Анна сидела в той же позе, только в этот раз смотрела уже обычным взглядом. Именно та девушка, хорошо мне знакомая, с которой совсем недавно хотел связать всю свою дальнейшую жизнь. Но не удалось.
- Давно не виделись, - теперь уже дружелюбно усмехнулась она. – Привет.
- Ты знала? – догадался я вдруг, что она была в курсе того, что в реальности Валлиранта я не задержусь надолго.
Отвечать Анна не стала, только едва кивнула, прикрыв веки.
- Почему не предупредила? – поинтересовался я, подходя ближе к трону. Анна вдруг легко соскочила с королевского кресла и прошла в сторону накрытого неподалеку стола. Она прошла совсем рядом со мной, и в этот момент реальность словно расцвела красками – призрачная серость междумирья будто растворялась в жизненной энергии девушки.
Я специально подождал, пока она отойдет достаточно. Действительно – стоило Ане отдалиться, как вокруг вновь сомкнулась призрачная пелена, окрашивая королевский зал в серые тона. Но оглядывался недолго – двинулся следом за Аней, и присел напротив, замечая, как наливается белизной скатерть стола, а вино в кувшине приобретает насыщенный рубиновый оттенок. Аня стала сильнее – мгла расступалась перед ней. У Маргаритки такого не было. Хотя девочка и живой как она не была – лишь дух, и то недавно осознавший себя.
- Предупредить тебя и сыграть со временем? – вопросительно глянула на меня Аня, - Макс, ты шутишь?
- Прости, не подумал, - согласился я.
- Это может быть страшнее атомной войны, - пожала плечами блондинка, и взглядом показала удивление, почему графин еще полон.
Пока я наливал в высокие бокалы терпкое рубиновое вино, Аня задумалась. Глядя на меня, она едва улыбнулась, думая о чем-то своем. Мне же была интересна практическая сторона вопроса.
- Как далеко вперед ты видишь?
- Это очень сложно, Макс, - покачала головой блондинка. – Я даже не могу ответить на этот вопрос.
- Но ты же… видишь будущее, да? Ты же сама говорила, что время у тебя течет не так, как у людей, что ты на излучине реки времени и пространства? – все же не удержался я.
- По поводу будущего не могу сказать. По поводу времени… Вот смотри… -Аня задумалась. – Ты, когда спать ложишься, словно прыжком во времени перемещаешься, так? Закрыл глаза, открыл глаза, и нет воспоминаний – если не снилось ничего. Но даже если и были сны, она в основном вспоминаются картинками, а не процессом жизни, что ли.
Я что здесь, что в Кортане живу как обычный человек – просто там, условно, моргнула. Сейчас здесь с тобой разговариваю, а когда открою глаза, окажусь в той же точке времени и пространства, из которой ушла сюда, к тебе. Открою глаза, и передо мной будет картинка яркого сна, а садовник так и будет ожидать моего ответа.
- Тяжело? – быстро спросил я.
- Утомительно, - кивнула Аня, не скрывая усталости. – Но уже полегче, - обозначила она улыбку, но сразу посерьезнела: - Макс, у меня к тебе просьба.
- Внимательно слушаю.
- Еще раз. Пожалуйста, будь осторожнее. У меня не так много сил, а когда я трачу их на твое воскрешение, их становится еще меньше. Постарайся умирать пореже.
Аня посмотрела мне прямо в глаза, но почти сразу смутилась, отводя взгляд и пряча эмоции за бокалом вина. Я молчал, осмысливая, а она начала говорить, словно оправдываясь.
- Макс, каждый раз, когда я тебя…
- Ань, - прервал я девушку. – Я постараюсь, прости.
- Не извиняйся, - покачала она головой. – Просто я становлюсь слабее, и с учетом того, что Луна и Ассама сотворили с эльфийскими богами, я не чувствую себя в безопасности. Возможно получится так, что тебе придется мне помогать, а не наоборот.
- Каким образом?
Блондинка на вопрос отвечать не стала, только многозначительно глянула и покачала головой – показывая, что и хотела бы рассказать, но не может.
- Слушай, я там сейчас в каменном мешке, из которого нет выхода. Ты там не видишь… ну, моей следующей смерти?
- Пока нет.
- Ну… без воды можно дня два протянуть там, и то с ума раньше сойду. Я почему и спрашивал, насколько далеко ты видишь.
- Макс, я думаю ты найдешь выход, - прервала меня Аня, чуть приподнимая бокал. – Это скользкий лед, давай не будем об этом. Посиди, выпей вина, отдохни. У тебя все получится.
- Хорошо, - согласился я, вздохнув и вглядываясь в обрамлении зала.
Некоторое время посидели молча – я несколько раз порывался было начать разговор, но просящиеся на язык фразы казались ненужными, натянутыми. Взгляд то и дело натыкался на золотой ободок короны на голове девушки. Она это заметила, и щеки ее залились румянцем.
- Ань, - вдруг вспомнил я кое-что, оставшееся еще с прошлой беседы.
- Да? – отвлеклась блондинка от своих мыслей.
- Первый раз, когда я оказался в междумирье. Касание черной скверны - помнишь, Дарриан молился Лунатиарне, а ты Ассаме?
- Конечно помню, - кивнула Аня.
- В междумирье тогда я встретил Наами, после Лунатиарну, и только потом Маргаритку, - вспоминая, медленно проговорил я.
- Да, - кивнула Аня – видимо обращаясь к памяти девочки.
- Я не могу понять, почему мною заинтересовалась демонесса и Маргаритка. Лунатиарна как пришла, так и ушла, а вот эти две… девушки, их интереса не понял.
- У тебя есть слепок памяти Андориэнн, и после инициации ты можешь стать избранным.
- В чем заключается эта избранность?
- Ты можешь не только ходить между мирами, но и стать проводником.
- Проводником? Как?
- Вот этого не знаю, - пожала плечами девушка.
Вспомнились слова Наами о том, что я теперь сам к ней приду. Интересно, как должны сложиться обстоятельства, что мне действительно понадобится прийти к демонессе?
- Маргаритке тоже были интересны путешествия между мирами? И как она вообще появилась, ведь ты молилась Ассаме? – решил я уточнить еще один непонятный мне момент.
- Ассама ее мать. И она рассчитывала, что ты поможешь девочке, поэтому и отправила ее вместо себя. Ты не догадался?
- Об этом нет, - покачал я головой. – Просто не думал.
- Макс.
- А?
- Расслабься, отдохни немного, наберись сил. Пойдем я тебе свои покои покажу. Сад здесь еще крутой, не хуже, чем в Петергофе, - блондинка была явно не в своей тарелке, говорила глядя сквозь меня, явно думая о чем-то своем.
Предложение немного озадачило. Наши взгляды встретились – Аня наконец взглянула мне в глаза, но вроде поняла, что на культурную программу сейчас я не очень настроен. Настаивать не стала, и некоторое время мы посидели молча.
Расслабиться не получалось – при мысли о том, что скоро мне возвращаться в каменный мешок тюрьмы без выхода, становилось неуютно. Посидели еще некоторое время молча – Аня уже явно чувствовала себя неуютно. Показалось, что мое присутствие ее тяготит – она то и дело бросала на меня странные взгляды украдкой. Наверное, не знает, как намекнуть, что пора прощаться. Ну да, королева, почти богиня – дел много, и мои воскрешения явно для нее не в тему сейчас.
Даже сама вино разлила, словно торопясь допить кувшин – приближая повод распрощаться. Действительно торопится – одним глотком осушила едва не половину бокала. Ну все, действительно пора уходить – отставил и я свой бокал в сторону. Не стоит серьезную девушку напрягать, надо заняться своими проблемами.
- Макс.
- А? – поднялся я.
- Может переспим? – вопрос Ани заставил меня поперхнуться. На меня она по-прежнему не смотрела, напряженно глядя чуть в сторону. И только сейчас, заметив ее заалевшие щеки, понял причину нервозности последних минут.
Глава 18. Тени минувшего. Адонис Рэдклибб
Реальность вернулась ко мне ощущением подсохшего, но все еще склизкого щупальца на шее. Подавив рвотный позыв, я торопливо сорвал с себя бугрящийся черными язвами длинный язык. Одновременно изогнулся всем телом, отползая дальше от трупа обращенной девушки и зловонного гнилостного пятна, оставшегося на месте безликого.
Руки у меня дрожали, горло моментально пересохло. Чувствуя, как бьется сердце – переживая отложенный момент смерти, я поднялся и первым делом осмотрелся. Никого рядом не было.
Убрал оружие. Липкий страх не пришел – а значит безликий надзиратель был здесь один. Зачем он тут? Как вырвался с привязи? И почему ходил по кругу?
Понемногу придя в себя, я внимательнее осмотрел труп пленницы, уделив внимание рукам. Ухоженные, не знавшие тяжелой работы – или знатная горожанка, может быть даже аристократка, или чародейка. Ни одежды, ни татуировок, ни каких-либо вещей на пленнице, по которым можно было понять ее происхождение, не было.
Разлагающаяся, гнилостная туша безликого оставила после себя лишь энергетический мета-кристалл – заполненный энергией более чем наполовину. Забрав магическую батарейку, которая давала жизнь ужасному живому конструктору, я двинулся прочь из камеры. Смотрел теперь не только по сторонам, но и на высокий потолок – но больше никого рядом видно не было.
Первым делом направился к камере, из которой на меня выглянул старик. Подойдя к решетке – эту камеру я запомнил, здесь были приметно погнуты прутья, - постучал клинком по двери. Старик появился почти сразу. Шагнув к решетке, он обхватил прутья, глядя на меня с молчаливой мольбой.
- Ты меня понимаешь? – на винтарском спросил я у пленника.
Едва прикрыв глаза, старец кивнул.
- Я тебя выпущу сейчас, можешь помочь мне выбраться?
- Убей, – едва слышно произнес пленник. Из его приоткрытого рта вырвался лоскут скверны, а сам он вплотную приник к решетке.
Неожиданно.
- Убей, убей, убей, - свистящим шепотом повторял он.
Я же смотрел на остатки его одежды – грязные, засаленный тряпки, в которых можно было разобрать синий оттенок. И на левой стороне груди сохранилась нашивка в виде Одинокой горы и шпиля – герб Дель-Винтара. Только вот гора и шпиль, в отличие от герба города, здесь находились на фоне голубых языков пламени.
Марк Гэстас
Маг IV ранга, Королевский круг Дель-Винтара
Марк Гэстас. Сын кузнеца из небольшого поселка в предгорьях Серганны. Молодой смешливый парень, человек, не старше двадцати лет. Способности его к магии открылись очень рано, и он попал на обучение в Академию Ледяного пламени, которую закончил с отличием, выйдя сразу магом третьего ранга. Стоящий передо мной сейчас старец выглядел так, словно ему не менее ста лет – прожитых в лишениях и горестях. Лишь взгляд был отдаленно похож на мыслеобразы Андориэнн из ее памяти о юном чародее. При этом я хорошо помнил ее отношение к Гэстасу – с высоты своих лет она с трудом воспринимала авторитет двадцатилетнего юнца человеческой расы, даже несмотря на его способности.
- Убей! – голос изуродованного лишениями и чужой магией чародея обрел силу. В этом ему явно помогала скверна – я видел, как тянутся черные змейки под его кожей, как темнеют глаза. При этом имя чародея все еще стояло перед глазами:
Марк Гэстас
Маг IV ранга, Королевский круг Дель-Винтара
Он действительный маг Королевского круга – пришло ко мне осознание происходящего здесь. Большой брат в Валлиранте все видит, есть вся статистика убийств и даже последних ударов. И сейчас, когда Марк обратится, он станет очередным магом ледяного пламени, который принял скверну.
В любом мире есть правда, ложь, и статистика – и именно поэтому запертый в башне магов чародей не был исключен из Королевского круга магов. Эстери Эйтар, чародейка Гвен-Винтара, повелителей огня – или те, кто за ней стоит, таким образом создавала статистику. Хотя кто может стоять за родственницей короля? Амин ведь ее племянник, значит она может быть сестрой, женой или даже матерью короля – если вспомнить количество прожитых Эстери лет, на которые она намекала.
Марк обращался ко мне и умолял себя убить не потому, что боялся плена разума в сетях скверны. Он переживал за доброе имя Королевского круга Дель-Винтара, который дал этому пареньку путевку в жизнь. Несмотря на годы в Академии, которые из любых романтиков могут сделать циников, подмастерью кузнеца удалось пронести в себе жизнерадостность и уважение к окружающим – настолько прежняя жизнь не походила на то, что ему готовило прежнее сословное положение. Андориэнн хорошо его знала, часто работая по контрактам магов Дель-Винтара – еще когда повелители холода имели прежнюю силу здесь, в ледяных пустошах.
Я видел, как при моей нерешительности во взгляде юного чародея с внешностью старца умирает надежда. И когда поднял меч, в тронутых безумием скверны глазах Марка промелькнула радость. Он прянул вперед, поднимая подбородок, подставляя горло. Но я не ударил. Неожиданно для самого себя тронул пальцами белую метку на щеке, и протянул руку, коснувшись лица чародея.
Словно моющее средство, отталкивающее жирную пленку, белая метка оказалась на щеке у Гэстаса, ложась на очистившуюся кожу. Черные жгуты вен словно поджариваемые змеи заметались, лицо чародея перекосило, и он страшно закричал. Отпрянув прочь от решетки, Марк скрылся за непроглядной пеленой. Мне остались видны лишь его руки, сжимающие прутья.
Крики чародея доносились глухо, словно сквозь вату – черная пелена на входе гасила звуки. Не знаю, что с ним сейчас происходило, но муку он переживал страшную – у меня даже мурашки по спине пошли.
Аня, прости если что, - мысленно произнес я, надеясь, что девушка меня услышит.
Руки держащего решетку Марка между тем крупно задрожали – словно в него в камере воткнули провод под высоким напряжением. Крик сорвался в инфернальный визг, кисти рук чародея сверкнули голубым огнем, а полог темноты вдруг разорвался, исчезая. Я едва успел поднять щит – вспышка вырвавшегося из камеры ледяного пламени была невероятно сильной. Если бы не возникшая на его пути зеленая защитная полусфера, меня бы превратило в горстку праха – а так просто швырнуло спиной вперед на стену коридора.
От удара из груди вышел весь воздух, и держа перед собой щит я бессильно открывал рот, как выброшенная на берег рыба. Несколько секунд и ледяные вихри пропали, оставив следы на оплавившемся камне. Решетка и вовсе исчезла – о ней напоминала лишь лужа застывающего металла.
Марк лежал на полу камеры. Осторожно подойдя ближе, держа наготове оружие, я столкнулся с его взглядом. Пронзительно голубые глаза чародея были широко распахнуты, а сам он ошарашенно глядел по сторонам, видимо не в силах осознать происходящее с ним. И он перестал походить на старца – кожа разгладилась, пропала дряблость. Но и на юнца больше не был похож – его волосы и щетина стали абсолютно седыми, а запавшие глаза смотрели на мир без прежней озорной искры.
Чародей попытался что-то сказать, но лишь сипло выдохнул, мучительно закашлявшись. Чуть погодя он снова открыл рот, и вновь вместо слов я услышал еле различимое сипение – своим отчаянным криком он напрочь сорвал голос. Но в остальном чародей был в порядке – поднявшись, он достаточно уверенно держался на ногах.
- Нам надо выбраться отсюда. Ты мне поможешь? – медленно произнес я, на всякий случай держа наготове оружие. Но чародей, потратив немного времени на осмысление вопроса, в ответ уверенно кивнул.
- Показывай, - отошел я от оплавленного проема, словно приглашая его на выход.
Марк выходить не спешил. Внимательно меня осмотрев, он жестом показал на лохмотья, в которые превратилась его одеяние. И жестами, соображаемые сиплыми попытками что-то сказать, спросил есть ли у меня одежда и мотоцикл. При этом Марк смотрел на мою гильдейскую нашивку. Я знал, о чем он думал – когда маг вместе с отрядом Андориэнн выполнял разные задания капитула или городского магистрата, неиссякаемой темой для его шуток был бездонный инвентарь авантюристов. Ведь не все трофеи сразу продавались. По самым разным причинам: от возможности залететь на санкции, до обычной запасливости. Поэтому наверняка чародей был уверен, что у меня для него найдется что-то.