— Хейли! — яростный крик вырывает меня из тьмы, заставив открыть глаза и испугаться.
Неясное зрение не дает рассмотреть женское лицо, что совсем близко от меня.
— Дыши, детка! Дыши! — требовательный рык, и что-то тяжелое бьет по груди.
Удар ли незнакомки, а может, так и должно было случиться, но невообразимый холод резко сменился пожарищем. Я пылала и даже, кажется, кричала, хрипела. Мне хотелось одного: вернуться к холоду, нырнуть в него, чтобы найти покой.
— Не смей!
Чего я не должна делать, я так и не поняла. Да и мне явно было не до того. Жар нарастал, окунал в свою огненную сердцевину, заставляя пережить, наверно, самые страшные минуты моей жизни. А в том, что я жива, сомнений не могло быть. Мертвые ничего не чувствуют.
Сколько длилась моя мучительная агония, я не знаю, я давно потеряла счет времени. Впрочем, ни минуты, ни часы не являлись для меня чем-то понятным. Абстрактное значение, которое отпечаталось в сознании, и мутное прошлое, которое не желало собираться в единую картинку. Кто-то, что-то, когда-то… А кто, зачем и почему? Кто эта белобрысая девчонка, что плачет на большой кровати с балдахином? Почему она плачет и каково это — плакать?
Я остро нуждалась в причинах и следствиях, а также в том, чтобы понять эти причины, чтобы что-то внутри меня откликнулось на это, однако знание не принесло ничего, кроме безразличия. Ну, мама не любит, подумаешь. Является жрицей Безымянного, да какая разница, у кого черпать силу? Чего так реветь? Все же логично. Она просто другая, иная…
— Она? Хейли! — чей-то шокированный голос оборвал очередное воспоминание. Та же самая девушка проходила полосу препятствий и была невероятно возмущена жестким испытанием на полигоне. — Ты не узнаешь меня? Хейли, я Дрейк! Коша, твой Кошенька!
— Мой так мой, — согласилась с Дрейком. — Чего так кричать? Говори спокойнее.
— Что она с тобой сделала?..
— Кто она?
— Богиня Тьмы… Так, Хейли, не поддавайся! Ты должна бороться!
— С кем бороться и зачем?
— С тем, что в тебе творит тьма! — гневно заключил тот, кто называл себя Дрейком и моим Кошенькой. — Надо же, забыла она, кем является! Эта белобрысая — ты, а я — твой страж! И я не позволю тебе забыть о том, кто ты есть!
— Делай что хочешь, мне все равно.
— А мне нет!
Я не знаю, что конкретно сделал голос в моей голове, но я вдруг перестала быть единым целым, разделив свою суть с кем-то посторонним.
— Вот придешь в себя, я тебе припомню «постороннего»! — возмущенно заявила я.
Говорила я, а вот мысли и голос принадлежали Дрейку.
— И зачем? — лениво поинтересовалась.
Не то чтобы мне действительно было интересно, скорее, я спросила по инерции.
— Затем, что тебе пора приходить в себя, — недовольно заключило существо, нагло воспользовавшееся моим телом.
— Сознанием! — рявкнул Дрейк. — И не нагло! Мы несколько раз уже объединяли сознание!
— Мне все равно.
— Ох и отшлепаю же я тебя…
Я не стала отвечать. Что он там делать собрался или сделает, меня не волновало. Меня вообще ничего не волновало. Хотелось просто лечь и лежать, позволяя своему телу нежиться в прохладной тьме, что убаюкивала и успокаивала душу.
— Ах так! — Дрейк гневно топнул ногой, я же повторила его движения, а в следующий момент нас разделило.
Я рассматривала странное животное и безуспешно искала в своей памяти информацию, отвечающую на вопрос, к какому виду оно относится. Я точно знала, что у данных представителей имеется классификация. Вот только какая? Ай, без разницы…
— Дракон я! Каменный дракон! Твой страж!
— Мило, — поджала губы и уставилась вниз. Меня привлекла зеркальная поверхность того места, где мы оказались. — Я не блондинка, значит, и те образы — не мои.
— Твои! Присмотрись! — Рядом с моим отражением появилось зияние с изображением той самой блондинки, но теперь крупным планом было видно ее лицо.
— Мне все равно.
— Посмотрю я на тебя, когда к тебе вернется память, — фыркнул дракон.
Пожала плечами и продолжила просмотр. Увиденное не впечатляло. Совершенно.
— Ее действия нелогичны. — глядя на то, как девушка защищает студента, желавшего причинить ей вред, произнесла я.
— Нелогичны? Считаешь, что она должна была настоять на исключении?
— Убить.
— Убить?!
Я поморщилась, чужие эмоции причиняли дискомфорт, а высокая нота, которую взял Коша, резала слух.
— Ясно же, что парень бы не ограничился запугиванием. Правильное и логичное решение — устранить проблему.
— Впервые за долгое время знакомства с тобой мне хочется тебя ударить, — тихо произнес дракон.
Если он полагал, что его слова меня шокируют или впечатлят, то сильно ошибался.
Я подняла голову и прищурилась, рассматривая новую помеху и, возможно, врага. Что потребуется для его устранения? Между прочим, отличная и дельная мысль. Я не хочу здесь находиться и наблюдать за чьей-то бестолковой жизнью, даже если считается, что она моя. Следовательно, необходимо прервать контакт, который навязал мне этот пройдоха.
— Хейли! Ты в своем уме?! Я помеха и враг?! Чужая бестолковая жизнь?
Дракон закружился на месте, мелькая перед глазами. Закрыла веки, пережидая момент, пока это существо восстановит разумность и спокойствие.
— Так и хочется тебя треснуть, да посильнее! — раздалось возмущенное у моих ног. Не открывая глаз, отступила назад. Мне нравится его близость. Хотя вру, мне все равно.
— Ах так! Я тебе покажу чужую жизнь и существо-пройдоху!
Я не уловила момент, когда мощный толчок в спину заставил меня упасть. Причем ровно в то самое зияние, где показывалась жизнь Хейли.
Не понимаю, чего добивался дракон, но в одном он точно преуспел: я перестала считать девушку чужим человеком. Это была я и не я одновременно. Сейчас бы я вряд ли делала те смешные поступки, которые совершала девчонка, вряд ли бы жила теми мыслями, которыми та руководствовалась. А что стоит любовь к мужчине, которого постоянно приходилось спасать? Видела и понимала ли я это раньше? Судя по всему, нет. Или эта дурацкая тяга к людям в стремлении получить их расположение и любовь. Тоже мне! И без любви прожить можно. А если учесть, что я не самый слабый маг, то вполне обойдусь без так называемых друзей.
Я вновь погружалась в свою жизнь, которую смело разделила на до и после встречи с демиургами. Тьма… колыбель, в которую так отчаянно хочется окунуться. Моя новая магия и глупое обещание. Чем я, интересно, думала, когда давала его? Неужели та прежняя я не понимала, что мало получить магическую силу, необходимы знания и опыт по ее использованию. Что может противопоставить девчонка-недоучка сильнейшему представителю темной магии, к тому же бывшему демиургу?
Как там говорил Коша: «Хочется треснуть чем-то, да посильнее». Очень хочется, учитывая, что безмозглое желание девчонки всем помогать бесследно прошло, а вот обязательства перед богами остались. И это не та ситуация, от которой я могу скрыться и не вмешиваться. Магические клятвы не нарушаются, даже если не соблюден ритуал произнесения клятвы. Именно ее знак жжет мои лопатки. Проклятая печать, ставшая гарантом выполнения обязательств.
Эта мысль причинила невероятную боль, как и выход из субпространства. Мои воспоминания и знания вернулись ко мне. И то, что мы делали с Кошей, сливая наши сознания, не чем иным, как выходом за рамки времени и пространства, нельзя назвать. Разрыв исходной материи и замена ее на параллельную реальность — субпространство.
— Хейли, детка! — взволнованная Софи жадно вглядывалась в мои глаза, но пока не спешила обнимать.
Собственно, я не горела желанием, чтобы меня тискали, и, видимо, это хорошо отобразилось в моем взгляде.
— Я в порядке, госпожа Ратовская. — хрипло, еле слышно произнесла я. — Срывов больше не будет. Я жива и умирать не собираюсь.
А демиурги все равно твари. Чтобы получить дар, они ненадолго, но все-таки убили меня. И, может, я бы опечалилась тем фактом, как сильно переживала Софи, однако мне было безразлично.
— То, что жива, я вижу, — протянула она, — а вот в порядке ли, еще под вопросом. Кто ты, девочка?
Резко села и закашлялась. Мой кашель перерос в смех. Какая замечательная у меня жизнь: не успела воскреснуть, как должна доказать, что я — это я, а не чужая вселившаяся сущность.
— Я жду! — напомнила о себе волчица.
Рядом с нами начал собираться народ. Их недоумение и недоверие легко читались на лицах. Как и готовность в случае чего вступить в бой.
— Вы знаете ответ, — успокоившись, произнесла я, не разрывая зрительный контакт с главой полукровок. — Я с Кошей восстановила в вас магию, наша связь исчезнет только со смертью одного из нас.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Три дня я доказывала окружающим, что я и есть та самая Хейли Сизери, с которой в свое время успело подружиться множество людей. Это пришлось делать потому, что такую меня, какой я сейчас была, не желали воспринимать всерьез. Мало того, не могли смириться с тем, что созданные ранее привязанности, теперь не имеют для меня никакого значения.
Больше всех, конечно же, возмущался дракон, огромная туша которого всегда находила удобный момент, чтобы меня повалить на землю и начать облизывать огромным длинным языком. Было неприятно, но не смертельно. Софи удивлялась тому, с какой скоростью регенерировало мое тело, и даже решилась на эксперимент. Поранила мою руку от запястья до локтя, а потом внимательно наблюдала за тем, как рана прямо на ее глазах затягивается.
Никто не хотел понимать очевидной вещи. Изменилась не только я. Изменились мы все. Разве прежняя Софи стала бы намеренно калечить свою названую дочь? То-то же. Вот только мои рассуждения вызвали бурю негативных эмоций у женщины. Собственно, этот самый выплеск и поспособствовал раскрытию моего нового дара.
Что сказать… я отчаянно жалела, что вообще открыла глаза и вынырнула из спасительной тьмы. Потому как я стала губкой, впитывающей все негативные эманации, выбрасываемые людьми и другими разумными существами. И если до того, как разгневалась Софи, это никак не ощущалось, то после ее «взрыва» ежедневно, час за часом, я собирала все: недовольство, агрессию, сожаления, ненависть, обиды.
Мое эмоциональное состояние было стабильным, а вот контроль над магией — нет. Я всегда пребывала в скверном расположении духа, не понимая, как должна избавиться от накопленных чувств. Меня постоянно раздражали окружающие, а особенно то, что они не могли контролировать свои ощущения и эмоции. Я могла находиться в лагере, а Элайза в лесу, но при этом я испытывала ее злость. Я буквально вытягивала ее из нее, а вот как от этого избавиться, не знала.
Почти пять дней я аккумулировала весь исходящий от студентов и преподавателей негатив. Впитывала в себя их страхи, переживания. Выслушивала не по одному разу, что со мной все будет хорошо и скоро я обязательно стану прежней. И как только это случится, мы найдем лорда Райана, которого я так сильно люблю. Ту Хейли, которой я была, тот факт, что окружающие лезут в ее личную жизнь, непременно бы смутил, я же грубо пресекала все разговоры на тему сердечных привязанностей. Никому не позволю вторгаться в мою душу, да еще давать советы.
В какой-то момент это стало невыносимым, и, не предупредив никого, я направилась к Золотому морю. Я не боялась, что со мной что-то случится. Для всех приспешников Велиареса — я своя. Они за версту почуют во мне порождение тьмы и не станут нападать. А уж если станут… Я не представляла как, но почему-то была уверена, что справляюсь. И никто из них не сумеет мне навредить.
— Подожди, Хейли! — крикнули мне в спину.
Я не сбилась с шага и не замедлила ход. С собой я никого не звала, и это проблемы Пенелопы, что она увязалась за мной. Вот ведь проныра!
— Да подожди же!
«Ни за что!» — мысленно скривилась от потока негодования и обиды девушки. Я хотела тишины и покоя, а не очередной сгусток эмоций. Увы, целительница все же нагнала меня и резко схватила за локоть. Она держала меня крепко, видимо, боялась, что я вырвусь и убегу. Сама же студентка тяжело дышала и склонилась будто в поклоне.
Я лениво раздумывала над тем, как этой хилой девчонке удалось выяснить и каким маршрутом я пойду, и вообще меня нагнать. Я иду уже полдня. Нюха оборотня у нее отродясь не было. Наша практика в лесу хоть и была запоминающейся, да все же колоссального опыта выслеживания не давала. Сплошные вопросы, на которые я все равно получу ответы.
— Ты… фух… быстрая, — с паузами выдохнула Пени. — Как ты могла?
— Руку убери, — хмуро потребовала я и сама разжала ее пальцы. — Бежать не собираюсь.
— А я догоню, — грозно заявила она.
— Да мне без разницы, догонишь или нет. Я хочу побыть в одиночестве. Все вы достали меня!
— Хейли… — ахнула Пени. — Тебе так плохо с нами?
Я раздумывала с минуту, а потом решила высказаться. Нет, я не рассчитывала, что она меня поймет, но надеялась, что, возможно, отстанет.
— А ты как думаешь? Каждый из вас ежесекундно испытывает какие-то эмоции. При этом негативные преобладают. И я забираю все это, оно скапливается во мне и не находит выхода. В данный момент я точно знаю, что ты обижена, немного злишься и при этом едва сдерживаешься, чтобы не наговорить мне гадостей.
Пени опешила и растерянно заморгала.
— Почему, Хейли, почему ты раньше не сказала об этом?
— Я говорила, вы меня не услышали, — спокойно ответила ей. — Стучаться в закрытые двери — терять время впустую.
— Но если все так, то тебе, наверно, очень плохо?
— А вот жалеть меня не нужно, — предостерегла ее.
— Ты изменилась, Хейли. Настолько сильно, что нам сложно приноровиться к тебе такой. Я понимаю, что это не оправдание, однако, — Пенелопа подошла ближе и ухватилась за мою ладонь, — пожалуйста, не отказывайся от помощи. Не отталкивай меня и своих друзей. Я готова узнать тебя заново и вновь доказать, что достойна твоей дружбы.
— И чем вы мне можете помочь? — усмехнулась я. — Никто не знает, как управлять тьмой. Вы, как и я, лишь мельком слышали о некромантах. Так чем вы можете мне помочь?
— Могу! — твердо сказала целительница. — Могу, Хейли! Ты… ты сейчас полная противоположность той, что была, когда владела блуждающими стихиями. Эмоции захлестывали тебя через край, сейчас же ты ледяная и зажатая. Как и ты обо мне, я точно знаю, что раздражаю тебя.
— И?
— У тебя даже взгляд не меняется. Ты внутренне недовольна и злишься, а внешне невозмутима и спокойна. Я считаю, что тебе нужно прокричаться.
— Что сделать?
— Покричать. Громко, со всей силы.
— Идиотская шутка, — прошипела я и дернулась из ее захвата.
— А я говорю, сделай так! — Пенелопа не собиралась сдаваться. — Когда мне было невыносимо плохо, я уходила в лес, Хейли. Я уходила и кричала так громко и так долго, пока не падала на землю от усталости. Тебе нужно разрядиться.
— С чего ты решила, что твой метод мне поможет?
— Я не гарантирую, что он поможет. Но тебе нужно избавиться от лишних эмоций. Сбросить груз, который принадлежит не только тебе.
— Ничего не выйдет. — Я все-таки вернула себе свою конечность и теперь шустро двигалась вперед, отталкивая ветки деревьев и огибая кусты.
Я не чувствовала в себе потребности кричать. Вообще ничего не чувствовала. Раздражение и неприязнь воспринимались неотъемлемой частью меня. Они мне не мешали. Меня нервировали люди и их несдержанность. Право слово, от мертвых было бы больше толку!
Я споткнулась и кубарем полетела на землю.
— От мертвых? — удивленно прошептала себе под нос.
Нет, я, конечно же, изменилась, но ведь не настолько, чтобы желать своему окружению смерти ради собственного спокойствия? С каждой секундой эта мысль приносила мне все больше удовольствия. И пусть не все внутри меня сопротивлялось подобной перспективе, какая-то часть меня была невероятно возмущена. Не просто возмущена, она была в ужасе, словно боялась, что я пойду на это. Собственно, я понимала, что вполне была готова убить.