Я продолжала смотреть на нее круглыми глазами. И, кажется, теперь полностью разделяла опасения Уфна насчет Ирвы.
— Даш, а ты действительно в порядке?
— Да, — ведьмочка кивнула и надела легкий гольф с длинными рукавами и высоким воротом. — Все хорошо, не переживай. Заживет.
Я сглотнула ставший в горле ком, поднялась и медленно спустилась вниз. Трэс встретил меня виноватым взглядом.
— Все хорошо, не переживай, — я постаралась выдавить улыбку, но получилось плохо. — Ничего страшного ты не сделал, Даша в порядке.
На мгновение воцарилась абсолютная тишина, даже кузнечик под окном заткнулся, а после Ворх резко схватил Трэса за шкирку и выволок на улицу. Кузнечик застрекотал снова.
— Да что же это за беда с вами?! — Айна взяла полотенце, кувшин воды, пучок каких-то трав, висевших над печью, и пошла наверх к Дашке.
Я осталась стоять на месте, не зная, куда бежать в первую очередь: помогать лечить подругу или спасать друга от гнева куратора. В итоге забежала наверх, быстро оценив обстановку и поняв, что моя помощь там не нужна, и пулей рванула спасать Трэса.
Нераны метались по кухне, ничего не поняв, но страстно желая помочь.
— Айда за мной, будем втроем Ворха держать! — махнула я им рукой и выскочила на улицу. Подходивший к дому Рур тут же услужливо указал на реку, даже ничего не спрашивая.
У реки я остановилась и перевела дух. Кажется, Рахо был еще жив, если верить побулькиванию. Магистр методично макал его головой в воду, стоя в реке по пояс, а Трэс и не думал сопротивляться, покорно принимая кару.
— Головой будешь думать в следующий раз, выхухоля кусок, — цедил Ворх сквозь зубы между обмакиваниями племянника. — Я тебя остужу, если лишняя кровь к мозгам прилила. Ты надеялся без травм обойтись, щенок? Я тебе сейчас устрою травмы.
Я выдохнула с облегчением:
— Всем спасибо, война окончена, — я хлопнула Ири по плечу, — они тут сами разберутся.
— Может, все-таки вмешаешься? — осторожно подтолкнул меня к воде Ари. — Утопит же.
— Не утопит, просто воспитывает, — отмахнулась я. — Мне и самой очень хочется так сделать. Причем с Дашкой. Не может быть, чтобы Трэс был инициатором, он всегда трезво оценивал свои силы и сам говорил, что не тронет ее.
— Ну серьезно, Герка, спасай, — возмутился Ари. — Потом Дашку топить будешь.
— Ладно, — я тяжело вздохнула и пошла в воду спасать нерадивого героя-любовника.
Я с опаской тронула явно увлекшегося Ворха за плечо:
— Ну хватит уже, он и сам понимает, что не прав. Отпусти его.
— Он ведь мог ее серьезно покалечить, — вервольф в очередной раз макнул его в воду.
— И он об этом знает, — я осторожно убрала его руку с затылка парня. — Успокойся, ничего непоправимого не случилось. Поверь, он уже не повторит такую ошибку.
— Конечно, не повторит, если я ему голову откручу.
— Не надо. Пойдем, ему и так плохо, — я легонько толкнула вынырнувшего Трэса в сторону Неранов и потянула магистра за руку к берегу. — Он сам себя наказал. Тебе такое разве не знакомо? Когда натворишь что-нибудь, от чего потом стыдно и тошно, и вообще умереть хочется. И, кажется, если бы наказал кто, то стало бы хоть немного легче… Но не становится, потому что будешь ненавидеть себя всю жизнь за это… И не исправить уже ничего… Потому что он умер…
— Тебя бы головой макнуть, — Ворх взял уже меня за затылок, но нет, не макнул, а прижал к себе, потому что я уже заливалась слезами. — Да, знакомо. Тебе, вижу, тоже. Расскажи, станет легче.
— Я с отцом поругалась прямо перед тем, как он погиб, — всхлипнула я. — Мне было так стыдно за то, что я сказала… И теперь я уже никогда не смогу попросить прощения за это.
— Думаю, он простил тебя сразу же.
— Нет. Такое нельзя ни простить, ни забыть. Через год после исчезновения Андрея я хотела поступить в Школу магии, но отец категорически запретил. И я сказала ему, что лучше бы я была приемной, потому что родной отец точно понял бы меня и отпустил. А теперь, наверное, я и вправду была приемной… Как же больно я ему сделала…
— Простил, не сомневайся, — вервольф приобнял меня за плечи и развернул к берегу. — Пойдем, пока я не вернулся к воспитанию этого выхухоля.
Братцы-некромантцы мялись на берегу с мокрым как квач Трэсом и неловко отводили глаза, будто стали свидетелями чего-то, не предназначенного для их глаз. Они не знали об этом позорном моменте моей жизни.
— Простите, — я остановилась рядом с ребятами, — мне жаль, что вы это слышали.
— Герка, ты не виновата, — замялся Ири. — Это мы плохие друзья, раз не знали о тебе всего. Ты ведь всегда в курсе наших терок с родителями и поддерживаешь в трудную минуту.
— Это было давно и это нельзя исправить. Так что забудьте, — махнула я рукой, утерла глаза и пошла обратно к дому. Там еще потрепанную Дашку поругать надо.
— А что натворил ты? — особо не ожидая ответа, полюбопытствовала я у поравнявшегося со мной Ворха.
— Я предал женщину, которую любил больше жизни, — через пару секунд колебаний ответил он. — Причинил боль и бросил. Просто сбежал, потому что боялся увидеть то, что натворил.
Я тяжело вздохнула и уставилась под ноги, так как на порог соседнего дома как раз вышла Зора и с волнением смотрела на приближение мокрого и малость побитого сына.
— Кажется, я понимаю тебя, — я все же заставила себя поднять голову и смотреть прямо. — Когда-нибудь она обязательно простит. Наверное, тебе просто стоит поговорить с ней честно. У тебя, во всяком случае, есть такая возможность.
— Ты такая неопределенная, что меня это порой пугает, — как-то странно покосился на меня вервольф. — Вот вроде ненавидишь, но помогаешь. Обижаешься, но сочувствуешь. Боишься, но соглашаешься. Это немного сбивает с толку.
— Меня тоже, — я остановилась на крыльце и оглянулась на понуро плетшихся следом парней. — Раньше все было прямолинейным и черно-белым, как они. А с тех пор, как Риен разбудил моего Зверя, все как-то резко стало запутанным и серым. Я чувствую себя шизофреничкой, но я над этим работаю.
— Ты привыкнешь к тому, что Зверь не всегда с тобой согласен, — магистр тоже оглянулся. — Иди, помоги Дарье, а я здесь разберусь.
— Хорошо, — я вошла в дом и сразу направилась на второй этаж. Такая мелочь, как мокрая одежда меня не волновала.
Дашка спала, свернувшись клубочком, а рядом сидел Рур и водил над ней рукой с пучком какой-то травы, подозрительно похожей на обычную петрушку.
— Вы целитель? — на всякий случай уточнила я.
— Нет, я шаман, — проникновенно, как совсем тупой, напомнил Рур, лукаво улыбаясь. — У нас совсем другие методы. Мы общаемся с душами и духами, а уже они помогают живым. У твоей подруги ранена душа. Меньше, чем тело, но эта рана опаснее, она будет расти и поглотит всю ее душу, если ее не вылечить.
— Вы ведь поможете, да? — я села на соседнюю кровать, где тихонько сидела Айна с Дашкиной заживляющей мазью.
— Я уже помогаю, — он продемонстрировал пучок петрушки и вернулся к своему занятию. — Тебе тоже не мешало бы подлечиться. На твоей душе есть шрамы, которые кровоточат и не дают тебе разбить собственную скорлупу страха.
— Я как-нибудь справлюсь. Главное, вылечите Дашку, пожалуйста.
— Не волнуйся, вылечу. Айна, идите вниз с Герой, пусть она отдохнет перед церемонией.
Я не стала спорить и спустилась вместе с женщиной, послушно выпила чашку липового чая и легла в ее комнате. На душе скребли кошки, массово полезшие из растревоженных ран. Я давно не вспоминала отца, и чувствовала себя виноватой за это. Я не знала, где Андрей, не могла его найти, и страдала от этого. Я старалась держаться нейтрально к Ворху, но мне болело сердце каждый раз, когда я узнавала об очередной его лжи. И как мне вообще с ним нормально общаться, если какая-то нездоровая часть меня любит его? Да, он оказался неженат, но ведь у него есть любимая женщина и просто женщина, на кой ему еще и проблемный ребенок, которым он меня считает? Это больно. И вообще, если уж быть с собой честной и верить логике, то проще всего ему было бы кормить артефакт незаметно, если бы он тогда в больнице не отшатнулся от меня. Какая ему, по сути, разница, чем вызвана моя тяга, если это на руку? Спал бы со мной и кормил артефакт в любое удобное время. Но нет, даже для дела он на это не пошел, значит, я ему действительно настолько неприятна. Хотя, спасибо ему за это, не так больно было узнать правду.
— Поспала бы ты, — в очередной раз заглянувшая ко мне Айна поняла, что я просто второй час лежу и смотрю в потолок. Она бросила взгляд на мою шею и удивленно изогнула бровь, — Или еще что-то случилось, о чем я не знаю?
— Нет, что Вы, — я поспешно поправила снова распустившуюся шнуровку, пряча старый шрам на левом плече. — Это очень старая история.
— А эта история поновее, да? — она со снисходительно улыбкой указала на правое плечо.
— Да, — я смутилась и отвернулась к стенке. — Ничего страшного, на мне быстро заживает.
— В стаю пришли Ирва и Уфн. Раз уж ты не спишь…
Я тут же вскочила, обрадованная новостью, и побежала искать их. На улице было как всегда немноголюдно. Вернее, немногооборотнево. Я оглянулась, подумывая, откуда бы начать поиски, но ко мне подбежал и ткнулся носом в руку светло-серый щенок, довольно крупный, но все же щенок.
— Эй, ты чей такой хороший? — по магическому фону я понимала, что это оборотень, но опознать его все равно не могла.
Щенуля привстал на задние лапки и вздрогнул всем телом, начав трансформацию. Пара секунд, и передо мной уже стояла Вару, улыбаясь во все зубы и поправляя светлое платьице:
— Привет! Как Даша?
— Нормально, — я смутилась, было неловко, что она в курсе таких вещей.
— Да ты не переживай, — махнула ручкой малышка будто на все сразу.
— За Трэса я теперь больше переживаю, — хмыкнула я, взяла ее за руку и просто побрела вперед по тропинкам.
— Они сами разберутся. Все в итоге будет хорошо. Ты Уфна ищешь? Пойдем, покажу, где он.
— Пойдем, — обрадовалась я.
Кай рванула вперед, заставив и меня бежать.
— А почему мы так спешим? — удивилась я.
— Чтобы ничего интересного не пропустить!
— Резонно, — согласилась я.
В одном из домов на самой окраине царил полный бардак. Из окна на втором этаже летели перья, все двери были нараспашку, оттуда доносились крики и беготня. И грозный рык.
— Бушует, — усмехнулась Вару. — Иди, успокой.
— Почему вечно я успокаиваю? — возмутилась я.
— Потому что можешь.
Я тяжело вздохнула и вошла. Первым в глаза бросился Уфн в частичной трансформации, крушащий стол. Вторым в поле зрения оказался рослый блондин с разбитым в фарш лицом и явно сломанной правой рукой, за этим самым столом и пятившийся к противоположной двери. А третьей оказалась Ирва с ссадиной на скуле и немного припорошенная перьями, все произошедшее своим видом и пояснив. Ну и пару свидетелей из соседей, не спешивших вмешиваться, судя по всему.
— Рис! — я бросилась наперерез здоровяку. — Рис, прекрати!
И практически повисла на его руке. Горилл замер, смерил меня хмурым взглядом, поставил на пол, развернул и подтолкнул к двери.
— Ну уж нет, — я повернулась обратно и встала на обломках стола. — Вот убьешь его, потом стыдно будет. И да, я помню, какие вы шовинисты, но ты ведь не будешь злиться на сестру? Мин, это кто? — кивнула я через плечо на блондина.
— Отец, — тихо ответила она, боясь двинуться с места.
— Ну, не будешь же ты тестя убивать, в самом-то деле, — возмутилась я. — Даже если он абсолютный мудак.
Сзади раздалось шипение.
— А Вы, уважаемый, — процедила я, едва сдерживая ругательства, — не смейте поднимать руку на Мин. А то я и вторую для симметрии предложу Вам сломать, а он совсем не против, — я кивнула на Уфна. — В чем дело вообще?
— Спуталась с этим… И посмела заявиться домой, нарушив волю родителей, — шипел папаша.
— Ну, предположим, воля Ваша так себе. А Уфн просто прелесть, особенно когда его никто не злит, так что начинайте гордиться зятем. И радоваться за единственную, между прочим, дочь.
Папаша немного стушевался и опустил глаза.
— Серьезно, не Вам же жить с Уфном, так и не вмешивайтесь. Не один Ваш клан в плачевном состоянии, так что хватит мучить дочь. Кстати о плачевном. Давайте целителя позову, а то с такой… физиономией на свадьбе стоять будете.
— Много ты понимаешь, соплячка, — он отвернулся, поднял чудом уцелевший стул и устало на него опустился.
— В физиономиях? Не визажист, конечно, но это явно не норма.
Отец Ирвы фыркнул и утер стекавшую по щеке кровь:
— Мы все просто прекратим существование. Души слишком долго ждут перерождение, они забывают о своем прошлом и растворяются в Эфире.
— Со своей стороны обещаю сегодня очень постараться на обряде, раз уж я названная сестра этого здоровяка, — я обернулась и погладила уже успокоившегося горилла по руке. — А там уж, как оборотни говорят, пусть им поможет святая праматерь. Нечего руки распускать, Ваша дочь сделала все, что могла. Дайте Вы ей жить спокойно. Раз все вырождаются, то какая уже, в сущности, разница?
— Я пытаюсь спасти наш клан!
— Вы пытаетесь угробить дочь. Хватит, — я подошла и положила мужчине руку на плечо. — Хватит уже. Вы сделали то, что считали нужным, но были неправы. Признайте это и идите дальше. И прямо сейчас идите к целителю. А я тут помогу.
Он уже собирался возразить мне, но, подняв голову, бросил взгляд мне за спину и передумал. Молча поднялся и вышел.
Я оглянулась, уже зная, кого там увижу. Ну конечно, кто ж еще может так действовать на окружающих, если не Ворх.
— Опять ты… — начал он, но я перебила.
— Да-да, лезу в разборки мужчин… Но мне кажется, это было вполне обосновано.
Магистр смерил меня недовольным взглядом, но промолчал. Он подошел к уже нормальному, но крайне мрачному Уфну и что-то очень тихо у него спросил. Горилл кивнул и вышел за отцом Ирвы.
— Надеюсь, обойдется без кровопролития? — полюбопытствовала я.
— Разумеется. Отведи ее к нам домой.
Я как-то неожиданно смутилась от такой формулировки, да и пума странно поглядывала на рубашку.
— Идем, — я махнула ей рукой и вышла, аккуратно переступая обломки. — Надо ведь привести тебя в порядок. А где твоя мать?
— Она ушла к сестре, отец ее сразу отправил, как мы пришли, — вздохнула Мин. — Спасибо, что спасла отца. Он… резковат, но я все равно его люблю.
— Да ладно, чего уж там, — отмахнулась я и подхватила подбежавшую Кай на руки. — Просто не хотела, чтобы обряд сорвался.
— Врет, — тут же сдала меня малышка. — Пойдем к бабушке скорее, Даша проснулась.
— Как же тяжело все знать, — вздохнула я.
Вечер неумолимо приближался, отводя на задний план и происшествие с отцом пумы, и разъяснительную беседу с Дашкой, и успокоение Трэса. И вот час икс настал, в свете заходящего солнца Ирва в расшитом золотой нитью белом платье в пол никак не была похожа на охотницу и оборотня. Она была просто счастливой девушкой, невестой с венком из полевых цветов, особенно шедших к ее светлым волосам.
— Ты очаровательна, — Айна поправила ее распущенные волосы и бросила на меня неодобрительный взгляд, так как я осталась единственной женщиной в рубашке и джинсах.
— Это слишком для меня, — я покачала головой.
— Пожалуйста, не будь хоть здесь белой вороной, — не оставляла попыток и ведьмочка.
— Гера, ну всего ведь на пару часов. Ради Риса, ты ведь его сестра, — применила Ирва тяжелую артиллерию.
Хорошо хоть Вару отправили к матери, а то еще и она предсказала бы чего-нибудь, всенепременно связанного с платьем.
— Вы там готовы? — в окно постучал Хар. — Солнце садится, пора начинать. А то некроманты ваши опять на кладбище рвутся, все пропустят.
— Мы-то готовы, а вот Тис не хочет рубашку Рема снимать, — наябедничала Айна. — Видать, действительно сильно любит, ты был прав.
Рубашка тут же полетела в окно, а я, задыхаясь от негодования, путалась в проклятом сером платье.
— Ну вот, а Вы говорили, не сработает, — усмехнулась ведьмочка и тут же увернулась от моего пинка, слабого и медленного из-за длинной юбки.
Всю дорогу до озера я путалась в длинной юбке, дулась и демонстративно молчала, вызывая этим подхихикивание остальных. На месте проведения обряда по-прежнему было волшебно, я с трудом сдержалась, чтобы не поймать пару светлячков, так и сновавших вокруг и подсвечивавших все мягким нежным светом.