— Я ещё девушку видел, которая в самолёте сознание потеряла.
— Арина? Здесь? — испуг на его лице удивил Макса.
— Да не волнуйся ты так. С ней похоже всё в порядке. Её в отличие от нас принарядили, и отправили сопровождать принца. Я видел её на площади, где меня продали как скотину. И принц за меня даже торговался.
Но Че, похоже, никак не мог переварить услышанное.
— Макс, мы должны выбраться отсюда, — наконец, сказал он.
— Не возражаю, Че. У нас есть план? — он переступил ногами, ступни уже ломило.
— Не думал, что когда-нибудь скажу это, но мне кажется оптимальным будет смириться. Проявить покорность и втереться в доверие. Я слышал, у них четыре года не было туземцев, они, наверно, и забыли, что это такое настоящие мужики. Они привыкли помыкать своими забитыми и деградировавшими недоносками. Сделаем вид, что нас они тоже сломали. В крайнем случае, всегда можно спрыгнуть с этой дыбы, — Че красноречиво посмотрел вниз.
— Не, мне нельзя умирать, — Макс приложил руки к груди, чтобы почувствовать кулон. — Чёрт!
— Что-то вспомнил?
— Потерял. Кулон. Наверно, цепь порвалась, когда дрался с этими лупнями. Обидно, даже при обыске его не отняли.
— Подарок? — догадался Че.
— Да. — тяжело вздохнул Макс.
— Эй вы там! — мальчишка-подросток кричал им снизу. — Не будь вы такими идиотами, давно спустились бы вниз.
Голос у него звонкий, но уже переходил местами в хрипотцу. «Лет четырнадцать. — определил для себя Макс. — У меня голос начал ломаться именно в этом возрасте.»
Они переглянулись с Че, но ни один из них и не думал последовать его совету.
— Я говорю, спускайтесь! Мне велено вас накормить, — он потряс чем-то вроде котелка. И не дожидаясь пока они спустятся, поставил котелок на землю и в простую алюминиевую тарелку стал наливать похлёбку.
Запах от еды поднялся мгновенно. В животе у Макса заурчало.
— А ведь нам не помешают ни силы, ни еда, — озвучил Че его мысли.
Макс осмотрел жерди вышки — они действительно располагались так часто, что можно было спуститься как по лестнице даже со связанными руками. Проблема могла возникнуть с цепью на ошейнике, но, оказалось, её хватило чтобы достать до земли. А потом пацан ослабил цепи ровно на столько, чтобы пленники смогли сесть на землю и привалиться к опоре спиной. Оба с наслаждением вытянули ноги.
Парнишка сел перед своим котелком по-турецки и с любопытством рассматривал чужеземцев, пока они стучали ложками по тарелкам. Макс тоже на него поглядывал. Карие глаза, тёмные волосы, смуглая кожа, набедренная повязка, худоба — Маугли, да и только. Босые грязные ноги, на одной, болезненно опухшей, замызганная повязка.
— Эх, перчику бы сюда, да лаврушечки, — уплетая вторую порцию картофельного супа, сказал Макс.
После горячей еды настроение пленников значительно улучшилось.
— Как смог, — неопределённо пожал плечами парнишка.
— Ты сам что ли варил?
— Нет, леди Тину попросил, — скривился он. — Вы у лесных фурий, а не на балу у Золушки. Здесь с парнями не церемонятся.
— Вижу ты начитанный пацан. Про Золушку знаешь, — подал голос Че. — А зовут тебя как?
— Кто как, — снова пожал он плечами. — Но чаще Баки. Я у них типа поварёнок.
— Надо же! — воскликнул Макс. — Так мы, значит, с тобой коллеги. Я тоже повар. Макс.
Он протянул парню руку. И тот с недоверием протянул свою, но пожал ладонь неожиданно крепко.
— Че, — представился второй пленник и ритуал повторился.
— Так все туземцы делают? — парень сморщился, потревожив свою больную ногу.
— Не знаю, у нас так принято, — ответил Че. — А что с ногой?
Парень неопределённо пожал плечами.
— Проколол. Наша знахарка лечит, но что-то не проходит.
— Я могу посмотреть. Я — врач, — сказал Че и, увидев недопонимание парня, стал перечислять: — Доктор? Эскулап? Медик? Чёрт с тобой, знахарь!
— А хороший знахарь? — покосился на него парень.
— Честно говоря, патологоанатом, — сказал Че для Макса, понимая, что парнишка его всё равно не поймёт, — но куда деваться-то. Показывай!
— Ого! — сказал Макс, когда парень размотал свои тряпки.
— Твою мать! — выразил своё отношение к опухшей красной стопе Че. — И ты ещё ходишь? Тут вскрывать надо, чистить, а иначе гангрена начнётся, лишишься ноги.
Парень посмотрел на него зло.
— Сами разберёмся, — и неумело вернул самодельные бинты на место.
— А вакцину противостолбнячную тебе ставили?
— Че, откуда у них здесь вакцины? — вмешался Макс.
— И антибиотиков, наверно, нет, — сокрушался Че. — Живут как в каменном веке.
А парень собрал грязные тарелки и стал перевязывать цепи.
— Давайте, забирайтесь. Нечего здесь рассиживаться, — скомандовал он.
Как ручные зверьки они послушно заползли на свои жёрдочки и сверху молча смотрели как парень шёл со своим котелком в сторону реки — теперь его хромота особенно бросалась в глаза.
— А что у него за татуировка на ступне? — спросил Макс.
— Не знаю. Может они всех пленников так метят, как свою собственность. Очень уж он на них не похож. Толковый, дерзкий, гордый.
Глава 16. Полевая медицина
Сумерки сгустились быстро. Казалось, только начал разгораться закат, окрашивая облака в неправдоподобно яркие оттенки красно-оранжевого, и вот уже всё посерело и потухло. На остров опустилась ночь, словно одиноким фонарём, освещаемая луной.
Похолодало не сильно, но ощутимо, плюс поднялся ветер, и чтобы размять затёкшие ноги и немного согреться, они спускались вниз до середины — ниже цепь уже не пускала — и снова поднимались. С первыми каплями дождя, понимая, что деваться всё равно некуда, Макс сел на свою жёрдочку и прижался спиной к столбу.
Говорить в шуме тропического ливня стало невозможно, да уже и не хотелось. Оба они понимали, что впереди их ждёт бессонная ночь, а силы уже на исходе.
— Эй, упрямцы! Кто из вас знахарь? — перекрикивая шум дождя, донёсся снизу женский голос.
— Я! — крикнул Че.
— Спускайся!
Макс слышал, как цепь гулко гремела звеньями по пустому бамбуку, давая Че возможность слезть. Когда всё стихло, Макс попытался зацепиться ногами, чтобы подремать, но не свалиться. Это оказалось невозможно. Он ещё крутился на своём нашесте, когда тот же голос снова прокричал:
— Эй, ты! Тоже спускайся!
Он так и шёл со связанными руками на цепи, спотыкаясь, поскальзываясь на мокрой тропе, падая и снова поднимаясь, не представляя себе куда его ведут и кому сейчас он мог понадобиться.
Грязного с ног до головы его втолкнули в хижину и там, наконец, развязали руки и сняли с него ненавистный ошейник.
— Будешь мне помогать! — крикнул Че из глубины довольно просторной комнаты, но Макса туда не пустили.
В предбаннике бритоголовая девушка приказала ему раздеться, затем окатила его несколькими вёдрами воды и подала тряпку вытереться. После этого руками вперёд нарядила его в халат и толчком в спину направила к Че.
Нервно заламывающая руки королева ходила из угла в угол. Другая девушка, тоже блондинка, но постарше, сидела на краешке лавочки, плотным замком сложив руки на груди и ссутулившись, смотрела в одну точку. На столе в центре комнаты стонал пацан.
Сплошь покрытая татуировками пожилая женщина пахучей жидкостью, от которой с порога воняло камфарой, натирала мальчишке виски. Максу показалось, что она что-то нашёптывает ему при этом, но оказалось, она просто жуёт. Как и остальные женщины, она не обратила на Макса никакого внимания.
Че перебирал расставленные перед ним на столе склянки, каждую из которых открывал, осторожно нюхал и отставлял в одну или другую сторону.
— В-общем, слушай, план такой, — невозмутимо сказал он Максу. — Анестезии, конечно, нет никакой, но у мальчишки такая температура, что он уже в бреду. Хорошо, что есть спирт, поэтому будем считать, что условия асептические. Твоя задача его держать, пока от боли он не потеряет сознание.
— Палку в зубы? — познания Макса в полевой медицине ограничивались просмотром старых фильмов про войну. — Спирт внутрь?
— Да, я бы выпил, — согласился Че, — но боюсь, спирт может быть с примесями. И сами отравимся и мальца ещё отравим.
Бабка зыркнула на Че своими глазищами, словно собиралась что-то сказать, но промолчала и как корова продолжила перемалывать свою жвачку.
— Слушай, что она жуёт? — тихо спросил Макс, глядя на её тёмное от чернильной сетки узоров лицо.
— Понятия не имею, — ответил Че, словно она глухая.
— Это листья коки, — ответила старуха, не поднимая глаз. — И этанол у меня чистейший.
— Какого ж хрена ты молчишь? — выругался Че. — Тащи сюда свои листья, и ещё спирт, если есть.
Бабка снова недобро глянула, но послушно вышла. Мальчишка застонал, едва она убрала руки. Королева в отчаянии закрыла лицо, девушка на скамейке уронила голову на колени и заплакала.
— Ну, разнылись! — пробубнил Че, не поворачиваясь. На тонкой полоске кожи какой-то рептилии он точил скальпель. — Была бы моя воля, выгнал бы обеих.
Королева принялась успокаивать вторую девушку.
— Бабку бы оставил. Листья коки, которые она жуёт, содержат кокаин, но в спиртовом растворе он будет действовать как местный анестетик. — пояснил Че и продолжил, несмотря на то, что она вернулась: — Бабка пусть ассистирует.
Че мял сочные листья коки и заливал их спиртом, а потом мял новые и добавлял, добавлял, пока они не закончились. Полученным раствором он намочил тряпку и обмотал ей ногу пацана, потом полил сверху. Потом снял тряпку и ещё несколько раз пролил.
— Ну, понеслась! — наконец сказал он и взял скальпель.
Макс изо всей силы старался не смотреть туда, где шла операция. Он держал парнишку за горячие плечи, а когда он дёрнулся и громко закричал «Аааа!» сунул ему в рот палку. Он понимал, как это жестоко, но понимал и то, что выбора нет. К счастью, парень действительно потерял сознание. Че матерно и громко высказывал своё мнение о народной медицине, знахарстве и этих «бабкиных примочках», но потом сосредоточенно затих и Макс слышал только его шумное дыхание.
— Ну, давай, бинтуй, знахарка, — наконец, сказал он, и Макс выдохнул и только тогда понял, что всё это время боялся дышать.
— Меня зовут Нуби, и это имя не каждому положено знать. Но ты достоин, туземец, — важно сказала она, закончив перевязку.
— Давай не мели языком, — огрызнулся Че. — И толки свои волшебные корешки. Ребёнку нужны свежие антибиотики.
Они вышли в предрассветное утро, серое, влажное, наполненное уханьем и протяжными воплями птиц.
— Я бы сейчас закурил, — сказал Че, осматривая свой заляпанный кровью халат.
— А я бы поспал, — сказал Макс. — Если меня сейчас опять затянут на эту дыбу, я уже готов к тому, что усну и свалюсь.
— Да, брось, я же вчера продержался, — хмыкнул Че.
И Макс с уважением посмотрел на его худощавое лицо, на густую бороду с редкими седыми волосками, на багровый кровоподтёк на скуле, на ссадину на лбу. Заглянул в сухие покрасневшие насмешливые глаза.
— Не паникуй, брат, продержимся! — сказал Че и вернулся в дом.
Макс слышал, как мальчишка закашлялся, слышал женские голоса, они множились, отзывались в его голове эхом, звенели в ушах на одной высокой ноте. Макс понял, что уснул, привалившись спиной к стене, только когда Че пнул его ногой.
Он вынес мальчишку на руках. Бессильно склонившаяся на плечо голова, безвольно повисшая рука, на правой ноге насквозь пропитанная кровью тряпка. Бледное лицо девушки, которая вышла за ними. И как всегда презрительно поджатые губы королевы. Как обычно, не говоря ни слова, она жестом велела Максу следовать за собой.
И встающее над этим чужим миром чужое солнце равнодушно напомнило, что он всё ещё в плену.
Глава 17. Король
К замку принца они подъезжали в полной темноте. Арина боялась заблудиться. Лару на её чёрном как ночь коне она уже не видела. Но умница Диди уверенно постукивала копытами по берегу мелкого ручья, и Арина уговаривала себя довериться её чутью, высматривая за лесом залитый огнями дом.
— Ангелы небесные, я уже начал волноваться, — призраком из темноты навстречу ей выскочил принц. Весь в белом, на белоснежном коне на фоне лунного света он выглядел бестелесным.
Арина вздрогнула, но услышав его голос, даже обрадовалась.
— Где вы так задержались? Я третий раз выезжаю вас встречать и возвращаюсь ни с чем, — тревога в его голосе показалась ей искренней.
— Мы были на рынке, ели, гуляли.
— А, понимаю. Девочки, — улыбнулся он. — Где же покупки?
Он осмотрел седло на предмет притороченных к нему свёртков.
— Ничего не купили, — сказала Арина, вздохнув. — Даже несчастного узника.
— Ариэль, ты не понимаешь, — он натянул поводья и осадил Рислинга, чтобы видеть её глаза. — Фуриям или леди пустошей он важней. А в нашем доме, ну, что он будет делать? Разве что просеивать песок на пляже.
— Это ты не понимаешь, Ричард, — старушка Диди тоже встала как вкопанная. —Это не просто чужестранец, это мой жених.
Даже в неярком лунном свете Арина увидела, как изменилось его лицо, стало несчастным.
— Тот самый? Единственный и навсегда? — он отвернулся, и копыта коня глухо застучали по земле.
И она даже пожалела, что так бездарно соврала. Но вспомнила точёный профиль парня, его упрямо поднятый волевой подбородок, насмешливый взгляд и не передумала.
— Тот самый.
Ричард понуро опустил плечи. Странный он, вроде принц, а такой непосредственный, искренний, простодушный. Или это такая искусная маска?
— Жаль, что ты не сказала сразу. Я действительно хотел как лучше. Для всех. Ты его любишь?
И этот простой вопрос поставил Арину спиной в глухой тупик, а перед ней зияла пропасть необдуманной лжи. А что она скажет, если у Песчаных акул окажется Андрей? И если здесь есть этот парень, который ей всего лишь померещился, то почему где-то рядом не объявиться и Че, которого она видела явно? Что она будет сочинять про него? И как объяснит бывшего мужа? Идиотка! Самая настоящая идиотка.
— Я понимаю, это сложный вопрос, — пришёл ей на помощь принц. — Наверно, это трудно — полюбить того, кто выбран волей провидения. Но, знаешь, может мы просто не в состоянии понять его мудрость? А может и не надо понимать? Просто принять этот выбор и поблагодарить за него судьбу?
Арине показалось, он говорит о себе. Ведь он, отдавший себя на милость сомнительного пророчества, сейчас, наверно, чувствовал себя даже хуже Арины. И правда уже готова была сорваться с её языка, когда прямо перед ними оказался замок.
— Я же чуть не забыл тебя предупредить. У нас гости.
Её так растрогало это «у НАС», что она даже не испугалась.
— Варт приехал с тобой познакомиться.
— Король? — а вот теперь испугалась.
— Не волнуйся, он отличный парень, — Ричард пришпорил коня, чтобы проехать в половинку открытых ворот первым.
Хорошо, что он не видел её лица. Вот только короля ей для полного счастья и не хватало.
Арине дали время привести себя в порядок, но как она не торопилась, боясь задерживать короля, который и так дожидался несколько часов, всё равно получилось долго. Зато после всех этих умасливаний, в новом платье она чувствовала себя уверенней. Интересно, кто подбирает этот гардероб для неё?
Она спустилась в сад, где за знакомым уже накрытым столом царила радостная и непринуждённая атмосфера.
— Ариэль! — подскочил принц, но король его опередил.
— Я думаю никто из нас не нуждается в представлении, — он сделал несколько стремительных шагов навстречу.
Под пристальным вниманием двух пар глаз: принца и Лары, король виртуозно сделал две вещи одновременно: во-первых, дал понять Арине, что это не просто дежурный поцелуй, а во-вторых, не дал возможность зрителям его увидеть. Он встал наискосок к столу, загородив обзор широкой спиной. Глядя прямо девушке в глаза, накрыл своей широкой ладонью её протянутую руку, перевернул и потом только склонился для поцелуя. Его влажные губы прикоснулись к запястью в том самом месте, где обычно проверяют пульс. И Арина чувствовала, как бьётся эта испуганная жилка под его горячими губами и как удушливыми волнами ей передаётся его возбуждение.