Иттрик замолчал, выдохнул. Говорить много и долго ему было совсем непривычно, и он даже немного устал.
— Госпожа Юлия? — переспросила Ивенн. — Кто это?
— Ох, ветер… Только никому не говори её имени! — испугался Иттрик. — Если узнают, нам конец. И мне, и ей, и, может, другим…
— Хорошо, я всё передам, — Ивенн кивнула, но где-то внутри дрогнуло плохое предчувствие. — Только скажи, где ты, как ты?
— Ладно, я в Дартшильде, — сдался юноша. — За меня не тревожься. Будь осторожна там… на границах. И не говори никому про Юлию, умоляю тебя.
Вместо ответа Ивенн приподнялась на носочки, заглянула ему в лицо, осторожно обняла его голову ладонями, провела пальцами по длинным светлым шрамам, прижалась губами к одному из них. И тут же почувствовала на своей щеке лёгкий, невесомый ответный поцелуй.
— Мне пора, уже светает, — Иттрик мягко отстранился. — Не забудь передать лорду Эйнару о Тьме. И… береги себя.
— Ты тоже, — всхлипнула Ивенн и через силу улыбнулась. Но его уже не было рядом.
21. На Западе тоже неспокойно
Друзья!
Особенно впечатлительным эта глава может показаться… хм, достаточно неприятной. Но в ней есть важные объяснения по основной сюжетной линии. Так что решайте сами, читать или пропускать, главное — не на ночь)
За несколько седмиц, проведённых в замке Тумана, Ивенн привыкла просыпаться с первым колоколом и бежать в гарнизон на тренировку. Последнее время она даже ловила себя на том, что в дни, когда занятий не было, ей отчётливо чувствовалось, что чего-то не хватает. Колокол звонил рано, с рассветом, а зимой так и вовсе ещё затемно. Но на этот день у правителя и Уилфреда были другие планы, и Ивенн должна была следовать за ними.
Остановившись у конюшни, она увидела, как на лестнице прощаются лорд Эйнар и Регина. Правитель говорил, что их поездка не затянется надолго, но в его спокойном, обыкновенно ледяном голосе слышались старательно скрываемые нотки тревоги, и они не ускользнули ни от самой Ивенн, ни от первой леди государства. Регина, стоявшая на ступеньку выше брата, обняла его за плечи, приникла к нему, и он, в свою очередь, погладил её по густым чёрным волосам, распущенным вдоль спины.
Ивенн со вздохом отвернулась: где-то в груди шевельнулось тоскливое чувство одиночества. Как бы хорошо ни относились к ней окружающие, она оставалась здесь всё-таки чужой… Слуга с поклоном подвёл ей лошадку, невысокую, но крепкую, серую в яблоках. Умные карие глаза животного с каким-то любопытством смотрели на будущую всадницу, лошадка позволила себя погладить.
— Её зовут Кайла, миледи, — с готовностью сказал пожилой конюх. — Смирнее да тише во всём Западном краю не сыскать. Давайте я вам помогу.
Он перебросил поводья через седло, одной рукой придержал стремя, останавливая его в одном положении, а другой — Ивенн за талию, чтобы она легко удержала равновесие. После долгих тренировок ей всё равно было трудно забираться в седло самостоятельно из-за весьма маленького роста, и Уилфреду и некоторым другим воинам нередко приходилось её подсаживать.
— Спасибо, — девушка улыбнулась, приняла поводья из рук конюха. У ворот, ведущих к главной улице, уже ждал отряд из десятерых воинов во главе с комендантом крепости. Лорд Эйнар проводил Регину до дверей замка, подошёл к своему коню, который, казалось, ему под стать — высокий, сильный, вороной масти, в два приёма взобрался в седло и слегка коснулся гладких боков шпорами.
Ивенн поспешила за ним, и вскоре отряд из двенадцати человек с правителем и его первым помощником впереди двинулся в сторону поселений Западного края. Дорога обещала быть недолгой: до деревеньки Ситха около полудня пути конному, проверка остальных двух много времени не займёт: они расположены близко, почти бок о бок, в нескольких милях друг от друга.
За несколько седмиц, проведённых в стенах замка, девушка совсем не выбиралась в город и тем более за его пределы. Помощь и прогулку ей никто не предлагал, сама же она просить об этом побоялась и так и не узнала Вендан так хорошо, как хотелось бы. С высоты седла, однако, окрестности отлично просматривались. Постройки в большинстве своём были каменными, в два пола, у тех, что побогаче — встречались даже в три. На подворьях ютились и бревенчатые лачуги, предназначенные, вероятно, для прислуги, домашнего скота, всякого рода утвари, но в целом город производил приятное впечатление. Широкие улицы, мощёные светлым булыжником, чистота, порядок на дорогах, особенный строй в домах и прочих зданиях: они были расположены не хаотично, но длинными ровными рядами вдоль мостовой.
Стоило отряду покинуть пределы Вендана, как город тут же исчез, скрылся за поворотом, уступая место широкой открытой местности. Здесь уже явственно чувствовалось присутствие ранней зимы: откуда-то дохнуло холодом, из-под лошадиных копыт то и дело вылетали крупные комья мёрзлой земли, грязь была прикрыта тонким, пока ещё чистым слоем первого снега. Вдали, в низине, словно стелилось белое молоко, изредка маленькие лоскутки отделялись от целого покрывала, тянулись куда-то вдаль. "Вот уж и впрямь Земли Тумана, — думала Ивенн, глядя по сторонам. — Холод, сырость, ещё и облака эти…". Отряд ехал в почти полной тишине, только изредка слышались короткие негромкие разговоры. Лошадь правителя бежала на несколько шагов впереди остальных, сам лорд Эйнар выглядел необычайно серьёзным и задумчивым, и Ивенн, наконец, решившись, пустила свою лошадку чуть быстрее, нагнала его, придержала поводья.
— Милорд, — окликнула девушка, повернувшись к нему. Эйнар смотрел прямо перед собою, тёмные брови его были сведены к переносице, меж ними легла глубокая суровая складка. Он не отвечал, и Ивенн, чуть подавшись вперёд, осторожно тронула его рукав.
— Милорд Эйнар!
— Отстань, малыш, не до тебя, — коротко отозвался правитель и снова будто бы погрузился в свои мысли. Вокруг него сгустились тёмные дымчатые силуэты, потянулись к рукам и к лицу, но он от них небрежно отмахнулся, как от надоедливых насекомых. Одна из таких теней потянулась и к девушке, но Ивенн испуганно отпрянула, сообразив, что со своим рассказом лучше обратиться позже. Издали она наблюдала за своим наставником. Тёмные, почти чёрные тени тучей вились вокруг него, но он словно не видел их, во всяком случае, просто не обращал внимания. Холодный, почти пустой взгляд был направлен в пустоту, и от этого даже Ивенн, непричастной к этому, становилось не по себе. Она зябко закуталась в плащ, его подарок, и тут же почувствовала, как приятное тепло коснулось замёрзших рук.
Спустя некоторое время, уже на подъезде к тракту, ведущему к Ситхе, Эйнар окликнул её и жестом велел подвести лошадь поближе.
— Ты чего хотела-то?
— Сон был, думала рассказать вам, — отозвалась Ивенн. — Мой друг просил вам передать, что на Западных границах сейчас неспокойно. Тьма разрывает защиту Прави и сквозь образующиеся переходы проникает внутрь, сюда, то есть. Иттрик говорит, что это очень опасно. Что Тьма выжигает всё на своём пути, добирается до людей, забирает их кровь и силу и мчится дальше, пока её кто-либо не остановит.
— Ты видела это во сне? — Эйнар недоверчиво покосился в её сторону.
— Да, милорд. Мой друг — один из жрецов, как он сам о себе рассказывал. Знаю, что ему подвластно многое из того, о чём мы даже не догадываемся, — пожала плечами девушка. — Он уже не первый раз входит в мои сны и говорит со мной подобным образом.
— Всё понятно, — лорд Мансфилд кивнул каким-то своим мыслям. — В общем-то, я хотел показать тебе то же самое. Здесь, в Западном краю, Тьма врывается в Правь уже не впервые. Всё началось совсем недавно, каких-то несколько дней назад. Раньше переходы получалось закрывать с помощью сил Света, но теперь это делать становится всё труднее. Вероятно, в Ситхе нашёлся кто-то из хранителей и закрыл разрыв, иначе Тьма добралась бы уже до Вендана.
— Иттрик говорил о том же. Чтобы загнать Тьму обратно, в Навь, хватало просто вмешательства хранителей Света, даже не самых сильных. А теперь… — девушка не договорила, опустив взгляд в землю.
— Где он сейчас?
— Я не знаю, — Ивенн тихонько вздохнула, снова подумав об Иттрике. — Сказал, что в Дартшильде.
Правитель задумчиво поскрёб подбородок, затянувшийся трёхдневной щетиной, присвистнул, глядя вдаль.
— Это плохо, — спустя несколько минут молчания он снова обернулся к Ивенн. — Навряд ли он там по своей воле. Я пошлю туда людей с приказом найти его и вернуть.
— Спасибо, — девушка слегка улыбнулась, поблагодарила его от души. Правитель усмехнулся.
— Пока не за что. Следи за дорогой, мы почти на месте.
Чёрные и тёмно-синие фигурки конных рассыпались по всей местности в поисках деревеньки, но её не было. Глаза не обманули лорда Эйнара: несколько сгоревших остовов, печей, разломанные частоколы, на месте дворов — пепелища, повсюду грязь, обломки досок и брёвен, снег, смешанный с кровью и грязью, — это было всё, что осталось от некогда цветущей и уютной Ситхи. Вокруг стояла гнетущая тишина, только глухое постукиванье копыт напоминало о том, что где-то рядом есть жизнь. Крови было много: на земле, на ступеньках крылечек, на слюдяных окошках, но люди не выходили, не появлялись. От нехорошего предчувствия внутри образовалась какая-то пустота, и Ивенн то и дело оглядывалась, убеждаясь в том, что Эйнар и Уилфред здесь, что она не одна.
Правитель спешился возле самой крайней избы, уцелевшей каким-то чудом, отдал поводья одному из воинов — красивому парню с мягкими карими глазами и волосами цвета пшеницы, — и вошёл в дом. Оттуда доносились какие-то неясные звуки; обнажив меч, Уилфред последовал за ним. Ивенн, боясь оставаться в одиночестве посреди этого ледяного и кровавого хаоса, бегом бросилась вслед.
Изба оказалась довольно просторной внутри, в ней было несколько опустевших горниц. Правитель и его первый помощник ушли куда-то вперёд. Девушка осторожно пробиралась через обломки, разбросанные по полу вещи, осматривалась по сторонам. В этой избе было не так холодно, будто здесь всё ещё теплилась жизнь, но хозяева всё не появлялись. Толкнув дверь, Ивенн очутилась в небольшой клети, совсем не тронутой пожаром. Тусклый, холодный свет зимнего солнца не проникал сюда. Вокруг тяжело пахло мокрой землёй, гарью и кровью, и к этому запаху примешивался какой-то ещё, неприятный, сладковатый, незнакомый. Девушка закрыла рот и нос ладонью и стала на ощупь пробираться вперёд.
Вдруг её рука коснулась чего-то мягкого и липкого. Ивенн вздрогнула и отпрянула, и тут же споткнулась обо что-то подобное. С трудом устояв на полу, она наклонилась, вглядываясь в то, что преградило ей путь… и едва не опустилась на пол от ужаса. Прямо перед ней распростёрлось человеческое тело, обожжённое, окровавленное, кое-как прикрытое грязным тряпьём. Тем временем глаза понемногу привыкли к темноте, девушка осмотрелась повнимательнее и увидела, что чуть поодаль лежит такая же бесформенная фигура, а там, ближе к углу, — ещё… С трудом преодолевая головокружение и дурноту, девушка переступила через мертвеца и сделала ещё несколько шагов наугад. Носки сапог снова ткнулись во что-то, и в тот же миг откуда-то словно из-под земли раздался тихий, сдавленный стон. Ивенн задохнулась от страха, бросилась прочь, но споткнулась, едва не упала. От жуткого запаха и непонятного, липкого ужаса её мутило, но в темноте она не видела двери, не помнила, как попала сюда. Наконец руки упёрлись в бревенчатую стену. Девушка, часто дыша, повернулась, прижалась к ней спиной.
Вокруг мертвецов витали чёрные дымчатые тени, точно такие же, какие окружали лорда Эйнара, когда он о чём-то думал тогда, на тракте. Вероятно, они чувствовали людей и приближение смерти и кружили над телами погибших, сброшенными в эту заднюю клеть, насквозь промёрзшую. Откуда-то из глубины её снова раздался то ли стон, то ли вздох. Кто-то был ещё жив, но Ивенн от страха, сковавшего её, не могла даже двинуться с места, не говоря уже о том, чтобы снова пройти между ними и проверить, не нужна ли кому-либо помощь.
Чёрные расплывчатые силуэты, очевидно, могли чувствовать не только мёртвых, но и живых, и стоило Ивенн слегка пошевелиться, как несколько теней ринулись к ней. Из пустоты дохнуло холодом. Девушка сжалась, закрыла лицо руками. Тени окружили её, как тогда, на тракте — правителя, но, в отличие от него, она не могла справиться с ними. Тёмная густая дымка коснулась ладоней. Отчётливо повеяло смертью, чем-то нездешним, чужим. Внезапно в дымке мелькнули искажённые Тьмой человеческие черты — показались на мгновение и снова растворились, но перепуганной девушке хватило и этого. Сдавленно вскрикнув, она сползла по стене вниз, подтянула колени к себе, словно прячась. Тени будто только этого и ждали: чёрная дымка тумана плотным покрывалом окружила её, не давая вздохнуть.
Вдруг сквозь кромешную тишину прорвались шаги, скрип двери, чьи-то знакомые голоса, глухой стук чего-то упавшего. Откуда-то издалека потянулись серебристые нити Света — и чёрные тени с едва слышным шелестом понеслись врассыпную. Свет становился всё ярче и ярче, Ивенн зажмурилась. Когда он ненароком коснулся её вытянутых вперёд рук, она снова вскрикнула.
— Никому не двигаться! — вдруг раздался знакомый до боли голос, ледяной и спокойный даже в минуту опасности. — Я нашёл её.
А потом грязный дощатый пол чуть заметно прогнулся под тяжёлыми сапогами, подбитыми железом, кто-то поднял Ивенн на руки и вынес из тесной, душной клети на воздух, подстелил плащ, осторожно опустил на землю.
— Дыши, — приказал всё тот же ровный и спокойный голос. Девушка послушно вздохнула. — Глубже!
Свежий морозный воздух ледяными иглами впился в лёгкие, но вместе с ним пришла невероятная лёгкость. Предметы перед затуманенным взглядом перестали расплываться, и Ивенн увидела Эйнара. Он сидел напротив и придерживал её за плечи.
— Мы потеряли тебя. Зачем ты туда полезла?
— Я… за вами… — растерянно прошептала Ивенн, краснея. — Простите, что заставила волноваться. Вам не следовало брать меня сюда.
— Что мне следовало делать, а что — нет, буду решать я, — неожиданно жёстко ответил правитель. — Посиди здесь, приди в себя. Тьма всегда даёт уроки слабым и неопытным.
Он поднялся и хотел было идти, но Ивенн окликнула его.
— Постойте!.. Там кто-то остался. Живой. Ему нужна помощь. Я слышала…
Лорд Мансфилд слегка кивнул и, сделав знак двоим воинам, направился обратно в полуразрушенный дом. Те последовали за ним, Ивенн проводила их взглядом и со вздохом прислонилась к бревенчатой стене. Зимний холодный свет слепил глаза.
Эйнар шёл быстро, не оглядываясь. Тени покорно расступались перед ним, скользили прочь. Двое его спутников, Бьорн и лучник Ольф, шли чуть позади, отмахивались от них, стараясь не касаться. Правитель толкнул дверь, вызвал Свет, пустил горящий серебристый шар вперёд и вошёл в клеть. Ничто не дрогнуло в его лице, тогда как оба парня синхронно сморщились и зажали носы. Эйнар медленно пошёл вперёд, переступая через изуродованные тела, присматриваясь, прислушиваясь. Наконец он обернулся и махнул рукой своим спутникам: сюда, мол. Превозмогая отвращение, они подошли. На полу, у самых ног правителя, лежал человек, не старый ещё мужчина. Он был без сознания, но жизнь ещё теплилась в нём.
— Вынесите его отсюда, — приказал Эйнар. Воины без лишних вопросов подняли пострадавшего и направились к выходу.
На улице, у разбитого крыльца, раненого уложили на чей-то заблаговременно подстеленный плащ. Члены отряда столпились вокруг него и Эйнара; правитель опустился на одно колено, засучил рукава чёрной рубахи и закрыл глаза, призывая Тьму. Чёрное дымчатое облако окутало его руки, потянулось к рваным ранам мужчины. Эйнар осторожно прикоснулся к самой глубокой. Из-за его плеча Ивенн увидела, как обожжённая кожа медленно стягивается, кровь исчезает, будто и не было ничего. По короткому приказанию раненого осторожно поворачивали, придерживали. Изредка с его запёкшихся губ слетал едва слышный стон.