Глава 5. Че
Её задержала нелепость — соседская болонка, которая решила охранять подъезд изнутри. Арина открыла дверь, и она тут же бросилась злобно тявкать. Дверь пришлось прикрыть до крошечной щёлки, в которую псина молча разглядывала девушку круглым глазом-бусинкой из-под курчавой чёлки. Но стоило щель сделать шире как она тут же поднимала лай и сдавать свои позиции не собиралась. Её, конечно, можно пнуть и выйти, но ведь дверь надо ещё запереть, и если собачонка осмелится цапнуть сзади за ногу, то бежевым брюкам из этой схватки целыми и чистыми явно не выйти — такая грязная она прибежала после прогулки. Арина закрыла дверь, надеясь дождаться её хозяйку.
Бесконечно долго длились эти минуты. Когда, наконец, эта моська просеменила впереди своей хозяйки, победно тявкнув, Арина, поспешила на работу.
Она любила приходить на работу раньше всех. Открывала окна, чтобы впустить прохладный утренний воздух и проветрить стойкий запах мебели и нового ковролина. Включала кофеварку, чтобы наполнить лёгкие офиса ароматом кофе. Будила компьютер, чтобы с чашечкой бодрящего напитка начать рабочий день со свежей почты. И ей нравился и этот крепкий настой запахов, и её светлый кабинет, и лучи солнца, с утра лежащие на её столе косыми бликами.
Её любимые минуты тишины. А потом офис начинал оживать. Прибегала суетливая Виолетта, оглушая шумными приветствиями и едкими духами — только она осмеливалась поздороваться лично, о приходе остальных сотрудников извещали звуки отодвигаемых стульев, гудение включаемых системных блоков и сдержанные разговоры вполголоса — все знали, что она уже здесь.
Но сегодня Арина собиралась дольше обычного, плюс её задержала отважная шавка, и под впечатлением вчерашних событий, она что-то слишком медленно шла, перепрыгивая через лужи и пытаясь привести в порядок и свои мысли, и свои чувства.
В результате она только пересекала служебную парковку, огибая свой так и оставшийся здесь ночевать автомобиль, когда увидела, что её секретарь Виолетта и менеджер по продажам Елена Николаевна - две перепуганные курицы - машут руками перед людьми с буквами «МЧС» на спине. Прямо у главного входа в многоэтажное офисное здание.
— Арина Александровна! Арина Александровна! — кинулась ей навстречу Виолетта, едва не попав под машину.
В другой день эта её секундная заминка перед едва плетущейся по закрытой территории BMW стала бы предметом разговоров на весь день, но сегодня явно случилось что-то из ряда вон выходящее — она даже не обратила на машину внимание.
— Арина Александровна, это просто ужас какой-то! Ваш телефон не отвечает, а там такое! Стена разрушена, окно вдребезги!
Но толкового объяснения от взволнованной девушки она так и не получила. Всё стало ясно, только когда Арина поднялась на четвёртый этаж и всё увидела своими глазами.
В её любимый кабинет упал башенный кран. По иронии судьбы тот самый, что они и продали когда-то компании-подрядчику, работающей рядом.
Как пояснили сотрудники МЧС, из-за сильных дождей опору подмыло, и соседняя стройка лишилась грузоподъёмной машины, а Арина личного кабинета. По счастливой случайности произошло это ночью и здание оказалось офисным, поэтому никто не пострадал.
Нервно вздохнув при виде разрушенного помещения и прикидывая причинённый ущерб, она с облегчением выдохнула, понимая, что все вопросы по ремонту придётся решать не ей, а Алексею Ивановичу, крупному мужчине с большим сизым носом, который уже стоял в её развороченном кабинете и озабоченно потирал лысину.
И Арине, глядя на этого хмурого «Джузеппе», как они называли его между собой, который ежемесячно брал за аренду неприлично кругленькую сумму, вдруг стало безразлично, как он будет эту проблему улаживать. Она подумала, что это знак. Закрываться, значит, закрываться. Или для начала от всего этого просто отдохнуть.
— Виолетта, перенесите из моего кабинета все бумаги и вещи. Всё, что уцелело. Желательно до того, как отсюда уберут этот кран, а то после спасательной операции от них живого места не останется.
Она с сожалением посмотрела на безнадёжно затоптанный пол из светлого ковролина, засыпанный листочками для записей с отпечатками чьих-то рифлёных подошв, на сломанный стол, на разбитый монитор и всё же вздохнула. Ей нравился этот кабинет. «Надеюсь, после ремонта он станет ещё краше. И хорошо бы его ремонтировали недели две, а лучше целый месяц».
Она не стала посвящать в свои планы сотрудников, особенно уже скомпрометировавшую себя Виолетту. Пусть работают в обычном режиме! Ей же надо в первую очередь, если не вернуть свой телефон, то хотя бы восстановить сим-карту.
Она спустилась в вестибюль, сегодня слишком шумный и многолюдный. Люди с камерами и логотипами местной телерадиокомпании брали интервью у сотрудников МЧС, зеваки из числа работников многочисленных фирм, снимающих здесь офисы, с интересом внимали или просто толкались рядом.
Среди всего этого людского моря метался парень с букетом красных роз.
— Вы кого-то ищете? — решила она помочь.
— Не подскажете, мне нужен офис 420, — шмыгнул он носом и вытер его тыльной стороной ладони.
Это номер её офиса.
— А компания какая? — уточнила она.
— АриЭль. «Альстен Групп». Букет для Арины Александровны, — сверился с бумагой и снова шмыгнул он.
— Можно сказать вам повезло, — улыбнулась она. — Я и есть Арина Александровна.
Он посмотрел на неё с сомнением, а потом обрадовался.
— Отлично! Тогда распишитесь и он ваш, — и протянул ей картонный планшет с прикреплённой накладной.
— Держи! — она вернула ему документ, но как-то неудачно — указательный палец ногтем застрял в механизме зажима, а парень уже потянул его на себя, — Да что ж такое! — воскликнула она в сердцах, рассматривая очередной сломанный ноготь. Ещё и «к несчастью»! Хотя логично, башенный кран в кабинете счастьем и не назовёшь.
— Простите, — смутился парень и торжественно вручил ей цветы, словно они дарятся ей лично от него. — Это вам!
А потом снова шмыгнул.
— Спасибо! Ты простыл что ли?
Она посмотрела на его прыщавое лицо с красным носом.
— Нет, у меня аллергия на цветы.
Выполнив свою работу, он развернулся и радостно зашагал к выходу.
Она проводила его взглядом, не зная восхищаться ли его мужеству или недоумевать от глупости — работать курьером в цветочном салоне, имея такую особенность. И тут же забыла про него, прижала к себе благоухающий букет и стала искать в нём записку.
«Я не успел спросить какие цветы ты любишь. Надеюсь, эти тебе понравятся. Спасибо за чудесный кофе! «Локарно» в 19.00»
Она узнала бы этот почерк из тысячи других. Более беглый, неровный, деловой он по-прежнему остался красивым. Она правила написанные им сочинения, тайком пробираясь в кабинет русского языка. Она считала совершенными его плавные изгибы.
Сова. Он не сбежал. Он приглашал её вечером в один из самых дорогих ресторанов города.
Это затмевало и разрушенный офис, и ободранные колени, даже потерянный телефон. Только вот ногти нужно срочно делать — идти в такой ресторан с обломанными ногтями преступно.
Счастливо улыбаясь, она подошла к своей машине, но выезд ей перегородила уже знакомая BMW. И она ещё не решила, стоит ли ей попросить водителя отъехать, когда дверца открылась, и из машины вылез мужчина.
— Отлично выглядишь!
— О, нет! — вырвалось у неё.
Она сильно ошибалась, когда решила, что разрушенный офис — несчастье. Несчастье поджидало её здесь.
Её бывший муж олицетворял собой три вещи, три «Б», как она их называла: одежду Brioni, свою бороду и боль.
Именно в костюме от Brioni и тщательно ухоженной чёрной бороде он перед ней и предстал. И сердце болезненно замерло. Можно сказать, ничего не изменилось. И он не изменился. Тот же внимательный взгляд тёмных глаз исподлобья, те же густые волосы, зачёсанные назад, та же холёная борода, что так ему шла. Она придавала его узкому треугольному лицу нужный объем, делая его пропорциональным. От его необузданной брутальности за версту несло тестостероном и древесным запахом The One Royal Night от D&G.
И опасность, исходящая от него тонкой струйкой страха проникала в сознание. Это всегда было сильнее неё. С этим невозможно было бороться.
Он был похож одновременно на американского гангстера и итальянского мафиози, на арабского шейха и Че Гевару. Но только сходством с последним он гордился, уверяя, что в нём тоже аргентинская кровь. Этим скорее он делал честь команданте Кубинской революции, чем наоборот. Как латиноамериканский революционер Эрнесто Гевара использовал прозвище Че, чтобы подчеркнуть аргентинское происхождение, так и ВяЧЕслав Альстен сократил своё имя до Че Альстен, чтобы подчеркнуть своё кровное родство с великим Че Геварой. Мало кто знает, что Че Гевара был врачом-хирургом, ещё меньше людей поверило бы, что этот породистый жеребец Че Альстен тоже врач, правда, патологоанатом.
— Ты словно призрака увидела, — плотоядно улыбнулся он.
— Я никогда и не верила в твою реальность, Че, — положив цветы на капот, она стала усиленно искать в сумке ключи от машины. — Ты — мой страшный сон. И я очень надеюсь, что эта встреча случайна, и ты сейчас сядешь в свою машину и снова исчезнешь из моей жизни.
— Я тоже рад тебя видеть, Малыш.
Он сделал несколько шагов и навис над ней как хищная птица над добычей. И смолистый тёплый запах его одеколона окутывал как дым костра, её погребального костра. Девять месяцев продлился их брак. Девять месяцев она горела на этом костре и чудом выжила. Но стоило ему приблизиться, и она больше ни о чём не могла думать, кроме этого запаха и его близости.
Её уже накрывали призраки его объятий. Они так и не стали для неё приятными. Он всегда был слишком худой, слишком костлявый, долговязый, жилистый. Потому и шли ему все эти дорогие шмотки. Они сидели на нём как влитые, скрывая его узловатость. И всё же в его тридцать пять тщедушным его назвать было трудно, он был классически мужественен, канонически груб и фундаментально вероломен.
В его тридцать пять она стала его седьмой женой. С каждой из них он непременно шёл в ЗАГС. Они расстались два года назад, значит, в его сегодняшние тридцать семь за тонированными стёклами «Бумера» его возможно ждёт девятая.
Она, наконец, нашла ключи и звонко пиликнула сигнализацией, надеясь скрыться от него в своей машине. Она не хотела знать, зачем он здесь. Она вообще ничего больше не хотела о нём знать. Он гипнотизировал её как голодный удав невинную птаху — ещё несколько секунд с ним рядом, один его волоокий взгляд, и она перестанет трепыхаться.
Но его рука накрыла её ладонь на руле, не позволив закрыть дверь.
— Ты забыла цветы.
— Слава, зачем ты здесь? — выдохнула она, сдаваясь.
— Я владелец «Alsten Group», — протянул он «оу», подчёркивая забугорность названия. — Мне сообщили, что офис одной из моих компаний пострадал.
— Это не твоя компания. Мы формально вошли в состав твоего «гроуп», — передразнила она его акцент, — потому что это казалось рациональным. Все вопросы мы решаем с твоим директором, а чаще даже с главным бухгалтером, и они никогда тебя не касаются.
— Ладно, ладно, — вдруг сдался он под её натиском. — На самом деле я и сам не знаю, зачем приехал. И если скажу, что соскучился, ты же мне не поверишь?
Она пыталась завести машину и одновременно обдумать его слова.
И то, что он сказал, было очень плохо. Прежде чем ответить, ей пришлось осознать это — процесс шёл медленно и непросто. Со всеми своими бывшими жёнами он поддерживал отношения, кроме первой, которая умерла и оставила ему в наследство баснословное состояние и «Alsten», и Арины, которая наотрез отказалась вступить в этот клуб бывших жён. И он принял её решение, и не делал попыток дружить. Но главный бухгалтер «Alsten», его вторая бывшая жена, как-то сказала, что он никогда не оставляет то, что посчитал своим. И это его неожиданное появление спустя два года и странный намёк заставляли её не на шутку нервничать. Лучше бы он и правда приехал по делам.
— Не поверю, — честно созналась она, оставляя попытки завести машину. — И как это расценит миссис Альстен номер девять? Или она не ревнива?
— Бери выше, — усмехнулся он. — Номер десять. И мы пару недель как развелись.
— Невероятно большой срок для тебя. После нашего развода очередная миссис Альстен получила штамп в паспорте на следующий же день.
— Она стала моим самым неудачным приобретением, — сообщил он о женитьбе как о покупке скаковой лошади. — Мы расстались через месяц.
— Даже не знаю, сочувствовать ли тебе, — иронично улыбнулась она. — Так что тебе понадобилось от меня?
— Ничего, Малыш. Я просто хотел тебя видеть. Я прилетел два часа назад из Токио, просто чтобы увидеть тебя.
Сердце её окончательно ушло в пятки. И проклятая машина не заводилась.
— Давай я.
Она уступила ему место и нервно барабанила пальцами по капоту.
Он прилетел ради неё — это была катастрофа. Она попала в пасть крокодила, который уже не разожмёт зубы. Он дал ей два года мнимой свободы и вновь вернулся за своей жертвой.
Крокодил — его любимое животное. История их знакомства тоже связана с ним.
Они познакомились в налоговой инспекции. В результате многоходовой операции внутри семьи ей досталась квартира. Тётя уезжала на Украину к дочери, её сын переезжал в её квартиру, мама якобы покупала его квартиру, отказавшись от доли наследства в бабушкиной. В-общем, Арина толком не вникала, как всё это провернули её родители, главное, все остались довольны, и мама оформила на неё дарственную на ту квартиру, в которой она теперь жила. Вот по поводу этой дарственной её и пригласили в налоговую — подтвердить, что квартира получена в дар от ближайших родственников.
Она заполнила свои бумаги в коридоре и уже собиралась заходить в кабинет, когда суетливый паренёк, занявший очередь где-то в хвосте, попросил у неё ручку. Дорогая ручка с насыпанными в прозрачный корпус кристаллами Swarovski, подаренная ей подругой, к несчастью осталась у неё в руке и, скрепя сердце, она всё же её протянула. Процедура прошла быстро, и когда она вышла, парень ещё писал. Она присела напротив, но он только покивал в ответ — Сейчас, сейчас, я быстро! — и продолжил свою писанину. Она нетерпеливо ёрзала, смотрела на часы, покашливала, но вместо того, чтобы вернуть ей ручку, он вдруг начал задавать вопросы: Где ты такую взяла? А у нас такие продаются? А дорого стоит? И Арина нервничала, и не знала ни как вернуть свою собственность, ни как прекратить этот допрос, ни как вообще справиться с этой ситуацией, когда на документы парня вдруг легла мужская рука.
— Слышь, писатель, на возьми мою.
Че — Конечно, это был Че! — положил перед ним золотой предмет больше похожий на произведение искусства. На гравировке корпуса под крокодиловую кожу сидели две рептилии, покрытые блестящими камнями, сверля друг друга зелёными глазами.
— Эксклюзивная перьевая ручка Картье с мотивом «Крокодил». Жёлтое золото, пятьсот бриллиантов, четыре изумруда, цоколь из хрусталя. Стоит сто двадцать девять тысяч долларов. Куплена в Лондоне на Оксфорд стрит. Я ответил на все твои вопросы?
Парень нервно сглотнул и передал Арине её ручку.
— Ты забыл сказать спасибо, — сказал Че, убирая свою обратно в карман.
— Спасибо, — слабо выдавил парень.
Че подал Арине руку, помогая подняться. В тот момент и сомкнулись его челюсти хищника на её запястье. Он пропустил её впереди себя и в узком многолюдном коридоре налоговой инспекции мгновенно образовался свободный проход.
Она так и не спросила, что привело его в тот день в это государственное учреждение. Тогда, рассмеявшись, он сказал, что это не настоящий Картье. Потом Арина узнает, что у него нет ничего ненастоящего.
— Хочу сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Он вылез из машины, которая так и не завелась, подал ей сумку, взял букет. Коротко пикнул сигнализацией, протянул ключи. Он уже всё решил, он не примет отказа.
— Предлагаю тебе себя в качестве водителя, чтобы не нарушать распорядок твоего рабочего дня. Буду возить тебя куда скажешь, ждать, носить твои покупки.