— От этой смерти я вас спасу. — Взяв стакан, наполнил его водой и подал Марианне, с удивлением понимая, что испытываю лишь искреннюю жалость и желание облегчить боль. А ведь, будь принц в своем теле, я чувствовал бы лишь одно раздражение — мы проходили это неоднократно, и исключений раньше не бывало.
Марианна жадно выпила воду и, облизнув губы, отдала мне стакан. Поблагодарив, упала на подушки, прижала ладони к щекам, сильно заросшим щетиной, глубокомысленно сообщая:
— Сегодня ужасный день.
— Да, кстати, об этом, — я не выдержал и улыбнулся, — с днём рождения.
— Издеваетесь, — заключила она.
— Немного, — признался я, — каюсь. Вам и без того досталось в последние дни. И в качестве искупления хотел преподнести вам подарок. Одно желание. Любое, какое смогу выполнить.
Мари оживилась, но старалась не подать виду, что взволнована:
— Вы и без того спасли меня от гнева короля, эр Геррард. И до сих пор не сказали, что нам за это будет.
— Отказываетесь от желания?
Она сверкнула глазами, и на миг я решил, что сейчас начнет давить, добиваясь правды о решении короля, но Марианна медленно села, потерла виски и сообщила, хитро улыбаясь:
— Вы совсем как Великий Дракон из древних легенд Флоириша. Только он исполнял по три заветных желания…
— Почему мне кажется, что вы торгуетесь, эра Айгари? — Я снова почувствовал абсолютно несвойственное желание смеяться, но сдержался.
— Ну что вы, — отмахнулась она, в то время как на скулах принца появился самый настоящий румянец, — мне и одного желания достаточно. Спасибо за столь щедрое предложение. Но позвольте озвучить его, когда я вновь займу свое тело?
— Конечно. И для воплощения в жизнь этого плана нам стоит поторопиться.
Я протянул руку, помогая эре Марианне подняться, и отошел к шкафу, чтобы выбрать для принца соответствующий выходу наряд.
А в голове невольно мелькнула мысль о том самом Великом Драконе, создателе десяти древних артефактов, восемь из которых считаются давно утраченными. Как забавно было, что Марианна вспомнила именно это существо, сравнивая меня с ним, ведь именно об одном из его даров людям я послал запрос отцу…
* * *
Спустя двадцать минут мы были на месте встречи, где пришлось немного подождать опаздывающего принца со свитой.
Тин, пришедший с нами, остался в коридоре — присматривать за тем, чтоб встрече никто и ничто не помешало.
Марианна нервничала, смотрела на меня из-под полуопущенных ресниц и несколько раз пыталась о чем-то спросить, но так и не осмелилась. Потом, не выдержав, предложила идти им навстречу, но в этот миг послышались торопливые шаги и мелодичный женский голос потребовал не бежать так, ведь ноги у его обладательницы не казенные.
— Наконец! — Мари поднялась с плетеной лавки, стоящей у окна оранжереи, и улыбнулась, поделившись сокровенным: — Не терпится уже занять свое тело. Клянусь, раньше я его так не ценила, как теперь.
— Это нормально. Человеку вообще свойственно переосмысливать все и меняться в лучшую сторону лишь в свете настоящих потерь, приближающихся с неумолимой силой.
— Какие мудрые мысли, — Мари тяжело вздохнула и задумчиво добавила: — И какие правильные…
В это время я ее почти не слушал.
Сказанное мной же что-то задело внутри, заставив на миг позабыть обо всем остальном. «Только угроза настоящей потери может заставить человека измениться…», — звучало в моей голове. «Игра стоит свеч».
— Эр Геррард, — Марианна положила руку на мое запястье, и мне пришлось посмотреть на нее, моментально вспомнив о цели визита в эту часть замка. — Все хорошо?
— Прекрасно, — заверил ее я, — а будет еще лучше. Ни о чем не волнуйтесь.
— Да вы поглядите на них! — Оказалось, что принц в теле девушки уже вышел из-за угла и теперь стоял, глядя на нас с самой пошлой ухмылкой. — И как оставлять их одних? Сьерра О'нил, куда вы только смотрите? Андрис уже развратил вашу голубку, тогда как у меня исключительно благие намерения.
— Вы здесь! — Мэди обежала принца и оказалась рядом с сестрой, хватая ее за руки и спрашивая с самым несчастным видом: — Как ты? Тебя не обижали?
Я вскинул бровь, задетый подобным уточнением.
— Эра под моей защитой, — напомнил вполголоса.
Марианна тут же благодарно посмотрела на меня и согласилась:
— С эром Геррардом нечего бояться, Мэди. Все прекрасно.
— Девочка моя, — гувернантка девушек погладила принца по плечу, — у тебя такой измученный вид.
— Вообще-то, это мой вид, — напомнил Макс, помахав нам всем рукой. — И хотелось бы побыстрее его вернуть, чтобы привести в порядок. Надеюсь, Андрис и к моей безопасности проявит не меньшую щепетильность, когда обмен состоится. А, дружище?
Его слова задели за живое. Сдержанно кивнув, я сложил руки за спиной и замер, снова напоминая себе невероятное: здесь мы все находились по моей вине. Охрана принца под моим руководством действительно дала сразу несколько сбоев, хотя раньше осечек никогда не случалось. Его величество не зря выразил крайнюю степень недовольства такой работой… И все же что-то тревожило меня. Я чувствовал… мальчишескую обиду, будто обвинения были несправедливы, будто упускаю нечто важное из-под самого своего носа. Подобное душевное смятение не давало списать свою преступную неосторожность на простую гордыню.
— Так что нам нужно сделать? — Макс протянул вперед руки: — Обнимемся, сестра по несчастью?
— Думаю, прикосновений будет достаточно, — ответила Мари, делая шаг вперед и осторожно дотрагиваясь до собеседника кончиками пальцев.
Я подался вперед, ожидая облегченного вздоха или радостного писка — любого сигнала радости. Но…
— Ну что? — не выдержала Мэделин Айгари, выходя вперед и вновь вставая рядом с сестрой. — Получилось?
Принц медленно обернулся и посмотрел на меня глазами, полными грусти. Его нижняя губа дрогнула, сообщая очевидное: обмена телами не получилось, в этом теле девушка.
— Ох, — испугалась сьерра О'нил, — как же это?
— Андрис? — Принц в теле Марианны подался навстречу, грозно сведя брови. — Какие предложения будут?
— Что ж, — я постарался вспомнить малейшие подробности того, как это произошло раньше, — возможно, для достижения результата вам нужно посмотреть друг другу в глаза и искренне пожелать счастья?
— Счастья?! — Макс хохотнул и запустил ладонь в наскоро сделанную прическу, продолжая говорить с яростью в голосе: — Больше всего на свете я сейчас желаю в свое тело и в постель! Вот где счастье, Андрис! Я не смыкал глаз всю ночь, а теперь вынужден снова довольствоваться этим!
Он пренебрежительно стукнул рукой по подолу юбки.
— «Этим»?! То есть мое тело настолько плохо? — вспылила Мари. — Думаете, в вашем я чувствую себя прекрасно?! Считаете, предел мечтаний уважаемой эры — стать мужчиной, на которого при нормальных обстоятельствах никогда в жизни не взглянула бы?!
— Ах ты ж радость моя! Смотрите, кто заговорил — сама девушка-неприятность. Кажется, так ты ее называешь, Андрис?
На меня уставились сразу все.
В этот момент захотелось придушить принца и сделать вид, что он задохнулся сам в приступе отчаяния от бесславно прожитых лет… Но, увы, он все еще обитал в хрупком теле Марианны Айгари, на которое поднимать руку если и хотелось, то только чтоб лично разгладить складки блузки на груди…
А тем временем слова, небрежно брошенные принцем, уже достигли нужной цели и, как ростки, стали прорастать в благодатной почве.
— Вот как? — Мари грустно усмехнулась. — Что ж, вы правы, старший советник, я несу всем лишь неприятности. Но у меня хотя бы есть оправдание — это не моя вина! Происходящее со мной — это проклятье, и оно ведет меня в бездну, оно же тащит за собой всех, кому я не безразлична. Мои родные и близкие всегда находятся под угрозой. Но вам, эр Геррард, такая беда не грозит, так что и волноваться не о чем! Как и вам, ваше высочество!
Я промолчал, испытывая смесь сразу из двух сильных желаний: ударить принца и начать оправдываться перед практически незнакомой женщиной. Определенно, меня трогало то, насколько огорчилась эра Марианна, но нужные слова, которые могли бы принести покой и ей, и мне, никак не приходили на ум.
— Да уж, поводов для волнения и правда нет, — продолжал тем временем Макс. — Не мне ведь теперь нужно выбирать себе жену и идти с ней под венец. А что, пожалуй, случившееся даже интересно! Вам достанется принцесса, а мне… хм, надо подумать.
— Не смейте думать, — припечатала Мари. — Принцесса мне не нужна, так что ищите способ вернуть себе это!
На его манер она стукнула по себе ладошкой и тут же согнулась пополам, вытаращив глаза от боли:
— О-х-р, — прохрипела девушка, прикрывая низ живота руками.
— Осторожнее там! — возмутился Макс. — Вы меня еще потомства лишите! Вот уж воистину горе-девица!
— Ваше высочество, — я хотел урезонить его, но не успел.
Марианна перебила меня, медленно распрямляясь и хрипло сообщая:
— Это ваше тело, о прекрасный принц, просто жуть! Оно громоздкое, неудобное и совсем не умеет терпеть боль. Гадость.
— Не гадость, а радость — вы что, картавите? — Макс подошел ближе к девушке и, вскинув голову, чтоб смотреть глаза в глаза, уже серьезно заявил: — Так, прекращаем балаган, берем себя в руки и возвращаемся каждый на свое место. Вы — к платьям, туфлям и вязанию, а я к управлению страной. Давайте же.
— Что? — Мари сделала шаг назад, едва не сбив с ног сьерру О'нил. — Не трогайте меня, я ничего вам не дам.
— Верните меня мне немедленно, вот что!
— Каким образом?
— Таким же, как раньше. Фарс затянулся.
— Какой еще фарс? — Марианна выставила перед собой руку в защитном жесте. — Отойдите!
— Считаю до трех, эра Айгари, — не унимался принц. — Один. Два…
— Считайте хоть до миллиона! Я не знаю, как это прекратить. Можете казнить меня, это ничего не изменит!
— Казнить? Свое же тело? Не-ет. Я сделаю иначе. Знаете, как я поступлю? Сейчас же отправлюсь в ваши покои, разденусь донага и отправлюсь в душ. Закрывшись в нем, я займусь тем, что вы мне приписывали столько раз. Изучу каждый миллиметр этого тела, чтобы привыкнуть к нему как следует! Буду медленно пробираться от стройных лодыжек к круглым коленкам, скользя все выше по упругим бедрам и…
— Хватит! — Я и сам не понял, как оказался рядом с принцем и ткнул пальцем в округлую грудь, сразу убрав руки за спину, продолжив говорить гораздо тише, но не менее гневно: — Не смейте вести себя подобным образом, ваше высочество. Никогда больше. Не она виновата в произошедшем, и не на ней вам стоит срывать зло.
Повисла тяжелая тишина.
Я знал, что принц теперь волен применить ко мне наказание за вольность, но о случившемся не жалел. Даже хуже: меня слегка потряхивало от ярости, беснующейся внутри, и выход она искала исключительно через кулаки. «Сколько можно нянчиться с ним, — слышал я в голове собственные мысли, — хватит спускать этому мерзавцу все его проступки».
И снова эхо в голове повторило множество раз: «Хватит… хватит…» Кроме того, появилось совершенно необъяснимое ощущение, словно все это уже было, но когда именно, я не мог сказать.
На миг я оказался дезориентирован, полностью поглощенный новой загадкой, но успел заметить, как принц, уже открыв рот, чтобы высказаться, замолк. Он смотрел чуть правее меня, и лицо его приобретало все большую серьезность. Еще немного, и Макс медленно кивнул, произнося неслыханное:
— Вы правы, Андрис. Я виноват и приношу искренние извинения эре Марианне за свое поведение.
Он тронул меня за плечо, и я, ошеломленный происходящим, отошел в сторону, позволяя принцу вновь оказаться напротив девушки, но поглядывая на него с подозрением, готовясь в любой момент вступиться за Мари. Сестры Айгари смотрели на Макса с не меньшим напряжением. Одна из них все еще находилась в теле принца и была скорее напугана, а вторая, Мэделин, не скрывала презрения. Ее милое прежде личико исказила гримаса отвращения, и если меня это никак не трогало, то наследника Флоириша задевало за живое.
Да еще как!
В один миг мне стала понятна причина нового поведения Макса: он всерьез заинтересовался девушкой, и ее мнение оказалось тем единственным фактором, что заставил начать вспоминать о манерах, ответственности и долге! Мэделин Айгари в свою очередь не отвечала взаимностью, скорее она испытывала лютую неприязнь и — кто знает? — возможно, именно потому так нравилась отпрыску короля.
Я покачал головой, размышляя.
Сказать Марку Буджерсу о подобной догадке — все равно что выступить шутом. Макс готов измениться ради женщины — возможно ли такое?
Посмотрев на него в теле Мари, я настроился на наследника и решительно опустил щиты, позволяя потоку отголосков чужих мыслей ворваться в свою голову. Лишенный ментальной защиты, Макс не мог скрыть, о чем думал, чем я и пользовался на полную.
И пока мой мир рушился, не собираясь строиться заново, принц, желающий вызвать расположение предмета своей новой страсти, взял Марианну за руки и попросил быть терпеливей к нему, обещая впредь вести себя достойно и не оскорблять ее чувств из-за собственной слабости.
У меня был шок, и единственное, о чем я жалел в тот миг, — невозможность немедленно доложить о подслушанном Марку Буджерсу. Кажется, его сын не настолько безнадежен, как мы считали!
— Я понимаю ваше смятение, и мне невероятно жаль, что все так сложилось, — тем временем ответила ему эра Марианна, и глаза ее увлажнились от обуреваемых чувств. — Вы должны ухаживать за принцессой и быть рядом с ней, раз уж избрали ее в роли будущей супруги, и меньше всего я хочу стоять на пути вашего счастья, клянусь.
Очарование момента убила Мэделин Айгари, громко фыркнув и закатив глаза к потолку:
— Какая идиллия! — слишком громко сказала она. — Ну просто прелесть.
Ее голос чуть подрагивал от волнения, и я запоздало подумал, что слова о принцессе Теоне могли обидеть девушку, если она на самом деле все же заинтересована принцем. Даже собирался заглянуть в ее голову на секунду.
От задуманного отвлек принц. Пошатнувшись в теле девушки, он ахнул, вцепился в мое плечо и посмотрел таким испуганным взглядом, что у меня замерло сердце.
Не может быть…
— Марианна? — спросил я.
Она попыталась ответить, но не успела, упав мне в руки без чувств.
— Ваше высочество! — испуганно заголосили Мэделин и сьерра О'нил. — Что с ним?
— Не с ним, а с ней, — откликнулся принц мужским голосом. — Обмен свершился.
— Тин! — Я развернулся и понял, что за пологом тишины помощник меня не услышит, поэтому сам отправился навстречу, удерживая девушку на руках. — Тин! Немедленно приведи в покои девиц Айгари лекаря. Бегом!
Парень без вопросов побежал прочь, но сьерра преградила мне путь:
— Не нужно ее нести, — тихо попросила она, — если вы не собираетесь потом жениться на ней, разумеется.
— Жениться? — я не очень понимал, что она говорит.
При чем здесь брак и почему кто-то должен в него вступать?
— Про Мари и без того слишком много говорят, эр старший советник, — мягко сказала гувернантка, — не добавляйте еще и… это.
Указав на лавку у окна, она направила меня туда и заставила уложить бледную девушку. Я осторожно поправил руку, свалившуюся вниз, испытав при этом нечто сродни злой беспомощности.
— Теперь нужно помочь ей, — сказал, продолжая смотреть на бледную Мари и обдумывая, как привести ее в чувство.
— Теперь уходите, — велела сьерра, качая головой. — У меня есть с собой соли, что приведут ее в чувство. После этого мы непременно воспользуемся услугами лекаря, не стоит волноваться. У вас, я полагаю, есть и более важные дела, чем Мари.
Она яростно сверкнула глазами, но тут же отвернулась, не дав разглядеть большего.
Макс потянул меня за плечо и мотнул головой в противоположную от западного крыла сторону, сообщая:
— Нас могут увидеть, она права. Не стоит здесь находиться без прикрытия, Андрис.
— Да, — только и смог сказать я.
Руки еще помнили, насколько невесомым оказалось тело Марианны и насколько холодным. Уходить от нее, бросая в подобном состоянии, было тяжело, но остатки здравого смысла вели ноги все дальше. Тем не менее ничто не помешало мне несколько раз обернуться, в итоге заметив, как девушка закашлялась и открыла глаза.