— Это он?
— Да, — сухо ответила Арина и посмотрела на парня. Он отлично держался, но в отличие от Арины, его в этой стране не ждали. «Мы своих в беде не бросаем!» — слова огнём горели в её душе. «Держись!» — хотелось ей крикнуть, но пока у неё не было права голоса, ей был доступен только взгляд.
«Спину держать прямо, затылок стремится вверх».
— Что такое доги? — спросила она Лару, пока принц торговался.
— Наши деньги, — она достала из небольшого мешочка, притороченного к поясу, несколько монет и протянула их Арине.
Очень лёгкие, из белого металла, одна большая и тонкая с изображением пса в стойке, остальные поменьше потолще и с цифрами: восьмигранником, круглые с дыркой по центру, с зубчатыми краями.
— А эти как называются? — Арина показала на монеты с номиналом.
— Мопсы, — Лара сложила свои деньги на место.
— Какие-то собачьи деньги, — хмыкнула Арина, но Лара не удостоила её ответа.
Парня, к сожалению, купила какая-то белобрысая девка в тряпках, которую, как лягушонку в коробчонке, притащили на крытых носилках слуги.
— Кто такая эта Ири? — спросила Арина, когда торги закончились, а принц отдал ей всю сумму, что собрался потратить на пленника, на мелкие расходы и ушёл разговаривать с братом.
— Королева Лесных фурий, самое зловредное существо на все пять островов. Не ошибайся на счёт её безобидной внешности. Она ненавидит мужчин. И я понятия не имею чего она вдруг притащилась, я её не звала.
Они шагали по плотно подогнанным друг к другу камням мостовой и, после тряски на лошади, даже жёсткая обувь казалась Арине удобной. Старушка Диди послушно плелась следом.
— Значит, у неё помимо тебя есть связи во дворце, — заметила Арина.
— Конечно есть, — хмыкнула Лара. — Все поломойки и кухарки дворца из её родни. А ещё Бри, любимая наложница короля. Жаль, ты не видела её на балконе. Эта белобрысая стерва всегда держится в тени.
— А много у короля наложниц?
— Да кто же их считает! — фыркнула Лара.
— Они разве не живут в гареме? Из них не выбирается любимая жена?
— Жена и наложница в нашей стране понятия взаимоисключающие. Если у короля есть жена, он не имеет права иметь наложниц. Если же его застукают в постели с другой женщиной при наличии жены, ему отрубят голову. Поэтому наш король никогда не женится. И живут они там, где вздумается королю. Иногда в его покоях, иногда в железных клетках во дворе.
— А дети? Он всех своих детей признаёт законными?
— Конечно. Но только мальчиков. Всех девочек отправляют на острова.
На стекольном рынке стоял невозможный шум. Глаза резало от переливов стекла всех форм и размеров. И возле каждого лотка с украшениями что-то примеряли, прикладывая к разным местам, бойко сбивали цену и щедро отсыпали пузатеньких мопсов за красивые, но хрупкие украшения.
С Ларой все здоровались и почтительно расступались, пропуская их по широким рядам.
— Смотри. С такой кучей денег ты себе полрынка можешь купить, — махнула рукой в произвольном направлении девушка.
— Не люблю бижутерию, — призналась Арина.
— Что не любишь?
— Ну, бусики всякие, особенно стеклянные.
— А ты я смотрю не промах, — покачала головой Лара. — Пойдём, покажу тебе где продают настоящую роскошь.
В отличие от открытых солнцу и всем ветрам бамбуковых лотков, Лара завела её в настоящий магазинчик с витринами и прохладой внутри. И под натёртым до блеска стеклом Арина, к удивлению, обнаружила обувь и украшения из дерева. Массивные кулоны и плотно прилегающие друг к другу бусины ожерелий из темной, светлой и даже полосатой древесины. Зернистые и матовые, гладкие и лакированные они не отличались богатством форм, но изысканная простота подкупала благородством.
— В вашей стране дерево ценится выше стекла? — аккуратно спросила Арина, чтобы не обидеть продавщицу.
— Это смотря какое дерево, — вежливо улыбнулась рыжеволосая красавица за прилавком. — Вот обувь у нас из лиственницы. Она твёрдая, но упругая, тяжёлая, но прочная. Очень трудно обрабатывается, но зато очень стойкая против гниения.
— А это, — девушка показала на большой кремово-белый кулон, — древесина абаши. Мягкая лёгкая и ровная, почти не имеет декоративного рисунка и не раскалывается при обработке. Но дерево очень редкое в наших краях, очень медленно растёт, часто поражается вредителями, и после разделки легко поражается грибком, отчего меняет цвет. Получить вот такой идеальный образец очень трудно.
— Вы так хорошо разбираетесь в своём товаре, — похвалила её Арина.
— Мне приходится, ведь это моя работа, — скромничала девушка.
— И сколько стоит этот кулон? — поинтересовалась Арина из любопытства.
— Четыре тысячи догов.
— А человека продали за три тысячи сто! — невольно вырвалось у Арины.
— Её жениха только что продали на невольничьем рынке, — шёпотом пояснила Лара девушке, когда Арина отошла в дальний угол помещения и делала вид, что увлечена картиной.
Та самая рыжеволосая барышня из-за прилавка была изображена на фоне заката и парусного судна. Довольно неплохо изображена. Арина приблизилась к картине вплотную, изучая необычный аметистовый цвет глаз, и старательно прислушивалась.
— Так это она? — так же тихо переспросила рыжеволосая. — Говорят, его увела в свои тропики Ири.
— Да. Не пойму, почему не приехал Соль. Я лично передала через Эберта его отцу, что с утра будут торги.
— Я слышала, что… — Арина повернулась и девушка наклонилась к самому уху Лары, прикрывшись рукой.
Арина со всей силы напрягала слух, но ничего не разобрала.
— Ещё один чужестранец? — в пылу эмоций прошептала Лара слишком громко.
— Такой, говорят, красавчик! — рыжая решила, что эта информация не столь ценна. — Всё, лицо, руки, ноги, даже грудь волосатая.
«Спину держать прямо, затылок стремится вверх». Сердце мучительно сжалось — перед отъездом Андрей не успел побриться, ведь они проспали, а у него и так уже отросла приличная щетина.
А девушка тем временем продолжала со смешком:
— Вся королевская «икра» поднялась со дна ради такого дела. Накупили себе сегодня деревяшек. Думала, не смогут погрузиться назад в свои морские пучины, так и будут болтаться в воде с деревянными ожерельями на шеях, по десять штук каждое.
— Курицы они, а не акулы, — подвела итог Лара. — Они, я вижу, особо и не скрывают?
— Нет, растрепали всему базару.
— Да, Варт вряд ли что-нибудь скажет своему дядьке. Но даже без родственных связей, разевать рот на Песчаных акул побоится. При их возможностях, трудно сказать чем они могут ответить, наступи он им на рыбий хвост. Спасибо, Крис!
— Заходи! — ответила она, а потом обратилась к Арине, замершей над витриной.
— Выбрали что-нибудь?
— Нет, ничего, спасибо, — и они с Ларой направились к двери.
— Приходите ещё!
Они перекусывали в уличном кафе какой-то лепёшкой, в которую были завёрнуты тушёные овощи с мясом.
— Скажи, что теперь с ним будет? — задала Арина, мучивший её вопрос.
— С кем? С твоим женихом? — своей едой Лара была озабочена сильнее, чем пленником. — Если он понравится королеве, будет её любимой игрушкой, пока она не забеременеет.
— А если нет?
— С ним будет развлекаться всё её племя, пока он не выдохнется.
— А когда королева забеременеет?
— С ним будет развлекаться всё её племя.
— И нет никакой возможности его выкупить, вызволить, спасти? — Арина отложила свою недоеденную «шаурму». Она не запомнила, как это называлось.
— Я, конечно, сочувствую твоей потере, — Лара вытерла рот батистовым платочком, который достала из сумочки. — Но от фурий ещё ни один чужестранец не вернулся живым. Так что можешь самоубиться прямо сейчас. Ты же достойная дочь своего народа?
Она сверлила её насмешливым взглядом, но вряд ли ждала ответа.
— Не дождёшься! — огрызнулась Арина.
— Дождусь, — промурлыкала девушка. — Когда принц узнает, что он твой жених, он сам предложит тебе яд или острый нож. Он у нас такой правильный, наш Ричард. И так свято чтит любые традиции.
И Арина решила, что срочно должна поговорить с принцем. Ей бы ничего больше не спрашивать у этой лицемерки, но мысль о принце вызвала воспоминания о короле, а у кого ей ещё спросить.
— А почему так странно одет король? Это же явно иноземная одежда.
— Именно поэтому, — встала Лара, закончив свою трапезу. — Ты будешь доедать?
— Нет, — Арина тоже поднялась.
— Чужеземные вещи в нашей стране стоят очень дорого.
Они неспешно пошли вдоль побережья к своему каменному и недлинному мосту.
— Их негде купить. Их снимают с туземцев, или находят в их сумках. Иногда к побережью прибивает такие большие квадратные баулы, всё время забываю, как они называются.
— Чемоданы?
— Да, да, именно так.
— И король не брезгует одевать чьи-то ношеные вещи? — глаза Арины полезли на лоб, чем только насмешили её спутницу.
— Дорогая моя, — сладенько промурлыкала она. — Наш король ничем не брезгует. А носить вещи казнённых им врагов почитает за честь.
После прогулки по побережью у Арины так гудели ноги, что пружинистое седло показалось ей удобнейшим из сидений. Лара доверила ей поводья, и Арина, надеялась, что не сильно донимает красавицу Диди в точности выполняя последнее из правил: «Кисти рук держать свободно, локти прижать к талии».
Глава 15. В плену
Словосочетание «тропический остров» у Максима стойко ассоциировалось с буйной растительностью, влажным климатом, непроходимыми зарослями и, пожалуй, москитами. Но едва часовые на мосту проводили его сочувственными взглядами, и с узкого побережья они углубились в лес, его поразила тишина. Глубокая, плотная, живая, наполненная шумом прибоя, шелестом листьев, первобытным загадочным пением птиц.
Максим спотыкался о корни, кривыми узловатыми корягами торчащими из песка, и, оглушённый этой тишиной, крутил головой, пытаясь запомнить дорогу. Но как любой типичный горожанин в джунглях он был совершенно беспомощен, поэтому быстро забросил это занятие и стал смотреть исключительно под ноги.
Когда песок сменился мягкой заиленной землёй их процессия внезапно остановилась. Королева вылезла, собственноручно освободила его от порядком поднадоевших кандалов, пересадила попугая на своё запястье и, скользнув сквозь мангровые заросли, исчезла. Максим, недолго думая, поспешил за ней.
Она уже забралась на нос лодки, и один из её сопровождающих дождался, когда Максим запрыгнет, и оттолкнулся от берега шестом. Теперь эта голубоглазая блондинка смотрела на него в упор, холодно, равнодушно.
Видавшая виды лодка, выдолбленная из такого толстого ствола дерева, какие растут не одну тысячу лет, мерно покачивалась, и Максим первым решил нарушить молчание, обратившись к попугаю:
— Не боишься, что я сбегу? — он потёр запястья, до сих пор зудевшие от наручников.
Видимо, осмысливая вопрос, попугай наклонил голову и сделал несколько неуверенных шагов по шесту, который специально для него положили поперёк лодки. Длинная палка предательски дрогнула и прежде чем перепуганный попугай, растопырив крылья упал в воду, Максим поймал неустойчивую жердь и вместе с ней передвинул птицу блице к центру лодки.
Девушка дёрнулась, когда попугай чуть не сорвался, но Макс не обратил на неё внимания, и она снова замерла на носу их маленького корабля как гальюнная фигура.
— Ну что ж ты, Кеша, так не аккуратненько? — покачал он головой. — Здесь же поди и крокодилы водятся. Эх, Кеша, Кеша!
— Её зовут Глаша, — не выдержала девушка.
— Глааашаа, — подтвердил попугай, качая головой.
— А я Макс, — представился парень, глядя на птицу.
— Мааакш, — снова покачал головой попугай.
— Ну, вот и познакомились.
Остальную часть пути по спокойной реке, утопающей в зарослях, они проплыли молча.
Лодка мягко ткнулась в берег. Не дожидаясь приглашения, девушка спрыгнула, прихватив свою попугаиху. Макс послушно пошёл за ней по шатким мосткам из половинок бамбука.
— Ири! — Выбежала ей навстречу женщина, когда они подошли к деревне.
Несколько бамбуковых домиков, похожих на избушки на курьих ножках. Вот так лесные фурии! Некоторые африканские племена живут богаче. Но сильнее жилищ его поразили татуировки на теле женщины. Эффект резьбы по дереву выглядел и ужасно, и прекрасно одновременно.
— Сколько? — спросила она, даже не взглянув на Макса.
— Три сто, мама. Три сто, — девушка обессиленно упала на плетёный стул, и только сейчас Макс понял, как она расстроена своей покупкой.
— Мэга?
— Торговалась как полоумная. Но, если бы я уступила, они могли что-нибудь заподозрить. Мне двадцать два, нам нужна наследница и за последние четыре года мы не выторговали ни одного чужестранца.
— Теперь у нас их два плюс изрядная дыра в бюджете.
— А, — махнула она рукой и встала. — Пусть его покормят. Глаша!
Она не оборачиваясь выставила в сторону руку, и большая красная птица спикировала над головой Макса ей на плечо. Он подумал, что это наверно больно, но его сочувствие прервали и тут же задушили на корню.
— Эй ты, хватит пялиться, — сказала её мамаша, поджарая и мускулистая не по годам, и протянула ему кожаный ошейник.
— Я что, пёс? — возмутился Макс.
— Поговори у меня, — она хлестнула его ошейником и бросила на землю. — Подними и надень.
— Тебе надо ты и подними, — плечо, по которому она попала горело огнём, но он не подал вида.
— Хм, строптивый, значит, попался. Ладно, постоишь до утра, станешь сговорчивей. — Она развернулась и пошла в сторону одного из домиков. — Лэм!
Из узкой двери наверху показался дородный детина и начал поспешно спускаться по лестнице, сотрясая весь бамбуковый курятник.
— Да, леди Тина! — склонился он в поклоне.
— На дыбу его.
— Хорошо, леди Тина! — пролепетал он и разогнулся только когда женщина ушла.
— Ага, сейчас, — сказал ему Макс, когда парень полез к нему с ошейником.
Понадобилось ещё двое крепких парней, чтобы Макса повязать и доставить туда, что они называли дыбой. Очень напоминало виселицу — треугольное как высоковольтная опора сооружение из связанного бамбука. На приличной от земли высоте его поставили на круглую палку и пристегнули к ошейнику цепь. Не устоишь, сорвёшься — повиснешь в петле. Спасибо, хоть руки связали перед собой. Макс ещё выкрикивал вниз оскорбления, когда услышал совсем рядом:
— Эй, парень, будешь глотку драть, изобьют и рот заткнут.
Макс очень удивился, когда в лохматом мужике с кровоподтёками на лице узнал своего недавнего соседа по бизнес-классу. Он стоял на противоположном конце той же палки.
— Вы же, кажется, доктор?
— Будем знакомы, Че.
— Я — Макс. А что значит Че?
— Просто Че, но можешь звать меня Слава. Вячеслав.
— Хорошо. Я не помню, как оказался на этом острове. Значит, самолёт всё же разбился?
— Где же тогда остальные люди? Обломки? Вещи?
Макс пожал плечами и поморщился — эти здоровые парни всё же намяли ему бока.
— Я думаю, мы попали в какой-то портал в параллельную реальность, который периодически выбрасывает сюда путешественников и разные вещи.
— Звучит как бред.
— Ты на себя посмотри. С ошейником на шее на высоте десяти метров стоишь со связанными руками. Это по-твоему на что похоже?
— Зато какой вид! — Макс обвёл взглядом окрестность.
Среди бледно-зелёного моря блестела лента реки. Но дальше лес становился темнее и выше, и далеко на горизонте растворялся в синем мареве неба.
Он не понимал, что происходит, но в голове крутилась фраза из известного мультфильма: «С ума сходят поодиночке, это гриппом все вместе болеют». Но у них что-то подозрительно смахивало на грипп.