— А ну слушай меня! — все притихли, уставившись на ханум, как бы видя ее в первый раз. — Вы, бешеные собаки, забыли уговор и приказы! Кто вам велел тыкать саблями в беззащитных людей? Судно сдалось, и ни к чему было рвать все на части! Вы получаете плату за свою работу, остальное идет в мою пользу! Забыли? Так я могу напомнить!
Матросы стояли понурившись, и только некоторые с вызовом поглядывали на странную ханум, требующую соблюдения каких-то там договоров. Они ворчали под нос, но пока не осмеливались выходить вперед.
— Все, кто отныне будет забывать о приказах, будут лишаться части премии, — продолжала ожесточаться Асия.
— Ханум, первый приз! Не утерпели. Шайтан попутал! — оправдывались самые серьезные.
— Да на что нам договоры! — выкрикнул кто-то и замолк. Асия сощурила зеленые глаза, рот скривился от злости.
— Ну-ка выходи сюда! Кто кричал?
Никто не вышел. И тогда Асия подошла к толпе и безошибочно отыскала недовольного. Это был араб, худой и обозленный, еще не остывший от грабежа. Она молча уставилась в его расширенные глаза, и тот стал пятиться, натыкаясь на разбросанные вещи. Асия подступила вплотную и неожиданно влепила ему оглушительную пощечину. Тот отшатнулся, хватаясь за пылающее лицо.
— Сын собаки! — прошипела она и медленно навела на перепуганного матроса пистолет, взведя курок.
— Прости, госпожа! — завопил матрос, заслоняясь руками. — Не казни! — и он повалился на колени.
Асия пнула его ногой и отошла. Едва сдерживая дрожь на лице, она оглядела толпу и тихо проговорила:
— Доли лишить, в ближайшем порту высадить, — с этими словами она неторопливо перебралась на свой корабль. Ее молча провожали десятки глаз.
Глава 7
НА СЕВЕР!
Асия уняла нахлынувшее волнение, окатилась забортной водой, выпила прохладного шербета. Фата молча прислуживала, понимая, что госпожа не в себе.
— Ну все, — сказала Асия, явно придя в норму. — Теперь пошли посмотрим, Фата, что нам досталось. Тоже горишь нетерпением?
— Интересно, госпожа, — ответила Фата.
Происходила перегрузка захваченных товаров. Хадар распоряжался, писарь Масуд записывал захваченное в толстую книгу с желтоватыми страницами. Матросы спорили, переругивались, шутили.
На баке стояли пленные, дрожа от страха.
Асия подошла и оглядела их внимательными глазами, с мягкостью в голосе спросила:
— Кто хочет перейти к нам на судно?
Люди молчали, тараща на нее огромные черные глаза.
— Нуреддин, может, никто не понимает по-арабски? Переведи им мои слова.
Но и после перевода, никто не вышел вперед. Все молчали, но тут толпа зашевелилась. Сквозь нее продрался мальчишка в одной набедренной повязке, нерешительно сделал два шага и остановился.
— Спроси, Нуреддин, чего ему надо, — сказала Асия и оглядела мальчишку. Тот стоял, не скрывая страха в расширенных глазах. Он нерешительно кивал, стал отвечать на вопросы Нуреддина.
— Мальчишка, его зовут Пракаш, хочет перейти к нам, ханум, — перевел тот.
— Чего так? — удивилась Асия.
— Сильно намучался он тут. Серендж, его хозяин, часто избивает его и издевается над ним. Измучился малец.
— Да? Что ж, пусть переходит. Детей надо лаской приручать. Пусть идет к нам. А где его хозяин?
Из толпы пленных вышел моряк в разодранной одежде неопределенного покроя и с вызовом бросил быстрый взгляд на Асию. Она перехватила его и нахмурилась, почувствовав затаенную злобу и коварство.
— Твой раб? — ткнула она пальцем в сторону мальчишки.
— Мой, — ответил серендж.
— Издевался над ребенком?
— Он мой раб, — повторил моряк.
— Раб, но человек, как и ты. Повесить за ноги, и пусть мальчишка бьет его палкой, сколько хочет.
— Ханум, — услышала она голос подошедшего Хадара, — мальчишка озвереет. Надо ли такое позволять ему? Не противно ли то заповедям Всевышнего?
— Может, это и плохо, но пусть отведет душу, — ответила Асия и пошла к писцу рассматривать захваченный груз. — Ну что там у нас имеется?
— Ханум, их хромой хозяин имел около десяти тысяч рупий деньгами, с остальных сняли немного золота и камней, но это мелочь. Товара приблизительно на тридцать тысяч пиастров. Заканчиваем подсчет и перегрузку.
— Хорошо, Масуд. Закончишь все, принесешь бумаги мне. Поглядим.
— Ханум, что делать с судном и командой? — спросил Хаддад, выпятив бородищу.
— Пусть плывут дальше.
— Понятно. Пусть купец поднимается, а потом опять все нам отдает. Хорошо, ханум.
К вечеру суда разошлись. Команда получила премию, Масуд отложил причитающуюся в общую казну флотилии часть добычи, остальное погрузили в трюм.
Половину ночи команда веселилась, пила вино, захваченное у индусов, пела песни и плясала.
Асия сильно устала от напряжения и рано легла спать. Судно продолжало спускаться к югу, убавив паруса и выставив наблюдателей.
У южного побережья Сомали Хадар приказал поворачивать на север. Никаких европейских судов они не встретили. Время истекало, надо было торопиться навстречу с адмиралом и флотилией.
Но уже на другой день справа по борту увидели большой корабль европейского типа. Забили тревогу, изготовились к бою, хотя принимать его в одиночку не предполагалось. Вскоре показался второй парус. Два судна шли к входу в Красное море или в Аден, шли тяжело, видимо, основательно нагруженные.
— Им нас не догнать, ханум, — сказал повеселевшим голосом Хадар. — Последим за ними до вечера, а там на всех парусах назад. Может, эта добыча и не укроется от нашего адмирала. Хотя, ханум, трудно предположить, что он с этим справится.
— Смотри, как бы патрульный фрегат нас не застал, — ответила Асия с важным видом. Она теперь не расставалась с подзорной трубой, захваченной у индусов. Ее удивляла способность этих вроде бы простых стекляшек так приближать дальние предметы.
Пристально высматривая далекие корабли, Асия никак не могла понять, почему сперва видны только мачты и кусочек кормовой надстройки.
— Земля, ханум, круглая, как арбуз, — отвечал амир, — и потому весь корабль виден быть не может. Он скрыт округлостью Земли.
— Разве может Земля быть круглой, Хадар?
— Все небесные тела круглые, ханум. И они вертятся. Я уже говорил вам.
— Чудно как! А как же люди живут на другой стороне Земли, если она круглая. Они же упадут вниз.
— Ханум, никакого низа нет на Земле. Тогда в тех местах, откуда вы сюда прибыли, люди должны были бы ходить горизонтально. Разве вы ходили так у себя на родине, ханум?
— Нет, конечно. Но странно это. А вода как же не выливается из моря?
— Все притягивается к серединке Земли, ханум. И везде под ногами низ, а небо всегда вверху.
— Что-то непонятное, Хадар, ты говоришь.
— Ничего, ханум, поймете со временем. К этому надо привыкнуть.
Тем временем «Аль-Кахира» приблизился к европейским судам, следующим параллельным курсом. В трубу уже хорошо было видно, что делается на палубах. Арабское судно на вызывало у них никаких подозрений. Такие в одиночку не нападают, а догнать их бывает очень трудно.
— По флагам похоже, что это франки, — сказал Хадар, отобрав у Асии подзорную трубу.
— Это которые?
— Франки далеко на западе живут, ханум. У них большие корабли и много пушек. Но они будут послабее англичан.
— Как же много надо знать, Хадар! — с отчаянием в голосе воскликнула Асия.
— Жизнь заставит узнать многое, ханум. А на морях и того больше надо. Но глядите, ханум. Они, наверное, решили, что мы легкая добыча, и разворачивают свои корабли для охвата нас, — Хадар с тревогой наблюдал, как корабли меняли галс, матросы карабкались по вантам, переставляли и добавляли паруса.
— А не опасно ли это, Хадар? — с тревогой спросила Асия.
— Конечно, опасно, ханум. Встреча с ними всегда таит в себе опасность.
Хадар побежал отдавать команды. Ему помогал Хаддад. Судно рыскнуло в сторону, паруса подхватили новую порцию ветра, началась гонка.
Французы сделали пробный выстрел. Ядро взрыло воду за кормой судна.
— Не достанут, — с удовлетворением заметил Хаддад.
— Держать ближе к берегу! — рявкнул Хадар рулевому. — Там они нас никогда не догонят, — обратился он уже к Асии.
Очень медленно расстояние начало увеличиваться. Еще два раза грохотала пушка с ближайшего корабля, но потом стрельба прекратилась.
Ближе к берегу ветер оказался благоприятнее, и «Аль-Кахира» легко ушел от преследования. Французы легли на прежний курс и вскоре пропали в надвигающихся коротких сумерках.
На рассвете обошли мористее мыс Хафун. Ветер поменял направление и теперь задувал с запада.
— Ветер улучшился, ханум, — повеселевшим голосом доложил Хадар, когда та вышла на свежий воздух после душной ночи в каюте.
— А это что нам дает?
— Быстрее будем на месте. Зато французы подрейфуют маленько и подождут нас с флотилией. Но и нам, вероятно, придется сделать остановку, ханум.
— Для чего же? И где?
— Воды мало осталось, да и та плохая. Надо к берегу приставать, ханум.
— И много это займет времени?
— До полудня, если все хорошо будет, управимся.
— А если плохо?
— Тогда до вечера, но сдается мне, что будет именно плохо. Ветер противный.
— Тогда вперед и побыстрее, Хадар! Нас ждут! Может, по пути есть где достать воду?
— Мимо Сокотры проходить будем завтра.
— Вот там и сделаем остановку, — распорядилась Асия. — А пока можно воду вином разбавлять. Даже лучше жажду утоляет. Так мне говорил Афур.
К вечеру ветер покрепчал, свистел в вантах, паруса звенели от натуги. Волнение усилилось, палубу временами заливало волной. Судно неслось, зарываясь носом в пучину. Асия пугалась этих нырков, Хадар же хохотал и только крепче цеплялся руками за планширь.
Судно кренилось, но балласт хорошо помогал, да и груз, снятый с индуса, немного повышал остойчивость.
Афур сам прибыл на борт «Аль-Кахира».
— С удачей вас, ханум! — воскликнул он после обычных приветствий. — Трудно было ожидать столь успешных действий. Ну, рассказывайте все подробно.
Афур особенно рад был добыче. Он внимательно просмотрел список товара и счет деньгам и сказал:
— Теперь можно немного порадовать команды, закупить еды. А то за время противных ветров люди совсем обессилели.
— К Баб-эль-Мандебскому проливу идут два француза, — равнодушным тоном заметил Хадар.
— Думаешь, что сумеем перехватить?
— Думаю, что не сумеем. Но на обратном пути это сделать можно. Да и вряд ли они везут много ценностей. Лучше спокойно подождем их возвращения.
— Вооружены как?
— Кто из нас был у них на палубах? Обстреляли нас маленько, да все недолет. Ушли мы легко.
— Ну что ж, завтра двинемся к проливу. Где там можно переждать на стоянке? — спросил Афур.
— Мыс Турба может сгодиться. Ветер не так будет донимать с запада, — ответил Хадар.
— Значит, решено, — закончил совет Афур и добавил, обращаясь к Асии: — А нашу долю правильно подсчитали, спасибо.
— Как же иначе, — ответила со смешком Асия. — Друзей обманывать аллах не велит. А мы стараемся не нарушать шариата, господин адмирал.
Афур подметил издевку Асии, но предпочел промолчать.
Глава 8
ДОБЫЧА
Флотилия потянулась к району, где ожидалась встреча с французскими судами.
«Аль-Кахира» стал дрейфовать вблизи пролива. От встречных судов Хадар узнавал о движении неверных и теперь с часу на час ожидал их появления.
— Справа по борту румийские паруса! — раздалось сверху, и Хадар поспешил обшарить горизонт в подзорную трубу.
— Вот они, ханум! — воскликнул взволнованно Хадар, передавая трубу.
— Какие большие! С ними и фрегат!
— Да, и он тоже. Последим, куда он их поведет. А нам поспешить бы к берегам Африки, пока есть такая возможность.
«Аль-Кахира» медленно стал уходить к западу. Вдали продолжали маячить паруса купцов и военного фрегата.
— На мачте! Не прекращать наблюдение! Держаться в виду румийских парусов!
— Слушаю, амир. Они видны! — отозвался наблюдатель из «вороньего гнезда». К вечеру подошли ближе и заметили, как фрегат стал разворачиваться и ложиться на обратный курс.
— Все, как и предполагалось, заметил Хадар. — Теперь надо не потерять их из виду, а потом предупредить флотилию.
«Аль-Кахира» мчался за противником, в помощь парусам заработали гребцы. Через два часа корабли были уже совсем хорошо видны в подзорную трубу. Они шли тяжело, глубоко сидя в воде.
— Нагружены основательно, ханум, — сказал Хадар. — Однако один явно превосходит другого в ходе. Видите, передний идет не под всеми парусами?
— Так ведь они при таком ходе и не разойдутся, Хадар.
— Надо ждать ветра. Когда он усилится, тогда расстояние между ними сразу увеличится, ханум.
— И долго это ожидание может продолжаться?
— Ночью ветер должен немного изменить направление и силу. Приметы об этом говорят, ханум.
— Значит, утром можно будет ожидать боя? — спросила Асия, и в груди у нее защемило нехорошо и тоскливо.
— Это как адмирал решит. Я предложил бы напасть на рассвете. Подойти незаметно и напасть всем сразу на отставший корабль.
— Ты хочешь сказать, что передний не успеет прийти на помощь?
— Успеет, но будет поздно. Тогда мы покончим с первым, и легче будет биться со вторым.
— Надо доложить адмиралу.
— Не послушает, ханум.
— А мы вместе поедем к нему, Хадар.
С последними лучами солнца «Аль-Кахира» подошел к борту флагмана.
— Адмирал! — кричал Хадар в рупор, приставив его к губам.
— Чего тебе, Хадар? Как там наша добыча?
— Хорошо, адмирал! Гружены тяжело, и нас ожидает богатый улов! — он помолчал и продолжал: — С тобой хочет поговорить наша ханум.
— Салям, Асия-ханум! — приветствовал Афур Асию.
— Адмирал, мы посоветовались с Хадаром и решили, что нападать на отставший корабль надо на рассвете.
— А кто тут адмирал, ханум?
— Адмирал вы, но Хадар прав! Двоих нам не одолеть, да к рассвету и легче подойти незамеченными на мушкетный выстрел. Иначе их пушки разнесут нас в щепки.
Афур долго думал, вцепившись пальцами в планширь. Он так долго и напряженно молчал, что Асия не выдержала и крикнула:
— Адмирал, что молчите? Решайте!
— Только из уважения к такой приятной ханум! Решено! На рассвете идти в бой! Начинаем подтягиваться! Да поможет нам аллах! Всем совершить молитву «иша» и готовиться к атаке!
Море окуталось темнотой, огни судов едва мерцали, плясали на волнах, то появляясь, то исчезая. Зной сменился прохладой, но влага покрывала тела испариной и большого удовольствия не приносила.
Ночь Асия провела почти без сна. Ее терзали неуверенность и страх перед первым настоящим боем. Она боялась пушек и все успокаивала себя, шепча молитвы и втихомолку осеняя себя крестным знамением.
Часа за два до рассвета увидели наконец близкие огни купцов. Ветер, как и предполагал Хадар, усилился, волнение тоже, суда разошлись не менее чем мили на три-четыре. И если огни заднего судна виднелись отчетливо, то фонари переднего едва различались и часто пропадали, скрываемые волнением.
Флотилия двигалась без огней, передовой флагман изредка сигналил назад, матросы при этом прикрывали фонари парусиной. Чуть в стороне плыл «Аль-Кахира». С его борта едва различался силуэт флагмана.
Афур дал сигнал к резкому сближению. Прибавили парусов, и вся флотилия стала медленно подтягиваться. Арабам нетрудно было догнать тяжелые суда неверных, тем более что те к ночи убавили парусов и шли на одних штормовых.
Небо на востоке еще не побледнело. Палуба блестела от обильной росы, ее торопливо посыпали песком. Матросы готовили гранаты, крюки, мушкеты. Всех охватил лихорадочный азарт, дрожь пробивала полуголые тела. Почти никто не ронял ни слова. Все работали молча, сосредоточенно.