— Вы свободны, господа, — произнес он, подняв спокойные серые глаза на молчаливых участников этой странной сцены. — Не смею вас больше задерживать.
* * *
Дерек шагал размашисто и быстро, Уна едва поспевала за ним, и самым последним молча шагал Аргент со своей пантерой.
— Мисс Вайтроуз, — когда его спокойный голос раздался за его спиной, Уна вздрогнула и сжалась, хотя подспудно ожидала, когда он позовет, обратится к ней. — Может, уделите мне внимание?
Его рука крепко ухватила девушку за запястье, он рывком притянул Уну к себе — так, что она едва не упала, — и вынудил ее остановиться.
Несколько секунд они стояли друг напротив друга, всматриваясь в лица и скрывая смущение. Аргент, жадно всматриваясь в черты лица Уны, словно выискивал что-то знакомое — крохотную родинку на виске, полукруглую смешливую морщинку у уголка губ, — порывался спросить что-то, а Уна не знала, как ответить. Его мечта, магический сон, затмившая собой Корнелию Златовласку, вытеснившая ее из сердца Аргента, та, которую он искал, перебирая прекрасные портреты красивейших дам королевства… думал ли он, что она окажется рыжей маленькой девчонкой в серой куртке его академии? Наверное, даже Дама Игрейна более интересный и удачный выбор. Изящная придворная дама против серого агента-униформиста — с изумлением Уна поняла, что незаметно для себя самой превратилась именно в то, что когда-то казалось ей недостижимым, сложным, страшным и трудным. Она стала настоящим королевским агентом, готовым выполнить любое королевское поручение. Вот и сейчас она без раздумий и колебаний идет вслед за Дереком, потому что иначе нельзя. Потому что она всем сердцем любит своего странного, нечаянного друга, без пяти минут Алого Короля — рыдающего сероглазого мальчишку, который сейчас, глотая горькие слезы, двигает фигуры по шахматной доске, и его голова склоняется все ниже, будто бы под тяжестью золотого королевского венца…
— Ну что?! — выкрикнула Уна сердито, не выдержав испытующего взгляда Аргента. — Вы, наверное, рассчитывали на прекрасную даму, а не на серую мышь из вашей академии?
— Так это правда, — полуутвердительно произнес Аргент. — Принц не блефовал.
— Нет! — рявкнула Уна раздраженно. — Ему сейчас не до вранья. А мне — не до выяснения отношений, — произнося эти грозные слова, придав себе суровый вид, Уна на самом деле обмирала от страха, потому что подспудно боялась, что Аргент, насмотревшись на нее, все вспомнит — и, разочаровавшись, скажет что-то небрежное, отступит, уйдет навсегда. Мечта должна оставаться прекрасной и воздушной, как сон, как сказка. Лучше самой сказать это; не давать ему возможности поставить точку. Пусть будет запятая, пусть будет надежда…
— Мы должны исполнить приказание Алого Принца, — напыщенно и нарочито грубо продолжила Уна, стараясь не смотреть в смеющиеся глаза Аргента. — Мой долг — любить Алого Короля всем сердцем. Сначала это. Выяснение отношений — потом.
Она рванула вслед за Дереком, чьи торопливые шаги уже стучали по лестнице, ведущей во двор, но Аргент снова удержал ее за руку, притянул к себе ближе и заглянул в ее глаза — растерянные, испуганные.
— И вы любите его, мисс Вайтроуз? — испытующе произнес он. — Любите?
В его голосе Уне послышались нотки ревности, и Уна вдруг рассмеялась,
— Все выяснения отношений — потом, — деловито произнесла она. — Ну, вы идете?
Дерек, уже забравшийся на место кучера королевской кареты, сдерживал рвущихся лошадей.
— Куда мы? — выкрикнула Уна, распахивая дверцу.
— В академию, — ответил Дерек. — К волшебному компасу. Ты разве забыла? Именно с его помощью магистр Аргент путешествовал между мирами. Не правда ли, магистр?
Его слова, обращенные к магистру, были полны дерзкой смелости, и Аргент склонил голову, чуть улыбнувшись — да, так. Запрыгнув в карету, глядя на спокойное, без тени волнения лицо Аргента, Уна вдруг почувствовала себя так, словно сейчас, сию минуту, они с Дереком сдавали какой-то экзамен лично ректору, и он лишь подтверждал правильность их ответов.
Едва девушка успела опуститься на сидение — точнее, плюхнуться на него, — как свистнул хлыст, рассекая спокойствие ночи, и горячие кони рванули вперед, высекая железными копытами искры на мостовой.
Аргент, устроившийся напротив нее, как обычно поглаживая свою пантеру по голове, меж ушами, молча и отстраненно смотрел в окно на мчащийся за тонким, влажным от осеннего дождя стеклом ночной город. Вероятно, он так же, как и Демьен, покорился пророчеству — или с самого начала знал, что так и будет… Вероятно, у него есть своя роль, своя миссия — Уна вдруг отчетливо поняла, что все они похожи на шахматные фигуры, расставленные рукой Алого Короля по доске. Шахматы ведь не осознают, что ими играют; они просто сражаются, проживая свою короткую игрушечную жизнь так, как им велит игрок. Делая ходы, жертвуя собой или, напротив, выигрывая, из пешки становясь королевой, разве они знают, что все предопределено? И их задача — всего лишь защитить Короля?
* * *
— Скажи, отец, — произнес Демьен, когда слезы на его ресницах просохли, а голос перестал предательски дрожать и срываться, — почему ты никогда не носил короны? Ты упорно хочешь ее нацепить на меня, а сам ни разу не надел ее. Почему? Некрасивая?
Он двинул свою фигуру, и та серьезно потеснила позиции Короля. Черный грозный Офицер, похожий на Аргента, запахнувшегося в свой плащ, стоял так близко к белому Ферзю, но Ферзь ходит как хочет… Ферзь — великий маг шахматного мира.
— Так у меня ее нет, — вкрадчиво произнес Король, двигая своего Офицера в защиту. Его серые глаза ярко блеснули и он улыбнулся, загадочно и отчасти страшно, так, что у Демьена дух захватило, когда он смотрел в смеющееся лицо отца. — И не было никогда. Ты разве не знал? Забыл? Она исчезла вместе с Безумным Королем, и формально никакой я не король, — его длинный палец, словно намекая на что-то, стукнул по фигурке Офицера, по его массивной голове, увенчанной стилизованной короной, напоминающей бойницы осадной башни. — Короны нет; коронация не состоялась — я просто заявил свои права на королевство. Я никогда не называл себя королем, я всегда был воином, им и останусь, — очень тактично избежав слова «умру», произнес Алый Король. — Вот и все. А тебе корона очень пойдет.
Демьен, сглотнув, уставился снова на доску. Офицер, который может участвовать в рокировке…
— Ты жертвуешь мне фигуру, — заметил он. Король пожал плечами.
— Иногда, чтобы выиграть что-то большое и ценное, нужно чем-то пожертвовать, — сказал он. — Ну? Твой ход.
* * *
В сумеречный мир, расчерченный зелеными тропами, сочащимися нечистыми чарами некромагов, трое — Дерек, Уна и Аргент, — ввалились, словно за ними кто-то гнался. В какой-то мере это так и было; Уна, спешащая за Дереком, бегом поднимаясь по лестнице академии, преодолевая ступеньки прыжками, задыхающаяся, почему-то услышала бой часов, мерное тиканье секундных стрелок, и эти четкие, неумолимые звуки словно подсказали ей — время на исходе.
Нужно успеть что-то сделать.
Уложиться в свой срок и миг, совершить это ровно в ту секунду, когда стрелка коснется определённой черной отметки.
— Ни за что не поверю, — внезапно зло произнес запыхавшийся Дерек, кладя ладонь на блестящий компас, — что Его Величество не знает, где его враги, если даже мы так легко можем к ним попасть!
Аргент не ответил, как-то неопределенно пожав плечами. Но его жест был красноречивее всяких слов. «Ты прав, юный белый рыцарь, — словно говорили его синие глаза. — Очередной верный ответ в нашем экзамене».
Его белые тонкие пальцы легли поверх ладоней Уны и Дерека, и компас сделал свое дело, смешав миры. Их выкинуло прямо по адресу — Похороненный Дом, Исчезнувший Замок, логово Королевы Монстров и ее чад. Заброшенный, полуразрушенный замок, в мутные окна которого смотрит зеленая ядовитая луна. Некоторые стекла были разбиты, холодный ветер врывался в черные провалы окон и раскачивал остатки рваных серых штор, казавшихся серыми запыленными паутинами, которым много лет.
Ступая по замусоренному, грязному полу, троица прошла через залитый призрачным лунным светом холл. Казалось, все здесь было знакомым, Уна даже провела ладонью по запыленным перилам, повторяя пальцами знакомые изгибы, стараясь припомнить, где она их видела.
Аргент все так же молчал. Он шагал по темному зданию спокойно, неспешно, отчасти даже вальяжно, и Уна, посматривая на него, то и дело ловила себя на мысли, что и Аргента она видела в этих интерьерах. Только все было иначе… Залитые светом зеркала и стекла, звенящие бокалы, шум и музыка, смех, улыбки… Воспоминания чередой ярких картинок вспыхивали в ее мозгу, но она никак не могла уловить суть, а Аргент не торопился помочь ей справиться с заданием. Он не выдавал себя ни звуком, ни жестом, ни движением… и лишь когда он протянул руку, чтобы положить пальцы на ручку двери и открыть ее, в голове Уны вдруг молнией мелькнуло еще одно воспоминание — бальное, волнующее, светлое, — и она вскрикнула:
;- Я вспомнила, вспомнила!
Две пары глаз уставились на нее, и Уна, едва не заикаясь от волнения под внимательным взглядом Аргента, пролепетала, все еще слыша в ушах бальную музыку и припоминая Аргента, кружившего ее в танце:
— Это же королевский дворец. Тот самый, откуда мы уехали только что!
Аргент и сейчас смолчал. Он лишь прикрыл глаза в знак согласия и склонил голову — именно так. Верно.
— Черт! — выругался зло Дерек и добавил пару непечатных ругательств, таких заковыристых и изощренных, что Аргент посмотрел на него отчасти с восхищением. — Нам не надо было уезжать! Просто не надо было уезжать! Боже, сколько же умных книг написано о том, что все заканчивается именно там, где начинается! Я осел…
— Однако, мы тут, — подал голос Аргент, поглаживая трущуюся об его ноги пантеру. Магическое животное, словно чуя опасность, ходило кругами вокруг хозяина, хлестало себя по бокам хвостом. — Что дальше, господа?
— Завершим начатое, — недовольно произнес Дерек, чувствуя себя обманутым. Впрочем, у него было утешение, хоть и слабое: когда играют великие маги, простым смертным остается лишь подчиняться их приказам. — Его Высочество велел нам убить Королеву Монстров — значит, это и сделаем.
Аргент снова прикрыл глаза и сдержанно склонил голову в знак согласия — да, верно.
— Прошу? — он приглашающим жестом указал вперед, в темную галерею.
* * *
— …Давным-давно, — словно рассказывая сказку на ночь, произнес Алый Король, размышляя над своим очередным ходом, — у меня был брат. Старший брат, как ты знаешь. Король, — зачем-то подчеркнул он, указав на белую фигурку на доске. — Не сказать, что это был плохой человек. Тщеславный, пожалуй. Но, говорят, тщеславие — это один из смертных грехов… Так вот он мечтал о том, что у него будет все самое лучшее. Самое прекрасное королевство — и оно таково, — самую красивую королеву — и она у него была, красавица Корнелия. И еще он хотел иметь самую могучую армию на свете. Армию драконов. Воевать особо не с кем, но это, наверное, очень сильное чувство — ощущать, что тебе покоряются сильные, гордые и древние существа, — Алый Король задумчиво потер переносицу. — Я этого не узнаю никогда.
Демьен, сверкнув из-под ресниц глазами, сделал свой очередной ход, сожрав белую фигуру.
— К несчастью его, Корнелия оказалась не просто хорошенькой королевой, которую можно было всем показывать как трофей, — задумчиво продолжил Алый Король. — Умело играя на его чувствах, она убедила его, что можно захватить весь мир, если у них будет такая армия — могучие драконы и тихие, незаметные некромаги, которые змеями вползают в семьи, играют на слабостях и обидах людей и подбивают их на страшные поступки. Она посвятила Короля в свои нечистые секреты; она научила его пить чужой дар, забирать у магов их силу, присваивать себе чужую силу и мощь, ведь для некромага нет ничего слаще, чем забрать чужое, ему не принадлежащее, и почувствовать себя сильнее тог, кто вчера мог с легкостью тебя одолеть. Король научился быть сильнее любого из своих подданных, что, несомненно, только еще больше ласкало его тщеславную гордыню, — Король помолчал, размышляя. — Вот почему, кстати, у Корнелии ничего не вышло с Гарретом. Он не к этому стремился. В детях огненного мага гордыни нет; и это была первая ошибка Корнелии. Она тоже великий маг, — Алый Король улыбнулся озорно, по-мальчишески весело, — но скверно играет в шахматы. Она попросила у Вседвери Дракона, да не просто Дракона — она попросила КОРОЛЯ ДРАКОНОВ, — Король рассмеялся. — Какая неосторожная и опрометчивая просьба… Тогда-то в игру вступил я. Я поверил Аргенту и сам отправился ко Вседвери, чтоб попросить у нее все изменить. В таких вот случаях очень удобно просить вторым — зная все козыри на руках противника. Я сделал всего ДВА ХОДА, но они помогли мне победить.
— Два хода? — удивился Демьен. — А второй какой же?
— Это сейчас не важно. Потом… узнаешь все потом. Корнелия просила, чтоб Король Драконов пришел в это мир, а я просил, чтобы он обязательно стал моим. Гаррету прочили судьбу Зеленого Дракона, но он отказался. Уперся; упирается, как видишь, до сих пор. И тогда Корнелия совершила еще одну ошибку — избавилась от сына, от своего ребенка, Корнелиуса. Он родился без дара, совсем бесталанным, и она умертвила его, рассчитывая потом вызвать из Вседвери и вывести в великие некромаги, напоив чужим даром, и сделать своим Драконом. Но и тут она потерпела неудачу, — Алый Король показал Демьену черную пешку, которую только что отвоевал у сына. — Я вмешался… Я никогда не пожалею о том, что сделал. Я… не важно. Главное, там вы избавились от великого некромага, отняв похищенный им у людей дар и скинув его во Вседверь, здесь — отняв у Корнелии Нож Неправды, лишив ее вообще возможности вызвать Корнелиуса из небытия. Ее пешка не стала Ферзем. Корнелия вынуждена была бежать с поля боя и спрятаться. Вместе со своим Королем, который получил чувствительную оплеуху и весьма болезненный укол по своему тщеславию.
— Там его Аргент убил, — напомнил Демьен. — В другом мире.
— Значит, и в этом убьет его Аргент, — заметил Алый Король беспечно. — Может быть. Но согласись, их ход с целью притянуть тебя в свои ряды, был изящен? Им почти удалось, если б не Аргент. Тебе шах.
Демьен задумчиво смотрел на доску и о чем-то сосредоточенно размышлял — то ли о своем следующем ходе, то ли о том, что ему рассказал Король.
— Но отец, — мягко произнес Демьен, и глаза его снова заблестели набежавшими слезами. — Ты, конечно, вступил в игру, и, наверное, она была долгой и увлекательной. Ты обыграл и Безумного Короля, и его Королеву Монстров, ты перехитрил их. Но ты проиграл свою жизнь.
— Может, я выиграл что-то большее? — заметил Алый Король.
Демьен двинул вперед свою фигуру, и белый Король оказался под ударом.
— Шах и мат, отец, — тихо произнес он. — Я выиграл.
Алый Король улыбнулся, в его глазах отразилась гордость сыном.
— Ты рожден, чтобы побеждать, — произнес он. — Всегда.
* * *
Темный мусорный замок был полон страшных и жутких звуков. Ступая по лунным квадратам, маленький отряд проходил мимо каких-то крохотных комнатушек, кое-как настроенных из грубых грязных досок, в которых, в темноте и грязи, грызлись и скреблись страшные твари.
Уна точно помнила эту широкую галерею, и могла поклясться, что в настоящем королевском дворце не было этих уродливых клетей, которые понаделал непонятно кто. Она могла поклясться, что длинную галерею нарочно поделили на эти крохотные пространства, насажав в них монстров, и те теперь прилежно трудятся, прогрызая стену когтями и зубами. Уна едва не вскрикнула, когда из одной темной клети ей прямо под ноги кинулось страшное серое существо, похожее на гигантскую крысу. На миг оно промелькнуло в одном из лунных светлых квадратов и Уна увидела, что это уродливый, изможденный нюхач, одетый в рваное и грязное рубище. Его колпак сполз ему на глаза и волшебник грозно рявкнул и зарычал на замершую троицу, словно тот не рассмотрел, кто перед ним. Дерек внезапно шагнул вперед и бесцеремонно отвесил нюхачу хорошего пинка, да так, что тот завизжал как побитая собака и исчез в темной клети. Скоро оттуда раздались такие же отвратительные звуки, словно он сидел там и глодал голые кости. Слышать это было мерзко и страшно.