- А ко мне сегодня Большие Сиськи подходили, – слишком громко сказала я, обращая на себя внимание всех присутствующих. – Да, - говорю им, - представляете, они и ходить умеют, и изредка разговаривают. Обычно хрень всякую несут. Например: «Евсей мой».
Что? Ревную? Нет, конечно же.
- Кто? – Гуляев уставился на меня, будто не понимает, о ком речь.
Ну-ну. Так я и поверила.
- Мисс Зая, выходи, я покажу тебе свою четверку. Не прикидывайся. Мне «посчастливилось» познакомиться только с одной твоей бабой. Ты сразу понял, о ком я.
- Никольская, я понял, что у тебя комплексы. Если я скажу, что у тебя самые лучшие сиськи во вселенной, ты перестанешь о чужих говорить?
Да какие комплексы? Я просто переживаю за позвоночник нахалки.
Что он там спросил?
А, вспомнила.
- Я и так знаю, что они лучшие – Да что ж такое, не рот, а громкоговоритель, который срабатывает, когда не надо. – Не жаждешь узнать, что она от меня хотела?
- Не особо, но вот на все самое лучшее сейчас бы посмотрел.
А кто мне про слабую выдержку заливал?
- Держаться от тебя подальше, – продолжаю я, не обращая внимания на его слова. - Так и промямлила: «Руки прочь от МОЕГО Евсея».
Без понятия, зачем я все ему рассказываю, мне просто безумно хотелось посмотреть на его реакцию. Гуляев, он хоть и кажется сложным гадом, но на самом деле он как открытая книга. Каждую его эмоцию можно понять, стоит только посмотреть в глаза. Наверно, поэтому в большинстве наших драк именно я победительницей выходила.
- Не сомневаюсь, что ты её порвала. – Он двигает стул, передвигаясь вместе с ним, и в мгновение оказывается рядом, протягивая руку и беря меня за подбородок. – Никольская, я понятия не имею, что происходит, но мне постоянно хочется находиться как можно ближе к тебе. Щелчок в голове, и все изменилось. Я даже сам не понял, в какой момент это произошло. Просто мне нравилось тебя подкалывать, бумс, и мне нравится смотреть, как ты смеешься. Поэтому да, плевать, кто и что там говорит. Та ночь в клубе, она…
Зачем разговаривать? У меня сердце так бешено в груди стучало, что я все равно половину его слов не слышала. Отрывками только: ближе к тебе. Все изменилось. Нравится, как ты смеешься. Этого было вполне достаточно, чтобы немного наклонить голову и дотронуться губами до его шеи. Вдохнуть полными легкими запах его парфюма и отключиться от реальности, в которой дыхание перехватывает и на тебя смотрят только горящие глаза.
- Ты прав. Не самое подходящее место.
- Я уже так не думаю.
Он крепко сжимает мою руку, и клянусь, я успела почувствовать, как бешено бьется его пульс.
- Евсей!
- Блин, где те времена, когда мне было плевать на то, о чем ты говоришь? Честно, скучаю по ним.
А я нет.
Ы-ы-ы.
Мне наше время нравится даже больше.
Я и не заметила, в какой именно момент мы за руки взялись. Возвращались в сторону клуба, а потом моя ладонь оказалась в его руке. Не разговаривали, нет, но эта тишина и не раздражала. Знаете, тот момент, когда ты идешь рядом с человеком и уже как-то по-другому на него смотришь. Вот сейчас так и было. Словно мы люди, которые миллион лет просидели во френдзоне, а потом поняли, что идеальны друг для друга.
Я точно заболела.
Или псих, во мне живший, вышел из спячки и начал чудить.
Не знаю, что в голове у Евсея, но в глазах его никакого подвоха я не замечала. Что с нами? Что могло измениться за такой короткий срок? Ведь не было никаких ударов судьбы, потрясений. Были легкие волны, которые хоть и казались штормом, но на самом деле оставались обычными волнами. А сейчас… сейчас мне отчаянно хотелось, чтобы эта прогулка никогда на заканчивалась. И дело не в физиологии. Мне этого просто хотелось.
Еще я задавалась вопросом: что дальше-то?
У нас не получится вечно жить в квартире Глеба. Потом все вернется на свои прежние места. Евсей переедет к себе, я к родителям. Как быть?
Мы остановились напротив торгового центра и посмотрели туда, где буквально час назад висела вывеска «Продается». На том месте уже ничего не было. Но дверь в заведение оставалась открытой, как только мы молча подошли к ней, услышали громкую музыку и чей-то дикий смех.
Как бороться с любопытством, когда ноги сами вперед бегут?
Евсей пальцем показывает мне тихо стоять на одном месте, а сам, словно шпион-двоечник, идет на задание.
Черт. Черт. Черт.
Мой телефон звонит, и даже уличный гул не заглушает мелодию.
Гуляев, как лев, прыгает и оказывается возле меня.
- Напомни в следующий раз отправить тебя домой. Кто звонит?
Ромка.
- Голицын, вот сейчас совсем не вовремя, – да, бурчу на друга. Да, сначала наорали на меня, а я запустила кричащую цепочку. Все мы не идеальны.
- Сонь, я, конечно, совсем не против на тачке твоей погонять, но мне домой уже надо. Да и бензин заканчивается. Куда карету подогнать?
Ой, а я и забыла, что без машины осталась.
Евсей заинтересованно посмотрел на меня.
- Наш водитель спрашивает, куда машинку подогнать? Устал человек, домой хочет.
Кажется, только что я увидела, как рождается идея. Сначала Гуляев прищурился, потом распахнул глазенки и зловеще так улыбнулся. Ну, а после взял и отобрал телефон.
- Чувак, гони к ТЦ, перед поворотом останавливайся и жди. Мы подойдем.
Вызов сбрасывает и протягивает трубку обратно.
- Я ничего не поняла. Почему Ромке нельзя подъехать сюда? Зачем усложнять?
- Во-о-т, а говорила, что умнее меня. Все просто, моя Пантера, там, - пальцем показывает в сторону открытой двери, - веселье. Сами мы туда не пойдем. К мудаку я еще в гости не ходил, а вот друга твоего отправить можно. Он чувак неприметный, дурака включит и все разузнает.
Пф-ф-ф.
Именно так я и подумала. И объяснять не надо было.
- Ну а теперь хвали меня за гениальную идею, Пантера. Ты ведь знаешь, как я похвалу люблю.
- Обойдешься. Не факт, что Ромка согласится в разведчика поиграть. Он у меня мальчик домашний. Тихий и спокойный.
Эй, чего рычать вздумал?
Я ведь ничего такого не сказала.
- Еще раз услышу «мой», обещаю, не сдержусь и как…
Что он там со мной делать собрался, я не поняла. Или он не договорил. Мы просто посмотрели друг на друга и сорвали все замки. Серьезно, без ключей, с корнями их разломали и выкинули.
Он обхватывает губами мой рот, придерживая за спину. Вжимаемся друг в друга, дыша одними легкими на двоих. Я глажу его плечи, трогаю волосы, чтобы досконально запомнить каждую секунду. Мое сердце сейчас разорвется. Стучит так, что больно. И плевать, что люди смотрят. Пофиг, что мы стоим посреди улицы.
- Соня, – выдыхает Евсей. – А давай попробуем?
Как ответить, когда он играет с моими губами и не думает помиловать и отпустить? Я была согласна. Понятия не имела, о чем он, но я точно была согласна.
Он пальцами гладит мою шею, снова обжигая взглядом:
- Вместе. Как парень и девушка. Только мы. Забудем, по какой причине оказались в одной квартире. Обо всем забудем и попробуем. Можешь не отвечать, я знаю, ты согласна.
Могу не отвечать.
Ага.
Вот так и сделаю.
Потому что у меня шок и дар речи пропал.
Евсей и правда сейчас это сказал? Побочный эффект любовной лихорадки? Не галлюцинации?
Вспышка фар ослепляет нас, а сигнал машины заставляет оглянуться.
- Твой друг – идиот. Просил же не светиться.
Это не Ромка. Это не моя машина. Точно не мои номера, но определенно знакомые.
- Евсей, это дядя Саша. Твой папа приехал.
Глава 28
Ну, и какого черта, а?
Бать, не мог в другое время приехать? Никогда, например.
Я только собрался сполна насладиться сладким ртом своей Пантеры, как защитник девичьей чести нарисовался. Так и хотелось вместо приветствия ляпнуть, мол, все, в твоих услугах больше не нуждаюсь, рыцарь ты наш с седой бородой.
И я бы сказал, только вот Никольская рядом стоит, а я скорее омлет сделаю из своих яиц, чем признаюсь, что папочка не разрешил мне с ней одним кислородом дышать под одеялом голыми.
- Сонь, будь послушной девочкой и в случае чего не влезай.
- Ты о чем?
Да хрен знает. Я понятия не имел, зачем отец сюда приперся. И тем более не в курсе, что он будет делать, увидев, как мы с Пантерой «грелись» на улице.
Официально заявляю: я труханул.
- Пошли здороваться?
Да нам и идти не пришлось. Оказывается, быки и на пенсии быками остаются. Вон как батя летит к нам, огненный пар выдыхая.
У-у-у. Буйвол.
Хоть я и не умею будущее видеть, но что-то мне подсказывает, разговор намечается не о возврате моей машинки и не о том, как он рад лицезреть любимого сынульку. Скорее, будем обсуждать методы кастрации без анестезии.
Так себе темка, я вам скажу.
- Уж лучше бы мы разделись в центре города, – шепотом говорит Соня.
Да ладно? Она правда так сказала?
Ну, моя девочка.
Как я в нее раньше не влюбился?
Что? Что?
Ох уж эти нервы и стресс.
- Привет, Сонечка. Сын. – Обнимает девчонку, а взглядом обещает меня в бараний рог скрутить и на дверь повесить.
Веселый у меня отец, я вам скажу.
- Какими судьбами, бать? – скрещиваю руки на груди, мол, да танцевать я хотел на ваших предупреждениях, и продолжаю: – Или ты так, мимо проезжал и решил в клубе зависнуть?
- Мне нужно получить твое разрешение, чтобы приехать? – Не, даже не смотрит в мою сторону. – Сонь, как дела?
- Отлично у нее дела. – Меня раздражает сам факт того, что он думает, будто я в силах обидеть Пантеру. Скорее она меня. – Ты мог позвонить и спросить. Ехать бы не пришлось.
Деловой же человек. А время – деньги. Нечего прохлаждаться.
Ну, еще меня немного бесит, что он нам помешал. И по хрен, как по-детски это выглядит.
- Папа не с вами? – встревает Соня, наверно, чувствуя, что жареным скоро запахнет.
- Нет, Федя на стройку поехал. Сказал, только он способен работников в ежовых рукавицах держать. Сонечка, можешь посидеть в машине, пока я с сыном поговорю?
И ослу было понятно, что он захочет как можно быстрее оторвать мне голову, и желательно без свидетелей.
Вижу, что Никольская сомневается. Смотрит на отца, потом на меня, ию только после того, как я кивнул, молча уходит.
Ну, так даже лучше.
- Евсей, ты специально это делаешь?
- Ты сейчас о чем?
- Я ведь просил тебя не соблазнять девочку, – отец срывается. – Мало других? В любую пальцем ткни, как ты это раньше умел, и любая согласится. Почему ты делаешь все назло?
- А может, я не хочу делать все как раньше? Не думал об этом? – спрашиваю у него и смотрю на машину, в которой сидит та, которая в голове. – Да и тем более, кто нас заставил жить вместе?
- И ты решил сразу же воспользоваться ситуацией? – Вот только не надо со мной таким тоном разочарованным говорить. – Мы это сделали, чтобы вы наконец-то повзрослели.
Ага. Я уже слышал.
И могу сказать – рабочий способ. Только не уверен, что на своих детях его применю.
- Так мы и взрослеем. Посмотри, где мы сейчас находимся? Возле клуба. Куда по собственной воле пришли. Бать, переживая за то, что тебя не касается, ты упускаешь другие важные детали.
- Ты про клуб Погорелова мне сейчас рассказываешь? – качает головой, типа я все знаю. – Я в курсе. С отцом его разговаривал утром. Он так сыном гордился. Дело свое открывает. Место сам нашел.
- Я с этим разберусь.
- Разберется он, – усмехается. - Лучше скажи, что ты сопляку сделал?
- Понятия не имею, о чем ты.
С зародышем я даже знаком не был.
- Что-то я сомневаюсь. Не будет один просто так ямы рыть другому. А все об этом и говорит. И заезд в обезьянник, да и по морде ты ему заехал. Сейчас вон помещение он купил. Евсей, а дальше что?
Да хрен его знает, что дальше будет. Но мямлить и клясться отцу мне тоже не особо и хотелось. Оправдываются только те, кто виновны.
- А дальше ты оставляешь клуб на меня и не вмешиваешься. Хотел самостоятельного сына? Вот и дай мне порулить.
Видно, отец уловил всю серьезность, которая была в моих словах.
- Справишься - оставишь клуб себе и сможешь с ним делать все, что захочешь. Не справишься…
- Выгонишь из квартиры, отберешь тачку и отправишь в жопу мира курей разводить? Я это уже слышал. Не получится.
- Больше не пугает?
- Да и раньше не особо, раз я все-таки остался без всего.
С «без всего» я перегнул, конечно. Мне взамен одолжили шикарную задницу Никольской, то есть всю Никольскую. А это покруче машины и пола с подогревом.
Отец выразительно поднимает бровь.
- Иногда ты бываешь моим сыном. – Ого. Это он меня похвалил, что ли? А можно еще раз? Я на видео сниму. - Насчет Сони… Евсей, я тебя отлично знаю. Ты её сломаешь. Это она с виду такая колючая, а внутри наивная девочка. И когда тебе надоест играть с ней в куклы, ты эти куклы сломаешь и уйдешь. Вспомни, раньше ты так и делал.
- В семь лет? Мне лет семь было, когда я ломал её куклы. Ничего, что я как бы уже не ребенок?
- Разве? Совсем недавно в твоей кровати была дочь моего бухгалтера. А сегодня ты уже обнимаешь Соню. Чего ждать через неделю?
А через неделю я привяжу Никольскую к кровати и не выпущу. Хотя я планирую найти веревку намного раньше.
Глава 29
Когда старший Гуляев садится в машину и уезжает, я облегченно выдыхаю. Смотря на то, как общаются отец и сын, я ломала голову, пытаясь понять смысл разговора. Даже маме позвонила. Мало ли, вдруг она знает, чем на этот раз Евсей разозлил папку. Но нет. Наоборот. Дядь Саша обрадовался, когда узнал, что после того, как Евсей громко хлопнул дверью и не вернулся в снятую для нас квартиру, парень все-таки пришел на работу.
Оглядываюсь, убеждаясь, что мы одни. Евсей в расстегнутой куртке стоит и прикусывает губы, будто думает о государственном перевороте. Сначала несколько минут нагло пялюсь на него, а потом все-таки бегу подкидывать идеи для свержения царя.
- Они в курсе, что Погорелов рядом ошивается?
- Типа того.
- Что насчет нас? Видел, да?
Это что, смущение? И щеки красные? Да что ж такое.
- Как я хотел тебя через плечо перебросить и домой утащить? Не, ничего не говорил. Не увидел, наверно.
- Это даже к лучшему. – Задираю нос и отворачиваюсь. Не хочет нормально разговаривать, ну и не надо. – Пусть никто не знает, насколько я опустилась, чтобы…
- Я говорил, что тебе больше идет, когда твой рот чем-то занят. Сама напросилась.
Меня разворачивают, словно наряженную елку на празднике, и впечатываются в губы.
- Евсей!
- Поделись со мной теплом, пантера. Сейчас мне очень холодно.
Мне показалось или он не про температуру на улице говорит?
Но я делюсь. Таким теплом грех не поделиться. Наоборот, я даже рада его отдавать. Хоть у меня и будут губы потом гореть, не жалко. Да я вечно батареей подрабатывала бы, но свет вырубили. Вернее, телефон зазвонил.
- Черт! Сегодня все сговорились, что ли? – звонят мне, а злится Евсей. Классика. – Я сейчас же найду бункер, где никто не сможет нас засечь. Переедем.
Интересно, а раньше он о бункере думал? Ну, хотел в нем поселиться с Мисс Да, я на все согласна?
Бр-р-р-р.
Может и не думал, но от мыслей я уже разозлилась, поэтому и врезала ему.
- Ты чего?
- Извращенец, – рычу, а сама на вызов отвечаю. – Ром, ты на месте? Поездка домой отменяется, машину оставляй там, а сам к ТЦ подходи.
- И что это сейчас было? – парень потирает ушибленное плечо и смеясь смотрит на меня.
- Еще раз увижу тебя рядом с Глашей, сама бункер вырою и закопаю тебя в нем.
- С кем?
Открываю рот, чтобы объяснить.
А потом закрываю.
И так уже спалилась на ревности. Еще больше себя закапывать не собираюсь.
- Значит, - говорит Ромка, откидываясь на неудобном кресле возле барной стойки, - я должен притвориться придурком и прийти на чужой праздник сына прокурора?
- Ага, - кивает Евсей, и его энтузиазму можно позавидовать. – Ты справишься.
- А сами почему не сходите? Вы же это, на одной социальной ветке качаетесь.