— Эй, детка, — Сеона встала, чтобы обнять и поцеловать Фергуса.
Он примостился у нас за столом.
— Всем привет. Как дела?
Джим и я ответили.
Родди проигнорировал.
Фергус, не обратил на это внимание.
— Я не могу остаться надолго, детка, — сказал он Сеоне. — Джек попросил меня помочь ему переехать.
— Оу-у-у. Но мы не виделись всю неделю.
— Я знаю, — он поцеловал ее. — Не ворчи, детка, а?
Я хотела ударить его по яйцам.
Очевидно, то же хотела сделать и Сеона.
— Я не ворчу. Я разве ворчу? — спросила она нас.
Родди посмотрел на нее, но не ответил.
Уклонившись от вопроса, Джим пожал плечами и посмотрел на экран.
— Выпивка? — сказала я, пытаясь сломать неловкость. — Что будете?
— Еще один, — сказал Джим.
— Мне тоже, — Родди поднял свой пустой бокал.
— Вино, — Сеона вздохнула, понимая, что никто не хочет ввязываться в чужие проблемы.
— У меня есть Tennents (Примеч.: знаменитое шотландское пиво, изготовленного в 1885 г. Хью Тенентом). Спасибо, Нора, — Фергюс развернулся на стуле, чтобы посмотреть на игру. — Что я упустил?
Джим выпустил меня, и я вышла из-за стола.
Я забралась на барный стул, решив посидеть в ожидании подачи выпивки. Обидно, из-за моего невысокого роста все думали, что я несовершеннолетняя, поскольку по закону возраст для продажи алкоголя здесь составлял восемнадцать. Несмотря на то, что бармен Гарет знал меня, я ненавидела чувствовать себя маленькой девочкой, стоящей у бара.
Гарет был занят обслуживанием другого посетителя, и пока я сидела, переживая о конфликте между мной и мужем, почувствовала укол непонятных ощущений. Я слегка повернула голову и осмотрела помещение. Сначала я не могла понять, почему ощущаю чужой взгляд, а потом… увидела его.
Шум бара затуманился, пока мы смотрели друг на друга, этот незнакомец и я. С расстояния я не могла рассмотреть цвет его глаз, но понятно, что они сосредоточены. На мне.
Старше меня. Высокий, широкоплечий, забитый татуировками, как и его друзья. Сидящая возле него женщина выглядела крошечной по сравнению с ним.
У меня перехватило дыхание от доминирования его мужской дородности. Решительный острый подбородок, выразительный рот, небритое и угрюмое лицо. Складка между бровей и сексуальные гусиные лапки от смеха вокруг глаз.
Я покраснела и быстро повернулась к стойке.
Спину под длинными волосами охватил жар, как будто незнакомец все еще на меня смотрел.
— Нора, я подойду, как только смогу, — извинился Гарет.
Я кинула ему успокаивающую улыбку, потому что по воскресеньям паб всегда забит битком.
— Нора, не так ли?
Стул рядом со мной передвинули, и я неохотно посмотрела на нового соседа. Мне ухмыльнулся долговязый парень около тридцати лет, и еще один встал рядом с ним. Каждый держал в руках бокал Гиннесса, и они смотрели на меня так, что я не знала куда деться.
Я бросила взгляд на наш столик и слегка расслабилась, когда увидела, что Джим смеется с Сеоной, не обращая внимания на происходящее в баре.
— Могу я угостить тебя, Нора? — спросил долговязый.
— Спасибо, но не надо.
— Ой, да ладно. — По однобокой усмешке становилось понятно, что это не первая его пинта. — Так ты выпьешь с нами, Нора?
Более твердо, я ответила:
— Нет, спасибо, — и отвернулась.
Спустя секунду я почувствовала, как его рука задела мою спину, когда он оперся о край моего стула. Я взглянула на него и сжалась, обнаружив себя в ловушке.
— Я — Льюис, это Пит, — он кивнул на своего друга. — И мы оба решили, что ты самая сексуальная штучка, которую мы видели в жизни.
— Я вообще-то замужем, — я подняла безымянный палец. — Так что...
Отвали!
Льюис проигнорировал эту информацию.
— Какая разница?
— Для меня, большая.
Меня охватила тревога, когда за Питом я увидела мужа в ярости.
— Джим, все хорошо.
Джим оттолкнул Пита и подошел к Льюису.
— Убери свою гребаную руку со стула, пока я не вырвал ее и не засунул тебе в задницу.
— Джим, — попросила я.
— Какие-то проблемы, приятель? — Льюис поставил свой Гиннесс на барную стойку и сполз со стула. Он был выше Джима и худощавей, но похоже, это не имело значения.
Он был пьян.
А мой муж слишком зациклен на защите.
— Джим, — предупредила я, вскочив на ноги и положив руку ему на грудь. — Оставь их. Они пьяны. Они ничего не значат.
Джим оттолкнул мою руку, чтобы заставить меня отойти, а затем ударил.
Дальше все было размыто.
Крики и всхлипы, как возмущенные, так и подбадривающие, наполняли воздух, пока Джим и Льюис сцепились друг с другом. Это был нечестный бой, потому что Джим не был так пьян, и он был больше, но Льюис оказался упрямым.
После первого сильного удара Джима, отбросившего его на барную стойку, Льюис едва успел прийти в себя, бросился к Джиму, словно бык, сбивая его с ног.
Я видела, как он толкает Джима в мою сторону, но отойти мне мешали стул и стол. Да и рефлексы не были достаточно быстрыми.
Они сбили меня с ног.
Я почувствовала боль в правом запястье, когда упала и ударилась об пол. Размылись движения и звуки, и тут глубокий голос прорезал:
— Ради бога!
Сильные руки схватили меня и подняли на ноги, как будто я весила не больше, чем колибри. Я поймала взгляд спасителя, и меня пронзило осознание. Это был незнакомец, который смотрел на меня раньше.
Внезапно он схватил Джима, отталкивая его от противника, в то время как его спутник сделал то же самое с Льюисом.
— Достаточно, — спокойно объявил он, голос словно резал воздух.
Родди пробрался через толпу, чтобы добраться до Джима. Для людей Родди выглядел спокойным, но я знала его лучше. И, как и меня, его раздражал мой муж.
Ему потребовался момент, но Джим вырвался из хватки незнакомца, и указал пальцем на Льюиса.
— Оставь в покое мою жену, — и указал на меня. В этот момент я хотела провалиться сквозь землю.
Я посмотрела на своего мужа, пытаясь игнорировать проницательный взгляд незнакомца.
— Ладно. Пошли вон! — Гарет добрался до Льюиса и его друга.
— Почему это уйти нужно нам? — выдохнул Льюис, вытирая кровь из носа. — Он первый меня ударил.
— Потому что я его знаю. Джим никогда не дрался в баре до тебя. Поэтому, ты и твой приятель опасны, выметайтесь.
Друг незнакомца отпустил Льюиса, и парни двинулись наружу ворча пустые угрозы.
Родди что-то сказал Джиму, и тот нахмурился. Когда шумиха закончилась, поправили перевернутые стулья и все вернулись за свои столики, я увидела, что незнакомец и его друг сидят у барной стойки. Я не осмелилась снова взглянуть на него. Не только потому, что меня унизили, а потому, что была искренне обеспокоена, как отреагирует Джим, если поймает мой взгляд на другого мужчину. Такого рода беспокойство было еще одной проблемой в нашем браке. Это точно.
Все тело болело, запястье пульсировало, и я с упреком посмотрела на мужа. Он виновато смотрел на меня.
А я хотела расплакаться.
Раньше Джим не был таким собственником, как сейчас. С течением времени, проблема ухудшалась, и мне не нужен диплом психолога, чтобы понимать — это произошло из-за отсутствия стабильности.
Я боялась, что Джим в итоге почувствует мои настоящие чувства.
Упрек внезапно сбежал, сменившись виной.
— Ты в порядке?
Я вырвалась из своих меланхоличных мыслей, и прямо передо собой заметила Сеону. Она держала меня за руку и внимательно вглядывалась в мое лицо.
— Я в порядке.
— Ты сильно ударилась о пол.
В запястье усилилась пульсирующая боль, и я вздрогнула, ощутив ее в полной мере.
— Я упала на запястье.
Лицо Сеоны исказилось от гнева. Она взглянула через плечо на своего брата, и что бы он ни увидел в выражении ее лица, наконец, двинулся ко мне.
— Ты в порядке? — спросил он тихо.
— Нет, она не в порядке. Она повредила запястье.
— Все хорошо, — я прижала руку к груди.
— Господи, — вздрогнул Джим, обхватывая меня за талию. — Мне жаль, Нора. Мне очень жаль.
Я кивнула. Я была слишком измучена, чтобы ругать его, как мне хотелось.
— Доставим тебя домой, осмотрим запястье.
Настроение все равно было испорчено, уверена, что весь паб вздохнет с облегчением, когда мы уйдем.
— Хорошо.
— Нора, мне пойти с вами? — спросила Сеона.
— Нет, не надо, — Джим так глянул на нее, что Сеона подняла руки в защитном жесте.
— Хорошо. Я принесу тебе твою сумочку, — она бросилась обратно к столу, и что-то сказала Родди. Фергус, не обращая внимания ни на что не связанное с ним, сидел, играя со своим телефоном.
Джим мягко поцеловал меня, бормоча себе под нос:
— Мне очень жаль.
Я снова кивнула, тревожно понимая, что когда мы приедем домой, нас ждет разговор гораздо сложнее. Когда Сеона вернулась к нам с моей сумочкой, я воспользовалась моментом, чтобы незаметно проверить незнакомца в баре.
Наши глаза снова встретились. На этот раз он был так близко. Достаточно близко, чтобы услышать мой разговор с Джимом. Достаточно близко, что я могла разглядеть любопытство в его красивых зеленых глазах. Он был таким спокойным и авторитетным, разбивая драчунов. Даже не повысил голос.
Я все еще ощущала фантомные отпечатки его рук на моем теле, и непроизвольно посмотрела на них. Дрожь пробежала по мне, заставляя почувствовать странное сочетание вины и удовольствия. У него были большие руки, крупные суставы, тонкие пальцы. Элегантные руки. Мой взгляд задержался дольше, чем нужно, охватив его стройное телосложение, очерченное тусклым освещением бара.
Из толпы незнакомца выделяли не только его рост и общая привлекательность. От него веяло деньгами. Несмотря на простоту одежды — рубашка и джинсы, он пахнул деньгами. Когда он поднял меня, я учуяла запах туалетной воды, очень сексуальной... земляной и свежей. Древесина, амбра, листья мяты и яблоко. Пахло дорого.
Возможно, это не одежда или запах создавали впечатление денег. Возможно, это была уверенность, владение ситуацией — куда бы он ни пришел, этот парень становился главным. А возможно, дело в возрасте. Ему явно было больше тридцати.
Сеона внезапно заслонила его, подарив мне понимающую улыбку.
— Твоя сумочка.
Я покраснела, поглядела на Джима, чтобы убедиться, что он не заметил моего взгляда, и обняла невестку.
Когда Джим приобнял меня за спину, выводя из бара, я в последний раз оглянулась через плечо, увидев, что незнакомец наблюдает за мной. Он поднял свой бокал и, глядя ему в глаза я кивнула с благодарностью, пока Джим не вывел нас из бара.
Глава 6
На следующее утро меня разбудил не звонок будильника.
Это был язык Джима.
Внутри меня тянуло и раздувалось приятное напряжение, заставляя проснуться с резким вздохом. Замешательство царило в течение нескольких секунд. Я лежала на спине, пижамный топ задрался к шее, оголяя грудь.
А затем я почувствовала на клиторе язык.
— О, Боже, — простонала я, посмотрела вниз, и между бедер увидела Джима.
Он смотрел из-под густых ресниц и, не отрываясь, продолжал любить меня своим ртом.
Голова откинулась назад, и я погрузилась в ощущения, пока муж умело играл с моим телом.
Я пальцами вцепилась в простыню, и умело ведомая к оргазму Джимом забыла об удивлении от неожиданности. Я толкнула бедра навстречу, желая больше, всегда стремясь к большему.
За три года Джим отточил это дело на отлично.
Мне не потребовалось много времени; оргазм прорвался сквозь меня волнами, и прежде чем сообразила, Джим был уже на старте. Он вошел в меня, пока я испытывала пик кульминации. Вздрогнув от легкого трения, я обхватила ногами его талию.
Когда отошла от наслаждения, посмотрела на мужа. Джим двигал бедрами, откинув назад голову, закрыв глаза и сжав зубы. Я подняла бедра навстречу его толчкам, чувствуя легкое удовольствие, непохожее на то, что чувствовала, когда он любил меня ртом.
Вскоре после начала отношений мы поняли, что я не получаю оргазм от проникновения. Никогда не признаюсь Джиму, но я просто отключалась, когда он двигался внутри меня. Джим, похоже, не возражал. Он был доволен регулярным минетом. В свою очередь, он всегда сначала любил меня ртом, прежде чем войти внутрь.
— Так... хорошо, — пробормотал Джим, тяжело застонав. Его бедра замерли на секунду, а затем он задергался, кончая рывками.
После того как рухнул на кровать возле меня, он закрыл рукой глаза. Его грудь быстро вздымалась вверх и вниз. Я взглянула на будильник и обнаружила, что у меня есть десять минут до звонка.
«Какой приятный способ приветствовать этот день» — подумала я, и повернулась на бок, подперев рукой голову, чтобы посмотреть на Джима, пока он отходит от оргазма.
Как только его дыхание выровнялось, я прошептала:
— Ну, это было что-то новенькое.
Джим приподнял руку и посмотрел на меня.
— Хорошее новенькое?
Было немного неловко просыпаться от прикосновения его губ у меня между ног, но определенно хорошо.
— Да.
Он усмехнулся и повернулся ко мне, рукой скользнув вниз по моей голой заднице.
— Я хотел наверстать упущенное. Вчера я был дураком.
Я коснулась его ушибленной щеки, не в состоянии смотреть в глаза.
— Просто пообещай не делать этого снова.
— Я обещаю, — он поцеловал меня. — Нора?
— М-м-м?
— Я хочу, чтобы ты прекратила принимать таблетки.
Меня словно облили ледяной водой. Вздрогнув, я вырвалась из его рук и села. Тело прошиб холодный пот, ладони намокли, и увеличился сердечный ритм.
— Что?
Пожалуйста, скажи мне, что мне послышалось.
— Я думаю, мы должны завести ребенка.
Почему Джим вечно любит все испортить?
— Нора?
Он потерял рассудок!
— Нора?
— Ты потерял рассудок? — я повернулась и взглянула на него.
Упрямое выражение застыло на его лице; Джим откинул одеяло, чтобы встать с постели. Когда он надел чистое нижнее белье и джинсы, выдохнул:
— Я хочу детей, Нора.
— Мне двадцать один, — немедленно возразила я.
— И?
— И?! — теперь с постели бросилась я, потому что мне хотелось убить своего мужа. Перемещаясь по комнате, надевая нижнее белье и рабочую одежду, я сказала:
— Я не готова заводить ребенка.
— Почему нет? Я никогда не хотел быть одним из тех старых родителей, у которых нет энергии для своих детей, — он последовал за мной в ванную. — Двадцать один год уже не молодость.
— Если ты действительно так думаешь, то мы живем на двух совершенно разных планетах, Джим, — предупредила я. — Я не готова к этому обсуждению.
Его лицо помрачнело.
— Сейчас? Или вообще?
Страх охватил меня.
И внезапно я увидела, что мой страх отразился в его глазах.
— Нора, я люблю тебя. Я хочу иметь с тобой детей.
— Я слишком молода, чтобы быть мамой. И ребенок не должен являться ответом на наши проблемы.
Глаза Джима сверкнули.
— Это не так.
— О, это именно так.
Этим он пытается удержать меня на всю жизнь.
Такая мысль заставила вздрогнуть, словно я врезалась в незамеченное мной стекло.
Этим он пытается удержать меня на всю жизнь.
Я должна была понять это сразу.
Джим пошатнулся, побледнел и повторил:
— Ты не хочешь детей, или ты не хочешь детей со мной?
Чувствуя тошноту, я подняла дрожащую руку ко лбу и сосредоточилась на том, чтобы удержаться на ногах.
— Не надо так. Это не справедливо.
— Я хочу ребенка, — сказал он, безэмоционально. — Тебе нужно прекратить принимать таблетки. — И Джим вышел из ванной, как будто обсуждение закончилось.
Мне потребовалась минута, чтобы обработать то, что он посмел сказать. Посмел. И тут внутри меня загорелся огонь, я выбежала из ванной.
— Не смей мне диктовать, особенно касаемо моего собственного тела!
Он повернулся в дверях спальни с пылающими глазами.