— Слушай, эта ненормальная решила источник перестроить, — сдал меня предатель адепт.
— Чего?! — возмутилась девушка, но, помолчав, куда спокойнее добавила, — Это объясняет характер её повреждений. Кир, залечу, что смогу, но она к вечеру снова такой же будет, если сейчас опять тренироваться пойдёт.
— Лечи, — велел ей парень, — а если будешь лечить её каждый день, то я прощу тебе долг.
Долг там, наверно, приличный был, потому что первым делом девушка торопливо воскликнула:
— Я согласна! — а уже потом, вновь расправив надо мной свои ладони и переходя к лечению, удивленно поинтересовалась, — Неужели ты готов из-за неё даже долг простить?
На меня посмотрели с неподдельной нежностью. Кир даже обнаглел до того, что протянул руку и ласково меня по щеке погладил, глядя чуть ли не с обожанием.
— Я ради своей Ивеночки на многое готов, — пропел он нежно-нежно.
Лицо Сэлли в этот момент надо было видеть. Вытянувшееся и побледневшее, с широко распахнутыми глазами и приоткрытым от изумления ртом.
— Я…вы… Тьма! — выдала она что-то бессвязное и сосредоточилась на моём лечении.
Времени у неё на это ушло достаточно, минут семь точно, после чего меня решительно посадили, а в руки всучили тарелку с горячим супом и ложку.
— Ешь, — велел Кир, сверился с карманными часами и возвестил, — у тебя шесть минут.
Я начала торопливо есть, не обращая внимания на то, что обжигаю рот и горло. Адепт тем временем распрощался с целительницей, отогнал от нас всех поваров подальше и, сев на ящики рядом, наградил недовольным взглядом.
— Зачем тебе это? — прямо спросил он, не тратя время на безмолвную укоризну.
— Вильгельм, — ответила я также прямо, точно зная, что этому человеку можно доверять.
Она доверяла ему, значит и я могу.
— Узнала что-нибудь за время своего отсутствия? — негромко спросил он, наклонившись поближе.
Я в ответ отрицательно покачала головой, быстро орудуя ложкой. И только доев суп и обменяв тарелку на кружку тёплого чая и медовый пряник, я велела другу:
— Приходи вечером.
— Вряд ли ты будешь в состоянии вести разговоры, — невесело усмехнулся он, рассматривая свои вытянутые ноги.
— На тебя силы найду, — пообещала я, с сожалением посмотрела на свои занятые руки, а потом решительно передала парню недоеденный пряник, махом допила чай и тяжело поднялась на ноги, — жду тебя, Кир!
На казнь к некроманту я всё же опоздала, за что меня наградили одним лишним заклинанием. Хотя, о чём это я? Не опоздание, так за что-нибудь другое получила бы.
14
Лежа на полу в своей комнате, я мечтала о смерти и тут же ругала себя за это.
Хотела тёмный источник — страдай.
Хотела обойти Вила и не достаться ему — страдай.
Хотела доказать себе, что ты сильная и всё сможешь — страдай.
А ещё обещала ректору, что не умру и не выгорю. Стыдно должно быть сейчас! Всего один день прошёл, а я тут устроила собственные похороны!
Ещё пару минут поругав саму себя, я всё же решила, что я сильная и независимая женщина и не должна валяться на полу. С трудом поднялась и пошла валяться на кровати.
Но не успела я доползти до неё, как в двери постучали. Откуда-то нашлись силы и подняться на ноги, и, пошатываясь, пойти открывать.
Где-то внутри сжалась испуганная мысль, что это ректор. Он же обещал, что узнает про мой прокол и то, как меня нашли, а я взамен должна была с ним поужинать. Так вот, сейчас я бы была ему совершенно не рада. Более того, я его, наверно, даже выгнала бы.
Но там, к счастью, был не он, а мои спасители — Кир с корзиной чего-то и собранная Сэлли.
Вот она первая и вошла в комнату, бегло её оглядела и со странным блеском в глазах повернулась ко мне, проговаривая одновременно:
— Хватит стоять, пошли отрабатывать мой долг!
Кир зашёл следом за ней, самолично закрыл дверь и, указав нам на мою кровать, пошёл в небольшую кухню.
— Давай-давай! — торопила Сэлли, — У меня ещё дел полно, некогда с тобой возиться.
Пришлось идти туда, куда я и так собиралась, послушно ложиться и ожидать помощи.
— Трещина на ключице, — я это и так чувствовала, — затемнения на лёгких, на правом локте ушиб, отбитая почка. Это всё вылечу, но синяков и ссадин слишком много, я на тебя тогда весь резерв угрохаю.
— Не надо, — отказалась я от такого, — можно просто залечить трещину и всё.
Девушка кивнула, но всё равно избавила меня и от боли в спине, и от затемнения на лёгких, и даже от ушиба локтя.
— Больно? — сочувственно посмотрела она на меня, когда закончила.
— Пройдёт, — я нашла в себе силы выдавить из себя улыбку, а потом, сцепив зубы, упрямо подняться и проводить её до двери.
После того, как молодая лекарша ушла, я развернулась и двинулась на кухню, стараясь идти бодро и игнорировать боль от каждого движения.
Кир ждал меня, сидя на одном из стульев. На небольшом столике ожидали моего появления несколько накрытых крышками тарелок.
— Садись и ешь, — велел парень, чуть хмурясь.
Послушно села и начала есть, с наслаждением забивая пустой желудок, который еде был очень даже рад.
А когда и с супом, и с мясом и овощами были покончено, Кир налил нам в кружки чаю, выложил на тарелочку белые кремовые пирожные и начал спрашивать:
— Что ты узнала?
В голосе только серьезность, в глазах ни намёка на смех.
Эта тема была для него столь же важна, как и для меня.
Мы оба тогда потеряли её.
Поэтому Кир Филлинг знает о том, какое Вильгельм ничтожество. Более того, Кир единственный человек, который знает всё.
Только он, я и она.
Наша тайна.
— Вернуть человека к жизни могут только маги Смерти и Жизни, причём сразу после смерти человека. Иначе — ни шанса. Прошло слишком много времени, здесь тупик. За полтора года мне удалось найти всего одного мага Смерти, но он меня даже слушать не стал.
Кир вздохнул, сжал в руках кружку и промолчал. В молчании мы посидели несколько долгих минут, пока он, справившись с мыслями, не спросил:
— Что ещё узнала?
— Единственный вариант избавиться от Вила — грохнуть его. Судить его никто не станет, к тому же у нас никаких доказательств, король даже слушать не будет, а больше нам идти некуда. Так что один вариант — убить.
Маг внимательно посмотрел мне в глаза, будто ища там ответ на какой-то свой вопрос.
— Ты поэтому к некромантам сунулась? Вздумала его убить? — в его голосе я отчётливо расслышала упрёк.
— У тебя есть идеи получше? — поджав губы, недовольно посмотрела на него.
Убить Вильгельма — единственный способ избавиться от него. Мы с Киром думали об этом ещё тогда, перед моим побегом, но тогда нас останавливали собственные возможности. Убить главнокомандующего королевской стражей не в наших силах.
По крайней мере пока.
У меня есть три года, чтобы это исправить. Но как научиться убивать на факультете, где одна теория? Поэтому мне и нужен был перевод — некроманты постоянно имеют дело со смертью. Да взять сегодняшний день — я за всю свою жизнь столько боевой магии не видела!
— У тебя есть я, — напомнил Кир с намёком.
— Нет, — я решительно покачала головой, — ты этого делать не будешь. Хотя бы потому, что он тебя и близко не подпустит.
Парень зло усмехнулся, откинулся на спинку стула и оттуда вопросил у меня:
— А тебя, после того, как ты переучишься на некроманта, подпустит?
Это был хороший вопрос, но и ответ у меня был. Улыбнувшись парню, я охотно ответила:
— У него нет выбора, ему нужно моё наследство.
— Мраков артефакт! — воскликнул Кир и с грохотом обрушил кулак на столешницу.
Жалобно зазвенела посуда, с трудом сдержалась казенная мебель, кулак парня сжался до выступивших вен и побелевших костяшек, а сам боевик с трудом сдерживал себя, чтобы ещё на чём-нибудь не выместить злость.
— Тс-с, — с укором посмотрела я на него, — не ори так. Об этом никто не должен знать, ты же понимаешь.
— Прекрасно я всё понимаю, — прикрыв глаза, он посидел так несколько минут, успокаиваясь.
Я сидела рядом, не мешая парню собирать мысли в кучу. Судя по его лицу, собирались только плохие мысли.
— А если шантажировать его? — предложил он и тут же скривился, будто ему подсунули что-то очень противное.
— Шантажировать человека, чтобы он не шантажировал тебя? — усмехнулась я, грустно покачала головой и призналась, — Я думала об этом. Вил хорошо позаботился о своих родственничках. Сестру выдал замуж за эльфийского посла, родителей упрятал в родовом замке.
— Ты не говорила с ними?
Я с укором посмотрела на парня:
— Появиться в родовом замке того, от кого скрываешься? Я не настолько глупа.
— Да ты вообще не глупа, — Кир задумчиво побарабанил пальцами по столешнице, устремив задумчивый взгляд куда-то в пространство.
Я себя глупой тоже никогда не считала. Мои действия, кажущиеся окружающим глупыми и эгоистичными, тщательно спланированы и детально продуманы, а также всегда имеют под собой твёрдый фундамент из уважительных причин, этим самым действиям способствующих.
Мой побег не был результатом страха, хотя не без этого тоже. Просто я отлично понимала, что получить ответы на свои вопросы из-за стен академии, глава которой как-то связана с моим злейшим врагом, невозможно. За мной здесь следили на каждом шагу, тщательно проверяли всё моё окружение, от которого из-за этого пришлось спешно отгораживаться, даже устраивали обыски в комнате! Последнего я никогда не могла застать, но была в этом уверена.
И лишь сбежав, старательно пряча себя столь долгое время, я смогла немного приоткрыть завесу происходящего абсурда, главой которого был Вильгельм.
— И что же ты сделала? — негромко спросил маг, глядя мне прямо в глаза.
Я с достоинством выдержала его взгляд, криво улыбнулась и ответила:
— Твои друзья постарались на славу.
— Это наши друзья, — точно такая же улыбка, хитрая и понимающая, расцвела на его губах.
О, нет. Это друзья Кира, это её друзья, но только не мои. Для этих людей я никогда не стану своей, а они не смогут доверять мне так, как доверяли ей.
Потому что я — это не она.
Они помогают мне только потому, что любили её.
— За младшей леди Дауканс ведётся наблюдение, — сообщила я другу, — приближаться к родовому имению было глупо, мы не стали рисковать. Библиотеки восточных королевств переворачиваются с ног на голову, потому что я почти уверена — артефакт не наш. Как он оказался у моей семьи и зачем понадобился Вильгельму, я не знаю. Но нужно узнать.
Перед мысленным взором появилось изображение злосчастного кулона в форме чёрного сердца, в центре которого притаилась одинокая ртутная капелька. Таинственное и опасное украшение, принесшее столько горя моей семье.
Я пыталась избавиться от него — выкинула в озеро в лесу. А затем ночью его принёс паренёк из ближайшей деревни, чтобы передать украшение в руки моего отца и повалиться на нашем пороге без дыхания.
Артефакт просто высосал его жизнь.
Я пыталась его сжечь, но с ним ничего не случилось. Пыталась уничтожить молотком — сломала молоток, не повредив кулона. Чего я только не пыталась с ним делать, всё было без толку. Украшение прочно прикипело к нашей семье.
— Узнаем, — серьёзно пообещал Кир.
Я прикусила губу и виновато посмотрела на него.
— Нет, — произнесла негромко, отводя взгляд, и продолжила, не глядя на него, — ты не должен засветиться. Кир, ты последний, кто у меня остался. Я не могу тебя потерять.
Непрошеные слёзы навернулись на глаза, соскользнули с ресничек и потекли по щекам. Я тут же принялась их вытирать, старательно не глядя на своего единственного друга, но он коснулся моей руки, успокаивающе её погладил и, заглянув мне в глаза, мягко произнес:
— Ивена, это и моё дело тоже. Я сам сделал свой выбор и готов отвечать за него.
Его голос звучал мягко, но непреклонно.
— Я не готова, чтобы ты отвечал за него, — прошептала я, сквозь слёзы глядя на его виноватое, но решительное выражение лица, — обещай мне, что будешь осторожен.
— И ты обещай мне, — потребовал он.
— Обещаю, — отозвалась я.
— Обещаю, — глухо произнёс он.
Мы замолчали, глядя друг другу в глаза. Не нужно было слов, чтобы выразить свои эмоции, всё это очень хорошо читалось в глазах — бездна вины, тьма сожаления, мрак непоколебимой холодной решимости, окруженные ледяными айсбергами яростной ненависти.
Эта смесь чувств не покидала нас почти два года.
Ровно столько времени назад началась операция под названием «Холод», главной целью которой было избавить мир от двух ненужных вещей: проклятого артефакта и главнокомандующего королевской стражей.
— Тебе нужна моя помощь в тренировках? — первым нарушил Кир наше напряженное молчание.
Подумав, я согласно кивнула.
— Если тебе не сложно.
— Ради тебя мне ничего не сложно, — улыбнулся он уголком губ, — когда и с чего начнём?
Хотелось сказать «потом» и просто пойти спать, но… но я же сильная. Нужно доказать это самой себе.
— Сейчас, — решительно произнесла я и поднялась на ноги, чувствуя, как ломит всё тело, — защитная магия, если можно.
Кир хотел возразить, я это точно видела, но вовремя закрыл рот, помолчал немного и тоже поднялся.
— Хорошо, — кивнул он, — пошли на полигон.
15
Вот так я вновь оказалась в месте, которое за один день исползала вдоль и поперек — причем вовсе не по собственной прихоти.
Учитель из Кира вышел куда лучший, чем из Аэрема, только и знающего, как избивать беззащитных адепток. Парень доходчиво разъяснял мне разные боевые плетения, делил их на классы, давал нужные советы, объяснял, какие из них для чего лучше использовать. Повторять заставлял только основы плетений, не вплетая в них энергию, потому что серьёзно опасался за мой источник, который после тренировок с некромантом был почти на нуле.
Засыпала той ночью я уставшая, но довольная.
Чтобы уже на следующее утро вновь оказаться на злосчастном полигоне. К счастью для меня, в этот раз экзекуция длилась куда меньше, всего два часа. Потом на место наших тренировок пришёл старший курс, посмотрел на меня с сочувствием и неодобрением, забрал моего некроманта и заставил его вести у них пару.
А меня отправили в замок, дав полчаса на отдых и велев отыскать магистра Эрнест, которая должна была заняться со мной основами некромантии.
Она же мне потом и объяснила, что специально для меня лорд ректор очень сильно напряг весь преподавательский состав и даже снизошёл до того, чтобы составить мне отдельное расписание и программу, по которой меня должны были ужесточено учить всему, что изучали некроманты с первого курса, одновременно с тем перестраивая мой источник.
После её короткого рассказа я прониклась к лорду Авересу едва ли не любовью, радостно поблагодарила его в своих мыслях и даже стала чуть улыбаться. Улыбка быстро покинула меня, но искреннее чувство благодарности теплилось в груди до самого вечера.
А вот самого ректора, увы, увидеть мне не довелось. После изнурительного двухчасового занятия с магистром Эрнест, когда у меня осталась лишь жалкая капля магии в источнике, отделяющая моё плывущее сознание от выгорания, меня выгнали всё на тот же полигон, в этот раз отдав на растерзание декану боевиков — профессору Онэм.
А вот он ждал меня с коварной ухмылкой на губах и двумя мечами в руках.
— О, нет, — взмолилась я, останавливаясь перед тем, кому едва до плеча доставала.
Я вообще на фоне этого мужчины с внушительными буграми мышц выглядела жалко и мелко.
— О, да-а, — пропел Онэм, улыбаясь так счастливо, будто у него голубой мечтой было поиздеваться над бедными адептками, — Аконис рассказывал, как славно вы повеселились. Надеюсь, мне будет так же весело.
И столько неподдельной радости во взгляде и в широкой улыбке… мне себя уже жаль стало.
Нужно отдать профессору должное, он меня не убил. Он меня даже несильно покалечил, всего три десятка царапин, ещё столько же синяков, полученных от ударов рукоятью его меча, и всего лишь одна серьёзная кровоточащая рана, за которую я ещё и подзатыльник получила и была срочно отправлена к лекарям.