Доктор Шульман, приятная женщина лет пятидесяти, устраивает мне настоящий допрос с пристрастием, словно собеседует меня на службу в войска специального назначения. Ее интересует есть ли у меня аллергия, перенесенные операции и название контрацептивов, которые я использую.
— Сейчас мы пройдем в смотровую, — ласково воркует доктор Шульман, поднимаясь со своего белоснежного кресла. — я возьму у вас мазок, а затем вам предстоит сдать кровь в лаборатории.
— Я была у врача чуть больше месяца назад. У меня все было в порядке. — пытаюсь возразить.
— Повторные анализы еще никому не вредили.
Говоря это, женщина улыбается, но для меня ее слова равносильны пинку в грудь. Я чувствую себя лошадью, зубы которой осматривает потенциальный покупатель. Очевидно, Кейн хочет убедиться в отсутствии у меня венерических заболеваний, и это унизительно. Словно я какая-то шлюха, которую он подобрал на улице и которую нужно отмыть.
Я не произношу ни слова, пока доктор Шульман проводит гинекологический осмотр, и когда круглолицая медсестра заполняет моей венозной кровью с десяток пробирок. Именно сейчас, а не после случая на кухонном столе, я чувствую себя настолько беспомощной и униженной, что с трудом подавляю слезы.
— Результаты будут готовы в течение пары часов, мисс Соулман. Также я хотела предложить заменить таблетки на уколы. Дело в том…
— Мне не нужны никакие уколы. — грубо обрываю ее. — Таблетки вполне меня устраивают.
Женщина пару мгновений изучает мое хмурое лицо и с понимающей улыбкой заключает:
— Как вам будет угодно. На ресепшене вам выдадут бланк с логином и паролем от личного кабинета, в котором вы сможете проверить результаты анализов.
— Мне это не нужно. — обрываю ее. — Я ничем не больна. Могу я наконец уйти?
— Конечно, — сдержанно кивает женщина и, повернувшись, сгребает со стола пластиковую визитку с серебристым тиснением. — Если вас что-то будет беспокоить или понадобится моя консультация — звоните в любое время.
Кивнув, запихиваю карточку в карман шорт, мысленно обещая избавиться от нее, как только покину клинику, и выхожу за дверь.
— Как все прошло, мисс Соулман? — интересуется Прайд, который как оказалось все это время ждал меня, сидя на диване в приемной.
— В порядке. - не глядя на него, шагаю к выходу. — Куда мы теперь? Шлепнуть клеймо «Годна»?
Прайд игнорирует мой сарказм, не выпуская меня из зоны своего молчаливого сопровождения и, только когда мы подходим к припаркованной БМВ, он негромко сообщает:
— Нас ждут в бутике на Пятой Авеню. Мистер Колдфилд хотел, чтобы вы выбрали себе платье.
Я молча опускаюсь на кожаное сидение и забившись в противоположный угол, прижимаюсь лбом к стеклу. Кто я теперь? Золушка? И для чего Кейну понадобилось наряжать меня в платье? Может, он хочет выставить меня на аукцион, где свихнувшиеся от денег и власти богатеи могут покупать людей? Сейчас я бы даже этому не удивилась.
— Для чего мне платье?
— К сожалению, мистер Колфилд не посвящает меня в свои планы. Могу лишь предположить, что вы вместе пойдете на какое-то мероприятие.
Мое внимание отвлекает вибрация, раздражающая бедро через подклад сумки. Пошарив рукой, извлекаю жужжащий телефон и чувствую, как сердце ускоряет ритм вдвое. На экране мигает номер Артура.
глава 10
Сжимая гудящий телефон в руке, встречаю вопросительный взгляд Прайда, который, очевидно, недоумевает, почему я не беру трубку.
— Вы можете поговорить в машине, мисс Соулман. — правильно оценив мою нерешительность, произносит он. - Я подожду вас снаружи.
Киваю в знак признательности и торопливо ныряю в салон, одновременно принимая вызов.
— Артур! Ты… с тобой все в порядке?
Динамик оглашается родным голосом, при звуке которого облегчение мгновенно топит меня в своих водах, и на глазах выступают слезы
— Привет, сестренка. Прости, что пропал… Нужно было решить несколько неотложных проблем. Как у тебя дела?
Как у меня дела? Нет такого слова, которое могло бы описать то, что произошло с моей жизнью буквально за сутки.
— Артур… у тебя возникли разногласия с Кейном? Поэтому ты уехал?
Повисает тягостное молчание, прерывающееся утяжелившимся дыханием на том конце провода. Я сжимаю телефон сильнее, отчаянно желая, чтобы брат опроверг мои слова. Словно смотрю старый фильм на повторе и хотя знаю, что хэппи-энда не случится, все равно продолжаю надеяться. Что это: неискоренимый оптимизм или человеческая глупость? Хотя, какая впрочем разница.
— Это он тебе сказал? — немного резко уточняет Артур.
— Да, он.
— Не слушай всю ту чушь, что люди будут говорить тебе обо мне, хорошо, сестренка? Знаешь, будет лучше если ты ненадолго вернешься домой. Скоро все утрясется, и я тогда я приеду за тобой…
Я чувствую, как ладони начинают холодеть, а подмышками неприятно колет. До меня не сразу доходит смысл услышанного, но одно я понимаю точно: дела обстоят еще хуже, чем я предполагала.
— О каких людях ты говоришь, Артур? — я пытаюсь не звучать истерично, но вопросы выстреливают из меня, подстегиваемые отчаянием и паникой. — Кому понадобится говорить о тебе плохо? Что происходит?
— Эй, сестренка, успокойся. У меня всего лишь возникли небольшие сложности в бизнесе, которые мне необходимо решить. Я бы не хотел, чтобы на это время ты находилась одна в Нью-Йорке. Я понятия не имел, что так выйдет. Поэтому лучше вернись домой. Я пришлю тебе денег на первое время.
— Я не могу никуда уехать. — говорю тихо и отчего-то в этот момент чувствую укол вины. — Кейн перевез меня к себе… Сказал, что ты что-то забрал у него, и я останусь у него вроде залога. Сказал, что если я буду сопротивляться, ты пострадаешь.
В трубке слышится какой-то треск, сопровождаемый грязной бранью.
— Ублюдок… — зло рычит брат. — Всегда таким был. Не гнушается ничем, чтобы отомстить мне. Никогда не думал, что Кейн падет так низко.
— Артур…если ты что-то забрал у него… просто верни, и я уверена, что он меня отпустит.
— Он обижает тебя? — звучит быстрый вопрос, но я бы и под дулом пистолета не призналась брату, на каких постыдных условиях Кейн держит меня у себя.
— Нет, он не обижает меня.
Слышится облегченный вздох, и голос Артура звучит бодрее.
— Сестренка, не доверяй ему. Знаю, мы с Кейном долгое время были друзьями, но жизнь расставляет все по местам… Он нехороший человек.. Ты знала, что еще в Индиане он избил своего отца до полусмерти? Не верь ни одному его слову обо мне. Он просто пытается настроить единственного близкого человека против меня. Мы работали вместе, и я лишь взял то, что принадлежит мне по праву. Это все, что ты должна знать.
— Но что мне делать?
— Просто потерпи немного, сестренка. Я вернусь за тобой и заберу тебя домой.
Чувствуя, что разговор подходит к концу, я задаю вопрос, который не дает мне покоя с момента, как я встретила Кейна в его офисе.
— Артур… где ты сейчас?
— Я же говорил, сестренка. Я в Лос-Анджелесе.
— Кейн сказал, что ты в Вайоминге.
Повисает мертвая тишина, словно на телефонной линии произошел сбой связи.
— Артур, ты здесь?
— Ты сейчас одна? — голос брата звучит глухо.
— Одна. Я нахожусь в салоне автомобиля, а водитель Кейна ждет меня снаружи.
— Не говори ему о нашем разговоре, сестренка. И не доверяй ему. Никому не доверяй. Мне нужно идти. Я позвоню тебе в следующую среду в семь вечера. Постарайся в этом время остаться одна.
— Артур! Пожалуйста, будь осторожен. — не знаю, услышал ли брат мою мольбу, потому что в трубке раздаются короткие гудки.
Несколько минут я сижу молча, совершенно забыв о Прайде, ожидающем снаружи. Наивно было полагать, что разговор с братом меня успокоит — он, напротив, вызвал во мне новую волну паники и шквал вопросов. Какие дела у Артура были с Кейном? Почему он настойчиво говорил не доверять никому, зная, что у меня нет знакомых в Нью-Йорке. Почему солгал мне о своем местонахождении? Неужели он думает, что я когда-нибудь выдала его Кейну, попроси он об обратном? Для чего он рассказал мне об отце Кейна именно сейчас?
В глубине души проклевывается росток ядовитой мысли, что Артур не сказал, что примчится меня спасать. Кажется, после того, как я озвучила то, что Кейн меня не обижает, он испытал облегчение. Но, по крайней мере, я знаю, что с ним все в порядке.
— Мисс Соулман, — слышу легкое откашливание Прайда в приоткрывшийся зазор пассажирской двери. — Мы можем ехать?
— Да, да… — бормочу, спохватившись. — Простите, Прайд, я немного задумалась.
Беззвучно прикрыв дверь, мужчина обходит автомобиль и усаживается на водительское сидение, и я ловлю в зеркале заднего вида его пристальный взгляд. Боясь, что он заметит в моем лице замешательство и сможет догадаться о звонке брата, быстро отвожу глаза и поворачиваюсь к окну. Несмотря на то, что родители рано ушли из жизни, я никогда не чувствовала себя одинокой и брошенной, но сейчас впервые чувствую себя именно так. Словно осталась совсем одна.
Когда Прайд подводит меня к огромному стеклянному входу, украшенному черными буквами Dolce&Gabbana, я машинально застываю на месте и начинаю пятится назад. Со времен просмотра Красотки я убеждена, что в каждую продавщицу в модном бутике вживлен сканер, способный моментально определить платежеспособность посетителя по одному взгляду на одежду.
— Пройдемте, мисс Соулман. — Прайд мягко трогает меня за локоть. — Нас ожидают.
К счастью, проникнув в эпицентр дизайнерского рая с его мраморными полами и причудливыми люстрами, я не ловлю на себе взглядов «Тебе здесь не место, оборванка». Напротив, встречающая нас брюнетка, одетая в кремовую рубашку и коньячного цвета юбку, выглядит так, словно встретила своего давно утерянного родственника.
— Мисс Соулман! Рады приветствовать вас в нашем магазине. Секретарь мистера Колфилда сообщила, что вам необходим сногсшибательный вечерний туалет. — Она бегло пробегается по моей фигуре взглядом и одаривает солнечной улыбкой: — Думаю, я знаю, что может вам подойти.
Девушка скрывается в одном из смежных залов и через пару минут возвращается, держа в руках два платья: первое узкое с глубоким декольте и вызывающим леопардовым принтом, второе из тончайшего серого шелка на тонких бретелях, явно не предусматривающее ношение белья.
— Это идеально подчеркнет ваш экзотический разрез глаз, а второе сделает вас верхом утонченности. — с улыбкой комментирует девушка.
«Первое превратит меня в дешевую шлюху, а второе позволит окружающим детально разглядеть мою грудь», — фыркаю про себя. Черта с два я позволю Кейну превратить себя в какую-то дизайнерскую куклу. В эту игру могут играть двое.
— Спасибо за вашу помощь, но я бы хотела выбрать платье сама.- говорю твердо.
Улыбка замерзает на губах девушки, и она, отступив немного назад, кивает.
— Конечно, мисс Соулман. Уверена, мы что-нибудь для вас подберем.
Поплотнее сжав в руках сумку, я быстро окидываю взглядом вешалки и шагаю туда, где замечаю самые скучные платья. Пощелкав вешалками, вытаскиваю наиболее, на мой взгляд, подходящее: из плотного материала с небольшим круглым вырезом на груди, рукавами три четверти и расклешенной юбкой, прикрывающей колени.
— Я выбираю это. — демонстрирую вешалку, держа ее на одном пальце.
— Не думаю, что оно достаточно нарядно, мисс… — пробует вмешаться консультант.
— Мне оно нравится. — обрываю ее и перевожу глаза на застывшего возле бархатной кушетки Прайда. — Были ли еще какие-то распоряжения от мистера Колдфилда?
— Вам нужны будут обувь и сумка к платью. — отвечает девушка вместо него. — Пройдемте, я вам покажу.
Я останавливаю свой выбор на закрытых черных шпильках, но Сандра, как зовут консультанта, так старательно убеждает меня выбрать открытые черные босоножки, что я, в конце-концов, сдаюсь. Эта девушка действительно старается делать свою работу хорошо, и мне не хочется ее обижать. К босоножкам она подбирает крохотный, расшитый бисером черный клатч с яркой атласной подкладкой, и упаковав все в глянцевые пакеты, с дежурной улыбкой провожает нас к выходу.
— Куда теперь, Прайд? — поднимаю бровь, немного ободренная своим маленьким бунтом. Звонок брата словно мобилизовал мои силы, и я сейчас во мне клокочет настоящий боевой азарт.
— Мы едем домой. — невозмутимо откликается мужчина, и всю оставшуюся дорогу больше не произносит ни слова.
По приезде в резиденцию Кейна, я сразу же собираюсь скрыться в своей комнате, но Прайд окликает меня.
— Мисс Соулман, обед ждет вас на столе. Вам необходимо поесть.
Я не ела со вчерашнего дня, от чего желудок слегка ноет, однако, я уже дала себе слово, что не стану есть на кухне, поэтому отрицательно машу головой:
— Спасибо, но я не хочу.
— Мисс Соулман, мистер Колдфилд вряд ли придется по нраву, если вы станете морить себя голодом.
— Мне плевать, что там нравится мистеру Колдфилду. — фыркаю, разворачиваясь к лестнице. — Насильно есть он меня не заставит.
Прайд поджимает губы, демонстрируя свое недовольство, однако, уже через секунду на его лице царит прежнее выражение безмятежности.
— Через два часа приедет стилист, мисс Соулман. Я дам вам знать.