Наверно, я сильно изменилась в лице, Дэвид тут же встревожено подорвался и, подхватив меня на ладонь, перенес на диван. Кажется, он что-то спрашивает. Но меня словно обволокло не пропускающей звук пеленой. Краем сознания догадываюсь, спрашивает о последствиях. А я их только предполагать могу.
Хотя, кого я обманываю! Какие предположения!»
— Я должна буду стереть тебе память, — отстранено проговорила фея. — Дэвид, мы должны скрывать свое присутствие от людей. Мы слишком давно вас знаем. Мы видели полыхающие костры и то, как вы отправились в космос, — она говорила быстро, не давая возможности перебить, но при этом смотря в никуда, и Дэвиду начинало казаться, что кто-то говорит за нее, что это не его Зефира. — Мы не преуменьшаем, но и не преувеличиваем ваши заслуги. Мы не смотрим снисходительно, но и не поклоняемся вам. Мы знаем, что есть плохие люди, а есть хорошие. А многие сочетают в себе и то, и другое. И как бы пафосно и вычурно это не звучало, но вы часто не можете договориться меж собой. Не понимаете чужого менталитета. И мы тоже не всегда можем понять вас. Хоть и любим, искренне и нежно. Но, помнишь, я говорила, мы всегда являлись или маленьким детям: они вырастут и оставят нас в прошлых фантазиях; или избранным. Но даже Избранным мы корректировали память.
— И ты позволишь это сделать? — глухой голос Дэва резал по душе феи как тупой ножовкой по дереву. — Удалить тебя из моих воспоминаний?
— Не совсем, — но Зизи юлила, это чувствовалось во взгляде, в мимолетном, почти незаметном подергивании плеч, — потом ты напишешь песню или сочинишь книгу, — как можно ласковее, елейнее, произнесла она. — А я останусь в твоем сердце, как муза, как вдохновение. Разве это плохо, Дэв?
«Это ужасно! Зефира, замолчи! Толкаешь пустые речи, никому не нужную философию! Эмоционально шатаешь себя из стороны в сторону. Вся моя сущность разрывается. Сглатываю, но новый ком раз за разом предательски подступал к горлу, хочу кричать от собственной глупости. Но это ради тебя, ДЭВ!»
— К черту вдохновение! — Дэвид резко поднялся и прошелся по комнате. — Хватит пустых рассуждений! Зефира, а сама ты чего хочешь, а?! — не выдержав, крикнул он, но тут же примолк, видя, как подергиваются ее глаза, плечи. Сжатые до белезны губы не выпускали, оставляя в горле, всхлипы. Вот только сдерживать слезы не вышло.
— Зизи, — Дэвид побледнел и опустился перед ней на колени, протянул ладонь, и фея дрогнувшей рукой коснулась кончика его пальца, — прости, прости, пожалуйста, Зизи. Я не должен был орать. Я не хотел обидеть тебя. Но я не хочу забывать тебя, не хочу считать потом всё это просто фантазиями, Зефирка, — ласково назвал он ее настоящим именем. — Я никого не подпущу к своим мозгам. Если будет нужно, договорюсь со всеми вашими Старейшинами, королевами и Судьбой, — грудь мужчины высоко и тяжело вздымалась, а дыхание участилось. — Только скажи, что ты согласна. Останься, прости, я не должен просить тебя об этом, но останься. Всего лет пятьдесят, плюс-минус. Разве для фей это много?
«Дэвид хочет, чтобы я осталась! Хочет быть со мной. Сказанное Дэвидом камнем осело у меня в душе: тяжелым, таким, что дышать становится труднее. Дэв. Ну почему ты такой. Самый лучший? … И….
— Мы можем быть одной из тех милых пар, которые обходятся без секса. Я воздержусь, правда, смогу. Ты нужна мне, Зи, — услышала я, а привычный мир обратился в руины».
Глава 26
— Или забирай меня в свой мир, — тут же продолжил Дэвид. — Ты говорила, так можно. Открывай это врата, и вперед.
— А твои близкие? — мягко, но смотря сквозь него, указала Зизи. — Для всех ты бесследно пропадешь.
Душа Дэвида замерла. Родители не приняли выбор сына, но его деньги и отец, и мать не брезговали принимать, да и ему самому хотелось хоть так радовать их, несмотря на довольно прохладные сейчас отношения, как дань довольно беззаботному, нормальному детству. Минуту назад просивший Зефиру о таком же, он сам было засомневался.
— Напишу, что переехал, оставлю им всё своё имущество, — все же выдохнул он. — Я хочу быть с тобой. Неужели, это неясно, — чуть было не повысил он опять голос.
«А я совсем запуталась — как будто во мне сейчас живут две Зефиры. Одна — отчаянно и слепо желает быть с Дэвидом. Ей не нужен дом, она готова рисковать, пусть погибнет в мире людей, пусть лишится магии, но будет с ним — до своего конца. Она же готова пойти на поводу у Дэва, забрать его с собой и жить счастливо сотни лет.
Но есть и другая — прежняя, обычная фея. Это она разводит пустые беседы, чтобы уйти от главной проблемы. Она готова удалять память, во благо, конечно. Она считает, что Дэвид не должен так поступать, что он пожалеет о своем выборе, мыслит сейчас слишком импульсивно.
А еще она хочет страдать, хочет принести самую большую жертву. Это ведь так благородно».
Зефира обхватила Дэвида за палец, крепко прижалась, словно надеясь, что это решит все проблемы.
— Я запуталась, Дэвид, — призналась она.
— Так давай распутаемся. Я уже всё сказал, Зизи, — мужчина высвободил руку и устало откинулся на спинку дивана. — Но если тебе это не нужно… — не договорил он.
«Идиот, — ругнул себя Дэвид, — самое главное у нее не узнал. С чего ты решил, что нужен фее?»
— Я не могу принять от тебя такую жертву, — услышал он.
— Да, какую нахрен жертву! — не сдержавшись, ругнулся Дэвид и встал. — Зефир! Меня уже заколебала эта неопределенность и недосказанность! — вновь начал горячиться он. — Можешь ты мне сказать, хочешь со мной быть или нет! Если да, то ищем варианты! Если нет, то нет!
Зизи не ответила. Тихо ругнувшись, Дэвид отмахнулся и покинул комнату.
«Пелена упала с глаз. А мир стал четким как никогда. Какая же я дура! Дэвид не сказал об этом прямо, но и так понятно — о, Матушка-Судьба, он любит меня. И я без Дэвида рассыплюсь пыльцой. Сердце глухо застучало. На миг в темном экране открытого на столе ноутбука я увидела хитрую улыбку. Мое отражение — даже два. Одно стоит за спиной у другого и улыбается. Но если присмотреться тщательнее, понимаешь, что это не я. Но Кто? Судьба? Одна из Старейших?
— Возвращайся, Зефира, — слышу я. — Возвращайся домой, а то худо будет.
Влезли в мою голову — так вот в чем дело. Зародили сомнения. Показали, что все варианты ужасны.
Да идите вы к Темным!
Со всей силы я кинула в монитор пыльцой. Надеюсь, Дэвид мне простит, что тот разбился. Я должна срочно бежать к Дэви. Должна всё объяснить»
Зизи вспорхнула и решительно полетела на кухню, но у дверного проема замерла. Дэвид сидел у подоконника, любуясь огнями ночного города и водя пальцем по краю бокала с вином — его бывший антидепрессант и бывший источник вдохновения. Красивый, задумчивый мужчина. Столь важный для нее.
— Дэвид! — Собственный голос показался чужим, каким-то полузнакомым.
Дэв повернулся.
— Светлые! Начали влезать в голову! Прости! Я на всё согласна! — затараторила Зефира. — Я люблю тебя, Дэв!
Она выдохнула и, чуть прищелкнув языком, закрыла рот, сама не понимая, что только что сказала.
— Зи, — ошарашенно смотрел на нее Дэвид. — Зизи, ты…
Поняв, что что-то не так фея хотела порхнуть к нему, но вместо этого чуть не сбила крыльями косяк.
«Всё стало другим. Ты, Зефирка, всегда не отличалась наблюдательностью, но сегодня побила все свои рекорды»
Дэв, выронив бокал, скорее подскочил, подхватил ее, обнимая.
— Осторожнее, — только и смог он сказать.
«Наши взгляды были напротив друг друга. Он обнимал меня, по-настоящему, горячие ладони на моей талии. И дыхание так близко. Не знаю, как, но теперь я была всего лишь чуть ниже Дэвида. Но как это произошло? Почему? Что даль…»
Губы Дэвида отключили все мысли.
— И я тебя, — услышала Зефира, тая в его объятиях.
«Никто и никогда не целовал меня так, как Дэвид, разжигая внутри пожар и обволакивая нежностью. Трепетно, словно боясь мне повредить. Отчаянно храбрый и осторожный. Дэвид — моё сочетание не сочетаемого. В этом ты весь. Замкнутый, предпочитающий уединение, но блистающий под вспышками камер. Окруженный столькими людьми, но сколько из них знают, что у тебя на душе, Дэвид? Сколько женщин у тебя было? Не хочу думать об этом. Что они оставляли после себя? Раны? Пустоту? Что оставлял ты? Не хочу думать. Хочу слушать твое дыхание. Не знаю, что было с ними, но во мне ты словно зажег свет.
Ты сцеловал мои оставшиеся слезы, высушил их. Захватывал губы. То нежно, то чуть грубовато, вторгаясь в меня языком. Заставляя все внутри стягиваться в тугой ком. Ты как будто угадывал и исполнял каждое мое желание. Я не могу и не хочу противиться этому мужчине. Хочу чувствовать его, наслаждаться им. Отдаваться ему — полностью и безвозвратно.
Ты не первый, Дэвид. Прости, ведь по земным меркам я старше тебя на сотню лет. Но только с тобой я чувствую себя так обычно, так естественно, так правильно, по-настоящему.
Но я ведь не девушка, а теперь еще и не очень нормальная фея. И врата не откликнутся. Прекрасная шутка Светлых Старейшин».
Зизи покрепче прижалась к мужчине, тот, сонно заворчав, не просыпаясь, потерся подбородком об ее макушку.
«Интересно, что же они задумали? Повредить нам Старейшие, конечно, не могут. Однако точно дали понять — как мы хотим, не будет. Нас не пустят в мир фей, но и в мире людей жить проблематично.
Но теперь я не дам им так просто влезть в свою голову. Завтра придет Джимми, и мы обязательно что-нибудь придумаем»
«Твою мать, я переспал с феей».
Дэвид дернулся, окончательно просыпаясь. Но что ни говори, вчерашнюю нельзя было ни с чем сравнить. И самое главное, Зефира хочет быть с ним — тут уж без сомнений. А с остальным они справятся.
Зизи рядом не было, но с кухни чувствовался бодрящий запах кофе.
— Привет, — смутилась фея, увидев его, и прикрылась крыльями, одежд она с утра не нашла — растворились, вероятней всего, по-волшебству.
— Дай полюбоваться, — хрипло попросил Дэв, подходя ближе: идеальная нагота. — Зизи, Зефира, — провел он по ее рукам: нежная, вздрагивает от прикосновений, беззащитная, а теперь и самая желанная. Обвел ее губы пальцем, чуть не застонал от поцелуя — невинного и интимного, — нам нужно поговорить, — голос снова захрипел, отказываясь произносить не те слова.
Зизи согласна. Но как будто они вчера не наговорились. Успеется. Дэвид вновь прижался к ней. Странно, но она умеет так складывать крылья, что те совсем не мешают.
— Потом, — добавил Дэвид, снова целуя ее, вот только звонок в дверь оборвал планы. И Зефирка, чуть покраснев, убежала в спальню.
— Да вашу ж … магию! — в сердцах выпалил пришедший Джим, увидев значительно выросшую фею. Та, конечно, предусмотрительно накинула футболку Дэва, прямо на сложенные крылья, и посильнее затянула на себе найденные домашние штаны мужчины.
— У тебя хоть крохи магии остались? — поинтересовался Джимми, выслушав Зизи.
— Кажется, нет, — нервно сглотнула фея.
Джим тихо ругнулся, проворчал что-то неразборчивое. Однако заметив однозначные и весьма красноречивые взгляды Дэвида и Зефиры, смилостивился. В конце концов, кто как ни он понимал, на что способна любовь.
— Защиту от Темных поставлю. Думаю, один смогу.
— Да и не факт, что Темные врата откроются в ближайшее время и выпустят Виту Пейн, — попыталась приободрить всех Зефира. Фея чуть замялась, не решаясь спросить дальше.
— Давай попробую вновь наложить на тебя заклинание иллюзии, — улыбнулся Джим, и так понимая ее, — если выйдет — подумаем, как и когда его применять, чтобы ты смогла спокойно выходить из дома, посмотрим, сколько будет действовать.
Джимми сосредоточился, поводил кистью, словно разминая ее, сделал резкий взмах. По стенам прошелся гул, все лампы и стекла в окне выбило, осколками внутрь, Дэвид обхватил Зизи, прикрыл собой и только чудом не поранился.
Но фея, как была, так и осталась феей ростом с человека.
Глава 27
На работу Дэвид отправлялся с тяжелым сердцем и бывшим джинном в придачу.
От резонанса магии никто не пострадал — всё обошлось. Разве что у Дэвида пара порезов на руке остались. Стекла Джим «починил».
Конечно, оба магических создания уверяли, что Зефире ничего не грозит. Дэвид и сам понимал, что Светлые не станут вредить, но с другой стороны, они же считали стирание памяти благом, и кто знает, на что готовы Во Имя Лучшего.
Единственное, что успокаивало, предусмотрительный и заботливый Джим переместил к нему в пентхаус Марил, и та пообещала, в случае чего, обороняться всеми железными вилками, но Зизи не задеть. А потом, пошептавшись и похихикав с феей, достала набор для маникюра на дому.
Но теперь Дэвида глодала и мысль, что в итоге его общительной фее станет скучно — что ей нужны друзья, и намного большее число, чем Дэву. И коммуникабельная, желающая спасти весь мир фея теперь заперта в четырех стенах из-за него. Запоздалая, и оттого болезненнее съедающая, гнетущая мысль. Конечно, надо было думать обо всем этом раньше. В идеале — до того, как завел с Зизи весь этот разговор о чувствах.
Поддались эмоциям и всё не продумали. Но как будто это вообще возможно!
И самое худшее — Дэвид понятия не имел, как можно исправить ситуацию. Раз даже джинн не помог.
Сам Джим, расслаблено вышагивающий рядом с ним, казалось беззаботно рассматривал глянец небоскребов, любовался мелкими птичками и городской природой, но также периодически отвлекал Дэва разговорами, за что тот был благодарен. Близких друзей у Дэва было не так уж много, и даже им он не стал бы показывать Зизи и говорить о магии. А потому общение с Джимом хотелось поддержать и дальше, да и собеседником тот был приятным.
— Как именно ты собираешься пройти в агентство? — немного запоздало поинтересовался Дэв уже на подступах к сверкающему зеркальным блеском, строгому зданию. — Невидимость?
— Банально, неинтересно и слишком просто, — усмехнулся Джим и достал из кармана — точную копию бейджика-пропуска.
«Ассистент фотографа, — прочел Дэв под фото. — Но Сэм, и правда, давно хотела нанять Рону помощника».
— Крылья, как мы уже проверяли, можно прятать под плащом, уши шляпкой прикроем или платком. Ну и, улыбаясь, не показывай зубы. А в Хэллоуин тебе и вовсе костюм не нужен будет, и в Рождество, и в любой другой праздник. На костюмированные вечеринки будем ходить, — рассуждала Марил, докрашивая Зефире ноготь на мизинце, а фея кивала.
— Но нас с Дэвидом будут видеть, — спохватилась она, как только новая подруга замолчала. — И папарацци могут опять поймать врасплох, — от волнения она даже «исказила» фразу. — Столько сплетен.
— Еще вы можете уехать куда-нибудь совсем в глубинку, — пожала плечами Марил.
Но это вариант Зефире тоже не очень нравился.
«Но в любом случае, я больше не буду искать поводов уйти от этих отношений, — твердо решила фея, — как бы сложно ни было».
Оставив Джима, Дэвид забежал в кабинет Сэм — еще раз уточнить по «отношениям» его и Кассандры. Но, как выяснилось, предусмотрительная вампирша уже окончательно разорвала их и даже успела дать интервью одному он-лайн изданию. Прелесть развития интернета — самые-самые свежие новости расходятся сразу, как только появляются.
— И вообще беги уже, — отмахнулась Саманта, — наш новый партнер выдал задание — первая проба — будете с Карлом изображать ковбоев. Вперед! Ассистент на месте тебе всё подробнее объяснит. Я подойду попозже.
Миловидная блондинка аккуратно раскладывала реквизит в фото-студии: перед большим зеленым полотном, под пристальным взглядом ламп и пока не работающих камер на этот раз красовались картонные «заборы», стога искусственного сена и пластиковые лошади. Отдельно, чуть поодаль, на специальном столике уже лежали шляпы, кнуты и звезды шерифа. А миловидная блондинка раскладывала пластмассовые пистолеты, не стреляющие даже пульками, что впрочем, учитывая недавний порыв Карла в Риверсайд парке было к лучшему — кто знает, что именно у него от влияния магии осталось в голове. Положив последний, девушка-ассистентка довольно выдохнула и, повернувшись к Дэву, обворожительно улыбнулась.
Работников в модельном агентстве было немало. Особенно вспомогательного персонала. Эту девушку Дэвид периодически видел и изредка перебрасывался парой слов. Иногда она помогала с макияжем, иногда с реквизитом, иногда бегала по поручениям — «подай-принеси кофе». Насколько он помнил, ее фамилия была Вайт, а вот имя Дэв не знал.