Тварь осторожно опустила Эйзенхорна на пол.
– Спасибо, Черубаэль, – произнес старый инквизитор.
Существо с безвольно повисшей на сломанной шее головой довольно осклабилось.
– Это все? Можно мне вернуться? – спросил демонхост. Его голос скрипел, точно наждачная бумага по стеклу. – Еще много призраков ждут, пока я их сожгу.
– Конечно, иди, – ответил Эйзенхорн.
Жуткое создание вновь устремилось в дождливое небо, и кошмарные вопли возобновились. Опять все озарилось всполохами света.
Эйзенхорн повернулся к креслу Рейвенора:
– Братство сделало все возможное, чтобы остановить меня. Чтобы помешать нам поговорить. Они даже призвали своих демонхостов. С ними сейчас как раз и сражается Черубаэль. Кстати, похоже, он радуется драке.
– «Он?» – произнес Рейвенор, используя вокс-передатчик, встроенный в кресло. – Учитель, помнится, во время нашей последней встречи вы называли это существо «оно».
Эйзенхорн спокойно пожал плечами, и его аугметика застонала.
– Можно сказать, что мы пришли к взаимопониманию. Тебя это сильно шокирует, Гидеон?
– Вряд ли меня уже что-то может шокировать, – ответил Рейвенор.
– Вот и славно, – сказал Эйзенхорн, поворачиваясь к Каре и Кюс. – Кара, нам бы с Гидеоном поговорить наедине, если, конечно, вы с подружкой не возражаете.
– Меня зовут Пэйшэнс Кюс, – твердым, уверенным тоном произнесла телекинетик.
– О, я знаю, кто ты, – отозвался Эйзенхорн, увлекая за собой бывшего ученика, чтобы поделиться с ним тем, что удалось узнать о Братстве Пророков.
– Кара, так это и есть Эйзенхорн? – прошептала Кюс, провожая их взглядом.
– Да, – ответила Кара.
Она сама никак не могла прийти в себя от столь неожиданной встречи и от поведения Рейвенора.
– По правде сказать, после всего, что вы с Нейлом про него рассказывали, я ожидала…
– Чего?
– Ну, чего-то более внушительного. А увидела просто дряхлого старика. Не понимаю, зачем он связался с этим отвратительным порождением Хаоса.
– Этого я сама не понимаю, – пожала плечами Кара. – Грегор так долго и яростно преследовал эту тварь… Если он и стал радикалом, то уж никак не дряхлым стариком. Да, он немолод и потрепан жизнью, но я бы скорее безоружной сразилась с Рейвенором, нежели перешла дорогу Грегору Эйзенхорну.
Граната, брошенная Матуином, взорвалась. Заряд он метнул точно, но, к сожалению, устройство отскочило от брони дредноута и сработало под его ногами. Машина невредимой прошла сквозь взметнувшееся пламя.
Зэф прыгнул в укрытие, заметив, что лазерные орудия готовы снова открыть огонь.
– Проклятие!.. Полагаю, теперь моя очередь, – произнес Нейл, устанавливая таймер на четыре секунды.
Затем он активировал взрыватель, выскочил в коридор, бросил гранату из-под руки и тут же кинулся к ближайшему укрытию.
Фраг-заряд пролетел по воздуху и гулко ударился о броню, взорвавшись в момент отскока.
Дредноут скрылся в огне, ограниченном и направляемом стенами коридора, но, когда пламя осело, Тониус снова увидел смертоносную машину. Дредноут обгорел, но вовсе не был уничтожен.
– Вот черт! Похоже, остался только я.
– Ты практиковался в искусстве прорицания, – говорил Грегор. – Я знаю наверняка. К изучению этой науки тебя подтолкнули дни, проведенные в обществе эльдаров.
– Я этого и не отрицаю, – заметил Рейвенор.
– Что ж, именно поэтому Братство и заметило тебя, – сказал Эйзенхорн. – Твой свет озаряет переплетение путей будущего. Вот почему они обнаружили тебя в своих пророчествах.
Рейвенор немного помолчал.
– Стало быть, ты проделал весь этот путь и пошел на такой риск только для того, чтобы… предупредить меня?
– Разумеется.
– Я польщен.
– Не стоит. На моем месте ты поступил бы так же.
– Не сомневайся. Но то, что ты рассказал мне, граничит с безумием.
Эйзенхорн опустил взгляд и принялся водить пальцами правой руки по узорам на холодной рукояти рунного посоха.
– Понимаю, звучит странно, – согласился Грегор. – И все-таки это правда. Вот сам скажи… предположим, ты мне не веришь, но зачем тогда эти тупицы так старательно пытались предотвратить нашу встречу? Да потому, что они знают правду. Они пошли бы на все, только бы не позволить тебе услышать предупреждение.
– О том, что я послужу причиной катастрофы? Появления демонического отродья?
– Ты, либо кто-то приближенный к тебе. Курок спустит нечто, что произойдет на Юстисе Майорис.
Рейвенор, словно оглушенный, застыл в чреве своего кресла.
– Я не стану лгать, Грегор. Расследование, которым я сейчас занимаюсь, ведет меня именно к этому миру. Мы как раз направлялись к Юстису Майорис, когда получили твой вызов. Но мне ничего не известно ни о каком Слайте. Это имя не фигурирует ни в одном документе. Просто в голове не укладывается, что я… или кто-то из моих людей…
– Знаешь, Гидеон, прежде я ни за что не поверил бы, что однажды моим единственным соратником окажется демонхост. Судьба любит преподносить сюрпризы.
– И что мне делать с этим твоим предупреждением? Бросить расследование преступлений на Юстисе? Позорно бежать подальше от этого мира, надеясь, что дезертирство предотвратит предсказанную катастрофу?
На лицо Эйзенхорна легла тень.
– Как вариант.
– Нет, – сказал Рейвенор. – Просто мне надо соблюдать предельную бдительность, быть осторожным в решениях и более внимательным к тому, чем занята моя команда. Если в пророчестве Братства и содержится крупица истины, то появление демона наверняка связано с деятельностью преступной группы, которую я и собираюсь разгромить на Юстисе Майорис. Я обязан расследовать это дело до конца. Я не исполню свой долг, если откажусь от этой работы. К тому же будущее не предопределено. Оно – лишь плод наших усилий.
– Полагаю, ты прав. Во всяком случае, уповаю на это.
– Грегор, ну скажи, бывало ли такое, чтобы мы с тобой отлынивали от служения Золотому Трону лишь потому, что испугались неудачи? Мы – инквизиторы. Наша задача – находить, а не прятаться.
Эйзенхорн запрокинул голову и подставил ладонь под капли дождя, падающие с неба.
– Пойми, Гидеон, я пришел только для того, чтобы предупредить тебя. Я и не ждал, что ты откажешься от принятого решения. Главное, что теперь ты хотя бы знаешь, что может произойти. Это позволит тебе подготовиться. Большего я и не прошу.
Издалека донеслись эхо пальбы и глухие раскаты взрывов.
– Что же, видимо, время разговора вышло, – сказал Эйзенхорн.
Конечно, карманы Карла не были набиты оружием и взрывчаткой, как у некоторых, но он все же порылся в них. В первом обнаружился мини-когитатор, в другом – два инфопланшета, а в третьем – небольшой кожаный футляр с инструментами: блокнот, штифты-хранилища данных, мягкие щеточки, тюбики со смазкой, бутылочка клея, кусачки и пинцеты – все мелочи, что помогали ему вскрывать и чинить кодиферы и когитаторы.
– Карл! Не высовывайся! – закричал Нейл.
Тониус спокойно извлек тюбик с клеем и намазал на гранату, а потом немного выждал, чтобы липкая жидкость подсохла.
Затем он сделал глубокий вдох и, выйдя навстречу дредноуту, метнул свой заряд. Устройство ударилось о броню и прилипло. В ту же секунду Матуин выпрыгнул из своего укрытия и врезался в Тониуса, увлекая того за колонну. Прогремел взрыв.
– Видали? – крикнул Карл. – Теперь понимаете, зачем людям даны мозги?
Но дредноут не погиб. От взрыва его броня пошла глубокими трещинами, но он все еще продолжал двигаться и стрелять.
– Ладно… теперь нам крышка, – пожал плечами Тониус.
Дредноут внезапно прекратил стрелять и зашатался. По коридору прокатилась волна холода.
Из темноты выплыло кресло Рейвенора, остановившего орудия гигантской машины силой мысли.
Стены, дредноут и кресло покрылись тонкой коркой льда. Дредноут сопротивлялся, пытаясь атаковать вновь. Поворотные механизмы гудели, стараясь очистить замерзшие системы лазерных орудий.
Из-за плеча Рейвенора выступила высокая фигура и спокойно направилась к дредноуту. В одной руке человек сжимал рунный посох, в другой – обнаженную саблю. За спиной идущего колыхался плащ.
– Пресвятая Терра! – воскликнул Нейл. – Эйзенхорн?!
За долю секунды до того, как дредноут сумел стряхнуть с себя насланное Рейвенором оцепенение и вновь задействовать смертоносные пушки, Эйзенхорн ударил саблей, своей верной Ожесточающей. Клинок вошел точно в проделанную Тониусом брешь, рассекая машину пополам.
Дредноут запылал, и Эйзенхорн отступил в сторону, поднимая ладонь, чтобы защитить глаза от жара.
Грегор, внушающий страх и благоговение, некоторое время стоял на фоне бушующего пламени, а затем обернулся к остальным:
– Ну, так вы идете?
Увидев бесславный конец дредноута, боевики Братства Пророков бросились бежать, но два инквизитора и свита успели истребить большую часть культистов, пытавшихся раствориться в грозовой ночи.
Вытягивая кайн из очередного трупа, Кюс наблюдала, как застывшие в ужасе еретики один за другим гибнут под ударами сабли Эйзенхорна.
– Теперь я понимаю, что ты имела в виду, – произнесла Пэйшэнс, обращаясь к Каре Свол.
– Полагаю, мне здесь делать больше нечего, – сказал Грегор Эйзенхорн, стоя на мосту и разглядывая башню. Над ее вершиной небеса все еще разрывались яркими всполохами. – Теперь моя помощь нужна Черубаэлю. Надо пойти и проверить, как у него идут дела.
– Я буду осмотрителен. – произнес Рейвенор.
Эйзенхорн опустился на колени и прижал изуродованные артритом пальцы к гладкой поверхности кресла.
– Да сопутствует тебе Император. Я сделал, что смог. Теперь, Гидеон, все зависит только от тебя.
Эйзенхорн распрямился и посмотрел на остальных.
– Мамзель Кюс. Дознаватель, мистер Матуин, – произнес он, учтиво кивнув каждому. – Мне было весьма приятно познакомиться с вами. Кара?
Свол улыбнулась:
– Да, Грегор?
– Встреча с тобой – всегда удовольствие. Ты уж присмотри за Гидеоном вместо меня.
– Договорились.
Эйзенхорн перевел взгляд на Нейла и протянул ладонь, которую тот сжал обеими руками.
– Как в старые времена, а, Гарлон?
– Грегор, да хранит тебя Император.
– Весьма на это рассчитываю, – произнес Эйзенхорн и, не проронив больше ни слова, зашагал обратно к башне, над коброй все так же разносились крики и полыхало зарево.
Те, кого он оставлял позади, понимали, что никогда его уже не увидят.
Если, конечно, будущее не окажется более непредсказуемым, чем они думают.
Малинтер стремительно уходил вниз. Нейл выводил челнок на низкую орбиту, одновременно передавая сигнал на основной корабль.
Согласовав курс на сближение и включив автопилот, Гарлон обернулся в кресле и посмотрел на Рейвенора:
– Он сильно изменился.
Что ты хочешь этим сказать?– Он был настолько рассудителен, что мне начало казаться, будто он все-таки сошел с ума.
Да, мне тоже так подумалось. Сложно понять, должен ли я верить ему.– Насчет чего?
Он предупредил меня об опасности, Гарлон. Объяснил, чем мы рискуем.– Ладно… И что же нам делать дальше?
Продолжим работать. Стараться изо всех сил. Будем верой и правдой служить Императору Человечества… И если все-таки свершится то, о чем предупреждал Грегор, мы найдем способ управиться с этим. Или у тебя есть идеи получше?..– Ни одной, – признал Нейл, отворачиваясь и опуская ладони на панель управления.
Вот и хорошо, Гарлон Нейл вздохнул и посмотрел вперед, на звезды, медленно вращающиеся за иллюминатором.
Будущее по-прежнему было обращено к ним спиной и хранило молчание.
Сады Тихо
Ни разу за все время беседы мастер Деллак не упомянул рода своих занятий, а положение Валентина Драшера не позволяло задавать вопросы, не относящиеся к делу. Разумеется, мастер Деллак был преуспевающим человеком, одним из наиболее обеспеченных обитателей пыльного Костяного побережья. Драшер имел кое-какие соображения на этот счет, но в итоге решил, что лучше не вдаваться в детали, и просто делал, что велено. Дважды в неделю, по вечерам, он приходил в особняк, расположенный среди холмов, и оказывал услуги за оговоренную цену. И никаких вопросов.
Иногда мастер Деллак добавлял к оплате кое-какие подарки: сырокопченую ветчину, коробку дорогого деликатесного печенья, изредка – даже бутылочку импортного вина. Драшер прекрасно знал, что мог бы выручить за это все неплохие деньги, но оставлял дары себе. Нет, не из-за жадности или желания насладиться изысканной пищей – хотя, видит Трон, Валентин Драшер уже очень давно не мог позволить себе ничего похожего на роскошь, – а из-за того, что еще не был готов пересечь определенную черту. Очень многое в его жизни, включая респектабельность и хорошую репутацию, кануло в Лету. Поэтому он крепко цеплялся за то, что еще осталось.
Кроме того, он был не из числа смельчаков и очень боялся попасться с поличным.
Однажды поздним вечером в лодень Драшер добирался в Калостер из особняка Деллака. Ему приходилось путешествовать пешком, и дорога занимала по часу туда и обратно. Деллак никогда не предлагал отвезти его, хотя мог похвастаться даже личным водителем. Драшер убеждал себя, что подобная прогулка – неплохое физическое упражнение, а упражнения так необходимы людям его возраста. Но домой, на улицу Амона, он всегда возвращался измотанным.
Солнце уже зашло, и небо над небольшим прибрежным городком окрасилось в розовые тона. Узкие темные облака придавали ему сходство с испещренным жилками мрамором. К вечеру поднялся ветер, гоняющий пыль с белых дюн на дороге.
Калостер выглядел темным и мрачным. Скромный и тихий провинциальный городок не знал ночной жизни. Не было никакого способа хотя бы ненадолго отвлечься от его тягучей рутины. Однако в сумке Драшера, помимо гонорара, лежал увесистый кусок свежей грудинки – несколько отличных ужинов.
Улица Амона, застроенная жилыми многоэтажными домами, спускалась по склону от площади Аквилы к старым полуразрушенным верфям и простаивающим рыбокомбинатам. Стены зданий из-за возраста и запущенности приобрели серо-коричневый оттенок, а крыши давно нуждались в ремонте. В воздухе пахло горелой известью. Драшер снимал квартиру на четвертом этаже семидесятого дома.
Массивный черный транспорт с большими хромированными фарами стоял на улице у подъезда. Драшер обратил на него внимание, пока копался в карманах в поисках ключа, но не придал этому особого значения. Он поднялся по узкой деревянной лестнице и открыл дверь. И, только оказавшись в своей маленькой комнате, понял, что он здесь не один.
Незваный гость оказался мужчиной плотного телосложения, с довольно-таки уродливым, ассиметричным и бесформенным лицом, на котором выделялись массивные надбровные дуги. Его темные волосы были коротко острижены. Человек во всем черном – саржевом костюме, застегнутым на все пуговицы, и тяжелом кожаном плаще – развалился на деревянном стуле напротив двери.
– Что вы здесь… – начал говорить Драшер тонким, дрожащим голосом.
– Вы – Драшер? – спросил незнакомец.
– Да. А что? Что вы здесь делаете? Это моя…
– Валентин Драшер? – снова спросил человек, на мгновение переведя взгляд на маленький инфопланшет, который держал в левой руке, – Магос биологис? Здесь сказано, что вам сорок семь. Это правда? Выглядите старше.
– Я – Валентин Драшер, – ответил магос, слишком напуганный, чтобы оскорбиться. – В чем дело? Кто вы?