Всё это было настолько не похоже на суровость и каменистую мрачность гор, что я чувствовала себя маленькой девочкой, попавшей в сказку. И если бы не тревога за Стэнна и оставшихся у пещеры друзей, я бы даже порадовалась выдавшейся возможности погулять в таком чудесном лесу. Впрочем, настроение у меня и так становилось лучше с каждой минутой. Я шла, полной грудью вдыхая свежий воздух, наполненный ароматом цветов и трав, наслаждаясь тишиной и покоем… и чуть не налетела на вынырнувших из-за кустов двух молодых воинов. Оба — босые, в свободных коротких штанах, едва прикрывающих колени, с обнажённым торсом, мускулистые — хоть статую Давида лепи. На головах — вышитые геометрическим узором повязки, прихватывающие длинные распущенные волосы, в руках — копья, на древке которых развеваются цветные ленты: у одного — зелёная, у другого — синяя.
Я испуганно остановилась, мысленно выругав себя за беспечность. Надо же, как расслабилась. Даже не подумала сеть внутреннего видения раскинуть, поглядывать кругом. Ведь кто-то на нас всерьёз охотится. Неизвестно, зачем меня сюда туча притащила. Может как раз для того, чтобы передать меня в руки этим воинам. А я бодренько сама к ним пришлёпала…
Да, нескоро я стану настоящим Тайным Полицейским… Рэвалли бы в такую ловушку точно не попал.
Все эти мысли промелькнули у меня в голове за тот краткий миг, который понадобился воинам, чтобы оглядеть меня с головы до ног и вопросительно переглянуться.
— Ты кто и куда идёшь? — властно спросил один из них, видимо, главный в их паре. На его древке плескалась на ветру синяя лента, а на головной повязке преобладали синие цвета.
Его тон не оставлял и капли сомнения в том, что я сейчас же склонюсь в униженном поклоне и буду торопливо отвечать на все его вопросы. Вот только они не знал, что со мной таким тоном разговаривать нельзя. Во мне сразу просыпается дух противоречия, и я ответно хамить начинаю. А уж когда я напугана, подобный тон действует на меня, как красная тряпка на быка. По-научному это называется «парадоксальная реакция».
Ну, а сейчас я была напугана, это точно.
Поэтому, услышав вопрос, я разозлилась. Нет, ну что это такое: даже не поздоровался, а уже допрашивать начинает. Видит меня первый раз, а таким тоном разговаривает, словно я ему должна.
Окатив вояку презрительным взглядом, я процедила:
— А здороваться вас родители не учили?
Этот немудрёный вопрос вверг обоих парней в ступор. Видимо, не ожидали они такого отпора от своей потенциальной жертвы. Синеленточный очнулся первым.
— Я — Вождь племени! — надменно сообщил он и начальственно выпрямился.
— Здорово! — восхитилась я. Точнее, сделала вид, что восхитилась.
Сопровождавший Вождя воин удивлённо посмотрел на меня и прошипел:
— На колени!
Я с недоумением посмотрела на него:
— Зачем?
Они опять опешили. Могу биться об заклад, никто и никогда с ними так не разговаривал.
Видимо, одного звания «Вождь племени» хватало, чтобы окружающие в штабеля по обочинам складываться начинали. А тут… Ну, не повезло парню, что тут скажешь.
— Слушай, ты, девчонка, — воин шагнул ко мне, намереваясь силой усмирить строптивицу, но Вождь поднял руку, и воин застыл, буравя меня неприязненным взглядом.
А парень с неожиданным любопытством поинтересовался:
— Ты откуда?
Я пожала плечами:
— Издалека. Очень издалека.
— И там, откуда ты явилась, на колени перед Вождями не падают?
— Нет, — решительно заявила я. — Больно надо!
— А как тогда своё уважение показывают? — удивился молодой Вождь.
— Нууу… — я задумалась: обычай какого мира ему назвать, земного или сэлларийского? Если скажу, что руку пожимают, так ведь его, поди, кондрашка хватит от такой фамильярности. Пожалуй, рисковать не буду. — Желают при встрече доброго дня и кланяются. Всё, наверное.
— Понятно, — пробормотал Вождь. — А всё-таки, как тебя зовут?
Вопрос прозвучал без прежней властности, скорее, с интересом, поэтому я решила ответить:
— Селена.
— Красивое имя, — кивнул парень. — А оно что-нибудь означает?
— Да. Селена — это Луна на одном из древних языков.
Я не стала его просвещать, что язык этот не только древний, но ещё и иномирный.
Парни переглянулись, а потом Вождь пробормотал:
— И придёт Дева Лунная, и не захочет она преклонить колени перед молодым Вождём, и будет она спасительницей мира.
Я удивлённо посмотрела на него: что он бормочет, какая спасительница? Мне и Стэнна-то найти толку не хватает, а уж мир спасать — точно не ко мне. Пусть этим Брюс Уиллис занимается.
— Нашли! — внезапно прошептал воин и опустился передо мной на колени, уткнувшись лбом в землю. — Сбылось предсказание!
Нервы Вождя оказались крепче. На ногах он удержался, хотя в первый момент колени у него тоже подогнулись. Зато я, увидев коленопреклонённого воина, взвизгнула от неожиданности и, отскочив от него, споткнулась о выпирающий из земли корень и едва устояла на ногах. Вот расшиблась бы, и пошли бы прахом все их пророчества!
— Какое ещё предсказание? — разозлилась я. — Какой шарлатан вам его сделал?
— Не шарлатан, — качнул головой Вождь. — Великий Шаман. А он никогда не ошибается.
И склонился передо мной в низком поклоне:
— Меня зовут Шаттин, и моя жизнь отныне принадлежит вам.
— Мне своей хватает, — смятенно пробормотала я, глядя на разметавшиеся по плечам и спине Вождя волосы. — Зачем мне ваша?
Вождь, наконец, выпрямился и серьёзно посмотрел на меня:
— Ты — наша последняя надежда. Если ты не спасёшь Жезл, наши Боги разгневаются на нас, и всё наше племя погибнет. Да и не только наше. Всей Феллии будет грозить опасность.
— Феллии? — опешила я. — Я что, в Феллии оказалась?
— Оказалась? — тоже удивился вождь. — А где ты была? В своём доме на Луне?
— Угу, примерно, так, — пробормотала я, пытаясь представить, как это туча меня за столько сотен километров перекинула. Феллия, надо же!
Что я знаю о Феллии?
Небольшая страна, граничащая сразу с тремя государствами: на востоке — маленьким краешком — с Хобхорро, на юге — с Кэтангом, а на западе — с Лаверией. Строй, если говорить земным языком, первобытнообщинный. Живут небольшими племенами. У каждого племени — свой Вождь и своя территория. Живут мирно, последняя война между племенами закончилась около трёхсот лет назад. Причём, как мне помнится, победителей там не было, потому что вмешалась какая-то третья сила — флограссы, которые надавали всем по башке, не разбирая, кто прав, кто виноват, и с тех пор в Феллии царит мир.
Правда, кто такие флограссы, откуда они взялись и куда делись, никто не знает, даже Йохтра Морр, рассказывавший мне историю Феллии, а феллийцы свято хранят эту тайну, и никому из иноземцев её до сих пор не раскрыли.
Феллия — самая загадочная страна в этом и так не обеднённом чудесами мире. Её жители практически не общаются с другими государствами, нет с ней ни торговых, ни политических связей. Границы у неё закрыты для посторонних. Причём, никаких пограничников там нет. Просто на протяжении всей приграничной полосы — непроходимые даже зимой болота и чащи, а миновать их невозможно: магия там не действует.
При этом, если вдруг кому-то из феллийцев приходит мысль прогуляться в соседнюю страну, он через эти болота проходит с лёгкостью воздушного шарика, даже ног в грязи не выпачкав. А иноземцев, пытающихся повторить это трюк и пройти в Феллию, потом находят в бессознательном состоянии, грязных до невозможности, за пару километров от места, где они хотели совершить переход. А когда они приходят в себя, выясняется, что они ничего не помнят.
И это — ещё одна загадка Феллии.
И даже драконы облетают Феллию стороной, потому что ещё при подлёте к ней начинают чувствовать жуткий ужас, такой, что ни одному из них ещё не удалось его преодолеть.
Словом, это — самая таинственная страна на всей Сэлларии, и я вдруг в ней оказалась, каким-то образом сумев миновать границу…
И как мне теперь отсюда выбираться, скажите на милость?
— Мы счастливы, что именно нашему племени выпала честь принять у себя Лунную Деву, — снова склонился в поклоне Вождь. — Все племена ищут сейчас тебя, но ты пришла к нам, и в честь этого сегодня в селении будет большой праздник.
— Вы точно уверены, что я — та, которая вам нужна? — осторожно поинтересовалась я. — Вдруг поблизости ещё какая-нибудь дева гуляет?
— Лунная Дева — одна, и это — ты, — твёрдо сказал Вождь, выпрямляясь. — А всё остальное расскажет тебе Великий Шаман. Сейчас мы тебя к нему проводим.
И, внезапно сменив тон, смиренно попросил:
— Прости своего верного воина. Он был неправ, но он раскаивается. Разреши ему встать.
И только тут я обнаружила, что напугавший меня своим падением воин до сих пор лежит, зарывшись носом в песок.
— Ой, — жаркая волна неловкости окатила меня, заставив заалеть щёки. Как стыдно-то. Человек уже несколько минут у моих ног в пыли валяется, а я даже не заметила этого, увлёкшись беседой. А, оказывается, он без моего разрешения и встать не имеет права. Оправдать меня может только одно: я и подумать не могла о таком раскладе. — Конечно, вставайте скорее. Извините.
Воин вскочил, как пружиной подброшенный, склонился передо мной в коротком поклоне и, увидев кивок Вождя, порысил впереди нас по тропинке, издавая громкие гортанные звуки. Мы пошли следом.
— А что это он делает? — тихонько, чтобы воин не услышал, спросила я идущего на шаг позади меня Вождя. — Зачем он так кричит?
— Отгоняет Злых Духов, — пояснил тот. — Сообщает им, что у нас важный гость, которому мешать нельзя.
— И что, они слушаются? — едва сдержала я усмешку.
— Конечно, — удивился моей непонятливости парень. — Они же знают, что иначе Великий Шаман рассердится, а они его боятся.
— Понятно, — кивнула я, стягивая расползающиеся в улыбке губы. Интересно, что это за Великий Шаман? Молодец какой, сумел себе племя подчинить, пообещав защитить от злых Духов.
Впрочем, может, зря я смеюсь? Я ведь и в Духа гор не верила, пока сама с ним не познакомилась. Может, и тут какие-то свои Духи существуют, с которыми Шаману действительно удалось наладить хорошие отношения? Пожалуй, не стоит ухмыляться раньше времени. Вот с Шаманом познакомлюсь, тогда и буду думать, так ли он крут, как перед племенем себя выставляет.
Но смешно мне было всё равно. Бегущий впереди нас воин своими подвываниями напомнил мне сирену милицейской машины, сопровождающей высокопоставленных персон, приезжавших в наш город с официальным визитом. Вот уж никогда не думала, что внезапно сама превращусь в такую персону. Хотя, честно говоря, первоначальное моё путешествие нравилось мне больше. Я хоть пение птиц слышала, всяких жучков-паучков разглядывала. А сейчас и не видно было никого: эти крики распугали всю живность километра на два вокруг. Бедные Духи, я им не завидую. От таких воплей поневоле захочется убраться подальше. Я б и сама убралась, если б можно было.
Пройдя таким образом километра полтора, мы, наконец, вышли на огромную поляну, и я увидела множество небольших шестиугольных хижин, расположенных по её периметру. Построены они были из грубо отёсанного камня и походили друг на друга, как близнецы: соломенная островерхая крыша, крылечко с двумя ступеньками, небольшие окошки, затянутые слюдой. Все крылечки выходили на поляну и на них стояли люди: мужчины, одетые так же, как мои сопровождающие, и женщины в свободных платьях чуть ниже колена, подпоясанные вышитыми поясками, похожими на головные повязки мужчин. Бегающие по поляне дети, по одежде представлявшие собой маленькие копии взрослых, при виде нас прыснули в стороны, каждый к своему дому. И все настороженно уставились на нас.
На противоположном краю поляны возвышались два крупных строения. Хижинами их уже назвать было нельзя, но до замка они тоже не дотягивали. Один дом был массивным, двухэтажным, с плоской крышей. По периметру крыши тянулась невысокая оградка из неожиданно изящных деревянных балясин, напомнившая мне перила на балконе в доме Стэнна. Второй дом, тоже двухэтажный, был раза в два меньше первого, но всё равно казался большим в сравнении с теснившимися рядом хижинами. Рядом, прилепившись к нему округлым боком, возвышалась башня. Ни окон, ни дверей в ней не было. Видимо, войти в неё можно было только изнутри дома. А за ней я, к своему удивлению, увидела высокий ветряк, очень похожий на ветрогенератор. Если учесть, что на Сэлларии во всех странах вместо ламп в комнатные люстры вставляли светящиеся магические кристаллы, то увидеть в первобытнообщинной Феллии устройство для производства электроэнергии было, по меньшей мере, странно. Хотя, о Феллии так мало известно, что, пожалуй, нужно быть готовой к любым неожиданностям.
Дойдя до хижин, воин остановился, а я в сопровождении Вождя продолжила путь. Но, примерно на середине поляны, Вождь движением руки остановил меня и дальше пошёл один. Навстречу ему из невысокой дверцы вышел человек, уже по внешнему виду разительно отличающийся от аборигенов. Длинный балахон с просторными рукавами, перевязанный широким поясом, свободными складками ниспадал до самой земли. Овальное, правильной формы, лицо с благородным большим лбом обрамляли длинные седые волосы и густая ухоженная борода. Взгляд тёмных глаз, внимательно осмотревший меня из-под нависших бровей, оказался неожиданно умным и цепким. В руках мужчина держал посох с навязанными под набалдашником лентами разных цветов.
Увидев подходившего к нему Вождя, Великий Шаман вскинул вверх руку с посохом, и Вождь остановился, словно на стену наткнулся, и, опустившись на одно колено, склонил голову.
Они не сказали друг другу ни слова, но, видимо, мысленно пообщались, потому что Вождь вскочил и быстро подошёл ко мне:
— Великий Шаман готов переговорить с тобой.
Я мысленно иронично хмыкнула: готов он, счастье-то какое. Но вслух, естественно, говорить ничего не стала. Кивнула и пошла к величественно стоящему колдуну. А в том, что он — мощный колдун, я не сомневалась ни мгновения: магической силой от него за версту разило.
Подойдя к Шаману, я сдержанно поклонилась ему. Великий Шаман ответил на мой поклон, слегка наклонив голову. По поляне пронёсся тихий вздох удивления, из чего я сделала вывод, что Шаман такой милости простых смертных не удостаивал. Посмотрим, что будет дальше.
«Я рад, что всё получилось, и ты прибыла к нам на помощь, хоть и не по своей воле, — прозвучал в моей голове тихий голос. — У тебя много вопросов. Я готов на них ответить. Иди за мной».
Шаман повернулся и величественно вошёл в дом. Я двинулась за ним.
Оказавшись в большом зале, с интересом огляделась. Первое, что бросилось в глаза — оружие, висевшее на стенах. Луки со стрелами, ножи, томагавки, кинжалы, копья, мечи — этим арсеналом можно было вооружить небольшую армию. Клинки были невероятной красоты и мощи, а ещё от них ощутимо несло магией. Пол зала был выложен всё тем же камнем, но отполированным до блеска. Мебели никакой не было, если не считать большого каменного трона у противоположной от входа стены, располагавшегося на некотором возвышении. К трону вели три массивные ступени, огибавшие его по периметру.
— Это — зал для общих приёмов и некоторых обрядов, — пояснил Шаман, пересекая зал по диагонали. — Но беседовать здесь несколько неуютно, поэтому мы пройдём в мой рабочий кабинет.
Рабочий кабинет? У Шамана? Хм…
Подойдя к трону, колдун обернулся и спросил:
— Ну, что, Лунная Дева. Найдёшь дверь?
В глазах его плясали смешинки.
Я подошла к нему и внимательно оглядела стену внутренним взором. Потом, пожав плечами, провела рукой над мерцающим замком и сделала лёгкое движение пальцами, словно что-то отталкивала от себя. Стена разошлась, и я увидела ведущую наверх лестницу.
— Молодец, — усмехнулся Шаман и начал подниматься.
Я снова пожала плечами: как надоели эти экзаменаторы! Мало мне Стэнна с Лэррисом, теперь ещё шаманы всякие будут мои умения проверять!