Мужчина приблизился, пожал руку вновь прибывшему железным рукопожатием и тут же резко потянул на себя, чтобы дружески похлопать по спине.
— Рад видеть своего лучшего ученика, — пробормотал он. Отстранился и нахмурился. Его густые с проседью брови сошлись в толстую неровную нить. Коснулся рукой верхней губы.
— Прошу меня простить, — Максис торопливо достал из кармана куртки платок и вытер тонкую струйку крови под носом. — Сейчас пройдет.
— Опять злоупотребляешь магией, — упрекнул мужчина, — будь осторожен. В один прекрасный день это обойдется слишком дорого.
— Ты как старая бабка, Фагар, — отмахнулся Максис. — Откроешь мне библиотеку привратников? Хочу найти кое-что…
— Конечно! — собеседник направился к двухэтажному зданию из белого камня, стоящему прямо за фонтаном. В лучах солнца оно отчего-то походило на храм. — Заодно расскажешь, как у тебя дела. В окружении Русовуса только и говорят о том, что объявилась твоя вторая половина. Как она? Хороша? Зная тебя, подозреваю, ты ее из постели не выпускаешь.
— Жена как жена. Красивая женщина с испорченным свободой и хорошим приданным характером, — вздохнул Максис, и, подойдя к двери, толкнул ее. — Я бы не отказался выбить из нее спесь, но пока Леката больше боится, чем желает, а я не склонен торопить события.
— Русовус тебя по голове не погладит, — хихикнул собеседник, проходя следом за наместником внутрь. — Ему страшно нужны Сотхасы, желательно штук пять.
— Подождет… — изрек Максис и замер.
Втянул носом аромат мяты, приправленный запахом пыли и лакированным деревом, разогретым солнцем, и посмотрел вокруг. С самой ранней юности, с начала его обучения магии, он бывал здесь почти ежедневно, но каждый раз испытывал нечто сродни священному трепету. Казалось, вся мудрость мира собрана в этих стенах.
Нет, тут было не два этажа книг, а гораздо больше. Вокруг, доходя, наверное, до неба, перемежаясь с огромными окнами, высились стеллажи, уставленные разношерстными томами. Здесь было все: от дорогих, украшенных по последней моде фолиантов до свернутых в трубочку древних манускриптов; от сборников легенд до травников и текстов заклинаний; от воспоминаний реальных привратников до историй, рассказанных потомками очевидцев важных событий. Все они ждали кого-то, кто окажется неравнодушен к их знаниям.
Фагар прошептал несколько слов, и к ним спустилась деревянная платформа. Если бы Максис не знал, откуда она, он бы решил, что это подвязанная замаскированными канатами столешница, и ошибся бы. Платформа управлялась заклинанием мага-хранителя, и только она могла доставить гостя библиотеки к нужной книге. Дозваться платформы и значило открыть библиотеку привратников.
— Что будем искать? — ухмыляясь, поинтересовался Фагар, когда они оба взошли на деревянную столешницу.
Максис молча вытащил лист с зарисовкой и, развернув, показал его собеседнику.
— Сосуд, — прошептал маг-хранитель. — Давненько не попадались…
— Хочу найти, как уничтожить связанные врата до того, как они отроются, — Максис посмотрел на собеседника и облизнул пересохшие от волнения губы: — Хочу сохранить жизнь сосуду.
— Ты знаешь, это почти невозможно, — нахмурился, собирая нитку бровей воедино, Фагар. — Чем-то придется жертвовать… Скорее всего, собой.
— И тем не менее, я хочу знать.
Фагар кивнул и, неестественно запрокинув голову назад, зашептал бессвязные слова. Сначала тихо, а потом все громче, пока не перешел на крик. Закрутился бешеным веретеном, смиряя голос, пока снова не перешел на невнятный шепот. Платформа дернулась, книги вокруг пришли в движение. Максис усмехнулся привычному ходу вещей: сейчас все нужные тома соберутся на одном из стеллажей, и платформа доставит их туда.
Подлетели. Фагар, закончивший заклинание, ухмыльнулся собеседнику.
— Пойду, сопровождать тебя нет смысла. Разберешься сам. Зайдешь ко мне, как закончишь. Выпьем по стаканчику. Расскажешь, с чего вдруг такая прыть и рвение.
Максис кивнул. Конечно, расскажет. Доверял Фагару как самому себе: приятель и никогда не отказывал в помощи, и знал такие вещи, о которых некоторые привратники и не догадывались даже.
Библиотекарь шагнул за пределы платформы, и тут же от той, на которой стоял Максис, отделился кусок и подлез Фагару под ноги, не давая упасть.
— Сделай одолжение, — наместник посмотрел в глаза магу-хранителю, — не рассказывай Русовусу, что я был здесь. Мне сейчас общаться с ним не с руки: затребует отчет о жене, а я не продвинулся никуда.
— Буду нем как рыба! — заверил Фагар.
— Спасибо! — горячо поблагодарил Максис.
— Пригласишь на день рождения старшего Сотхаса-Лароя, — усмехнулся маг-хранитель и направил свою платформу к выходу.
Максис остался один. Вздохнул и взялся за изучение книг. Он штудировал том за томом без перерывов, не отвлекаясь ни на вид за окном, ни на соседние стеллажи. Попадались знакомые с юности фолианты — много лет назад они вызывали священный трепет, сейчас стали скорее источником мудрости, инструментом в руках умелого мага. Приходили и свежие свитки, еще хрустящие и, казалось, пахнущие чернилами, но увы, ничего нового в себе не содержащие. Пролистал все, что предложила библиотека, и пришел к неутешительному выводу: не жертвуя дополнительно кем-то еще, кроме Лекаты, закрытые врата не уничтожить. Но их открытие будет стоить женушке жизни… Последней возможностью спасти супругу осталась попытка ударить первыми. Разорвать ее связь с вратами. Существовали лишь две загвоздки: нужно было найти человека, заключившего сделку, чтобы отменить договор, и расправиться с духом переходов. И если как сделать второе, Максис представлял, то как искать виновника несчастий Лекаты, даже в голову не приходило.
Наместник грустно ухмыльнулся и покачал головой. При таком раскладе надо было поспешить с маленькими Сотхасами, не ровен час Леката погибнет и начнется закат королевства, как его обещает пророчество.
Глава десятая
Леката не стала дожидаться завтрака: ближе к обеду день обещал много суеты, а до него надо было успеть кое-что. Перехватила хлеба с сыром и отправилась на стройку. В рассветной тишине идти по пустырю в одиночестве было страшновато, постоянно казалось: кто-то топает следом и протягивает к ней свои потные лапы. Ускорила шаг. За три с лишним дня плохие воспоминания еще не успели отступить, но Леката запретила себе бояться. В конце концов, нельзя же вечность трястись из-за перепивших скотов!
Убедилась, что у школы магов-привратников все идет своим чередом, и отправилась на рынок за отваром. Успела к открытию — торговцы уже разложили товар, но зазывать в лавки не спешили, лишь вяло топтались за прилавками. В воздухе еще витала утренняя прохлада, однако от запахов Лекате становилось не по себе: то ли из-за безветрия, то ли из-за ночного дождя они усилились и раздражали нос чуть ли не до тошноты.
Проигрывая в борьбе подступающей дурноте, Леката подошла к заветному сердечку вместо вывески. Дверь в лавку оказалась закрыта. Дернула ручку сильнее, но та не подалась.
— Не трудись, госпожа, — отозвался толстый торговец из лавки с травами напротив. — Захворала хозяйка, а дочка ее родила позавчера, некому тут крутиться. Дня через три приходи.
Леката поблагодарила и поспешила убраться восвояси. Через три дня, так через три дня, время еще есть.
Вернулась на стройку раньше, чем рассчитывала. Решила воспользоваться моментом и поговорить с рабочим, плетущим веревки. Выяснить, не заходил ли кто в шатер в день, когда пропали пузырек и порошки. Работы у него было немного, станок смонтировали неподалеку от шатра, и если кто заходил туда в отсутствии Лекаты, он должен был обратить внимания. Особенно если наведывался кто-то незнакомый. Она подошла, как раз когда этот сухой небольшого роста мужчина вручил доделанную веревку другому строителю. Улыбнулась и кивнула в знак приветствия. Рабочий был из местных и почтения гильдийцев не разделял, но ответил вежливо. Леката мысленно ухмыльнулась: здешние, хоть и отличались желанием усадить женщину дома с детьми, за деньги легко отодвигали свои убеждения.
— Скажите, любезный, — прошила его внимательным взглядом, — позавчера, когда меня не было, никого постороннего тут не заметили? Или, может, свои глаза мозолили? — деланно вздохнула и на всякий случай пояснила: — Кто-то забыл перчатку у меня на столе, ломаю голову, как вернуть…
— Кто ж в такую теплынь перчатки-то надевает, госпожа? — ухмыльнулся рабочий. Нахмурился, стараясь припомнить: — Чужаков точно не было, а из своих хаживал рядом господин Карлин да слуга господина наместника, из тех, кто к вам среди дня забегает. Больше вроде никого.
— Странно, — Леката пожала плечами. — Спасибо, любезный. Выручили.
— Не за что, госпожа Ларой, — развел руками рабочий. — Я ничем не помог.
«Как знать, — пронеслось у Лекаты в голове, — как знать…» Вернулась в шатер и подошла к шкафу. Еще раз внимательно осмотрела его со всех сторон. Не похоже, что его открывали без ключа. Значит, у того, кто украл отвар и порошки, он был. Нахмурилась. Вряд ли ключ мог добыть Максис, для этого следовало разобраться, для начала, какой именно из связки, лежащей у нее в сумочке, нужный. Замок у шкафа без особенностей, человеку несведущему ошибиться очень легко, к тому же сумка у нее почти всегда с собой. Оставался Карлин. Но к чему наставнику ее запасы? Да и ключа у него тоже не было. Потерла нос, пытаясь вспомнить обстоятельства появления шкафа, поймать за хвост ускользающую мысль. Или все-таки был?
Постучавшись для приличия, в шатер зашел слуга Максиса. Поздоровался, поставил на стол корзину с едой и собрался было откланяться, но Леката остановила его.
— Что вы делали в моем шатре позавчера днем? — прямо и строго поинтересовалась она. Посмотрела пристально. Как ни крути, а формально она жена его господина и перечить ей он не должен был.
— Знамо дело, госпожа, — слуга посмотрел ей глаза. — Обед приносил. Господина Карлина на месте не застал, сказали, он здесь, вот сюда все и принес. У меня приказ от хозяина, еду отдавать только в руки. Я так же корзину поставил и ушел по делам. Ждать, пока закончит трапезу, не стал.
— Спасибо, — кивнула и мягко улыбнулась, этот малый отчего-то внушал доверие. — Вы свободны.
Мужчина поклонился и вышел. Леката вздохнула и привычно запустила руку в корзину в поисках записки от мужа. Извлекла сложенный вдвое бумажный квадратик, и развернула. «Без тебя завтрак оказался невкусным. Расстроен твоим бегством и спешу напомнить: ты уже замужем, сопротивляться бесполезно. Все утро мечтал поцеловать свою женушку. Страдал. Но вечер мой. Хочу свидание и совместный ужин, приду встретить. Твой Макс».
Леката ухмыльнулась и сунула записку в карман. Достала из корзинки горшок с грибной похлебкой, приборы и сырный пирог. Сняла крышку, удовлетворенно втянула носом запах: грибы что надо, из местных. Белые, крупные, красивые. Даже сушеные хороши. Зачерпнула ложкой теплого терпкого бульона и вспомнила: кажется, еще в первый день знакомства открывала шкаф при супруге, так что он вполне мог заметить, какой ключ нужный. Зачем Максису брать отвар и порошки, тоже понятно. Надеется, шельмец, что жена не устоит, и он под шумок заделает ей ребенка. Не выйдет! Одернула себя и грустно ухмыльнулась. Уже, конечно, вышло, но они еще посмотрят, кто кого.
Как раз покончила с едой, когда пригласили осмотреть очередной ярус башни. Поднимаясь по доведенной до ума винтовой лестнице, Леката с досадой подумала, что оценивать построенное без нее неправильно. Но что поделать, проект башни согласовывался только с привратниками, и возведение началось еще до того, как король решил построить тут школу магов и объявил конкурс. Пришлось довольствоваться только заключительной частью.
Особых нареканий не было, что-то Леката велела перемерить, некоторые вещи проверила сама, но в целом осталась довольна работой. Поднялась наверх и посмотрела вокруг.
Башня еще не набрала задуманной высоты, но уже давала хороший обзор. Вдалеке виднелось море. В этот солнечный день оно казалось нежно-фиолетовым, теплым и ласковым, как в детстве. Леката дежурно пробежала глазами от побережья до башни и застыла, не зная, как поступить: то ли сразу сорваться с места, то ли просто постараться проследить, оставшись незамеченной. Прямо по краю стройки шли двое прилично одетых мужчин, один из которых походкой страшно напоминал того самого гостя Курта, что отдал ей записку про отца.
Решилась. Кивнула сопровождающим мужчинам — все хорошо, продолжайте — и заторопилась вниз по лестнице. Балансируя, стараясь, чтобы поспешность не была заметна со стороны, и пытаясь не упустить из виду огибающих стройку незнакомцев. Ближе к выходу спутники-строители окончательно отстали на два-три пролета, и Леката ускорилась, не опасаясь, что кто-то поймет, куда она бежит.
Вылетела, толкнув тяжелую дверь, резко развернулась и зацепила стоящее у входа ведро с раствором. Неудачно. С грохотом они оба повалились на землю. Леката тут же поднялась, поморщилась и с сожалением констатировала, что для нее погоня закончилась. Наступить на правую ногу оказалось почти невозможно. Боль пронзала иглой до самой шеи. Скорее всего, не случилось ничего серьезного, через час-другой отпустит, но сейчас передвигаться быстро Леката просто не могла. С тоской посмотрела на башню: останься она наверху, увидела бы, куда шел незнакомец, — махнула рукой и заковыляла к себе в шатер. Обещали привезти счета за материалы, нелишне было бы проверить, все ли в порядке.
Максис, как всегда, подкрался незаметно. Леката еще возилась с цифрами, пытаясь свести воедино количество белого камня, его доставку и стоимость всего этого добра, когда супруг осторожно чмокнул ее где-то за ухом. Сердце отозвалось задорным стуком, и на щеках выступил румянец. Леката едва уловимым жестом поправила прическу, прикидывая, не сильно ли замученной выглядит под конец дня. Непонятно отчего хотелось понравиться супругу.
Напустила на себя серьезный вид, но подняла глаза на Максиса и не смогла сдержать улыбку. Муж напоминал кота по весне: тот же предвкушающий взгляд, томные глаза и плавные движения охотника, казалось, еще чуть-чуть, и замяучит страшным голосом.
— Прогулки не выйдет, — вместо приветствия сообщила она, откладывая бумаги. — Я столкнулась с ведром и потерпела сокрушительное поражение. На ногу наступать еще больно.
— Жаль, — Максис наклонился и обнял ее за плечи. — Но скоро лето, нагуляемся еще, — поцеловал в макушку: — пойдем домой, сегодня я велел приготовить праздничный ужин.
— И что празднуем? — ухмыльнулась Леката. Надо было бы высвободиться из этих цепких объятий, но отчего-то не хотелось этого делать.
— То, что ты со мной… — прошептал Максис едва слышно.
Леката закрыла глаза. Ведь врет, шельмец, но так сладко! Как хочется отбросить сомнения и насладиться его ласковыми словами, нежными поцелуями и твердокаменной уверенностью, что «супруги Ларой» — это навсегда. Бран, когда они встречались, тоже старался понравиться, но будил лишь терзавшее плоть желание, а с Максисом хотелось быть вместе не только телом… Тряхнула головой, отгоняя нарисованные разумом иллюзии. Муж — лишь соглядатай короля, и незачем разрешать себе напрасные надежды!
Выпутавшись из паутины его рук, встала из-за стола. Вдохнула поглубже, твердо намереваясь сменить тему.
— Завтра вечером приедет человек, разбирающийся в шифрах. Посмотрим твой блокнот еще раз, — опередил ее Максис.
— Очередной шпион Русовуса? — нахмурилась Леката. Отчаянно нуждалась в помощи, но мысль, что в записях отца будут копаться люди короля, заставляла кровь кипеть от негодования.
Муж покачал головой.
— Очередной привратник, пытающийся помочь женщине с меткой сосуда. Не путай… — поправил он строго, но поймав ее взгляд, быстро смягчился.
Улыбнулся и предложил руку. Леката с благодарностью оперлась на нее. Втянула носом ставший привычным запах гвоздики, приправленной можжевельником, и поняла, что жутко соскучилась. Одернула себя: просто сказывается, что муж крутится рядом постоянно, вот и ощущается его отсутствие, как если бы не хватало мебели или одежды.