Ей бы полком командовать. Амалия держит в страхе божьем всю нашу компанию. Если бы не она, Доминика не справилась бы с управлением… Так, по крайней мере, утверждает сама Амалия. Мамуль, да ты у меня красавица писаная! Тебе ли волноваться!
Анна Вадимовна вздохнула:
— Ты не совсем объективна, просто ты меня любишь. Но ты плохо знаешь мужчин, у них свои представления о женской красоте и привлекательности. Я в этом много раз убеждалась.
— Может, кто-то на ее красоту и позарился бы, но я хорошо изучила своего жапочку. Амалия не в его вкусе, поверь мне.
Диана обняла маму, прижалась к ней. Что за беда с этими взрослыми. Хуже детей малых. Пропали бы без нас вовсе.
Анжела появилась на пороге особняка Самвела, преисполненная решительностью.
— Что у тебя? — спросил Самвел.
— Самвел, как фамилия Васьки — ночного сторожа? — с ходу начала Анжела.
— Вот те раз, вы дружите, а фамилии не знаешь, — покачал головой Самвел. — Калашников. Ты в школе «Песню про купца Калашникова» учила? Так это про нашего Василия.
— Не смешно… — буркнула Анжела. — Значит, это правда. Как же Ритка могла? Нужно срочно подавать в розыск. Васька пропал, — сообщила она Самвелу. — Его нигде нет. Алкаши и те обыскались.
— Нет, вы меня до могилы доведете! — всплеснул руками Самвел. — Загулял парень. Найдется.
— Ты же знаешь, он теперь не гуляет. Самвел, чует мое сердце, нет больше нашего Васьки. Грохнули.
Самвел подскочил на месте:
— Как грохнули? Ты понимаешь, что говоришь?
— Васька что-то узнал о покушении на Ритку, страшно разволновался… — начала Анжела. — А теперь преступник узнал, что Васька в курсе. Взял и убил нашего Васеньку.
Самвел нервно пробормотал:
— Знаю! Он ко мне приходил с этим.
— Вот видишь. Видишь? Ты подумай сам, ведь после того как злодей вывел Ритку из игры и шлепнул Ваську, он теперь будет проводить веерные зачистки. Сечешь? Он теперь будет давить всех, кому только Васька мог рассказать о нем. Так что, Самвел Михалыч, мы с тобой в зоне обстрела, первые на очереди.
Ну ты-то еще ладно. Тебя в случае чего твои шкафы-охранники прикроют, а нас с Зямом кто? Плакала наша Франция! — голосила Анжела.
— И что ты предлагаешь?
— Выход один. Нужно сдаваться милиции. И первый шаг — это объявить Ваську в розыск. Может, убийца все-таки испугается, — заявила Анжела. — Самвел, если этого не сделаешь ты как руководитель предприятия, у которого исчез работник, то сделаю я. Как частное лицо. Мы с Зямом просто так не сдадимся.
Самвел задумался и сказал:
— Вот что, Анжела, не путайся в это запутанное дело еще и ты. Я сам решу вопрос. Только я тебя предупреждаю: никому ни гу-гу. Поняла? Это все становится слишком опасным. Если что-то узнаешь, немедленно ко мне. И без лишней самодеятельности.
В байкерском клубе друг против друга стояли Доминика и Татьяна.
— Здравствуйте, — осторожно поздоровалась Татьяна.
Доминика неожиданно улыбнулась:
— Не поверишь, но я рада тебя видеть.
— Я тоже. Вы хорошо выглядите, — заметила' Татьяна.
— Будем считать, что обмен верительными грамотами завершен. Садись. Я хочу тебе сказать спасибо. Ты мне очень помогла. Мне теперь легче разобраться, что происходит в компании. Так говоришь, Ритка не захотела подписывать договор с «СистемСервисом»? Я правильно поняла?
— Да, — кивнула Татьяна.
— Тогда кто же пролоббировал интересы Магеровского? — подняла брови Доминика.
— Амалия.
Доминика рассмеялась:
— Узнаю моего Железного Канцлера. Она и мне пыталась навязать эту сделку. Интересно, зачем?
— О контракте с «СистемСервисом» в офисе разное говорят. Кто зол на Амалию, тот утверждает, что она получила бонус от Магеровского. Но она действовала слишком открыто и напористо как для человека с нечистой совестью. Скорее всего, это было просто нежелание признать свою изначальную ошибку с выбором «СистемСервиса» в качестве партнера.
— Я тоже так считаю. Если Амалия приняла решение, она от своего не отступит. Но именно за это качество я уважаю Амалию и могу на нее положиться.
Что ты хотела мне еще показать?
Татьяна протянула бумажку:
— Расчетный счет, на который недавно ушла очень крупная сумма денег.
— По указанию Риты? — уточнила Доминика. — Какая цель платежа?
— Благотворительность. Но до сих пор мы благотворительностью в таких масштабах не занимались, заметила Татьяна.
— Мне знаком этот счет. Я видела его у Ритки в больнице. Как думаешь, что это означает?
— Это не мое дело… — Татьяна замялась. — Но, по-моему, Ритка начала расплачиваться за свое восшествие на престол «СуперНики». Ведь не могла же она в одиночку провернуть такую сложную операцию. Изучить потоки акций, скупить пакет, в общем — оказаться несколько раз в нужное время и в нужном месте. Безусловно, кто-то ею руководил. Вот теперь она и платит.
— Звали, Амаль Станиславовна? — спросил Толик.
— Заходи, закрой дверь. Боюсь, что тебе снова придется съездить в Радужное.
— И чудненько. Родню навещу, деньжат им подкину. Амалия Станиславовна, я готов. А что делать?
Амалия посмотрела на личный листок по учету кадров Дианы, который лежал у нее на столе:
— Наведешь справки об одной особе. Она медсестра в поликлинике. Фамилия — Яровая.
— Как у Дианки? — удивился Толик.
— Это ее мать, — кивнула Амалия.
Юрий Владимирович объявил Борюсику, что сделал самый решительный шаг в своей жизни.
Борюсик просиял:
— Вы — женитесь? Как я рад! И кто же эта счастливица?
— Да погоди ты. Я расстался, — остановил его Юрий Владимирович.
— Надо же. И кто эта несчастная женщина? — осведомился Борюсик.
— Это не женщина. Это Амалия. Я сегодня раз и навсегда расстался с ней.
Борюсик выкатил глаза:
— С Амалией? А что… разве вы с ней… м-м-м… угу-гу?
Юрий Владимирович дернулся:
— Да нет! Угу-гу не было никогда. За кого ты меня принимаешь?! А наезжает она на меня давно. Одним словом, пора было поставить жирную точку в нашей истории. Я и поставил.
— Не хочу показаться нескромным, но я не совсем понимаю, о чем вы. А посему не знаю, как на ваше сообщение реагировать.
— Не надо ворошить былое… Дианки дома нет. Мне противно и одиноко, — пожаловался Юрий Владимирович.
Борюсик тут же предложил:
— Так давайте поедем ко мне. Я вас накормлю прекрасным ужином. А вы мне все расскажете… Или не расскажете… В общем, как получится.
Борюсик и Юрий Владимирович ужинали. В кухне было чисто и уютно. Юрий Владимирович с аппетитом поглощал стряпню друга, рассказывая:
— Знаешь, когда я жил один, я не представлял никого рядом с собой, в моей квартире. Потом появилась Дианка, она взяла на себя все хозяйство, и я с тех пор окончательно избаловался. Не могу себе даже чаю нагреть. Спасибо тебе, Борюсик, за приглашение. Я и не знал, как проголодался.
— На здоровье, всегда рады. У вас не пропало желание исповедаться? — спросил Борюсик.
— Ты прав, мне нужно выговориться, тогда станет легче, может, в чем-то наконец разберусь. Слушай. Речь пойдет о временах довольно давних. Я тоже думал, что они в моей душе быльем поросли. Но оказывается, нет. Это был трагический период в моей жизни. Я эту историю не могу вспоминать без душевного волнения… Жаль, что мы не можем выпить. Но не можем — и не можем. Амалия была лучшей подругой моей жены Галины… Видишь ли, Борис, я имел несчастье понравиться Амалии. И она буквально вцепилась в меня. Галина долго ничего не замечала, а я старался обратить все поползновения Амалии в шутку. Тем более что женщины сохраняли между собой хорошие отношения.
Борюсик покачал головой:
— М-да, ситуация аховая…
— Ситуация сложилась действительно сложная, — продолжал Юрий Владимирович. — И я не знал, как выйти из нее достойно, не причиняя боли обеим сторонам. Я уважал чувства своей жены, у нас уже была Доминика, которую я любил и люблю больше жизни.
Но случилось непоправимое… Я в какой-то момент решил не чураться Амалии, а по-человечески с ней поговорить, чтобы ввести наши отношения в нормальные дружеские рамки.
— Влюбленные женщины воспринимают такие попытки как оскорбление, — припомнил собственный невеселый опыт Борюсик. — Бьюсь об заклад, у вас ничего не вышло.
Юрий Владимирович возразил:
— Ты прав. Но не в случае с Амалией. Она восприняла мои попытки как слабость и пошла на меня в атаку по всем правилам военной науки. В какую западню я тогда попал, вспомнить страшно. С одной стороны, Амалия с ее возрастающими претензиями, а с другой — любимая семья, спокойствием и счастьем которой я не хотел и не имел права жертвовать.
— А что же было дальше? — вытаращил глаза Борюсик.
— Эта ненормальная ситуация длилась долго. И совершенно измучила меня. Я не мог поговорить и с женой. Не мог ее волновать. Амалия же не останавливалась. А закончилось все просто ужасно. Ты знаешь, что у моей жены Галины было слабое сердце? Она стояла на учете у кардиолога. Ей вредны были сильные эмоции… Однажды… Амалия прикинулась, что хочет нормализовать наши отношения… Какие отношения, Борис, какие отношения! Я до нее пальцем не дотронулся! Я, как дурак, клюнул и согласился с ней встретиться наедине в отсутствие жены. Амалия подстроила все так, что Галина вернулась домой раньше. Услышав стук двери, Амалия бросилась мне на шею с поцелуями. Галина вошла и — застала нас с Амалией…
— Кошмар! — вырвалось у Борюсика.
Юрий Владимирович с болью отозвался:
— Не кошмар, Борис, это — настоящая трагедия. Галину увезла «скорая» с сильнейшим сердечным приступом. Она так и не смогла толком оправиться. А через некоторое время она скончалась. Амалия же стала распускать слухи, что она потеряла ребенка, что ребенок от меня. Чушь собачья? — И Юрий Владимирович утер невольную слезу.
По больничному коридору быстро шел мужчина в белом халате и шапочке. Медсестра на сестринском посту подняла голову от бумажек, но не отреагировала на него, снова углубившись в свои дела. Мужчина в халате свернул к Риткиной палате. Осторожно открыв дверь, он проскользнул в палату. Ритка застонала во сне, мужчина остановился в испуге. Убедившись, что Ритка спит, тихонько прошел к окну и повозился там некоторое время.
Закончив дело, он так же тихо вышел из палаты. Уже на самом выходе неловко хлопнул дверью.
Медсестра потянулась, взглянула на часы, повернулась к тумбочке с чайником, включила его в розетку. В это время мимо поста не замеченный ею быстро прошел неизвестный.
Ритка проснулась от хлопка двери. Ей приснился страшный сон, она не сразу пришла в себя, приговаривая:
— Спокойно, Маргарита, это был только сон.
Ритка оглядела палату. Было уже темно, в окно светила луна. На окне Ритке что-то показалось странным. Она нашарила выключатель, вспыхнул свет.
На ручке окна висела, покачиваясь, веревочная петля. Ритка закричала от ужаса, дрожащими пальцами нажала кнопку вызова медсестры.
Елизавета Андреевна приготовила завтрак, накрыла на стол.
— Елизавета Андреевна, я не буду есть, не беспокойтесь, — предупредила Доминика. — Я хочу съездить к Самвелу. Я чувствую, что ход событий ускоряется, и это мне совсем не нравится. Хочу узнать, случайно ли Василий возник в нашей истории и что его связывает с Риткой.
— Но ты же не доверяешь Самвелу. Поверишь ли ты тому, что он расскажет?
— Да, не доверяю. Но он об этом не знает. Мне очень не хватает информации. Я хочу услышать его ответы на мои вопросы. По крайней мере, мне будет что анализировать. А также не исключена возможность того, что он может проговориться и сказать мне что-то новое. Этот узел — сейчас главное в моей жизни и жизни многих дорогих для меня людей. Мне нужно спасти не только себя, но и свою семью. Я не могу спокойно стоять в стороне и смотреть, как мы все барахтаемся в паутине, которую кто-то искусно сплел. А сам сидит в засаде и дергает за ниточки. Не попалась ли в них новая жертва? Я хочу поймать этого паука. И я это сделаю. Игра стоит свеч.
Елизавета Андреевна тяжело вздохнула:
— Ника, я за тебя очень волнуюсь, ты очень рискуешь. А если Самвел и вправду — этот паук? Выйдешь ли ты от него живой?
— Я все понимаю, Елизавета Андреевна. Но иначе не получается. Мне нужна информация. А им от меня тоже, наверное, что-то нужно, раз они идут на контакт со мной.
— Да, девочка моя, им нужно чтобы кто-то отвечал за их темные делишки перед законом. Поэтому ты уже сидела в тюрьме. Подумай, Никуша, стоит ли из-за денег ввязываться в это грязное дело? — настаивала Елизавета Андреевна.
Доминика не могла не признать правоту учительницы:
— И здесь вы правы. Только из-за денег — не стоит. Но речь уже идет не только о деньгах. Сейчас я очень боюсь за Ритку. Они уже добились того, что фирма оказалась в ее руках. Наверное, надеялись на то, что она будет во всем послушной. А получилось наоборот. По сведениям, которые вы принесли, Ритка оказалась строптивой и неуживчивой начальницей, претендующей на самостоятельное ведение дел. А это вряд ли входило в планы захватчика. Ритку уже пытались устранить. Пока не удалось… К тому же внезапно пропадает человек, имевший какое-то отношение к этому делу. Паук знает, что я иду по следу, и начинает потихоньку затягивать петлю вокруг людей, которые могут мне помочь. А это значит, что в зоне риска находятся три человека. Директриса детдома Пална, которая доверяет Самвелу и причастна к раскрытию тайны Ритки, сама Ритка и… я. Палну и Ритку нужно предупредить. Пока не поздно.
— В первую очередь думай о себе, — попросила Елизавета Андреевна.
— Мы не будем бояться, мы будем защищаться! — Доминика набрала номер. — Борюсик? Это я.
— Ника! Никуша! Господи, как я рад тебя слышать! Где ты, я сейчас приеду! — заорал в трубку счастливый Борюсик.
Но у Доминики были свои планы:
— Поезжай немедленно к Ритке в больницу и устрой ей круглосуточную охрану. Мой телефон никому не давай и никому не говори, что я тебе звонила.
— Ника, можешь на меня полностью рассчитывать. Только давай о себе знать, мы с Юрием Владимировичем очень волнуемся.
— Не беспокой папу. Скажи, что у меня все хорошо и мы скоро увидимся. — И Доминика отключилась.
Утром в палате у Ритки собралась толпа народа: следователь Николай Николаевич, врач, медсестра. Ритка, еще не отошедшая от ночного кошмара, была в ступоре.
Николай Николаевич деловито и спокойно поинтересовался:
— Доктор, я могу поговорить с пациенткой с глазу на глаз?
— Нет, — отрезал врач. — Любые разговоры вам придется отложить. Мне не нравится ее состояние. Вы слышите меня? — наклонился он над Ритой. — Как вы себя чувствуете?
— Я себя не чувствую, — машинально ответила она. Врач посмотрел на следователя:
— Вот видите.
— Только один вопрос, постарайтесь все-таки вспомнить, кто ночью входил к вам в палату? — осторожно спросил следователь.
— Я заходила вечером, перед сном, никакой петли не было, — вмешалась медсестра.
— А откуда же она взялась? — Николай Николаевич руками изобразил петлю, и Ритка испуганно вздрогнула.
— Я протестую. Прошу вас немедленно выйти! — скомандовал врач.
— Вы мешаете мне работать, вздернул подбородок Николай Николаевич, но врача запугать было нелегко:
— А вы своими вопросами можете сейчас свести на нет всю мою работу. Мы ее едва вытащили с того света…
В палату неожиданно влетела журналистка. Она решительно подошла к Рите, лежащей на постели, и бойко начала расспрашивать ее:
— Маргарита Викторовна, к нам поступила информация, что несколько дней тому назад ваш муж пропал без вести. Так ли это? И еще. Наших читателей интересует, существует ли связь между этим исчезновением и вашей попыткой суицида?
Врач остолбенел от подобной наглости:
— Что вы мелете? Извините, вырвалось. Кто вы и как сюда попали?