— Я чего-то не понимаю? — я подозрительно смотрел на родителей.
— Тише, Бельфегор, — мама толкнула призрак отца локтем.
— Нет ну а что? Рыжие — самые нормальные! Особенно в постели! — улыбнулся папа, сгребая маму в охапку.
— Так, сынок! Не отвлекайся! Не слушай папу. Делай то, что говорит тебе мама! Видишь тоненькая ниточка? Ну вот она… Даже я вижу, хоть и не маг! — голос мамы стал подозрительно ласковым.
— У тебя хороший вкус, сынок! — как — то довольно произнес папа. — Прям как у меня!
— Дэль, это мы о своем! Не отвлекайся! — снова улыбнулась мама, отвешивая папе удар локтем, который прошел сквозь него. — Вот! Да! Бери ее! Видишь нить? А теперь медленно тяни ее на себя!
Я действительно видел полупрозрачную нить, которую потянул на себя, не веря своим глазам. Ничего не произошло. Я бросил на родителей обеспокоенный и нервный взгляд.
Не получается!
— Поздно, она почти у грани. — отозвался отец. — Мы опоздали, Каролина. Да, не все мои таланты передались тебе, сын. Иногда теряя других ты находишь себя. Если ты сейчас сдашься, я восстану из мертвых и покажу, как надо.
— Сыночек, не слушай папу, слушай маму! Есть грань… Я видела ее… И там еще можно вернуться, но у меня не хватило сил. Помоги ей вернуться. Она не знает дороги… Там никто ее не знает… И если в этот момент, кто-то станет ориентиром, то есть шанс, — вздохнула мама. — Попробуй, ради меня… Меня никто не поймал на этой грани, а я держалась до последнего. Я до последнего верила, что в этом туннеле меня кто-то найдет…
Я не могу объяснить, что случилось со мной в этот момент. Боевая ипостась должна была появиться лет через двести, как минимум, и то не факт.
— Молодец! Давай! Не повтори мою ошибку! — усмехнулся отец.
Я почувствовал боль, от которой не было спасения. Словно все тело ломило от этой странной, распирающей боли.
— Вот! Давай! Не позорь меня! — слышался сквозь боль голос отца. Я чувствовал, как боль рвется наружу, а перед глазами все потемнело. В один момент она словно вырвалась из меня, а я стоял перед туннелем. Боли больше не было, но перед глазами летали серебряные мотыльки. Мне казалось, что весь мир состоит из этих мотыльков. Они напоминали стаи саранчи, а среди них бесшумно бродили люди. Нет, это не люди. Такое чувство, словно это тени от людей. Молчаливые и бесцельные. Они смотрели, и казалось бы, не видели ничего перед собой. Тысячи людей смешивались в одну людскую массу, словно тысячи теней сливались в одну. Я почувствовал, что позади меня, словно вздох облегчения что-то раскрылось, принося какое-то странное чувство свободы, словно во сне паришь над пропастью. Мне снились такие сны когда-то давно, в детстве… И я взлетел! Я лечу, при этом не понимая, каким образом. Но это неважно… В этом бесконечном потоке теней я высматривал ее. Не она… И это не она… Взрослые, дети, старики, мужчины и женщины сливались в одну живую реку, и тут я заметил единственную фигурку, которая дергалась, оборачивалась, металась, осматриваясь по сторонам. Похожа. Очень похожа. Я бы позвал ее по имени, если бы знал его. Мне кажется, что она задыхалась. Она напугана, и почему-то среди теней она показалась мне почти живой, почти настоящей.
— Эй, — позвал я, а она подняла голову и застыла на месте. — Иди сюда! Давай сюда руку!
Она боязно спрятала руку за спину, а мимо нее, словно огибая камни струилась река теней. Такое чувство, что еще немного и река поглотит ее, она захлебнется в этом сумраке.
— Руку сюда! Быстро! — приказал я, глядя, как исчезает ее островок.
Она боялась. Боялась их, и боялась меня.
Я опустился вниз, больно дернул ее за руку, видя ее изумленные глаза, а потом почувствовал ее тяжесть. Живая река не хотела отпускать ее, превращаясь в какое-то болото. Я впервые в жизни видел такое. Тысячи мотыльков мелькали перед глазами. Они были бледными и безжизненными, как моль, а я отмахивался от них, как от наваждения. Девочка тянула меня вниз и в любой момент я мог разжать руку, но мысль о том, что больше никогда ее не увижу, и даже не узнаю ее имени, заставила меня дернуть ее изо всех сил вверх. Мотыльки летели на свет, а я прорвался сквозь них, чувствуя, как яркий луч бьет мне в глаза.
Очнулся я уже в палате. Родители были ещё здесь, а в руке у меня был зажат маленький светящийся комочек.
— Молодец сын! Не пальцем деланный! — гордо произнес отец. — Может, из тебя и будет прок.
— Папа шутит! — возмутилась мама, глядя с укором на тень отца. — Я тебе когда-нибудь расскажу, как мы познакомились! И пусть ему будет стыдно!
— Я был там, — я растерянно смотрел на свои руки и видел светящийся шарик. Маленький такой, а в нем, словно вращалась маленькая вселенная.
— Папа тоже много где был, — мама покосилась на папу. — Особенно после того, как рявкнул: “Ты будешь моей!”, взвалил меня на плечо и поволок куда-то.
— Я же должен был как-то привлечь твое внимание? — отец посмотрел на маму, которая надула губы. — Была бы не согласна — сопротивлялась бы сильнее, и бежала бы не так медленно. Хм! И не оглядывалась бы! Шарик положи девочке на грудь.
Я осторожно положил его, глядя, как из него вырывается луч света. Девушка вздрогнула, но глаза не открыла, а от неё ко мне тянулась почти не видимая, серебряная нить.
— Поздравляю, сынок! — довольным голосом произнес отец, обнимая маму так, что мне показалось у нее хрустнут ребра. — Ну теперь мы можем быть спокойны! Империя в надежных руках.
Он помолчал, глядя на маму, которая с улыбкой любовалась нитью.
— Но не в твоих! — добавил отец, рассмеявшись таким смехом, от которого у половины Империи случался сердечный приступ. — Ну, все, мы пошли! Наверстывать упущенное!
Папа закинул маму на плечо, повернулся спиной, мама спокойно развела руками, улыбаясь и … Они исчезли.
****
Голова болела жутко, всё тело ломило, веки были, словно, свинцом налитые… Боже, что же произошло… Я попыталась вспомнить, что случилось и похолодела от ужаса… Переход, черный автомобиль, удар, жуткая боль и темнота… Господи, меня сбила машина… Так, я жива… Жива… Спокойно… Всё хорошо… Так, нужно попытаться открыть глаза…. С третьей попытки в глаза ударил яркий свет, я проморгалась…. Кажется, лежу в больнице, светлая комната несколько коек вдоль стены, широкое, приоткрытое окно, тумбочка со страшным кактусом.
Попыталась подняться на кровати, опершись на подушку, почти получилось. Так, ещё немного, фуф, подушка покорена. Отлично! Так смотреть интереснее, поворачиваю голову в сторону и вижу… Глюк. Определенно глюк.
На соседней кушетке, наблюдая за всеми моими потугами подняться на кровати наблюдал дедушка и улыбался. Не простой дедушка, а в ярко-алой рясе, расшитой золотыми вензелями, с длиннющей бородой, от которой обзавидовался бы не то что Гэндальф, но и Мерлин. Особенно, если судить по последнему сериалу. Там у него ещё даже и Бороды не было…
— Ээээ…, - вот собственно и всё, что мне удалось из себя выдавить, глядя на достопочтенный глюк… нет ну привидится же…
— Моё дорогое дитя — поглаживая пушистую бороду отозвался глюк — Как ты себя чувствуешь?
— Ээээээ… нормально — разговаривать с глюком мне ещё не приходилось…
— Это хорошо, — добродушно кивнул мне дедушка, подарив мне улыбку Деда Мороза. — Меня зовут Бальдерс, я — магистр магический плетений в этой Академии.
Ну всё! Вот теперь я окончательно убедилась в том, что это глюк! Просто глюк. Магическая Академия, палочку дадут, колдовать научат, со злом бороться буду, ага как же. Глюк продолжал улыбаться.
— Я вижу, что с тобой всё в порядке! Скажи мне, дитя, как тебя зовут? — широко улыбаясь спросил дедушка
— Стелла — ответила я и сама невольно улыбнулась. А глюк, вроде, ничего, адекватный. Если, конечно, так можно сказать про глюк.
— Подходящее имя для самой Императрицы! — старик кивнул и улыбнулся каким-то своим мыслям — Скажи, дитя, а какой у тебя дар?
— Дар??? Наверное, видеть дедушек, которых не существует. Это может считаться даром? — я вопросительно посмотрела на свой добродушный глюк -
И тут меня посетила гениальная идея! Я еще с детства мечтала о том, чтобы дернуть за бороду волшебника. А вдруг мои желания исполнятся? Судя по бороде тут хватит на обеспеченную жизнь, виллу на каком-нибудь обитаемом уже мною острове, маленький самолетик. Или дернуть сразу всю, что купить квартиру в столице? Хороший вопрос. Есть у него еще где-то волосы, потому что цены на квартиры — ого-го! Да, хоттабыч наложил отпечаток на неокрепшую детскую психику!
— Хорошо, отдохни немного, а как окрепнешь, я расскажу тебе где ты очутилась! — глюк, потянулся к моему лбу, наверное для того, чтобы померить температуру, и тут я кааак ….
— Трах тибедох тибедох! — заорала я, держа в руке, выдранный клок бороды у деда. — Хочу квартиру в Москве! Трешку в центре!
— Ааааааааааааааааааааааааа, да что ж ….. - реакция не заставила себя долго ждать. Видимо, он тоже видел цены. — Вот что вы делаете! Как вам не стыдно!
— Так вы все-таки не глюк? — подозрительно прищурилась я, глядя, как у меня обиженно отбирают бороду. — Не может быть! Я же была уверена, что вы — глюк! Извините, неловко получилось!
— Вы меня с кем-то перепутали! — снова обиделся дедушка. — Глюк уволился по собственному желанию. Он у нас ректором был. Мы его редко видели. Главное, его поймать было сложно! Вечно он как бы есть, но его как бы нет!
— Понятно, — обреченно согласилась я. — Еще раз извините.
— Пойду-ка я, приятно было с вами познакомиться, — вздохнул дедушка, стараясь держать бороду подальше от меня. — А то есть у меня предчувствие, что без меня сейчас таких делов наделают, что хоть бороде вешайся! Отдыхайте!
Он прикоснулся пальцем к моему лбу, словно желая проверить температуру, а я почувствовала, как мои веки тяжелеют, меня продирает неумолимая зевота, а я медленно и лениво погружаюсь в сон.
* * *
— Нашли насильника! — послышался голос Литаниэля, аккурат в тот момент, когда я открыл глаза от удара. — Литаниэль, давай! Чтобы никто этого позора не видел! Я что? Похож на насильника? Конечно, он больше всех получает зарплату! И жрет, как не в себя! Вон какую ряху себе отожрал!
Вот что-то мне не очень нравится то, что я сейчас слышу. Особенно тот факт, что меня тащат за ногу, в направлении мне неизвестном. Лицо Литаниэля напоминало мне помидор, покрытый росой. Кажется, что именно сейчас есть все шансы, что в этом мире на одного эльфа станет больше.
— В последний раз я так потел на свадьбе у брата Умриэля, когда в конкурсах участвовал! Эта свадьба мне еще две недели снилась в кошмарах! — икнул Литаниэль, втаскивая меня в кабинет, и пытаясь закрыть дверь. Моя голова слегка мешала, но эльф решил устроить конкурс “крепкий орешек”. Пока что дверь была сильнее.
— Литаниэль, отпусти мою ногу, — сквозь мутную пелену пробубнил я. Приложило меня знатно. Чувствуется рука папы.
— Донеси, донеси, Литониэль! Я что вам? Доносчик? — бухтел напряженный эльф. — Понеси, понеси! Я что? Поносчик?
— Литаниэль, я кому сказал! — уже громче сказал я — Прекрати!
— Так он жив? — расстроился Литаниэль, бросая мою ногу. — Это плохо. Это очень плохо! Нужно что-то делать! Он наверняка все слышал. И может даже понял.
— Литаниэль, я не могу понять, — прокашлялся я, пытаясь встать на ноги и чувствуя, как меня кружит. — Ты после свадьбы брата стал слегка другим. Я помню, как ты заикался поначалу…
— Вас там не было!!! — вздрогнул Литаниэль, оборачиваясь по сторонам. Что-то я не знаю про эльфийские свадебные традиции.
— Литаниэль!!! Я же сказала отнести! А не оттащить! — послышался голос Агаты. — Господин Ректор, Вы целы?
— Нет, но разве это что-то поменяет? — я тер виски, сидя возле своего стола, подняться так и не получилось. Очень кружилась голова — Что произошло?
— Не знаю, дверь в палату просто снесло яркой вспышкой света туда побежали Литаниэль и Бальдерс, а мне сказали подготовить для Вас лечебные мази — вот и всё. — как-то напряженно ответила Агата, пряча глаза. — А вообще, Вам разговаривать сейчас вредно!
— Это Литаниэлю вредно разговаривать! И не только сейчас, но и вообще! С каждым его словом его зарплата сокращается на один золотой! — огрызнулся я, слыша, как Литаниэль глубокомысленно изрекает: “Золотые слова!”.
— Я сейчас тебе всё объясню — услышал я голос Бальдерса, — Когда тебе станет полегче. Боюсь правду сейчас ты не переживешь. Ты, главное, не волнуйся! Тебе вредно волноваться!
Спасибо, успокоил. Еще скажи, что мне думать вредно, как Литаниэлю. Я теперь полностью спокоен и совсем не встревожен. Все нормально, не обращайте внимания
Агата сделала несколько пассов надо мной и сознание действительно прояснилось. А вот ситуация — нет.
— А теперь, дорогие коллеги, оставьте нас пожалуйста. Я хочу переговорить с ректором один на один.
Все вышли из кабинета, а Бальдерс накинул на нас полог тишины. Вот не нравится мне это. Совсем не нравится!
— Скажи мне, сынок! Что ты знаешь про магические браки? — спросил меня Баль, присаживаясь в своё любимое, бежевое кресло в моем кабинете и смотря на меня внимательным взглядом, словно на мне появились узоры.
— Браки и браки. А что в них такого? — пожал плечами я, а сам неимоверно напрягся от этого вопроса. — Вообще-то женится я как-то даже не подумывал. А почему ты спрашиваешь?
— Видишь ли, сынок. Традиция нашей Империи заключается в том, что правителям всегда выбирают жен родители. — он замялся и прокашлялся — Ну кроме нашего покойного Императора. И вот как бы тебе сказать так, помягче… У меня хорошая новость! Император полчаса назад женился! Поздравляю! Это — очень важный политический шаг!
— А можно я просто поиграю в Литаниэля? Политикой я, конечно, не интересуюсь, но на ком? И почему я об этом узнаю только сейчас? — замер я, пытаясь сообразить, когда я успел расстаться с холостяцкой жизнью. Уж не бесчувственное мое тело связали узами брака? Хорошо, какая сволочь кивнула моей головой в нужный момент? И еще один вопрос. Умеют ли эльфы отращивать себе новые руки? Я на всякий случай интересуюсь.
— Я думал, что ты уже знаешь? — уклончиво заметил Баль. — Наверное, нужно было подождать с такой важной новостью…
— ЧТООООООО? — не выдержал я — Когда это произошло? Бальдерс, отвечай немедленно! И хватит щуриться на меня и улыбаться! Я и так понял, что ты всё знаешь! Говори, быстро!
— Ваше Императорское Величество — вздохнул он, продолжая улыбаться так, словно через минуту его испепелят. — Дэлион, сынок, твои родители… Сделали это для твоего блага. Они пекутся о тебе, забот..
— Кто об этом знает? — перебил я мага, осматриваясь по сторонам. — Только умоляю, не говори, что педсостав в курсе, особенно Литаниэль!
— Нет — рассмеялся Бальдерс. — Я молчал. А вот твоя избранница, у меня пол бороды выдернула! Желание загадать хотела, егоза! — а я то думаю, что за проплешина у него на подбородке — С характером попалась! Прям, как покойная Императрица!
Я невольно улыбнулся… Мама…
— Так, и что мне теперь делать Баль? — я посмотрел на старика тоскливым взглядом свежеокольцованного дятла. — Я теперь обречен?
— Ну, от этого ещё никто не умирал, сынок! Иногда даже рождался! — рассмеялся он. Еще бы! Это не он женился. У меня вообще могли быть другие планы! Я первую тысячу лет вообще жениться не планировал! — Присмотрись к невесте. Как говорят, стерпится, слюбится…