Абэр прошёл к диванчику, сел, повернулся ко мне и начал рассказывать с едва сдерживаемым восторгом:
— Ты была права, информацию мы нашли в столичной библиотеке одного из восточных королевств.
Он потянулся, отогнул край камзола, достал что-то из нагрудного кармана, развернул и протянул мне. Я тут же оказалась рядом, осторожно взяла потемневший от времени лист, вырванный, похоже, из книги, и внимательно вгляделась.
В центре, окруженный со всех сторон текстом, был схематично изображен тот самый кулон в виде чёрного сердца с каплей ртути в серединке. Только на этом рисунке капля выглядела очень тёмной, почти не отличимой.
А вот с текстом возникла заминка — я не понимала, что там написано.
— Эльфийский, — проинформировал Абэр, когда я стала внимательно рассматривать аккуратные сложные закорючки.
— Ты его знаешь? — спросила я, проводя по ним пальцем.
— К сожалению, — парень покачал головой, поджав губы, — нужно время, чтобы найти переводчика, которому можно верить. Из моих ребят эльфийской письменности никто не знает, увы, а доверять кому попало мы не можем.
Я это отлично понимала. Кивнула, соглашаясь с его словами, и ещё раз посмотрела на украшение.
— Ещё что-нибудь есть?
— Ищем, — откликнулся молодой человек.
— Только осторожнее, — взмолилась я, внимательно на него посмотрев.
— Мы всегда осторожны, — серьёзно кивнул он, а затем взглядом указал на листок, — это копия, можешь оставить у себя, но… я бы от него избавился, серьёзно. Ты не можешь никому доверять.
— Я знаю, — согласилась с ним, бросила на лист последний взгляд, затем решительно сложила по уже имеющимся линиям сгиба и, подумав немного, приспустила тренировочные штаны.
— Я всегда знал, что ты ненормальная! — громко заявил парень и с промедлением, но отвернулся.
В тот момент, когда я, спрятав ценную бумагу под резинкой чулка, натягивала штаны обратно, с грохотом распахнулась дверь и на пороге появился отчего-то злой лорд Аверес.
Я испуганно замерла, не зная, что делать — радоваться, что натянула штаны и не засветила бумагу или плакать от того, что предстала перед ректором в таком неоднозначном положении?
— Венемал, — хрипло позвал он, заметно зверея.
Гневного взгляда был удостоен сидящий на диване Абэр, затем и я сама.
— Лорд ректор, — попыталась оправдаться я, но это плохо получалось, потому что я понятия не имела, что сказать. Решила спросить, — а вы что тут делаете?
На меня так посмотрели, что вся охота задавать вопросы мгновенно пропала.
— А вы, Венемал, что тут делаете? — язвительно поинтересовались у меня в ответ, гневно сверкая своими насыщенно синими очами.
17
Стало не по себе. Да что там, я вся испуганно сжалась, не совсем понимая, в чём меня обвиняют.
— Отвечайте немедленно! — грозно потребовал он.
От этого рыка стало страшно даже стенам.
— С другом встретилась, — пропищала я, большими от страха глазами взирая на разгневанного ректора.
Крылья его носа слегка раздувались, глаза гневно сверкали, а весь вид был каким-то пугающим… как у хищника, приготовившегося к нападению. Стало ещё страшнее, чем было до этого.
Но тут заговорил Абэр:
— Знаешь, Ивена, я к тебе больше приходить не буду, — неуверенно протянул он, не сводя взгляда с буквально разъяренного лорда Авереса.
Я испуганно моргнула, наблюдая за тем, как опасно медленно лорд ректор поворачивает голову и направляет свой убийственный взгляд на ни в чём не виновного Абэра.
Ладно я, сам Абэр вообще вдруг поднялся и решил:
— Выйду-ка я через окно. Был рад повидаться, Ивена. Лорд ректор, надеюсь, больше мы с вами не увидимся.
И с этими словами парень, не оборачиваясь, спокойно открыл окно, перелез через раму и скрылся с наших глаз!
— Рехнуться можно, — потрясенно выдохнула я, большими глазами глядя на открытое окно, с которого открывался вид на открытые по случаю выходного дня ворота. Туда неспешно выходили адепты, кто-то стоял у забора и ожидал экипажа, разговаривая с товарищами.
— У вас все друзья такие… — лорд замялся, подбирая слово, — необычные?
Я повернулась к нему, собираясь спросить, что же он тут всё-таки делает, но не смогла. Наткнулась на взгляд его удивительных синих глаз, поняла, что он стоит совсем рядом со мной, в каком-то полушаге, и я ощущаю исходящее от него тепло, и не смогла вымолвить ни слова.
В груди, прямо в солнечном сплетении, только что с мягким взрывом родилось моё личное солнце — тёплое, почти горячее, светлое, греющее всё тело и… и светящее для лорда Авереса.
Почему для него — я не знала, но была уверена, что это правильно. Так и должно быть.
— Все, — согласно качнула я головой, слегка опьяненная его невероятно проницательным взглядом.
Кажется, он заглядывал мне в самую душу, видел все мысли, улавливал малейшую эмоцию, подмечал и впитывал в себя абсолютно всё. Это пугало с одной стороны, а с другой… мне хотелось, чтобы он вечно смотрел на меня так.
— Не знаю, посочувствовать вам или позавидовать, — негромко произнёс он, как и я, упуская нить разговора.
Он стоял так близко, что мне захотелось дотронуться до него рукой. Услышать, как бьётся его сердце. Уверена, его ритм уверенный и чёткий, сильный. Почувствовать кончиками пальцев исходящее тепло от его кожи. Прощупать крепкие мышцы. Пропустить между пальцев длинные чёрные волосы, удивительно прямые и ровные, густые, блестящие и очень мягкие на вид. Последнее желание было столь навязчивым, что у меня натурально зачесались ладони, но тут…
— Венемал!!! — прогремело где-то на улице разгневанное некромантское нечто, с которым я должна была заниматься…прямо сейчас!
— Тьма! — вскричала я, перепугавшись от мысли о том, что мне будет за такое большое опоздание, — Лорд Аверес, простите!
И я попросту сбежала от заметно из-за этого удивившегося ректора, пронеслась по коридору, слетела с лестницы, перепрыгивая по две, а то и три ступени, и с лихорадочно стучащем в висках сердцем бросилась в сторону полигона, издали заметив профессора Аэрема.
Тьма-Тьма-Тьма! Он меня убьёт, просто убьёт!
— Венемал, я тебя убью! — подтвердил разъяренный профессор, чья обычно бледная кожа с тёмными тенями вокруг глаз теперь была красной от гнева.
— Не убивайте меня! — взмолилась я, тяжело дыша после пробежки.
— На полигон! — прошипел декан некромантов, — И молись Тьме, чтобы она даровала тебе спасение!
— Тьма, пожалуйста! — тут же поспешила исполнить требование я.
Но чего я не ожидала, так это того, что Тьма вдруг ответит:
— Наказание ни к чему, адептку Венемал задержал я, — совершенно спокойно произнёс за моей спиной лорд Аверес, от которого я только что сбежала!
Сбежала! А он стоял тут же, и очень я сомневаюсь, что лорд ректор позволил себе бегать на глазах у всей академии. Так как же он тут оказался?
Профессор Аэрем потерял весь свой гнев и заметно расстроился появлению ректора, чего даже не скрывал, скривившись.
— Как скажете, лорд ректор Аверес, — с этой кривой миной произнёс он, — что-нибудь ещё?
— Нет, можете идти, — с достоинством отозвался мужчина, — адептка Венемал догонит вас через минуту.
То есть некоторых сейчас просто очень красиво выгнали. Аэрем это тоже понимал. Чуть склонившись, показывая, что полностью повинуется его воле, некромант бросил на меня очень многообещающий взгляд, который мне совершенно не понравился. Не говоря ни слова, профессор гордо удалился, оставив нас одних.
Как назло вспыхнули в голове яркие картинки воспоминаний о том, что происходило всего пару минут назад. Мой восторженный взгляд, желание коснуться лорда Авереса, наша близость и его взгляд…
Щеки ощутимо покраснели, я смущенно опустила взгляд, боясь взглянуть на того, кто обошёл меня и теперь стоял в шаге прямо передо мной.
— Вы помните, о чём мы с вами договаривались? — издалека начал мужчина.
Я помнила. Вскинув голову, недоверчиво взглянула в его удивительные глаза, смутилась ещё раз и негромко подтвердила:
— Помню.
Лорд позволил себе чуть улыбнуться и обрадовал меня:
— Вы должны мне ужин.
Первые пару секунд я стояла, как громом пораженная, не совсем понимая, о чём он. А потом поняла: он узнал, на чём я прокололась и как меня смог найти Вил! Узнал! Но… как? Как он это сделал? Поговорил с Вильгельмом? Или с кем-то из его окружения? Как ему об этом рассказали?!
— Вы, — потрясенно выдохнула я, не зная, что сказать.
Лорд Аверес всё сказал сам:
— Я зайду за вами сегодня в восемь, хорошо? Во время ужина всё и расскажу, — предложил он и его улыбка стала чуть шире.
Я улыбнулась в ответ и согласно кивнула, глядя на него с неподдельным восторгом и безграничной благодарностью. Во взгляде ректора тоже появился восторг, а потом он мягко напомнил мне:
— Вас ждут, идите, — и звучало это совсем как «бросайте все и идёмте со мной».
Я кивнула, не в силах перестать улыбаться, развернулась и поторопилась на полигон, где уже ждал Аэрем. Но в самых воротах, почти скрывшись за ними, я вдруг обернулась и посмотрела туда, где только что была.
И вот лорд Аверес до сих пор стоял на том месте и улыбался! Улыбался! Моя улыбка от этого вопреки логике стала чуть шире, его — тоже. А потом мы одновременно отвернулись и пошли в противоположные стороны.
Увы, улыбалась я недолго. Ровно до того момента, как не наткнулась на недовольного декана некромантов.
— А у вас там с ректором шуры-мурки намечаются? — на его губах расцвела пакостливая улыбочка.
Я смутилась, кажется, даже покраснела, улыбаться перестала и укоризненно посмотрела на мучителя, а тот в ответ ничуть не виновато:
— Не смотри так, на меня твои большие зелёные глазки не производят такого эффекта, как на ректора.
После этого я решила, что говорить ему что-то бесполезно и поспешила сменить тему:
— Что делать сегодня будем?
Делали всё как обычно — избивали меня. Профессор Аэрем выступал в роли главного избивателя, я поначалу пыталась сопротивляться, но это, как и обычно, ничем хорошим не закончилось.
Когда я, с трудом пережив два часа методичного избиения младенца, в смысле меня, валялась где-то под магической сетью ограждения, на полигон пришёл отвратительно бодрый и раздражающе весёлый профессор Онэм.
Оба декана обменялись крепкими рукопожатиями, перекинулись парой фраз, повернулись в мою сторону и заржали так громко, что услышала даже я.
Решила обидеться и отвернулась, но тут прозвучало насмешливое:
— Венемал, ползи сюда!
Гордость обижено вскинула голову и пинками заставила меня встать на ноги, а потом, пошатываясь, но гордо выпрямив ноющую спину, идти к наблюдающим за мной с усмешками мужчинам.
— А не совместить ли нам занятия? — пропел невероятно счастливый Онэм.
Аэрем ничего не сказал, но улыбался очень коварно и многообещающе, чтобы легко можно было понять — он за.
Кажется, я застонала в голос, потому что улыбка боевого мага стала просто запредельной.
Тьма, я не выживу, если они это сделают!
— Развлекайтесь, — хмыкнул Аэрем перед тем, как уйти, — а у меня практикум в склепе у перваков.
И так он улыбался, что понятно было — ему тоже будет очень весело. А вот первому курсу некромантов весело не будет.
Собственно, как и мне.
— Начинай бегать, Венемал, а я пока за твоим другом схожу, — с этих слов начинались все наши последние занятия с этим ужасным безжалостным человеком.
И я послушно побежала, стараясь контролировать собственное дыхание, потому что знала точно — буду бегать до тех пор, пока не свалюсь от усталости во второй раз. Когда падаю в первый, Онэм выпускает моего «друга» варана и начинается новый, ускоренный, забег на выживание, оканчивающийся под забором без чувств.
После «лёгкой» пробежки неизменно следовал урок фехтования, на котором меня снаряжали тяжеленным мечом и принимались… да снова меня избивали, только особенным способом, используя для этого острый меч и его тяжелую рукоятку, от которой оставались синяки.
Единственное, за что можно было поблагодарить всех троих преподавателей — они не оставляли мне серьёзных повреждений. Лишь пару раз пришлось идти к лекарям — один раз со сломанной в результате падения рукой и ещё парочку с сильным кровотечением.
Когда вечером, побывав на экзекуции всех троих, я с трудом заползла на свой верхний этаж по бесконечной лестнице и открыла свою входную дверь, то просто завалилась в комнату, закрывая дверь уже ногой, которую тоже с трудом подняла.
Времени было часов семь всего, так что я решила, что ещё могу вот так полежать, раскинув руки в стороны и тяжело дыша, позволяя глазам отдыхать в темноте комнаты.
Уснула я как-то совсем незаметно.
18
— Венемал?! Ивена! Адептка, вы живы? — пробился сквозь пелену сна встревоженный голос лорд ректора и моей щеки коснулась его тёплая ладонь.
Ректор? Тьма!
— Тьма! — повторила я уже вслух, вспыхивая от стыда и ругая себя за то, что уснула прямо перед нашим ужином! — Тьма! Тьма!
На адекватную речь сознание оказалось не способно. Оно вообще отказывалось всё это принимать! Ну как так? Молодец, Ивена, ничего не скажешь! Ты просто молодец! Ты идиотка!
— Ивена, вы как? — всерьёз обеспокоился за моё здравие уважаемый ректор и, о великая Тьма, бережно подхватил меня на руки, осторожно прижимая к своей груди.
Грудь оказалась удивительно крепкой, примерно такой, как я себе и представляла, но вовсе не это меня сейчас волновало.
— Я… у меня одежда грязная и… отпустите меня! — выдала я, буквально горя от стыда.
— Как вы себя чувствуете? — не слыша меня, вопросил мужчина.
Я сейчас очень радовалась, что в моей комнате по-прежнему темно и я не вижу всей этой абсурдной картины целиком, а лорд не видит моего сильно покрасневшего лица.
— Хорошо чувствую, — заверила я его, проигнорировав возмутившееся тело, — отпустите меня, пожалуйста.
— Отпущу, — серьёзно пообещал он, — только скажите, что произошло.
Вот же!.. Не говорить же ему, что я на полу уснула! Но и врать я тоже не собиралась, а потому, втянув голову в плечи, я едва слышно созналась, уже предчувствуя, какой идиоткой он меня посчитает:
— Я… уснула, лорд Аверес. Извините, я не хотела, правда. Я не думала, что так получится, мне очень жаль! Я…
— Ивена, — мягко перебил лорд Аверес и мне почему-то показалось, что он улыбается, — вы не сделали ничего плохого. Только в следующий раз засыпать лучше в постели.
Он говорил мягко, а его голос возымел на меня какое-то успокаивающее действие.
— Да я не собиралась спать, — я прикрыла глаза, не представляя, что делать и говорить, — отпустите меня, пожалуйста.
Лорд ректор благородно исполнил просьбу, осторожно поставил меня на ноги, но отходить не стал, придерживая за спину. Его горячая ладонь очень ярко ощущалась под моими лопатками, прямо на позвоночнике.
— Если хотите, мы можем перенести или отменить нашу встречу, — предложил мужчина невозмутимо, но мне казалось, что ему этого очень не хотелось.
Достаточно вспомнить, как он улыбался мне утром…
— Нет! — торопливо воскликнула я и тут же смутилась, — В смысле, мне бы этого не хотелось. Если бы вы дали мне пару минут…
— Конечно, — торопливо заверил ректор, — я подожду за дверью.
И с этими словами он вышел, а я… глядя на его широкую спину, я не могла сдержать счастливой улыбки.
Переодевалась я в ванной. Не то, чтобы я ректору не доверяла, просто там уютнее как-то было. Быстро приняла душ, не намочив волосы, скидала грязную одежду в корзину, натянула одно из купленных Киром платьев — тонкое и мягкое, из чёрной, чуть блестящей гладкой ткани, с длинными рукавами, закрывающим всё мое тело кроме шеи, лица и ладоней.
И чулки тоже новые натянула, перепрятав под их резинку сложенный в несколько раз лист с информацией о злосчастном кулоне. Просто чтобы не боясь оставлять эту важную вещь в комнате, я должна быть уверена в её сохранности. Искать укромное место, увы, некогда, так что пусть будет со мной.