушку?
— Лорин?
Не нахожу слов, чтобы нахамить и поставить его в ещё более неудобное положение. Только он кажется слишком потерянным и не готовым к происходящему. Хотя тогда, на пляже, всё могло закончится подобным образом. Или ему просто не нравится то, что он увидел перед собой? Сейчас не самое лучшее время, чтобы думать об этом, поэтому обматываю полотенце вокруг себя. Лучше уж оденусь в комнате, проходя мимо него, говорю:
— Через пол часа будешь готов? До вечера не так и много времени.
Он не отвечает — просто кивает, что я замечаю боковым зрением, и закрывает дверь.
В своей комнате обращаю внимание на шкатулку отца, которая, как красная тряпка для быка, в этом пространстве. Смотрю на неё с минуту и понимаю, что определённо точно не готова прочитать остальные письма, окунуться в мир, который был создан для того, чтобы существовала эта традиция. Единственное, о чём вспоминаю из письма отца — деньги. Обещанная сумма за то, что я выйду замуж. Что-то важное вертится в голове, но я никак не могу сформулировать это в слова.
Спустя двадцать минут, когда я уже полностью собрана и высушила волосы, в дверь скромно стучит Лукас.
— Научился манерам? — кричу через дверь, но внутри нет раздражения или негодования за то событие. Оно просто случилось между нами, как и многие другие, которые вот так просто не расшифровать. Нам нужен Алан Тьюринг [3], а порой это даже ему не под силу.
— А ты всё так же не умеешь закрывать дверь? — спрашивает Лукас, заходя в комнату в светлых джинсах и свитере. Вот как он умудряется выглядеть, как с обложки журнала, в обычной одежде? И от этой картинки надо как-то быстренько избавиться, а то я так и буду смотреть на него и размышлять о том, что между нами. Но так-то действительно, что?
— Ну, и кто твой Мистер Х?
<tab>На лице Лукаса хитрая улыбка, от которой хочу провалиться куда-нибудь и желательно к центру Земли, ведь с этой семьёй надо быть аккуратной. Но у меня такое чувство, что и тут мне может не повести.
<center>*** ***</center>
Когда я соглашалась на это преображение, не думала, что нами займутся Порция и Цинна [4]. У меня такое чувство, как будто зашла сюда и подписала какой-то договор. И, видимо, кровью. Потому что, кроме мыслей о том, что они приспешники сатаны, у меня нет. Ожидала, что тут будет один мастер по костюмам, о котором и говорил Лукас, а тут оказывается целый цех по созданию людей, похожих на богов. Но отдаю им должное: на такое способны далеко не все.
Мне не разрешают посмотреть на себя раньше того момента, пока не пройду все этапы, начиная с депиляции и заканчивая коррекцией бровей. И на каждое моё гневное высказывание или мат за это время они только усмехаются. Думаю, Лукас отваливает им такие деньги, что они готовы терпеть, даже если начну их поливать грязью. И в прямом, и в переносном смысле.
Когда самая главная колдунья — ну сложно назвать их феями — говорит, что мы закончили. Они, наконец, разрешают посмотреть на себя в зеркало. Бросает в дрожь, и я готова упасть в обморок от того, что вижу. Точнее: на кого я смотрю. И это не я: не та, что я вижу в зеркале по утрам или в отражении монитора. Я больше не уставшая и потасканная девушка с потухшим взглядом. По крайней мере, выгляжу такой, по сравнею с той, что смотрит на меня из отражения. Может, кто-то там просто застрял в этом Зазеркалье, а я всё такая же? Я закрываю глаза и открываю вновь, картинка не меняется, наоборот — играет новыми красками, когда охватываю взглядом и костюм. Колени подкашиваются, но вовремя ловят крепкие руки Лукаса. Как всегда, тут как тут.
Перевожу взгляд на него. Я-то уж думала, что сделать его ещё прекраснее просто невозможно — что ж моя ошибка. Нам сотворили наряды, которые так похожи на те, что были ни Китнисс и Пите [5]. На мне чёрное длинное платье с глубоким вырезом и разрезом на ноге справа. Стоит только шагнуть, как открывается вся нога до бедра, на плечах оно с погонами в виде пёрышек. Волосы волнами лежат сзади, макияж такой строгий и тёмный, что похожа на ворона, а то и на сойку-пересмешницу. Делаю неловкий шаг от Лукаса, стараясь балансировать на высоких каблуках, которые на удивление кажутся довольно удобными.
Теперь я могу спокойно рассмотреть Лукаса в таком же тёмном одеянии. Мы как будто не на предсвадебную вечеринку собрались, а на похороны. Но это не уменьшает тот факт, что выглядим мы бесподобно. На нём кожаные штаны, высокие сапоги с цепочками — они кажутся массивными, но лишь дополняют весь этот образ: тёмная рубашка и длинный пиджак. Мне невольно хочется потрогать всё это и понять, насколько настоящее моё видение.
— Ты… выглядишь… как … — начинает он, тоже разглядывания меня. И его глаза говорят намного больше непонятных звуков подобно Чубакки.
— Как женщина, которую сложно сломать? — заканчивает мужчина, которого я видела на этапах нашей подготовки, но он ни разу не помогал в перевоплощении. Только поглядывания и анализируя действия.
— Да-а, — подтверждает Лукас и поворачивается к незнакомцу, с улыбкой произнося скорее для меня:
— А это Мистер Х.
Молодой мужчина угрюмо уставляется на Лукаса:
— Его манерам учить и учить! Надеюсь, у тебя получится приструнить этого Маугли, каждый раз как палочка в одном месте, — он протягивает руку. — Я Чарли, но все друзья зовут Кудесник.
Жму тёплую руку и теперь рассматриваю незнакомца очень внимательно. Его смуглая кожа, тёмные волосы и черты лица скорее указывает на то, что он испанец или, может, итальянец. А внешний вид на то, что он из рода пернатых. Одет так ярко, что даже глаза режет, но, если оценить это не по отдельности, а в целом — составляет невообразимую картину. Такие вещи явно не купить, он сделал их сам, как и то, что подобрал нам. Возможно мои ассоциации с «Голодными играми» были не такими уж шутками.
— А я Лорин Хорн, — наконец, могу выговорить я. Каждое слово царапает горло, потому что так долго молчала.
— Надеюсь, что это ненадолго, — говорит Чарли, намекая на то, что скоро выйду за Лукаса. Походу, только совсем отсталый от мира не знает о нашей свадьбе.
— Да уж, такое сокровище пропадало, — с сарказмом выговариваю я, на что Чарли смеётся, очаровывая своей улыбкой.
— Она мне точно нравится, Лукас! Будет кому затыкать твой неиссякаемый запас шуток, — последнее слово он берёт пальцами в кавычки.
— И зачем я вас только познакомил? Спелись уже? — он складывает руки на груди и, чувствуя вибрацию, достаёт телефон из кармана пиджака. То, что он на нём видит, не так уж его и радует. — Нам пора, Лорин.
Мы быстро прощаемся с Чарли, который вряд ли ожидал такого резкого ретирования с поле боя. Он поджимает губы и пожимает плечами, посматривая на серьёзного Лукаса и на то, как я сжимаюсь от его слов. Я благодарю за то, что он сотворил с нами, со мной. Хочется сказать ему, что была бы рада увидеть его ещё раз, только это будет означать — привязываюсь к образу жизни, к таким идеям, к его людям, к самому Лукасу. А этого допустить нельзя, или мне снова придётся засовывать своё сердца куда подальше. Но чем больше я провожу времени с ним, смотря, касаясь, наблюдая за его жизнью, тем менее ужасной кажется мысль о свадьбе. Но как такое может быть? Это же Лукас, мать его, Лукас Мэй!