Заклинанием левитации я подняла пострадавшего, подхватила под плечо, задавая направление движения, и пошла за малышом. Хотя, малышом его можно было назвать с большой натяжкой, только зная, какого размера бывают взрослые драконы. Ростом он был немного выше меня, а размах крыльев достигал уже метров трёх. И всё-таки, это был очень маленький дракон. И снова пришла мысль: как он очутился один в этом страшном лесу?
Дракончик пробрался через кусты и остановился возле отверстия, вырытого в склоне невысокого холма. Взглянув на меня, мотнул головой, словно приглашая следовать за собой, и, прижав крылья плотнее к туловищу, протиснулся в узкий лаз. Мне ничего не оставалось, как полезть за ним, опасаясь, как бы широкоплечий Вождь не закупорил проход.
Впрочем, лаз оказался небольшим, и буквально через пару шагов я налетела на дракончика. Щёлкнув пальцами, осветила помещение. Мы оказались в небольшой пещерке. Настолько узкой, что я с трудом разминулась с драконом, затаскивая туда Шаттина. Уложив парня на пол у дальней от прохода стены, облегчённо вздохнула: как хорошо, что здесь тепло и сухо. И можно, наконец, просушить мокрую одежду, холодной чешуёй липнущую к телу.
Высушив себя и Шаттина заклинанием бытовой магии, склонилась над Вождём. Любопытный дракончик, было, сунулся под руку посмотреть, что я делаю, но я шикнула на него, и он, обиженно фыркнув, растянулся на полу у входа, издали наблюдая за моими манипуляциями.
Лечение рёбер заняло минут десять. Сложнее было с сотрясением мозга: голова — предмет непредсказуемый, вмешиваться в её дела следует с осторожностью. Но учитель у меня был замечательный, так что минут через тридцать Шаттин открыл глаза и сказал:
— Не делай больше так…
— Как? — не поняла я. — Не лечить тебя?
Шаттин помолчал, потом выдавил:
— Я ещё никогда так быстро не бегал. А если бы я опоздал?
— А, вот ты о чём…
Я двумя руками взяла мужчину за руку и легонько пожала его ладонь:
— Спасибо тебе, ты меня спас. И ты прав, мне надо было подождать тебя. Но один бы ты тоже не справился, понимаешь?
Он отвёл глаза:
— В этом путешествии я чувствую себя неумелым, никуда не годным мальчишкой… Я пошёл, чтобы защищать тебя, а получается, что это ты меня всё время спасаешь.
— Нет, — я провела рукой по колючей щеке Вождя. — Без тебя мне было бы намного сложнее. И с нежитью в пещере я бы не справилась. Ты — очень хороший воин, храбрый, сильный. Я горжусь нашим знакомством.
Шаттин только вздохнул и сел, глядя на распластавшегося у выхода дракончика.
— Откуда он тут взялся?
— Давай у него и спросим, — улыбнулась я, присаживаясь рядом.
Дракончик настороженно глянул на нас и вздыбил гребешки на хвосте.
— Ты чего? — удивилась я. — Мы тебе не угрожаем. Просто поговорить хотим. А ты разговаривать умеешь? А ещё лучше, перекинься в человека, хоть поболтаем. Ты уже умеешь человеком становиться?
Дракончик положил морду на лапы и закрыл глаза. Я вздохнула и повернулась к Шаттину:
— Не знаешь, превращаться в человека они учатся, или у них это врождённое умение?
Шаттин пожал плечами и хотел ответить, но только руку вытянул:
— Смотри.
Я обернулась. Недалеко от нас сидел маленький мальчик. На вид ему действительно было не больше десяти лет. Худенький, чумазый, с ног до макушки белобрысой головы заляпанный грязью. Голубые глаза, белоснежная кожа, почти бесцветные губы — всё это настолько шло вразрез с моими познаниями о драконах, что я только ошеломлённо выдохнула:
— Ты что, альбинос?
Мальчишка сердито посмотрел на меня:
— Что, тоже прогоните?
— Куда? — опешила я.
— Не знаю, — пожал плечами парнишка и вдруг разревелся: — Ну и ладно, ну и уйду. Пошли вы все!
И рванулся к выходу. Но Шаттин оказался быстрее: вскочив, схватил мальчишку за руку, прижал к себе:
— Ты чего? Никто никуда тебя не гонит. Мы тебе очень благодарны, ты нас от бури спас. Я про эту пещеру, например, и не знал. А ты о ней как узнал?
— Я её сам вырыл, — угрюмо ответил парень, вытирая слёзы. — Я здесь живу.
— Один? — поразилась я.
Мальчишка хмуро кивнул.
— А твои родители где?
Мальчишка насупился, но нехотя ответил:
— В Дарстене. Дома.
— А ты почему здесь? Сбежал, что ли?
— Выгнали…
— Что?!
Мы с Шаттином переглянулись, потом Вождь, обняв парнишку за плечи, подвёл его ко мне и, сев, усадил его между нами.
— Тебя как зовут?
— Дарр.
— А полное?
— Дарр. Нет у меня полного.
Мальчишка вздохнул, а мы опять переглянулись. Обычное имя дракона состояло минимум из пятнадцати букв, и запомнить его было весьма непросто. При общении с людьми драконы, снисходя к человеческой ограниченности, сокращали свои имена до удобоваримых и легко запоминаемых, и если бы Дарр сказал, что в действительности он какой-нибудь Даррелитхокпутденборр дер Делигуомкьермпьерр, мы бы смирились и поблагодарили дракона за его разрешение произносить короткую форму его имени. Собственно, это и был ритуал знакомства с любым драконом: сначала он сообщал полное имя, а потом, со снисходительной усмешкой называл сокращённое. А собеседнику необходимо было выразить всё своё почтение и немыслимую благодарность за милостиво данную бесценную возможность не ломать свою память и язык. Зато, если дракон, в силу вредности характера или из-за каких-то обид, короткое имя не называл, тут уж надо было изловчиться и научиться выговаривать эту скороговорку без единой ошибки, дабы не навлечь на себя драконий гнев.
Ну, а если у дракона не было полного имени, следовало одно: он — изгнанник, и имя, данное ему при рождении, у него отобрано особым ритуалом. Но изгнать такого малыша? За что? Что он успел натворить в таком юном, я бы даже сказала — младенческом, возрасте?
Шаттин положил мальчишке руку на плечо:
— Дарр, одному выжить в таком лесу сложно. Расскажи, как ты здесь очутился, может быть, мы сможем тебе помочь?
Дарр всхлипнул и, доверчиво прижавшись к Вождю, начал свой рассказ. Впрочем, история, как и жизнь дракончика, оказалась очень короткой. Дарр родился в семье Чёрных драконов. Первенца ожидали с нетерпением, и поэтому были не просто разочарованы, а потрясены, когда из яйца вылупился серебристо-белый дракончик. Отец «наехал» на мать, но та была удивлена не меньше него. Отец, принадлежавший к знатному многовековому роду, наотрез отказался воспитывать «этого уродца», и погиб бы Дарр в первый же день своего существования, если бы не мать, тайно отдавшая его своей кормилице, которая спрятала его в далёких горах, по вечерам принося ему еду и понемногу уча его всяким драконьим премудростям. Но однажды она не пришла. Прождав несколько дней, голодный дракончик полез исследовать близлежащие пещеры, и в одной из них нашёл ход, ведущий куда-то вглубь горной гряды. Терять ему было нечего, да и детское любопытство сыграло свою роль, и Дарр пошёл по этому ходу. И через пару дней дошёл, а точнее, дополз, обессилев от голода, до подземного озера. Жадно напившись воды, растянулся без сил возле изумрудного камня странной формы, напоминающей пирамиду с шаром на конце, и, уже засыпая, увидел, как вокруг него начинают плясать зелёные огоньки. Но, подумав, что это у него видения от голода, уснул. А проснулся уже в этом лесу. Очень удивился, конечно, но и обрадовался, потому что сразу нашёл съедобные грибы и ягоды, а потом и зверька какого-то сумел поймать. И наконец-то наелся. Потом увидел холм и вырыл в нём небольшую пещеру, чтобы на ночь прятаться. И целую луну так и жил: днём охотился и грибы собирал, ночью в пещерке отсыпался. А сегодня ушёл далеко и не успел до непогоды вернуться. И всего-то несколько метров до дома не дошёл, как на него эти чудовища напали.
Дарр снова всхлипнул:
— Я очень испугался и стал звать на помощь. И вы пришли.
— Ты храбро сражался, — с уважением сказала я, мысленно насылая всякие беды на голову зазнавшегося папаши мальчишки. Как можно отказаться от такого смелого и решительного сына только из-за цвета его чешуи? Ох, найду я этого гада, не поздоровится ему. До правителя драконов дойду, но заставлю его признать ребёнка.
Видимо, мои мысли отразились на моём лице, потому что парнишка схватил меня за руку и испуганно произнёс:
— Вы только папе не сообщайте про меня. Я лучше здесь жить буду.
— Почему? — удивилась я.
— Он меня убьёт, — погрустнел парень. — Не сам, конечно, но тем сложнее спрятаться будет.
— Пусть только попробует, — проворчала я, в душе признавая правоту мальчишки. Да, сообщать сейчас о своей находке никому нельзя. Пусть Дарр подрастёт, войдёт в силу, и сам решит, что ему делать со своим папашей-отступником. Но и оставлять здесь невозможно. Погибнет, столкнувшись с нежитью. В этот раз ему очень повезло, что мы рядом оказались. Значит, берём его с собой в селение, а там посоветуемся с Великим Шаманом. Он, думаю, подскажет, что с пацанёнком делать.
Видимо, те же мысли пришли и в голову Шаттину, потому что он потрепал мальчишку по голове, ещё больше разлохматив и без того торчащие во все стороны волосы:
— Ладно. Отдыхай. Сегодня здесь переночуем, дождёмся окончания непогоды, а потом с нами пойдёшь. Пока у нас поживёшь, а потом решим, что с тобой делать. Главное, не бойся. Мы тебя в обиду не дадим.
Мальчишка радостно кивнул:
— Спите спокойно. Я вас охранять буду!
И, превратившись в дракона, улёгся у входа в пещеру с таким грозным видом, что мы еле сдержали улыбки: да, с таким защитником нам точно ничего не грозит. Я с удовольствием растянулась на песчаном полу нашего убежища. На улице бушевала буря, а здесь было относительно тихо и тепло, и глаза начали сами слипаться.
— Спокойного сна, — пожелала я парням и заснула, едва услышав ответное пожелание.
Утро оказалось на редкость приятным. Когда я вылезла из пещеры, ничто не напоминало о вчерашней непогоде. Разве что, земля не до конца просохла, да на песчаной почве были видны следы, оставленные мчащимися потоками.
Шаттин с Дарром уже встали и, весело переговариваясь, готовили завтрак. Как оказалось, Дарр с утра пораньше сбегал на речку и наловил рыбы, и теперь она пеклась на углях, завернутая в какую-то тряпочку и обмазанная глиной. Увидев меня, ребята весело замахали руками, приглашая к костру.
— Ну и горазда ты спать, — подколол Шаттин, вытаскивая рыбу и очищая ее от обертки. — Мы уж тебя будить собирались.
— Зато выспалась, — улыбнулась я, принимая одуряюще вкусно пахнущее блюдо. — А вы и без меня справились.
— Это Дарр такой молодец, — уважительно кивнул в сторону разрумянившегося мальчишки Шаттин. — И рыбу наловил, и завтрак приготовил.
На несколько минут воцарилась тишина. Нам было не до разговоров.
— Спасибо, — наконец поблагодарила я, обсасывая костлявый скелетик. — Бесподобно вкусно.
— Я и мясо могу пожарить. И стираю я сам. За мной не надо ухаживать, я сам всё могу делать, — заторопился парень.
Я внимательно посмотрела на тараторящего мальчишку. Чего это он расхвастался? Хотя, нет. Это он не хвастает. Вон взгляд-то какой настороженный. Это он боится, что мы его с собой не возьмём? Хочет показать, что обузой не будет? Бедный парень… Вроде, вчера обо всём договорились, а всё равно нервничает.
— Да ты вообще герой. И храбрый, и умелый. Нам как раз такой воин в племени нужен, — Шаттин тоже понял, что парень не даром разошёлся, и решил его поддержать. — Так что, давай, заливай костёр, да пойдём. Надо до темна в селение прийти. У Селены ещё дел много.
Парнишка сразу вскочил и начал тушить тлеющие угли, а я вздохнула: да, дел у меня ещё невпроворот. Хорошо бы прямо сегодня избавиться от Жезла и вернуться в своё время. Там я тоже очень нужна.
Мы быстро собрались и пошли по размытой дождём тропинке. Дорожка быстро подсыхала под лучами всё жарче греющего солнца, идти было легко, да ещё и оказавшийся очень любознательным Дарр развлекал нас разговорами, и мы сами не заметили, как добрались до поляны Отца леса.
— Ой, какое большое дерево! — воскликнул Дарр, увидев стоящий посреди поляны дуб. — Как оно такое выросло?
— Это — не просто дуб, — вполголоса пояснил Вождь, беря мальчишку за руку и подводя его поближе. — Это — Отец леса. Он тут самый главный. Поздоровайся с ним.
И Шаттин опустился перед дубом на колено, потянув за собой парнишку. Тот не стал сопротивляться и пристроился рядом с ним, с любопытством оглядывая поляну.
— Я вижу, ты храбрый воин, Дарр, — пронёсся над поляной шелестящий голос.
Дарр испуганно дёрнулся и хотел вскочить, но рука Вождя, лёгшая на его плечо, не дала ему это сделать.
— Не бойся, я не причиню тебе зла, — на шершавой коре дуба проявилось лицо пожилого мужчины. — С сегодняшнего дня я беру тебя под свою защиту. А ты, Шаттин, проследи, чтобы парнишку приняли в племени, и научи всему, что сам умеешь.
Шаттин поклонился:
— Сделаю, Отец.
— Мне жаль, Шаттин, что мы не смогли защитить Фаррита. Он погиб, как герой, и за его храбрость он будет вознаграждён. Но об этом мы поговорим с тобой позже. Приходи сюда завтра к вечеру. А теперь я хочу пообщаться с Селеной.
Шаттин снова склонил голову и, встав, отошёл на край поляны, уведя с собой дракончика. Я подошла к дубу:
— Здравствуй, Отец леса. Спасибо за помощь. У нас всё получилось.
— Я рад, — и я опять не заметила, как рядом со стволом появился человек. — Мы с тобой до твоего ухода больше не увидимся, так что слушай и запоминай.
Я кивнула и насторожилась, стараясь запомнить каждое сказанное им слово.
— Ты уже знаешь, где искать Стэнна. Значит, вам надо будет вернуться сюда. Хотя это не так-то просто, границы у нас закрыты. Но в Высоких горах есть один портал, который мы очень строго охраняем, и открывается он на две минуты ровно в полночь. Поэтому, когда вернёшься в горы к друзьям, не задерживайся. Вам надо будет успеть найти его до полуночи. Не успеете — придётся ждать целые сутки, а для Стэнна каждый день может стать последним. Портал перенесёт вас на небольшую полянку недалеко отсюда. Только не вздумайте сразу идти к пещере. Сперва зайдите в селение, переговорите с Великим Шаманом и Вождём. Они вам помогут спасти твоего мужа.
— Но как мы найдём портал? — спросила я. — Горы большие.
— Вот, возьми, — Отец леса протянул руку, и к нему в ладонь опустился дубовый листок. Вождь флограссов сжал его на мгновение, а когда разжал руку, на ладони лежал маленький квадратик бумаги. — Подуй на него.
Я бережно приняла у него бумажный листочек и подула. Лист взлетел над моей ладонью и начал стремительно расти. И через пару секунд передо мной прямо в воздухе колыхалась большая и подробная карта.
— Видишь зелёное пятнышко? Это — твои друзья. Когда ты вернёшься, ты тоже будешь в этом месте. А вот этот синий треугольник — это и есть портал.
— Далековато… — вздохнула я.
— Ничего, успеете, — улыбнулся Отец леса. — Когда вы будете идти, будет двигаться и зелёное пятнышко. И вы всегда будете знать, где вы находитесь. А в случае непогоды карта поможет вам найти убежище.
— Спасибо, — с чувством поблагодарила я, снова дуя на карту и глядя, как она превращается в маленький квадратик. — Как мы узнаем, куда вставать, чтобы портал открылся?
— Когда он откроется, вы его увидите. Мимо не пройдёте, не беспокойся. И ещё одно, — лицо мужчины посуровело. — Мы понимаем, что твои друзья — замечательные люди и великие колдуны. Но даже для них мы не можем сделать исключение. Прежде чем вести их сюда, ты должна предупредить их о нашем вмешательстве в их память. Мы не можем допустить, чтобы люди узнали, где находится портал, поэтому мы заставим их забыть его местоположение, как только они вернутся домой. Если они на это не согласятся, ты их к порталу вести не должна.
— Они забудут только местонахождение портала, или вообще всё, что с ними будет в Феллии? — опечалилась я. Забыть такое удивительное приключение будет слишком досадно для таких любознательных колдунов, как Рэвалли и Нэйтас.
— Они будут помнить всё, кроме того, где искать портал, — улыбнулся Вождь. — Не расстраивайся так.