И Гордон тоже хорош. Явился, наговорил ей гадостей. Впрочем, после услышанного ей теперь частенько придется выслушивать нечто подобное. Господи! Девушка вцепилась обеими руками в волосы. Ненавижу их всех, ненавижу!
3 глава
Спустя три месяца в семействе Вудвилл произошли события, которые изменили привычный ход жизни.
Во-первых, из Франции вернулся муж Беатрис и в доме поднялась настоящая суматоха. До сих пор они жили тихо и спокойно, но Питер Вудвилл любил веселье и суматоху и счел, что они со скуки здесь совсем закисли.
Кэт с головой окунулась в новый мир. Она часто бывала на всевозможных увеселениях, сопровождаемая своим кузеном и тетей Камиллой, часто гостила у Флоры, которая сначала была этому только рада, но потом начала осторожничать. Дело в том, что Кэт совершенно не заботилась о своей репутации. После происшедшего она с отчаянностью решила, что раз ее репутация погублена, то терять ей больше нечего и пустилась во всевозможные приключения и авантюры. Флора устала предупреждать ее об опасности и о том, что на нее начинают косо посматривать. Наконец, подруга сказала:
— Ты извини, Кэт, но так дальше продолжаться не может. Вчера ко мне подошел Патрик МакКиннон и заявил, что раз у меня такая веселая подружка, то я и сама на нее похожа. Ты понимаешь, на что он намекал? А если Кристофер узнает? Господи, Кэт, ты что, с ума сошла?
— К чему ты клонишь? — спросила та, слегка сощурившись, — опасаешься за свою репутацию? Боишься повредить ей, общаясь со мной? Ладно. Считай, что мы с тобой не знакомы.
— Кэт, послушай…, - растерялась Флора, но девушка развернулась и ушла.
Это было не первое такое заявление. Просто Флора, как подруга держалась дольше всех. С Кэт давно перестали общаться все знакомые женского пола, но зато у нее появилась масса знакомых мужского пола. Кэт не сомневалась, что знает то, что им нужно.
Камилла не могла постоянно следить за племянницей в силу своего преклонного возраста и поручила это дело Ронни. Но сам Ронни не желал упускать ни минуты развлечений и следить за своей кузиной ему было скучно, что вполне понятно. Поэтому он лишь доставлял и забирал ее тогда, когда пора было уезжать.
Очень скоро о Кэт поползли слухи. Сначала это были лишь легкие слушки, мягкие сплетни и шепотки, но с каждым днем их становилось все больше и больше. Наконец, об этом начали говорить вслух, считая это одним из общепризнанных фактов. Даже леди Блэкхерст краем уха уловила разговор двух знакомых и строго отчитала их за то, что они клевещут на Кэтрин, такую милую девушку. Женщины в ответ лишь недоуменно переглянулись. Они понимали и заблуждение Камиллы, и ее возмущение. Но объяснять, в чем собственно дело, не стали, щадя ее родственные чувства.
Но все же Камилла решила пересказать этот разговор сестре. Она сильно встревожилась, полагая, что если о таком стали говорить, то значит, все это имеет под собой почву. Кто знает, возможно и было что-то такое, о чем стало кому-то известно. А слухи при дворе распространяются быстро. В любом случае, это нудно было остановить как можно скорее.
Выслушав неуклюжие намеки сестры, Беатрис встревожилась не на шутку. Она тоже знала, как легко пустить ложный слух и как трудно потом от него избавиться. Но главное, конечно, было не это. Что именно послужило возникновению слуха? Вот это Беатрис и хотела выяснить у дочери.
На другой же день Беатрис, не откладывая дело в долгий ящик, решила поговорить с Кэт и все выяснить.
Когда Рэчел заглянула в комнату Кэт, она обнаружила ее сидящей в кресле с ногами и перелистывающей какую-то книгу.
— Что сидишь? — спросила она, — пойдем прогуляемся. На улице замечательная погода.
— Не хочу, — девушка передернула плечами.
— Ну, пойдем хотя бы в сад выйдем. Что толку здесь сидеть! Ну, Кэт! Ну, пойдем!
— Не ной, — та встала, — ладно, пойдем, иначе ты всю душу из меня вытянешь. Знаю я тебя. Начнешь причитать: "Ну пойдем, ну пойдем!"
Она взглянула на сестру.
— Странно, Рэчел. Ты такая тощая, что можно подумать, будто тебя совсем не кормят. Но только вчера я видела, как ты слопала две порции пирога с черникой. Большие такие куски, даже Питер бы их не осилил. И все это после весьма плотного ужина. Ты не лопнешь, деточка?
— Да ну тебя, — Рэчел шутливо пихнула ее в бок, — у меня растущий организм.
— Ну нет, у тебя самый прожорливый организм на свете, — съязвила сестра, — я ем в три раза меньше, чем ты. А посмотреть на нас, так получается наоборот. Такими темпами ты очень скоро превратишься в скелет или в привидение.
— Вот, когда я превращусь в привидение, приду и начну пугать тебя ночью, — хихикнула Рэчел, делая страшную рожицу, — у-у-у, я самое страшное в мире привидение! У-у-у, что я с тобой сделаю!
— Ты самое тощее в мире привидение, — расхохоталась Кэт и тут же осеклась.
Она побледнела и схватившись за спинку стула, начала медленно оседать на пол. Рэчел испугалась.
— Кэт! Господи, Кэт, что с тобой? Мама!
— Нет-нет! — сестра схватила ее за руку, — ты что? Какая мама! Со мной все в порядке! Ну-ка, тихо, — она медленно встала на дрожащие ноги, — все прошло. Со мной все в порядке, говорю тебе. И вообще, я пошутила.
— Ты пошутила? Но ты так побледнела.
— Я старалась, как могла. Глупости, Рэчел, просто голова закружилась. Все нормально. И не вздумай поднимать шум, ясно? Молчи об этом.
Рэчел закивала.
— Ладно, теперь иди к себе, — велела ей сестра, — я посижу тут. Не хочу гулять сегодня.
— Но тебе нужно прогуляться, ты вся бледная.
— Рэчел! — Кэт повысила голос, — я сама знаю, что мне нужно! Хочешь прогуляться — иди в сад. Самое время подышать свежим воздухом. Я спущусь позднее. Давай, давай, иди.
Она почти вытолкала младшую сестру за дверь.
Рэчел некоторое время постояла, глядя на комнату Кэт, а потом отправилась вниз. В самом деле, надо пойти прогуляться. А там, глядишь, и Кэт выйдет. Что-то она себя плохо чувствует. Может быть, съела что-нибудь не то.
Размышляя о том, что же такое могло приключиться с Кэт, девушка неторопливо прохаживалась по тропинке. Как-то странно сестра себя ведет. До сих пор с ней все было просто и понятно. А теперь сплошные загадки. Только и слышишь от нее, что "молчи и никому ничего не говори". Что с ней происходит?
Девушка так задумалась, что шла, не смотря себе под ноги. И поэтому не заметила лежащий впереди большой булыжник, споткнулась о него и подвернула ногу. Стало больно. Рэчел вскрикнула и наклонилась к ноге.
— Господи, какая я неуклюжая, — в сердцах проговорила она, — ну вот, только этого не хватало!
Она осторожно встала и сделала один маленький шажок вперед. Нога тут же отозвалась болью. Рэчел поморщилась. Как всегда. И что теперь делать? Возвращаться домой не хочется. Она огляделась.
Впереди, примерно в десяти шагах находилась скамейка. Девушка решила сесть на нее, но для начала туда нужно было дойти. Как некстати! Вышла, называется, погулять! Могла бы споткнуться поближе к скамейке. А теперь тащиться туда.
Рэчел ойкнула, наступив на больную ногу. А что, если все гораздо серьезнее? Что, если она ее сломала? Испуганно прижав руку ко рту, девушка подумала об этом, но тут же решила, что этого не может быть. Она не могла сломать ногу. Та бы сразу опухла. Да, опухла? А ты посмотри на свою лодыжку.
— Мама, — прошептала Рэчел.
— Мисс Вудвилл, — услышала она странно знакомый голос.
— Да?
Девушка повернулась и увидела Фортенгейма. Она даже не удивилась его приходу, сейчас ей было не до того.
— Опять вы здесь, — сказала она.
— Да, шел мимо, дай, думаю, загляну. Вдруг вы снова гуляете. И надо же, какая удача!
— Да, лучше не бывает, — скорчила гримасу Рэчел, делая еще один шаг вперед.
Он с интересом понаблюдал за ее передвижениями, а потом спросил:
— Что это с вами, мисс Вудвилл? Вы как-то странно идете.
— Я ногу подвернула, — сообщила ему девушка, — и сейчас пытаюсь дойти до скамейки.
— Зачем?
— Сесть хочу, — уже более сердито ответила она.
— Вам помочь?
— Вы вообще не должны здесь находиться.
— Я знаю. Но раз уж я здесь, то давайте помогу вам дойти. И не бойтесь, я вас не съем. У меня нет обыкновения есть молодых девушек сразу после завтрака. Обычно, я этим занимаюсь ближе к ужину.
— Вы живете поблизости? — спросила Рэчел, смотря, как он подходит к ней.
— Почему вы так решили?
— Потому что вы постоянно прогуливаетесь вблизи нашего дома, вот почему.
Фортенгейм рассмеялся и взял ее за локоть:
— Осторожнее, мисс Вудвилл. Вы очень заметно хромаете.
— Говорю же, я ногу подвернула.
— Это я уже понял.
Совместными усилиями Рэчел удалось дойти до скамейки, и она почти упала на нее, чувствуя облегчение. Правда, временное.
— Вам лучше? — спросил Фортенгейм, останавливаясь неподалеку.
— Сейчас, да, — согласилась девушка, осторожно шевеля больной ногой.
Как будто, болит не так сильно для перелома. Но с другой стороны, откуда ей это знать, ведь до сих пор она еще не ломала ноги.
— Мисс Вудвилл, я, конечно, рад, что вы так спешили ко мне на встречу, но все-таки, ходить следует осторожнее.
— Очень смешно, — отозвалась Рэчел, — вы прекрасно знаете, что я не спешила ни на какую встречу.
— Конечно, знаю. Я пошутил, — фыркнул он, — просто решил вас подбодрить.
— Спасибо, — теперь фыркнула Рэчел, — я сейчас бодра, как никогда. Я вообще не знаю, что теперь делать.
— Вы имеете в виду свою ногу? Дайте, посмотрю, — Фортенгейм присел перед девушкой, — покажите мне свою ногу, а я вам скажу, что все в порядке или что вы будете хромой.
— Вы что же, доктор? — хмыкнула она.
— Нет, но посмотреть могу, — он хихикнул, — не волнуйтесь, я уже говорил вам, что не хочу вас есть.
— Не надо, — решила Рэчел, — сейчас она уже почти не болит. Наверное, уже все прошло.
Фортенгейм пожал плечами и встал.
— Все-таки, мистер Фортенгейм, что вы делаете в нашем саду? — вспомнила девушка, — только не говорите, что просто шли мимо, потому что в это я не поверю.
— А во что вы поверите?
Рэчел приподняла брови:
— Откуда я знаю? Просто скажите правду, вот и все.
— Я не грабитель, честное слово.
— Я знаю, что вы не грабитель. Что вы здесь делаете?
— Стою и смотрю на вас.
— Да не сейчас! — уже нетерпеливо вскричала она, — я имею в виду, вообще. Зачем вы сюда пришли?
— Не знаю, — он снова пожал плечами, — так, просто. Проезжал миом, вспомнил, что здесь живет симпатичная девушка и решил зайти посмотреть, вдруг она гуляет в саду.
Рэчел взглянула на него с удивлением:
— По-вашему, это достаточная причина?
— По-моему, да. А вам не нравится?
— Да это вообще ни на что не похоже. Вы всегда так ходите в гости?
Фортенгейм рассмеялся:
— Но меня же сюда никто не приглашал.
— Вот именно, — подтвердила Рэчел, — и делать так нехорошо.
— Ну, простите, мисс Вудвилл. Мне очень жаль, что я вас расстроил. Больше не буду.
Девушка посмотрела на него с изрядной долей скептицизма. В его искреннее раскаяние она не верила. По ее мнению, он просто потешался.
— Мир? — спросил Фортенгейм.
Рэчел фыркнула, а потом засмеялась:
— Какой вы странный. Гуляете по нашему саду, как у себя дома и еще спрашиваете, почему это мне не нравится. Я вовсе не сержусь, но мне хочется знать, вы и дальше будете так делать?
— Ну, может быть, я еще как-нибудь буду проезжать мимо и мне захочется на вас посмотреть.
— Понятно.
— А-а-а! — послышался громкий торжествующий вопль.
Рэчел вздрогнула и едва не упала со скамьи. Впрочем, и сам Фортенгейм был застигнут врасплох. Он резко обернулся.
— Рэчел! — издала новый вопль Кэт, подходя ближе, — что это значит?
— А… э-э-э…, - девушка захлопала глазами, — Кэт, зачем ты так кричишь? Я испугалась.
— Я тебя спрашиваю, кто это? — сестра ткнула рукой в сторону Фортенгейма, — вот этот вот нахальный тип, кто он? Что молчишь? Тебе что, сказать нечего?
— Я скажу, когда ты перестанешь кричать.
— Ну, говори, — Кэт уперла руки в бока.
— Этот человек постоянно гуляет по нашему саду.
— Ну да. И теперь ты решила с ним познакомиться. Так?
— Я просто хотела узнать…
— У, противная сопливая девчонка! Вот, чем ты тут занимаешься! Я-то думаю, что тебя постоянно в сад тянет!
— Ты дура! — вскричала, потеряв терпение Рэчел, — я случайно на него наткнулась, понятно? Сама ты сопливая!
— Кто тут дура? А ты… ты — чучело! Немедленно вставай и иди в дом!
— Я не могу.
— Да что ты! Она не может! И почему это ты не можешь, интересно?
— Потому что я ногу подвернула! — громко закричала Рэчел, рассердившись всерьез, — поэтому я и сижу здесь!
— Не вопи, — бросила ей сестра и повернулась к Фортенгейму, — ты что сюда явился? Тебя сюда звали? Нечего сюда ходить! Ты собирался порвать со мной все отношения, вот и прекрасно! Убирайся, ты меня слышишь?
— Я вовсе не к тебе пришел, — он пожал плечами.
— А вот к ней, — Кэт указала на сердито сопящую сестру, — к ней ты вообще дорогу забудь! Я не позволю тебе с ней общаться. Рэчел, иди в дом. Мне нужно как следует поговорить с этим нахалом!
— Ты глухая, Кэт? Я ногу подвернула. Не могу идти, мне больно.
— Ну, черт, — прошипела Кэт себе под нос, — проваливай, Горди, иначе я позову слуг, и они тебя вышвырнут.
— И она меня еще нахалом называет! — отозвался он, — да ты на себя посмотри! Как тебя следует называть? Мирская табакерка? Кто ни пройдет, обязательно…
— Замолчи! — прервала его девушка, — лучше замолчи, Горди, иначе я за себя не ручаюсь. А ты, — она посмотрела на Рэчел, — вставай и пойдем. Я помогу тебе дойти. Если еще раз сюда сунешься, пожалеешь, — это снова относилось к мужчине.
— Ты его знаешь? — спросила Рэчел.
— Конечно, я его знаю! Точнее, знала. Но теперь не знаю и знать не хочу. Этот гнусный тип — отвратительный, гадкий, мерзкий…
— А вот это неправда, — спокойно возразил Фортенгейм, — и не на меня тебе надо злиться, а на себя саму. Ты сама все испортила. А теперь хочешь, чтобы все было по-старому.
— Не хочу, чтобы все было по-старому! — рявкнула Кэт, забывая про сестру и оставляя ее на тропинке, — я тебя знать не желаю!
— Кэт, может пойдем? — без особой надежды спросила Рэчел, — вы так кричите, сейчас сюда кто-нибудь придет.
— Вот и хорошо. Пусть приходят. Если этот негодяй не уйдет по-хорошему…
— Да ухожу я, ухожу, — Фортенгейм развернулся, — слушать тут твои вопли. Потаскуха.
— Что-о?!
Кэт изо всей силы стиснула кулаки, но Фортенгейм уже ушел.
— Свинья, — пробормотала она, хватая сестру за руку, — какая гнусная, мерзкая свинья. Черт, Рэчел, уж ты-то могла бы не бродить по саду и не встречаться с ним.
— Да говорю же, это произошло случайно! Я вовсе не хотела с ним встречаться. Не знаю, откуда он появился. Я споткнулась, подвернула ногу и хотела сесть на скамью. А тут он…
— Все ясно. Вот что, сестричка, предупреждаю тебя, от этого типа нужно держаться подальше. Не знаю, что он здесь забыл, но если он собирается заводить с тобой знакомство, то это ни к чему хорошему не приведет. Так что, не делай глупостей.
— Я и не собираюсь, — проворчала девушка, — ты идешь слишком быстро, Кэт.
Та сбавила шаг, все еще пылая от злости.
— А что он такое говорил…
— Не обращай внимания. Это он специально, чтобы меня позлить. Наговорил гадостей, гад!
— Хорошо, — не стала спорить Рэчел.
Они наконец дошли до дома.
— Ну и угораздило тебя, — проговорила Кэт, ведя сестру вверх по лестнице.
— Я не нарочно.
— Это понятно. Осторожно на ступеньках. И держись крепче. Да не наваливайся так, ты хоть и худышка, но ведь не перышко. У меня уже плечо болит.
— Извини. Только маме не говори, ладно? А то она уложит меня в постель и начнет пичкать лекарствами.
— Тебе бы это не помешало. Носится тут, сломя голову, как не знаю, что. Ну, хорошо, но обещай мне, что будешь сидеть смирно и никуда не ходить.