— Вы кто? Г-где я?
Женщина досадливо закатила глаза.
— Ты о помощи просила?
Я слабо кивнула…
— Ну, так и не приседай тут от страха… Вспомни, кто ты, возьми себя в руки и вперед — в пристанище коллективного разума… — шлепая по полу босыми ногами, женщина развернулась и пошла вон из спальни, ожидая, похоже, что я побегу следом.
Я и побежала — путаясь в мыслях и озираясь так, что очень скоро заболела шея.
Только сейчас я заметила, насколько странно незнакомка одета — короткие, легкие панталончики, в которых у нас ходят только пятилетние мальчики да шлюхи в борделе, и столь же короткая, тонкая нательная рубашка под прозрачным пеньюаром.
Что это за место, в котором женщинам позволено так ходить — пусть и дома? А может это и есть бордель?! И этот еще… с опахалом…
Завернув за угол, мы вышли в еще более огромное помещение — нечто вроде гостиной с двумя широкими, низкими диванами друг напротив друга, бассейном и пальмами за огромным окном.
На каждом из диванов сидело еще по женщине — обе столь откровенно одетые, что я в ужасе ахнула — нет, точно бордель!
— Привет, кровная! — небрежно махнула мне рукой рыжеволосая красавица в едва прикрывающем грудь и промежность темно-фиолетовых треугольничках на завязках…
Господи, это и бельем-то не назовешь… От ужаса у меня отчетливо застучали зубы.
— Ууу… Да мы, похоже, ее совсем напугали… — протянула третья — блондинка в наполовину запахнутом, ярко-красном халате, под которым, похоже, вообще ничего не было.
Напугали не то слово…
Машинально отступая на пятках, я врезалась в кого-то спиной… Резко обернулась и отскочила от еще одного, почти голого мужчины, несшего в комнату поднос с напитками… А уж когда увидела, что в этой комнате застыли по углам не один, а целых четыре мускулистых красавца — и каждый в неглиже…
В глазах моих потемнело, мир перевернулся вверх тормашками, и я, наконец, с облегчением провалилась в спасительный, глубокий обморок…
Глава 6
— А я говорила установить зеркало в саду, а не в спальне…
— Зачем нам зеркало в саду, сестра… Эти появляются раз в месяц, а то и реже… И не все же из миров, где до сих ходят в шерстяных чулках и юбках ниже колена… Да, мы и сами из такого мира пришли, но не падали же в обморок при виде купальников и плавок…
— Кстати, в саду зеркало птицы разбить могут…
— Какие птицы? Колибри?
Воздух зазвенел от смеха, послышался громкий всплеск, и в лицо мне брызнули веселые, холодные капли…
Шевельнув ресницами, я чуть приоткрыла глаза и увидела, что лежу под одной из тех самых пальм, что раньше видела из окна.
Вот и посмотрела на пальмы вживую — пронеслась идиотская мысль.
Еще одна пальмовая ветвь медленно плавала над моим лицом, обдувая тело приятной, пахучей прохладой.
Да это же один из этих почти голых мужиков в крохотных шортиках! Обмахивает меня опахалом, вытянувшись рядом, как безмолвный истукан. Я снова зажмурилась, но было поздно.
— Эй! — меня вдруг похлопали по щеке. — Хватит притворяться — я все видела. На вон, глотни и приходи в себя — у нас нет для тебя целого дня…
Стараясь не бросать косых взглядов на рельефный торс за моей спиной, я спустила ноги с низкого, широкого топчана и осторожно села. Дрожащей рукой приняла у той, самой первой, кудрявой брюнетки стакан с каким-то коктейлем, глотнула и тут же закашлялась — алкоголь я пробовала в еще меньших дозах, чем секс.
— Итак, — начала брюнетка, присев рядом. Блондинка удобно устроилась неподалеку — на другом топчане. Третья же девушка, рыжая, наблюдала за мной из бассейна, зацепившись руками за бортик. — Давай знакомиться. Тебя как зовут?
— Элайза… — чуть сипло ответила я, откашлявшись.
— А я — Тая, и я самая старшая здесь. Это вот — Симон, средняя сестра. А вон та рыжая дикарка в бассейне — Нарина, самая юная из нас. И мы…
— М-мои предки? — ляпнула я, слегка постукивая зубами.
Все три дружно расхохотались — так, что Симон чуть на пол не сползла, хлопая по топчану ладошкой.
— Предки?! — наперебой заливались они. — Да неужели мы так плохо выглядим? Все девочки, пора на пластику ложиться…
— Уф… — отсмеявшись, Тая убрала с лица непослушную прядь. Посерьезнела и слегка прищурила глаза, внимательно разглядывая меня, будто оценивала. — Мы — твой Анклав, девочка. Первые ведьмы Рода, сбежавшие в этот прекрасный мир навсегда. И сегодня мы решили прийти к тебе на помощь.
— Охх… — только и смогла выдохнуть я, лихорадочно пытаясь понять, как реагировать — то ли еще раз в обморок упасть, то ли на колени бухнуться… Это же невероятно! Первые ведьмы Рода — все равно что богини для любого Магического Существа…
— Ты пей-пей, дорогая… — подбодрила Симон, ласково улыбаясь. — И рассказывай. Кого привораживать будем? Надеюсь, твой избранник из знатного рода?
Я зарделась и помотала головой.
— Нет, что вы… Он вообще не мой избранник… И я не поэтому помощи просила…
Вкратце, сбиваясь и путаясь, я рассказала в чем суть моих неприятностей с господином ректором. Изо всех сил постаралась подчеркнуть, как люто он меня ненавидит, как отвратительно относится к студентам из простых семей, и в какую ярость пришел, когда увидел меня вместо своей старой любовницы.
Однако, по мере приближения к кульминации — к необходимости сварить приворотное зелье с одним весьма интересным ингредиентом — лица моих слушательниц все сильнее и сильнее вытягивались в недоумении.
— Ну и… вот, — неловко закончила я. — Как мне это от него добыть? Он ведь ненавидит меня… и не подпустит ближе вытянутой руки… даже для поцелуя не подпустит, не говоря уже о…
— Детка… — после продолжительного молчания, с чувством произнесла Симон. — Тебе сколько лет, что ты такая наивная? Семнадцать хоть есть?
Я обиженно поджала губы, однако дерзить не решилась. Первым в Роду не подерзишь — в миг в жабу превратят, и без всяких зелий.
— В прошлом месяце восемнадцать исполнилось. А в чьем я наивная?
Все трое снова хором рассмеялись — похоже, я их порядком веселила сегодня.
— Милая… — всхлипывала от смеха старшая, — да твой суровый сноб растает, как воск под солнцем, как только ты приблизишься к нему на «расстояние вытянутой руки». Но дело даже не в этом… — она прижала ладони к груди, будто пыталась вымолить у меня ответ, — Зачем тебе все это нужно? Зачем отдавать ТАКОГО мужчину какой-то левой любовнице?
* * *
Я внезапно разозлилась. Неужели меня совсем не поняли? Это после всего-то, о чем я тут распиналась почти двадцать минут!
— Господи, да он ненавидит меня, неужели не ясно?! — вскричала, вскакивая на ноги. — Может и хочет трахнуть, но потом уж точно выкинет и забудет, как дурной сон! И себя ненавидит за эту свою слабость к простолюдинке! Да еще и к ведьме! Видели б вы его лицо, когда я укусила его за палец — думала, побежит от бешенства уколы ставить… Расстает он, как же… Чушь какая!
Вокруг бассейна повисло тяжелое молчание, и я втянула голову, готовая откусить себе язык — не веря, что сорвалась перед такими важными особами…
— А ты пыталась? — спокойно спросила Тая. — Пыталась подкатить к нему?
Я с облегчением выдохнула — похоже, на меня не очень рассердились… И помотала головой.
— Так откуда же ты знаешь… как именно он отреагирует?
И тут рыжая Нарина, которая уже успела выбраться из воды и сидела на топчане рядом с блондинкой, схватила ту за руку.
— Стоп! Она укусила его? Я не ослышалась?
Блондинка слегка нахмурилась и перевела на нее взгляд.
— Но ведь… с ее стороны… ничего не было… они просто целовались…
— А если было? А если он сделал ей… тоже самое? Вот и получается… Смотри… — рыжая подняла руку, будто собралась загибать пальцы… — Слюна… кровь…
Но Тая вдруг коротко приказала ей что-то на незнакомом языке и, как мне показалось, моргнула в лучах яркого полуденного солнца. Или… подмигнула?
— О чем они? — забеспокоилась я. — Что все это значит…
Женщина повернулась ко мне.
— А то и значит, что если ты не выполнишь задуманное до истечения следующей ночи, то больше не в силах будешь приворожить своего драгоценного ректора. Ни к любовнице, ни к себе — ни к кому.
— Это почему еще? — я непонимающе уставилась на Старшую из Рода.
— О… это древняя магия, девочка. Ты испробовала его кровь, а он — твою слюну, — строгим и торжественным тоном поведала Тая. — Таким способом ведьмы делятся своей силой с простыми смертными, чтобы те могли противостоять заклятьям. И очень скоро этот мужчина будет в состоянии нейтрализовать всю твою магию…
— Всю! Понимаешь? — быстро вставила Симон. — Так что поторопись, Элайза.
Вот так дела… Я почесала в затылке. Легко сказать — поторопись… Я и сама знала, что торопиться надо… Чем же он помог мне, этот Анклав?
Будто прочитав мои мысли, старшая щелкнула пальцами, и рядом как из-под земли вырос тот самый молодой человек из спальни.
— Котик, принеси бутылочку, из которой я тебе капаю перед тем, как… ну, ты понял, милый…
Коротко кивнув, парень исчез, а через минуту уже вернулся, осторожно, двумя пальцами неся прозрачный фиал с колеблющейся синей жидкостью на дне. Передал хозяйке.
— Уверена, твой ректор поддался бы тебе и так, но раз ты такая трусиха и не веришь нам, дарю тебе это крайне дорогое и ооочень редкое зелье, милочка… — вглядываясь в содержимое, Тая слегка встряхнула его, и оно тут же стало ярко красным. — Потрясешь и откроешь вблизи мужчины, которого хочешь околдовать.
— И что случится? — спросила я пересохшими губами — так же, как и она, я не могла оторвать взгляда от загадочных алых глубин фиала.
— О, это будет восхитительно… Он впадет в состояние, которое мы называем «живой сон». Голова уснет, но тело будет все чувствовать и на все реагировать, как если бы он бодрствовал. И нет, он не очнется, пока ты не прикажешь ему…
Я вдруг поняла, что и сама засыпаю от ее мягкого, похожего на урчание кошки голоса… Пытаясь сопротивляться, тряханула головой и как следует поморгала.
— Но как же я… Я ведь совсем ничего не умею…
Не договорив, я ойкнула — на коленях у меня вдруг появилась книга — без названия, переплетенная в синюю, бархатную обложку.
— У тебя меньше суток, Элайза… — напомнила старшая. — Читай и учись, как максимально быстро заставить мужчину… отдать тебе свое семя.
Нарина хихикнула.
— Штудируй предмет, марэсса Калахан.
Я тупо кивнула, все еще не открывая книгу и борясь со сном.
Но все было бесполезно — голова моя тяжелела, ресницы слипались, и вскоре мне пришлось лечь на матрас, так и манящий своей мягкостью…
— А что… что это за мир… в котором вы… поселились? — уже закрыв глаза, пролепетала я, вцепившись в одну из последних разумных мыслей, надеясь, что ответ взбодрит меня, вытянет на поверхность. — Вы его… завоевали?.. Покорили его жителей?..
— Еще лучше… — короткий смешок пробился ко мне сквозь толстую, тяжелую вату в ушах. — Нам не надо было никого завоевывать здесь, чтобы наслаждаться полной свободой и безнаказанностью… Видишь ли, детка, здесь в нас не верят.
Как странно… — удивилась я. И тут же уснула, по-детски сложив ладони под щекой.
Глава 7
Спала я в этот раз долго, и приснилась мне целая куча всего.
Такая куча, что, проснувшись, я обнаружила, что хватаю ртом воздух, вся в поту и между ног моих почему-то зажата подушка.
Тут же в страхе села, оглянулась и выдохнула — уфф… По крайней мере я в своем мире, в своей собственной кровати и… — откинула одеяло, быстро осмотрела свои ноги, бедра и еще раз выдохнула — вроде бы никем не опороченная.
И тут же нахмурилась. А может, и визит в тот странный мир мне приснился? Ну, где-нибудь между сном, в котором господин ректор хватает меня прямо на лекции мне за волосы и тащит к себе в кабинет, или тем, в котором я привязала его к кровати и добываю нужный «ингредиент» с искусством сорокалетней проститутки?
Зеркала ведь в реальной жизни как порталы не работают — переход в другой мир вообще невозможен без целого ряда подготовительных ритуалов и заклинаний. А тут — вжик! — и провалилась по ту сторону, в небывалую солнечную страну, где и девушки, и мужчины ходят почти голые… Бред, короче… Только время потеряла, отсыпаясь — вместо того, чтобы думать, как решить свою главную проблему…
Потянувшись, я встала, зевнула… и так и замерла с открытым ртом, вперившись взглядом в устроенные на тумбочке предметы — загадочный фиал с поблескивающей синей жидкостью внутри и книгу в такой же синей обложке.
Еще на тумбочке лежала записка, прижатая, чтобы не улетела от сквозняка, какой-то странной, серебряной монетой.
Значит, все же не сон это был…
Осторожно, одним пальцем я сдвинула монету в сторону. Подняла и развернула записку.
«Приложи руку к книге, чтобы читать. Монету брось в зеркало, если все станет совсем плохо».
По спине у меня бодрой рысцой пробежались мурашки. Что значит — «если все станет совсем плохо»? Куда эти трое меня втянули?
Уже порядком нервничая, я взяла на колени книгу и только сейчас обратила внимание, что название у нее все же есть — впечатанное аккуратными, прямоугольными буквами, в цвет в обложки и оттого почти незаметное. И на совершенно непонятном мне языке.
«Приложи руку, чтоб читать» — вспомнила я. Открыла первую страницу и уже почти приложила…
В запертую дверь громко и настойчиво постучали.
— Марэсса Калахан, вы у себя?
Узнав голос дежурной по этажу, я вздрогнула и машинально захлопнула книгу, пряча ее под локоть.
— Да, мэтресса Дориван…
— Господин ректор собирает всех оставшихся студентов на внеплановую лекцию по безопасности Порталов. Через пятнадцать минут начало. Будьте добры не опаздывать.
Сердце затрепыхалось в груди — совпадение или каким-то образом узнал, что я открыла несанкционированный Портал?
Несмотря на тревогу, в душе приятно всколыхнулось волнение… Жаль, конечно, что я так и не успела полистать иномирную книженцию, но время до вечера еще есть, а вот «внепланово» посмотреть на господина ректора захотелось вдруг очень сильно. Интересно, изменила ли его наша последняя встреча…
Да, и вообще, я сгорала от любопытства — каков он в те дни, когда не стоит со строгим видом у доски лекционного зала… Выбрит ли так же тщательно, как с понедельника по пятницу? Во что одет?.. В каком пребывает настроении? Ведь его почти никогда нет на выходные — как и других преподавателей.
И тут я слегка озадачилась. Как вообще одеваются на подобные мероприятия? У себя в комнатах и в столовой-то понятно как — по-простому…
А вдруг этикет требует коктейльного платья? Или элегантного выходного костюма, как у нас дома на службу в Светлый Храм? Вот и придет господин ректор в костюме от «Пандемониум», а я в домашнем свитере и простой черной юбке с фартуком…
Конечно, надо приодеться, внушала я себе, аккуратно натягивая дорогущие шелковые чулки и прикрепляя их подвязками к изящному кружевному поясу над панталончиками… Полюбовалась на себе в зеркало, томно выгибая спину, потом надела и застегнула на боку узкое, как перчатка, кашемировое платье с приспущенным рукавом и вышивкой по подолу.
— И вовсе я не для него наряжаюсь… — твердым голосом, будто с кем-то споря, сказала самой себе вслух.
Тронула шею и запястья Аникейскими духами, положила иномирную книгу вместе с фиалом в сумку — не дай бог, уборщица найдет! — и, грациозно цокая каблучками, выплыла из комнаты…
* * *
Как и следовало ожидать, на лекцию я опоздала. Но это было еще не самое страшное…
— Феерично… — бормотала я себе под нос, протискиваясь мимо набившихся в комнату сокурсниц в домашних платьях и растянутых шерстяных кофтах… — Просто феерично…
Хорошо, хоть наших «лордов» не было — а то бы точно заработала себе репутацию, как у бедняжки Мэделин…
Хотя, один лорд все же был. И смотрел он на меня так, будто чулки с панталончиками я надела, а вот платье забыла…