Отчего же сейчас на душе было так пусто? Постоянно в суете: с утра несколько встреч, бизнес-ланч, вечером очередной деловой ужин, а после — возвращаться в пустой дом. Кажется, впервые в жизни Костя задумался: где и что он делает не так? Этого он добивался? И почему именно сейчас вкус денег впервые не приносит удовольствия, а власть горчит? Об этом он мечтал, приезжая покорять Москву? Точно об этом, или была в его мечтах другая мелодия?
Амалия лениво крутила колёсико мышки, просматривая туры на острова. Хотелось поехать куда-нибудь на Карибы, только пугал долгий перелёт. Ну, ничего, в бизнес классе даже шестнадцать часов пролетят, как один. Тем более с Костей. Она тоскливо вздохнула и покосилась на дверь. В галерею пришлось идти с Машкой, зато подруга, кажется, поверила, что у неё с боссом всё совершенно серьёзно. Жаль, что сам Костя пока в это не верил… Амалия могла бы сколько угодно уверять себя, что он воспылал к ней страстью, но факты говорили сами за себя: её олигарх был к ней совершенно равнодушен. И, не считая той единственной ночи, не собирался падать к её ногам.
Можно было, конечно же, разыграть карту беременности, но Костя и тут обо всём подумал. Хотя-я… Амалия снова вздохнула и подпёрла щёку ладонью: хотя бы разок ещё затащить его в постель, но только сделать так, чтобы он не думал о презервативах. И тогда можно обеспечить себя на всю жизнь деньгами. Пригрозить, что раздует в СМИ скандал о том, как начальник соблазнил подчинённую и вынудил сделать аборт. Или же, прийти в какое-нибудь ток-шоу со слезливой историей о том, как олигарх бросил бедную девушку с ребёнком… Вариант с тем, что он сразу же упадёт к её ногам и предложит жениться, прагматичная Амалия рассматривала со скепсисом.
Губы Амалии растянулись в улыбке: плакать, если надо, она умела, и уже вовсю представляла, как делится подробностями их единственной ночи, после которой он заставил её уволиться с работы… И что, что это не правда, кого это вообще волнует, когда на кону репутация человека с такой фамилией и такие деньги? Решено! Если в ближайшее время он не изменится к ней, придётся пускать в ход тяжёлую артиллерию!
Шорох газеты заставил вздрогнуть и недоуменно обернуться: она и забыла, что в приёмной сидит Антон. Шофёр раздражал Амалию тем, что предпочитал бумажные газеты обычному интернету. Ну, в самом деле, кого сейчас интересуют печатные издания? Но Антон считал, что так выглядит солиднее: в костюме, с газетой, в шикарной приёмной одного из крутейших бизнес-центров Москвы. Он чувствовал себя почти богатым, почти похожим на своего кумира Жарова. А что, Антону всего двадцать четыре, за каких-то десять лет неужели он не сможет пробиться наверх?
Мечты только начали осуществляться, но разве год работы на одного из богатейших людей страны ничего не значит? Если бы только Светка разделяла эти мечты… На днях она заявила, что устала и хочет вернуться к себе, в Воронеж. Начала ныть о том, что Москва не для неё, что в родном городе она давно нормально зарабатывала бы, имея своих постоянных клиентов, а здесь приходится перебиваться в дешевом салоне красоты, подпиливая ногти бабулькам из Химок. Нет, Светка определённо была не для него, Антона. Ему нужна была амбициозная стерва, желающая пробить свой потолок и подняться к вершинам. Но где такую взять? Все они смотрят не на простых водителей, а на тех, кто уже чего-то добился. Мало кто хочет выходить замуж за лейтенанта, чтобы через двадцать лет стать генеральшей. Им всем подавай всё и сразу…
Он скосил глаза на Амалию: вот тебе и яркая представительница рода хищниц. Только слепой не видит, как она таращится на Жарова. Качнув головой, Антон вновь вернулся к газете, стараясь всеми силами изображать интерес, пролистывая непонятные биржевые сводки и пытаясь разобраться в индексах, казавшихся набором цифр. Зря он в своё время не поступил на экономический, а решил ограничиться техникумом, сейчас в случае чего мог бы поддержать разговор с боссом, если тому приспичит поинтересоваться мнением водителя.
— Что скучаем, молодёжь? — в приёмную вошёл Игнат, как всегда лучась белозубой улыбкой. Амалия тут же вскинула голову и улыбнулась, а Антон спешно отложил газету в сторону.
— Как там, — Игнат кивнул на закрытую дверь кабинета, — никого?
— Нет, Игнат Валерьевич, Константин Андреевич один.
— Отлично. — Игнат толкнул дверь и скрылся в кабинете, Амалия вздохнула и вновь вернулась к мечтам о деньгах и океане, а Антон с тоской открыл газету. В приёмной вновь повисла тишина, наполненная чужими несбыточными мечтами.
— Скучаешь?
Костя нехотя отвернулся от окна и неопределённо пожал плечами. Хотел бы он сам знать название этому состоянию, который день сбивающему с толку.
— Хочешь что-то предложить? — медленно произнёс он, подходя к столу и рассеянно пробегая по нему взглядом.
— Хочу. Тебя расшевелить, и себя заодно. — Игнат достал из кармана четыре билета. — Смотри, что мне тут от наших давних друзей досталось.
— Билеты куда? — недовольно спросил Костя. Развлекаться не хотелось. Отчего-то хотелось сидеть и смотреть в одну точку. Бред какой-то.
— Посмотри, — Игнат подтолкнул их по столу. — Когда ты в последний раз отрывался? Прямо от души, без оглядки?
— Ленинград? Ты серьёзно?
— А почему нет? Суббота, никакой официальности, разливное пиво и песни нашей молодости — чем не отдых, а?
— В субботу у меня подготовка к селекторному совещанию с нашими партнёрами. — Костя сверился с расписанием. — Хотя-я… Её можно перенести на завтра, думаю, Амалия успеет.
— Вот. — Игнат довольно ухмыльнулся. — Значит, решено.
— А билетов-то четыре. — Костя приподнял бровь. — Кого ты ещё будешь звать?
— Не я, а ты. — Друг невинно пожал плечами. — Алису, например.
— Она со мной в галерею идти отказалась, а на Ленинград пойдёт?
— Почему нет? Женщины любят спонтанные поступки.
— А ещё кто? Или у тебя появился кто-то на примете?
— У меня — нет. — Игнат хитро улыбнулся. — Разве что совсем чуть-чуть. И я приглашу её, если ты не против.
— Я её знаю? — с интересом спросил Костя. Игнат кивнул. — Значит, знаю… Кто-то из давних знакомых? Нет. Кто-то с работы? Серьёзно, с работы? Мне надо перечислить всех женщин из этого здания, или придётся вспоминать другие офисы?
— Это Колесникова, — сжалился Игнат. — Она заходила к тебе вчера, рассказывала про…
— Вспомнил. Брюнетка. — Костя откинулся на спинку кресла, скрестив пальцы в замок и внимательно разглядывая друга. — Ты ведь привёл её не просто так, да? Хотел, чтобы я оценил её потенциал без привязки к тебе и твоим симпатиям?
— Раскусил. — Игнат прикусил костяшку пальца и покосился на друга. — Так что, идём?
— А ей комфортно будет с нами? Всё-таки субординация…
— Уверен, она справится. А если нет — я помогу.
— Ну, хорошо. — Костя потянулся к телефону и включил экран, принимаясь пролистывать номера. — Если Алиса согласится, я не против.
— А если нет — бери Амалию! — хохотнул Игнат. Костя бросил на него испепеляющий взгляд и резко встал, подходя к окну.
— Алиса, — заговорил он, спустя несколько секунд. — Подожди. Да, по делу. По важному. Нет, не по работе. И что, ты не дашь мне даже озвучить, что я…
Игнат, распахнув глаза, наблюдал за тем, как Костя говорит, нервничая, суетясь, то засовывая свободную руку в карман брюк, то выпуская и принимаясь чертить что-то на стекле панорамного окна. Он, человек, который никогда не лез за словом в карман, сейчас с трудом подбирал слова, и Игнат мог поклясться: Костя покраснел!
— То есть, ты не против? — осторожно уточнил он. — Нет, не скажу, куда. — Его губы расцвели в улыбке. — Узнаешь. Тогда я наберу тебя в субботу днём. До встречи.
Он сбросил вызов и ещё несколько секунд стоял, глядя в окно и широко улыбаясь.
— Вот это ты попал! — потрясённо протянул Игнат.
— Поверь, я и сам не в восторге, — задумчиво протянул Костя, не отводя глаз от города. Города, который когда-то мечтал сложить к её ногам.
10. Светлое прошлое и радужное будущее
Игнат знал Костю почти тринадцать лет. И он никогда не видел его в подобном состоянии! Ему даже казалось иногда, что в юности друг пережил тяжёлый разрыв, поэтому пообещал себе не влюбляться, в то время как сам Игнат был влюбчив сверх меры. Но Костя никогда не переживал из-за женщин, обращаясь с ними, как с дорогими аксессуарами, подчёркивающими статус. И что теперь?! Он бледнеет, краснеет, трясётся… Что в Алисе было такого, что смогло так зацепить всего за одну ночь? Или же что-то было до неё, что-то, о чём Игнат не знал? Пообещав себе обязательно докопаться до правды, Верхоянский покинул кабинет Жарова, широко улыбаясь.
На этаж к журналистам Игнат спускался, обдумывая, как пригласить Таню, не вызывав у неё естественного желания в выходные держаться от начальства, тем более, такого высокого, как можно дальше. Двери лифта распахнулись, погружая в бурлящий водоворот: несмолкаемая трель звонков, крики, обсуждения, суета — всё это так отличалось от тишины и степенности первых этажей! Не задерживаясь, Игнат уверенно отправился на поиски Таниного стола: редакция напоминала огромный муравейник, разделённый на секции пластиковыми перегородками.
— Привет. — Игнат перегнулся через перегородку и весело подмигнул. Таня, внимательно читавшая новости, вздрогнула и отняла глаза от монитора. Раздражение в них моментально сменилось радостью узнавания, и от ярких искорок, вспыхнувших в каре-зелёной глубине, сердце Игната сделало сальто.
— Привет. — Она невольно поднесла руку к волосам, заправляя каштановую прядь за ухо. В треугольном вырезе бордового свитера качнулась подвеска-капля в такт её движению, невольно притягивая взгляд. Игнат кашлянул и поспешил подойти ближе, склоняясь над столом.
— Мне срочно нужна твоя помощь!
— Даже так? — Таня приподняла бровь, стараясь не подать виду, как всколыхнулось всё внутри, стоило почувствовать аромат его мускусно-древесной туалетной воды, смешанный с теплом тела.
— Мы можем поговорить после работы? — чувствуя, что переоценил свою выдержку, Игнат поспешно выпрямился.
— Если только недолго, — с сомнением протянула Таня. Она боялась эмоций, что вызывал в ней Верхоянский, прекрасно понимая, что никакого будущего у их отношений быть не может. Даже если они, эти отношения, когда-нибудь появятся. Игнат не был замечен в многочисленных связях с коллегами, но это не значило, что Таня хотела бы стать первой, чей роман с вице-президентом будут обсуждать. А предложи он что-то большее, кроме простого общения, разве нашла бы она в себе силы отказать?
— Пять минут после работы! — Игнат поднял руку вверх. — Обещаю. Буду ждать у входа.
Он едва дождался окончания рабочего дня. Переоделся из костюма в джинсы и майку, накинул кожаную куртку, вздохнул, поймав свой взгляд в зеркале. Потёр трёхдневную щетину на подбородке, раздумывая: стоит ли сбрить в субботу, или отложить поход в барбершоп до понедельника. Подмигнул сам себе и поспешил к выходу.
Когда Таня вышла, Игнат уже ждал, слишком уж небрежно, картинно даже, облокотившись о большой байк, переливавшийся хромом и чёрной краской. В руке Верхоянский держал шлем, и, стоило ей появиться, тут же выпрямился, шагнув навстречу.
— Такая точная. — Он покосился на часы, горевшие под вывеской аптеки через дорогу.
— Такой человек выделил для меня пять минут своего времени. Разве я могла опоздать?
Таня мысленно стукнула себя по лбу, ругая за неуклюжий флирт. К чему он вообще из неё выскочил?! Она нервно поправила сумку на плече, так и оставив ладонь лежать на ручке. Подняла на него глаза и застыла, погружаясь в бездонную чёрную глубину.
— Дело, — напомнила Таня, сглотнув. Её бросило в жар от одного только быстрого взгляда на его губы, изогнувшиеся в улыбке.
— Точно, — чуть хрипловато ответил он, вызвав новую волну мурашек. — Мне очень нужна твоя помощь. Правда. А обратиться больше не к кому.
— Что-то важное? — Таня отступила на шаг, склонив голову набок.
— Очень. Надо спасать друга! — Она молчала, ожидая продолжения, и Игнат глубоко вздохнул, сказав себе, что отступать некуда и позади Москва. — В общем, дело такое. У меня есть друг. И он влюбился. Очень сильно влюбился. — Игнат посмотрел на неё таким проникновенным взглядом, что в груди у Тани невольно вспыхнула надежда: а если он это о себе и о… ней?
— И? — задержала дыхание она.
— И он хочет пригласить девушку на свидание, но стесняется показаться навязчивым. В общем… Тань, надо, чтобы нас было четверо. Если я откажусь, он не пойдёт. А он мой лучший друг, между прочим! А мне идти не с кем. И я подумал…
Таня с трудом сдержала разочарованный вздох. Действительно, это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Хотя слова Игната о том, что у него нет девушки, не остались без внимания.
— Ты бы хотел, чтобы я сходила с тобой в качестве твоей пары? — на всякий случай уточнила она.
— Да! — облегчённо воскликнул Игнат. — Ты согласна?
— Не знаю даже. Я ведь, кроме тебя, никого не знаю… Да и будет ли им со мной интересно?
— Прежде всего, с тобой интересно будет мне! А они… Думаю, не будут вообще обращать на нас внимания.
— Зачем тогда нам идти? — резонно заметила Таня.
— Потому что просто вдвоём они не пойдут, — вздохнул Игнат. — Знаешь, как два ребёнка, что надулись и бегают друг от друга. Так как? Ты согласна?
— А куда мы пойдём? — спросила она, не обратив внимания на «мы». Игнат широко улыбнулся и достал из кармана билеты. — На Ленинград? Ты уверен, что это лучшее место для свидания?
— Он хочет поразить её спонтанностью, — процитировал Игнат сам себя. Таня улыбнулась:
— Надо же, да твой друг действительно влюблён. Такой жест… Я была бы точно покорена. Это неожиданно. А любит ли она эту музыку?
— А ты любишь? — с беспокойством спросил Игнат, только сейчас подумав, что Тане попросту может быть не интересно слушать весь вечер песни, сдобренные отборным матерком.
— Люблю, — улыбнулась Таня. — Когда идём?
— В субботу. Я заеду за тобой.
— Даже так?
— Мы должны приехать вместе, всё-таки, это почти свидание.
— Почти, ты прав. — Таня окинула Игната взглядом. — Тогда я зайду завтра, оставлю свой адрес. До встречи.
И, не говоря больше ни слова, она развернулась и пошла, не оборачиваясь, зная, что он следит за ней, и стараясь не споткнуться. Пусть даже если это было не свидание, но они проведут вечер вместе, а это уже немало! А Игнат несколько секунд и впрямь смотрел ей вслед. Потом оседлал байк, надел шлем, и вскоре до Тани донеся рёв мотора.
Костя всё не мог поверить, что Алиса так легко согласилась. Неделя почти полного игнора, не считая одной деловой встречи, и теперь она согласна пойти с ним в субботу на двойное свидание на рок-концерт? Да он и сам в последний раз на подобных сборищах был… с ней? Да. Когда в Ростов приезжали Сплин и Чайф. Память вдруг всколыхнулась, вспыхнула перед глазами яркими софитами, вседозволенностью, песнями до сорванного голоса и беззаботным ощущением молодости. И захотелось вернуться в это чувство, хоть на миг, и снова побыть двадцатилетним парнем с мечтами о будущем и пустыми карманами.
В доме Жарова всегда находилось трое телохранителей. Сменяя друг друга, они жили здесь же, в домике для охраны, покидая посёлок только, когда приходила пора отпуска. Строгие условия диктовались характером работы: есть время отвлекаться — никто не держит, ищи новое место. А вот шофёр, обычно, возил босса с понедельника по пятницу, получая сверхурочные, если приходилось задерживаться. В эту пятницу, едва за машиной закрылись ворота, Костя бросил:
— На завтра свободны.
Санёк удивлённо приподнял бровь и покосился на начальство в зеркало заднего вида.
— Внеплановый выходной.
— А я, Константин Андреевич? — спросил Антон.
— И ты, — рассеянно бросил Костя, выходя из машины. Мыслями он был уже в завтрашнем дне. Но, вспомнив об одной немаловажной детали, обернулся: — Проверь Камаро. Я завтра поеду на ней.