Только мы закончили разговор, как в пещеру быстрым шагом вошёл ещё один человек. И я сразу поняла, что это тот самый земной маг, который накладывал щиты на Таэритрона и Йонтарреса. И который сейчас будет снимать щиты со Стэнна. Для этого мне хватило одного взгляда на его одежду: джинсы Wrangler, футболка с гитарой и надписью Super Star и джинсовая же куртка, небрежно наброшенная на плечи. Стройная подтянутая фигура, модная стрижка средней длины, аккуратно подстриженные усы и бородка. На вид — лет тридцать пять — сорок. И я бы даже сказала, что он — весьма симпатичный мужчина, если бы не возненавидела его с первого взгляда, зная, что пришёл он, чтобы убить моего мужа.
— Наконец-то! — с облегчением воскликнул Таэритрон, увидев вошедшего мага. — Мы тебя со вчерашнего дня ждём.
— Извини, не мог раньше, — пробурчал мужчина, отнюдь не пылая радостью от встречи с эльфом. — Что тут у вас?
— Вот, — кивнул эльф на Стэнна. — Молчит. Не можем заставить открыться. А воспоминания очень нужны. Ты разобрался, как снять щит, на смерть заговорённый?
— На смерть? — повторил колдун, подходя к пленнику. — Да, конечно…
«Приготовьтесь, — внезапно скомандовал Рэвалли. — Больше ждать нельзя».
И в этот момент Таэритрон вскинул голову:
— Что там такое? Что за шум?
И скомандовал тощему:
— Поди, проверь.
Тот кивнул и бегом выскочил из пещеры, а я ударила воздушным кулаком по камню, лежащему в основании стены. Вождь был прав, подсказывая мне, как сложить кладку так, чтобы она рассыпалась с одного удара. Камни разлетелись, как кубики из детского конструктора, и мы ворвались в пещеру. Я сразу кинулась к Стэнну, а Рэвалли первым же магическим ударом сшиб земного мага с ног и кинул в него парализующее заклинание. Но тот, несмотря на неожиданность нападения, сумел защититься, вскочил и атаковал Рэва. С другой стороны на него накинулся Таэритрон, и закипело яростное сражение.
Мы с Нэйтасом ударили по магическим наручникам. Эльф, увидев, что пленника освобождают, с рыком рванулся к нам, запуская заклинание, но Нэйтас, отбивая, послал встречное, а Рэвалли кинул наперерез молнию, и Таэритрон затормозил, а я, не дожидаясь продолжения, подставила падающему Стэнну спину и, едва не свалившись под его тяжестью, на подгибающихся ногах шагнула Личным Путём прямо в спальню Шамана. И упала на пол, придавленная весом любимого.
«Шеттан! — позвала я своего нового знакомого, выбираясь из-под Стэнна. — Поднимись в спальню Великого Шамана».
И через несколько секунд услышала быстрые шаги на лестнице. Парень вихрем взлетел на второй этаж и, толкнув дверь, остановился на пороге.
— Шеттан, — вслух продолжила я. — Надо Стэнна раздеть, уложить, обмыть раны, намазать лечебными мазями. Когда придёт в себя — напоить укрепляющим отваром. Распорядись. Я надеюсь на тебя.
— Всё сделаю, не переживайте. А вы…
— А я — на помощь Вождю. Там сейчас жарко. Маги сильные попались.
Бросив прощальный взгляд на лежащего на полу мужа, шагнула обратно в пещеру. И, как оказалось, вовремя. Рэвалли с Нэйтасом, стоя плечом к плечу возле угла, где держали Стэнна, сражались уже не только с Таэритроном и иномирцем, но и ещё с парой магов, пришедших им на помощь. А я, выйдя из прохода, оказалась у нападавших за спиной. Я не стала мучиться рассуждениями типа: нападать со спины — подло. Вчетвером на двоих — тоже не образец справедливости. Выхватила зачарованный кинжал, сжала его в руке. Другой рукой погладила потеплевшую брошь: «Помогите, милые!» И почти без замаха бросила кинжал в ближайшего незнакомого мага. Кинжал с лёгкостью пробил защиту и воткнулся ему под лопатку. В тот же момент из броши вырвался тонкий луч, пронзивший второго мага. Оба колдуна, так и не успев понять, что с ними случилось, рухнули на землю, а кинжал в полной боевой готовности вернулся мне в руку. Я прямо чувствовала его нетерпение. Я повернулась к Таэритрону, и отпустила рвущийся в бой кинжал. Он рванулся вперёд, но у эльфа оказалась великолепная реакция. Увидев, что они лишились своего преимущества, он схватил за руку земного мага, и они исчезли, когда кинжал был в миллиметре от своей цели. Кинжал обиженно затормозил, повисел в воздухе, отыскивая противника, и, не найдя, разочарованно вернулся ко мне. Я взяла его в руку и медленно выдохнула, успокаивая сердцебиение. Теперь я поняла, что имел в виду Шаман, говоря, что кинжал обладает своей волей. Он, действительно, вёл себя, как живой.
Я легко сжала его рукоятку: «Спасибо!» И вложила его обратно в ножны. Потом тихонечко погладила брошь: «Как мне повезло, что я тебя нашла!» Почувствовала лёгкую усмешку артефакта, и снова перевела дух. От осознания, владелицей какой силы я оказалась, мне стало не по себе.
— Хотел бы я тебя отругать за то, что ты нарушила приказ, — устало сказал Рэвалли, разглядывая валяющихся под ногами колдунов, — но, надо признать, вернулась ты очень вовремя. Я даже не думал, что среди эльфов есть такие мощные боевые маги. Таэритрон нас здорово погонял.
Я тоже посмотрела на лежащих магов и с удивлением поняла, что они оба живы, только без сознания. Склонилась, над ними, останавливая кровотечение, и поинтересовалась:
— А чего вы в угол забились? Двигались бы по пещере, легче бы, наверное, было.
— Мы ваш След защищали. Боялись, что кто-нибудь из магов по вашему Следу пойдёт, — пояснил Нэйтас, накладывая на и так лежащих без движения колдунов парализующее заклинание.
— Как дела у Шамана? — спросила я, выпрямляясь и прислушиваясь к звукам за стенами пещеры. Раненым больше ничего не грозило. Пусть полежат, подумают о своём поведении. — Пойдёмте-ка ему на помощь.
Мы быстро прошли по широкому коридору и вышли в пещеру, где когда-то мы с Шаттином ночевали.
В ней никого не было. Зато снизу, с каменистой пустоши перед скалой, доносились крики и звон мечей, заглушаемые грозным рыком драконов. Мы подошли к выходу и огляделись. И сразу увидели Николая, сражающегося с двумя магами одновременно. А чуть правее Вождь отбивался от десятка нападавших. Он с такой лёгкостью отражал их выпады, что, казалось, он не в сражении участвует, а танцует какой-то боевой магический танец. Никто не мог пробиться через его защиту, зато каждая его атака заканчивалась ранением очередного воина. Маги пытались помочь своему охранному отряду, но Шаман внимательно следил, чтобы ни одного заклинания не полетело в сторону Вождя, и с таким напором вновь и вновь накидывался на колдунов, что им становилось некогда смотреть по сторонам. А вокруг сражающихся лежали тела погибших и раненых. И было их много. Очень много.
В небе шла своя битва. Два огромных дракона с яростью набрасывались друг на друга, стараясь порвать крылья врага, рвали когтями чешую на груди противника, уворачивались от изрыгаемого пламени и ледяного пара. И почему-то мне показалось, что Красному дракону приходится тяжелее, что он начинает сдавать под натиском более молодого и сильного Белого.
Всё это мы увидели и оценили за несколько секунд.
— Нэйтас, — скомандовал Рэвалли. — Ты — к Вождю, я — к Шаману. Селена, сиди здесь, наблюдай, не прибудет ли пополнение и не вернётся ли Таэритрон. Будет неприятно, если он накинется со спины.
Я не успела даже кивнуть, как они оказались в самой гуще боя. А я со вздохом привалилась к стене, наблюдая за идущей битвой. Я понимала, почему Рэвалли отдал мне такой приказ. Да, за эти годы я многому научилась, да, Стэнн был доволен моими успехами в боевой магии, но в настоящей битве проку от меня пока было мало. Защищаться я ещё могла, этому Стэнн начал учить меня с первого занятия, а вот атаковать… Да и внимания у меня пока не хватало, не могла я видеть сразу всю панораму, отслеживая всех, кто на меня накинуться захочет. Сунься я в сражение, ребятам придётся ещё краем глаза и за мной приглядывать, чтобы вовремя вытащить из-под удара. Нет, лучше им не мешать.
Между тем, после появления двух сильных колдунов, в сражении произошёл перелом. Рэвалли, вынырнув из-за спины Шамана, как чёртик из табакерки, первым же мощным ударом уложил опешившего от его неожиданного появления мага, а второго они спеленали уже вдвоём с Николаем. А Нэйтас не стал махать мечом, прорубая себе проход к Вождю. Он просто развёл руками, и воины, стоящие у него на дороге, разлетелись в стороны, теряя оружие, после чего парень обездвижил их, чтобы не мешались, послав заклинание оцепенения. Возле Вождя осталось человек пять. Двоих колдун тоже отшвырнул в стороны, а остальные сдались сами, поняв, что против мага им не выстоять. Увидев, что сражаться больше не с кем, Вождь остановился, тяжело дыша, навалился на меч. Я облегченно вздохнула: жив! И позвала Рэвалли: «Рэв, я могу спуститься?» Рэвалли поднял голову, огляделся, посмотрел на всё ещё сражающихся драконов: «Спускайся. Поможешь с ранеными разобраться».
Я слевитировала вниз, подошла к Вождю:
— Шаттин, ты здорово бился. Это было красиво. Ты — настоящий мастер.
— Я сорок лет тренировался, — улыбнулся воин. — Каждый день по несколько часов.
— А что ты мне хотел сказать вчера? — я заглянула ему в лицо. Он отвёл глаза:
— Видишь ли, Селена… По предсказанию Шамана я должен был погибнуть в этом бою. Я не знаю, почему предсказание не сбылось.
— Ты шёл в бой, зная, что не выживешь? — помертвела я. Предсказание Шамана… Наверняка оно тоже из той тетради. Все предсказания всегда исполнялись. И это тоже должно исполниться. Значит, бой ещё не закончен? Или…
— Берегись! — крик Рэвалли прозвучал неожиданно, и я не успела среагировать. Зато успел Вождь… Сильной рукой он отшвырнул меня в сторону, а сам отпрыгнуть уже не сумел. Драконье пламя окутало его непроницаемой стеной. Щит, наложенный Шаманом и истончившийся во время боя, не выдержал, и Вождь вспыхнул, как факел, в одно мгновение обгорев до костей. Красный дракон, увидев, что битва проиграна, решил отомстить…
Страшный рык Белого потряс скалу. Дарр спикировал вниз и, пронесясь над горящим отцом, дыхнул на него ледяным туманом. Огонь мгновенно погас, а Дарр яростно взревел и бросился вдогонку за удирающим Красным. И я поняла, что живым он его отсюда не выпустит.
Мы кинулись к Вождю. Он был ещё жив. Рэвалли, упав рядом на колени, провёл руками над обгоревшим телом, снимая боль. Вождь посмотрел на меня затуманенным взором и прошептал, с трудом шевеля губами:
— Сбылось… предсказание… не жалей… я знал… был готов… себя… не вини… Шеттан… Вождь… прощай… я рад… что… помог… тебе…
Каждое слово давалось ему с огромным трудом, но он упрямо шептал, пока, наконец, не сказал всё, что казалось ему важным. Предсмертный хрип вырвался из его груди, Шаттин дёрнулся, судорога прошла по всему его телу, он вытянулся и затих.
— Шаттин, — тихо позвала я. Он не ответил. — Шаттин… Шаттин…
Я звала всё громче и громче, я уже кричала и била кулаком по земле, и рыдала в голос, а он не отзывался. Сильные руки подняли меня, прижали к широкой груди, успокаивающе поглаживая, но я продолжала звать, и рыдать, и вырываться, пока не почувствовала лёгкий ветерок, пронёсшийся по моим волосам, и не погрузилась в блаженное небытиё.
Я очнулась на кровати в своей спальне в доме Шамана. В комнате стояли густые сумерки, а за окном плыл, то нарастая, то затихая, низкий гулкий звук, и мне казалось, что я плыву вместе с ним, теряя плотность. Он пронизывал меня насквозь, и я, пытаясь защититься от этого неприятного ощущения, натянула повыше одеяло.
Утренние события словно подёрнулись дымкой, и я не могла понять, были ли они на самом деле, или мне просто приснился кошмарный сон. Но звук за окном вызывал тревогу, и я с трудом села в кровати, борясь с головокружением. Надо выяснить, что происходит.
— Проснулась? — Рэвалли зашёл в комнату без стука, подошёл, взяв за подбородок, поднял мне голову, заглянул в глаза. — Голова кружится?
— Угу, — кивнула я, и чуть не рухнула обратно в кровать, потеряв равновесие.
— Сейчас пройдёт, — Рэвалли приложил пальцы к моим вискам, что-то пробормотал, и комната перестала изображать из себя карусель, успокоилась, затихла. — Выпей.
Он протянул мне знакомую бутылочку, но я всё равно уточнила:
— Напиток эльфов?
— Да. Пей и пора идти. Ждут только тебя.
— Куда идти?
— Пей.
Я глотнула прямо из бутылки. Тепло разлилось по телу, в голове прояснилось, и даже появились силы встать.
— Куда? — снова спросила я.
Рэвалли вздохнул, забрал бутылочку, плотно закрыл её и убрал в карман. И только после этого ответил:
— На погребальный костёр.
Ноги у меня подкосились, и я снова уселась на кровать, простонав:
— Шаттин…
— Селена, не раскисай. Горе не только у тебя. Подумай о Дарре, о Шеттане. Они оба винят себя в том, что не уберегли Вождя. Их сейчас поддержать надо. А если ты начнёшь в истерике биться, каково им будет?
— Я понимаю, — тихо сказала я. — Только я тоже чувствую себя виноватой. Он же из-за меня погиб. Меня спасая… Если б я не спустилась, он бы успел отскочить.
— Если б ты не спустилась, сейчас хоронили бы тебя, — жёстко ответил Рэвалли. — Дракон метил не в Шаттина, ему нужна была ты. Он бы сжёг тебя прямо в пещере, ты бы и защититься не успела. А Шаттин знал, на что шёл. Он был готов к смерти. Доделал все дела, отдал все распоряжения. Он ушёл счастливым от того, что спас тебя. А жить ему всё равно оставалось немного. Шаман сказал, что Вождь был тяжело болен и держался из последних сил, дожидаясь тебя. Он был рад, что умрёт в бою, а не в постели. Не вини себя. Чему суждено быть, того не минуешь.
Я кивнула и встала:
— Наверное, ты прав. Только иногда бывает такая правда, которую не хочется слышать.
— Почему же иногда, — усмехнулся друг. — Правду чаще всего слышать не хочется.
Я тоже грустно усмехнулась:
— И опять ты прав. Что ж, пойдём. Нехорошо заставлять людей ждать.
Мы вышли в спальню Шамана, и я увидела лежащего на кровати Стэнна. Он выглядел намного лучше, чем утром, когда я его сюда притащила. Кровь с него смыли, раны перевязали, волосы расчесали. В комнате стоял слабый приятный запах трав, из которых были сделаны лечебные мази и отвар, стоящий на тумбочке рядом с кроватью. Стэнн лежал спокойно, умиротворённо, глаза его были закрыты. Я подошла поближе, поправила одеяло.
— Как он?
— С ним всё в порядке. Я его подлечил и усыпил. До утра проспит, а проснётся уже здоровым.
— Хорошо.
Я ласково провела рукой по волосам любимого, прикоснулась губами к его лбу. Стэнн улыбнулся во сне, вздохнул глубоко, шевельнулся.
— Не буди его, — тихо сказал Рэвалли. — Пусть спит.
Я кивнула и, ещё раз окинув взглядом спящего мужа, вышла из спальни.
Перед домом Вождя собралось всё племя. Люди стояли двумя кругами — мужчины впереди, женщины за ними — вокруг сложенного из ветвей высокого, выше человеческого роста, помоста. На его вершине лежал Шаттин, укрытый вышитым полотном. У помоста, лицом к нему, держа в руках горящие факелы, стояли Шеттан и Дарр.
Возле дома Шамана на двух подпорках висел большой диск, напоминающий там-там, и именно его тянущиеся гулкие звуки я и услышала, проснувшись. Около там-тама стоял обнажённый воин в набедренной повязке тёмно-синего цвета, с нанесённым по всему телу синей глиной погребальным узором, и через равные промежутки ударял в диск палкой с округлым наконечником, обёрнутым мягкой тканью, не давая звуку затихнуть. Звук набегал волнами, то затихая, то вновь нарастая, и от этого так же волнами накатывала острая тоска, и начинали ныть зубы…
Рэвалли подвёл меня к Дарру и Шеттану. Они расступились, и я встала между ними. Вместо вышитых повязок на их головах темнели мрачно-синие ленты. Такую же ленту Рэвалли повязал мне, приняв её из рук Шеттана, после чего отошёл и встал в круг к мужчинам, рядом с Нэйтасом. Увидев, что я заняла своё место, стоящий с другого края Великий Шаман поднял руки к небу и громко запел гортанным низким голосом похоронную песню. Мужчины, положив руки друг другу на плечи, начали покачиваться из стороны в сторону, подпевая Шаману на одном звуке. Женщины опустились на колени и завели заунывное причитание, то вскрикивая, то переходя на еле слышный речитатив. И над всем этим многоголосием тянулся колышущийся звук там-тама.
Я прикусила губу, стараясь сдержать слёзы. Стоящие с опущенными головами Шеттан и Дарр, не сговариваясь, взяли меня за руки. Они молчали, и только сдвинутые брови и скорбные морщины возле губ показывали, как им тяжело. И я понимала, что и мне надо держаться, что сейчас, во время погребального ритуала, слёз быть не должно.
Шаман закончил пение и отошёл от помоста. Мужчины опустились на колени и уткнулись лбом в землю. Женщины сделали то же самое. И даже дети, весь ритуал стоявшие кучкой в стороне, распластались по земле. Там-там затих, прекратилось его заунывное гудение. Дарр отпустил мою руку и отошёл на противоположный край помоста. Шеттан молча отвёл меня на несколько шагов и вернулся на своё место. Они с Дарром переглянулись и одновременно наклонили факелы. Политый горючей жидкостью помост вспыхнул мгновенно, полыхнул огнём, затрещал ветками и скрыл в дыму тело Вождя. Мужчины бросили факелы в огонь и, подойдя ко мне, опустились на колени, потянув меня за собой. Но не распластались, как воины, а только склонили головы и застыли скорбными статуями.