— У тебя весь дом через телефон управляется? — спросила, чувствуя себя инопланетянкой.
— Приложение можно скачать и на телефон, и на планшет. Есть еще пульт, но ты сама знаешь, что они вечно теряются.
— Мне кажется в таком доме пульты должны прибегать на зов хозяина сами в течение пяти секунд.
— Надо подать такую мысль производителям, а то непорядок! — посмеялся над моим предложением Паша. А потом посмотрел на стол и спросил: — Итак, расскажи, что тебе понравилось? Честно говоря заказал наугад и кое-что по совету шефа, большую часть даже не пробовал.
— Какое облегчение! — не одна я такая недалекая. Даже почувствовала себя лучше.
— Это еще почему? — похоже, Пашу я продолжала удивлять вновь и вновь.
— Потому что я тут тоже практически ничего не пробовала. Но мне понравилось вот это, и вот это в особенности, — показала я на пару блюд. — Вот здесь о-о-очень оригинальный соус, а вот здесь — перчинка дракона.
— Перчинка дракона? Это что за ингредиент? — на полном серьезе уточнил Смолов.
— Это последствия: чувствуешь себя огнедышащим зверем! — обычно не любила острое, но здесь блюдо было наравне с моими сегодняшними эмоциями — хорошо отвлекало и приводило в чувство.
После такой щекотливой ситуации разговор заладился — стало намного проще общаться.
— С веником он переборщил. Это был ужас, — созналась я.
Смолов мгновенно помрачнел, а потом раскаянно покачал головой:
— Я тоже был против!
— Ты же не сам делал эти цветочки, да? — это еще могло исправить ситуацию, честно говоря.
Но по лицу Паши я сразу узнала ответ, ему не нужно было даже говорить. Поэтому я опередила вопросом:
— И подписывал тоже не ты? — похоже, впервые за историю мышка загнала кота в угол!
— Я исправлюсь, — сказал Смолов после недолгой паузы.
Спец по переговорам, акула бизнеса, в делах любви оказался таким же профаном, как и я. Интересно, а гуру любви парочки консультирует?
Вспомнишь солнышко — вот и лучик! Телефон взорвался мелодией, говоря, что меня вызывает мой гадал.
— Я сейчас! — захватила телефон и вышла из романтического логова. Ну не могла я динамить Ванечку!
— Ты где? Я тебя жду-жду!
— Вань, представляешь, тут такое… — и я быстро-быстро пересказала, что за история приключилась со мной сегодня.
В ответ в трубке повисло молчание.
— Вань! — позвала я. — Я тебя не слышу.
— Я здесь, — будто потерялся в своих мыслях гуру любви, а потом уточнил: — Значит, ты не придешь?
— Куда? — я так и не поняла, куда он меня ждет. Утро плавно перетекло в день, но до вечера с бассейном и очередным уроком еще оставалось время.
Очередное молчание немного отрезвило и стерло улыбку. Что такое?
— Вань?
— Ничего страшного если забыла.
— Забыла что? — мне очень важно было знать, что же вылетело из моей головы.
— Ничего особого. Просто вчера договаривались пообедать, когда ты звонила на панике вечером.
— Пообедать? — прокрутила в голове весь разговор, бурю эмоций оттого, что выставила за дверь Смолова с веником, и так и не вспомнила.
— Не помнишь? Ничего страшного. Ты была так возбуждена, что не услышала. Отдыхай! — и повесил трубку.
Я осталась стоять с телефоном в руках и открытым ртом, будто рыба, которую выкинуло на берег.
Глава 41
Мой мир перевернулся. Будто небо над головой, всегда такое голубое или серое, в ночи темное до черноты, вдруг окрасилось желто-красным цветом тревоги. Что вдруг случилось с Ваней? Что нашло на гуру? Уж не…
Нет! Не может быть!
Или может?
— Что-то случилось? — Паша подошел сзади, и я торопливо спрятала телефон, будто тот мог сболтнуть лишнего.
— Можно стакан воды? — меня мучила жуткая жажда, хотелось запить это неудобство, что комком стояло в горле. К шикарному обеду подавалось только вино, которого до этого я слегка пригубила, а сейчас хотелось подойти и залпом опрокинуть в себя целый бокал. И пусть лучше это будет вода!
Хозяин дома отошел и вернулся через минуту с бутылкой холодной воды — мое спасение!
Паша будто почувствовал мое состояние и совершенно неожиданно взял ситуацию в свои руки:
— Как тебе вино? Не понравилось? Ты к нему почти не притронулась… — начал он с совершенно незначительной темы.
— Насыщенный вкус, мне понравилось, — я с трудом вынырнула из водоворота мыслей о причинах странного поведения гадала и сосредоточилась на Смолове. — Это какое-то особенное вино, наверное? Из меня тот еще ценитель, честно говоря…
— Значит, с обстановкой я переборщил и мой тренер — шарлатан? — Паша хитро улыбнулся.
— Еще какой!
— Тогда расскажи, что же тебе нравится. А то я только недавно понял, что женщин у меня было море, а вот моих женщин… — Паша замялся. Ну, конечно, торгово-денежные отношения строятся на взаимной выгоде, а не эмоциях. — А еще у меня очень важный вопрос…
— Да? Какой? — заинтересовалась я.
В этот момент пришло сообщение, на экран телефона я взглянула исподтишка, и брови взлетели вверх в удивлении:
«Буду ждать тебя в наше время в бассейне. Не опаздывай»
Прочитала и словно оказалась в перевернутой лодке, качаясь на буре чувств. Неужели сегодня обязательно нужно заниматься? Сегодня же такой день, такое событие, и Ваня в курсе какого прогресса я добилась… Неужели, мне не показалось, и гуру любви приревновал?
Это было так странно и неожиданно, что никак не вязалось в моей голове. Ваня же всегда лишь подтрунивал надо мной и учил уму-разуму, когда я рассказывала ему и о жарких сценах, и о поцелуях. Ни разу в его глазах я не видела мужского интереса. Расположение — да, дружескую поддержку — конечно! Да и я, честно говоря, никогда не рассматривала Ваню как потенциального мужчину, с которым могу построить отношения.
Он мой гуру любви, словно высшее существо, до которого мне еще тянуться и тянуться. Прокачиваться и прокачиваться. И тут вдруг такой выпад.
— Тебе настолько не понравился мишка? — Паша закончил таким вопросом, что мгновенно перевел фокус на себя. Мишка! Жертва Арчи и сотня комков синтепона по всей квартире. Все-таки Смолов успел зацепить краем глаза творившееся в квартире безобразие!
— Это все Арчи, мой щенок, — куда прятать красные от смущения щеки? — Он еще маленький и бестолковый. И скучает дома, пока я на работе…
— Как ты думаешь, это можно считать за подкуп его дружелюбия? — на полном серьезе уточнял Смолов. — Теперь я могу рассчитывать на расположение члена семьи?
А в перерывах между вопросами заботливо доставал мне блюда из дальнего конца стола и протягивал. Я не заметила, как его стул переехал и стоял рядом с моим — великолепная тактика запудривания мозгов, хочу вам сказать! Работает!
— Ничего гарантировать не могу, — отмахнулась я сразу от обещаний. — Этот парень пока непредсказуемый. Молодой, горячий, знаешь ли!
— Знаешь, нужно купить ему в компанию девочку. Сразу добрее станет, — с видом знатока рассуждал Паша.
— Ой ли? — а про себя: ну кто бы говорил, а не «шеф-не-больше-трех-свиданий».
Паша взял бокал вина, протянул мне свой и предложил выпить на брудершафт:
— Я серьезно. Кажется, просто нужно найти ту, что тебе подходит…
Почему мне в этот момент так и хотелось съязвить: а тест-драйв на яхте отчего провальным был?
Но я промолчала, как и учил гадал. Нужно быть милой, позитивной, а злой стервой. А ведь я почти победила! Вот он — Смолов, медленно опрокидывает бокал, смотря на меня с таким чувством хищного голода, будто пьет маленькими глотками меня, а не вино, и не может насытиться.
Эта неутоленная жажда передалась и мне, эмоции проходили через Пашу и я их удваивала, отдавала обратно, и так по кругу, пока воздух между нами, казалось, не раскалился до пожароопасной температуры.
В голове тут же всплыл давний совет Вани под названием «недодай!». Вспомнились разговоры о том, как важно вовремя уйти, дозирую себя, чтобы не вызвать аллергию. Выдавать меньше, чем он хочет. Уходить раньше, чем он запланировал. Убегать быстрее, чем он может догнать. Чтобы не сделать мужчину пресыщенным.
С одной стороны, я понимала, как сейчас важно не оступиться, чтобы вновь не превратиться в однодневку. Как важен каждый следующий шаг, и как долго я шла к этому результату, чтобы позволить эмоциям взять верх.
Но я не хотела уходить. Смолов наконец-то стал самим собой, сорвал эту раздражающую бабочку к черту, снял смокинг, и даже закатал рукава рубашки по локоть, что для него совсем несвойственно, с этой его любовью к педантизму, но так было мило и по-домашнему, что меня проняло. Он сидел ко мне лицом, кладя одну руку на спинку стула, а другую на стол, и на эмоциях рассказывал, как я разозлила его в тот день с веником, и как он решил меня проучить.
— То есть весь этот цирк из-за веника?
— Не только, но за веник я просил в особенности! Мне хотелось тебе его вернуть, но красиво! — признался Паша, и я увидела в нем озорного мальчишку, которым, я уверена, он себе редко позволял быть, если вообще отпускал на волю. — Еще я признал, что бездарен в ухаживаниях за нормальными женщинами, и правда надеялся на дельный совет.
— Партнеров в бизнесе ты выбираешь лучше, чем гуру любви, — поделилась я своим выводом, на что Паша пожал плечами.
— Что поделать, я столько лет шел только в одном направлении, что на другое просто не оставалось ни времени, а что главное — желания.
— Зачем, когда есть быстро-девушки?
— Прозвучало как быстро-суп! — скривился Смолов.
— А так и есть. Роллтон по-женски. Сделал три шага по инструкции и получил результат, разве не так?
— А ты тогда что? — припер меня к стенке Паша.
Я? — растерялась. Правда, а кто я тогда, выходит? Как там гадал учил? Проявлять женскую хитрость! — А вот это нужно у тебя спросить. Кто я для тебя?
Смолов ласково провел взглядом, будто прикосновением, по волосам, вниз, по груди и животу, а потом перешел на ноги. Провел пальцем по бедру, чуть поддевая край строгого платья, и поднял провокационный взгляд, так и говорящий о готовящемся вызове:
— Ты — трюфель. Человек, который не разбирается в деликатесах, сначала может перепутать тебя с комком темной земли, а при первой пробе съесть зараз, даже не распробовав на языке букет богатого вкуса. Скривиться от твоего место произрастания, от способа добычи нюхом свиньи, однако весь мир ценит твой богатый вкус и стоимость твоего грамма — баснословна. Ты — для гурманов, не для дураков. И я благодарю небеса, что вовремя понял, кто ты на самом деле.
Ох! Палец Паши уже натянул ткань до середины бедра, а я готова была слушать и слушать. И только натянутая донельзя ткань платья, которая не пускала даже палец Смолова дальше, спасла последние крупицы самообладания.
Как он красиво сказал! Какие противоречивые для признания слова использовал и как вывернул! А еще говорит, что безнадежен в любви! Да если хоть десятая часть мужчин была бы также безнадежна, женщины бы были в сто раз счастливее!
Если Паша научится использовать свой подвешенный к переговорам язык в любовном поприще на уровне профи, то всем женщинам не позавидуешь! Нет, пусть уж останется профаном с проблесками сознания!
Рука Паши медленно потянулась к застежке на высоком воротнике, и вот тут будто выскочил красный предупреждающий флажок: «Осторожно, беги!»
— Мне нужно… — попробовала встать, но тут оказалась прижала к стулу, а губы запылали от поцелуя. В этот раз прикосновения Смолова были похожи на спуск лавины, сила которой нарастала с каждой секундой. Невозможно остановить, невозможно выбраться, невозможно убежать!
Нежные прикосновения сменялись легким прикусыванием и обратно, а губы опухли от такого напора. И когда Паша перешел на шею, одним движением притянув меня себе на колени, я поняла — сегодня не спастись. И тут же попробовала воспротивиться, дернуться, и это было моей ошибкой — платье затрещало по швам…
Глава 42
«Я тебя никуда не отпущу» — от такого признания, сказанного шепотом, я поджала пальцы ног и впилась ногтями в ладони. Не помогло — сердце взлетело в небеса и болталось на облачке блаженства.
— Ты попалась! — рука Паши по-хозяйски легла на бедро, мужчина собственнически притиснул к себе так, что я могла почувствовать всю силу мужского желания.
Нет, тогда я не попалась, а попала! Или пропала!
Телефон, почему ты молчишь? Стихийные бедствия, где вы, когда так нужны? Потоп? Звонок в дверь? Ну, хоть что-нибудь, кто-нибудь, спасите меня!
Иначе я поддамся соблазну, не сдержусь…
Голова идет кругом, уголки губ так и тянутся вверх в глуповатой улыбке, а глаза ничего не видят, все будто все в розовой дымке, словно опоили. Каждое прикосновение заставляет тело плясать, двигаться, ускользать в бездну желания. Вот она — точка невозврата. Совсем близко.
Чувствую, как лишаюсь последней шаткой опоры, последнего препятствия. И Смолов напирает: терзает поцелуями, сводит с ума руками, не дает возможности остановиться. Я урываю маленькие глотки воздуха рефлекторно, когда подхожу к пределу, и меня тут же сметает смерч страсти, засасывая все глубже.
Теперь я сижу на стуле, а Паша стоит на коленях у моих ног. Нетерпеливо и дергано срывает с себя рубашку, и я понимаю, что мистер Широкие плечи совсем не Сергей, а этот мужчина передо мной. Нет, это мистер Совершенство! Боже, какое у него тело! Мышцы и ничего лишнего!
Мы уже были близки, но это словно в другой жизни, с другим человеком, в другом мире. Там, где я зажималась от стеснительности и старалась, чтобы он не трогал проблемные места фигуры, попросила сразу же выключить свет и поэтому не разглядела его умопомрачительного тела.
С ума сойти, сколько всего прошло мимо из-за моей же неуверенности в себе! Может, я себе всю малину и испортила ужимками?
Рубашка слетела на пол, и я почти задохнулась от восхищения, глядя на игру мышц под кожей. Несколькими такими движениями тела Паша способен довести до экстаза женскую половину населения страны, уверяю!
— Иди ко мне! — Паша сдвинул меня на краешек стула, стоя на коленях, и наши глаза оказались на одном уровне. Я оказалась полностью открыта для него, спасало только нижнее белье. — Ты такая сладкая!
Паша говорил с таким пылом и голодом в голосе, что я верила. Да, я такая, это я, а не кто-то другой, смогла свести его с ума. И от этого наслаждение чувствовалось острее, чувства — пикантнее.
Кожа к коже — безумные ощущения! Будто привычное блюдо разбавили острыми специями, и теперь кончик языка жжет от перца. Так же и здесь: тело исходило иголками удовольствия, пронзало, будто мелкими ударами статического электричества.
Я могу так выгибаться? Это я? Точно я?
Казалось, что в меня вселился другой человек. Или что впервые открылась истинная я, без запретов, без ограничений, без рамок и комплексов. Я не стеснялась ни сантиметра своего тела, не зажималась, как раньше на яхте. Свет свечей играл на коже, раскрашивая бликами, но я и не думала прикрывать свой неидеальный животик и пухлые бедра. То, с каким желанием дотрагивался до них Паша, как ласкал, вселило уверенность.
— Ты такая красивая, — Паша изучал мое тело, будто в первый раз. А я чувствовала себя божеством, которому преклоняются.
Смолов смотрел так, будто я его заворожила: жадно, не отрываясь ни на секунду. И я ощущала себя настоящей ведьмой, что околдовала мужчину.
Почему-то я была уверена, что Паша сейчас впервые стоит на коленях перед девушкой. И, несмотря на позу, от него шла такая природная мужская сила, что хотелось кошкой мурлыкать и просить ласки еще и еще.
Мелодия вызова прорвалась сквозь поволоку желания, и я дернулась. Выхватила взглядом дисплей и мысленно простонала. Ваня! Как же поздно ты звонишь! И как же не вовремя! Уже не вовремя!
— Ах! — вырвалось у меня, когда Паша так сжал меня в объятиях, будто я могла ускользнуть, если хватка будет чуть слабее.
— Не отвечай! — Смолов провел костяшками пальцев по позвоночнику, и я рефлекторно выгнула спину. — Не думай ни о ком другом, кроме меня!
Паша схватил руками мой подбородок и требовательно посмотрел мне в глаза: