Трэс пошатнулся и осел на траву, с трудом сдерживая рвущегося наружу Зверя.
Я поднялась и пошла в дом, несмотря на окрик Ворха. Айна со скорбным видом стояла около кровати, над которой колдовал Эйлариен, одетый непривычно по-домашнему. При моем появлении полуэльф обернулся и кивнул мне.
— Бери мою кровь, — я подошла и протянула руку, стараясь не смотреть на белую как мел Дашку. — У нас обеих четвертая положительная группа.
— Герочка, не нужно, не думаю, что тебе стоит…
— Бери. Я знаю, кто я такая. Раз я проводник магии, то, наверняка, и кровь моя ей не повредит.
Ректор смерил меня очень странным взглядом:
— Ты не знаешь про ведьм?
— Что именно? — я все же бросила взгляд на подругу. Она потеряла много крови и теперь держалась на грани жизни и смерти.
— Что твоя кровь во много раз усиливает природные способности ведьм.
— Святая праматерь, — Айна села на соседнюю кровать. — Да ты никак бурая? Как же это так…
— Тогда тем более, — я настойчивее подсунула ему руку под нос.
Он колебался всего секунду, после чего осторожно прокусил вену на запястии мне и Дашке, соединил раны и прошептал заклинание, позволяющее перелить кровь.
Я пошатнулась и схватилась за изголовье кровати уже через минуту, зато ведьмочка порозовела и даже приоткрыла глаза. А по ее разорванному плечу заструился темно-красный узор метки. В ту же секунду в комнату ворвался Трэс, прижимая руку к груди, на которой под окровавленной шнуровкой шевелится и расползался с груди на плечи такой же рисунок.
— Все, ласточка моя, отдохни, — Риен разъединил наши руки и остановил кровь, поднялся, придерживая меня за плечи. — Пусть они побуду вдвоем, а тебе нужно прилечь.
— Спасибо, — только и смог сказать парень, пропуская нас из комнаты.
Айна и Риен помогли мне спуститься, меня здорово мутило, но я старалась не шататься из последних сил. В дверях стоял молчаливой статуей негодованию Ворх, наведя меня своим видом на мысль о позорном бегстве через окно. Однако гнев оказался не на мою голову.
— Выйдем на минуту, — кивнул вервольф ректору на дверь.
Полуэльф усадил меня за стол, где притихшие некроманты уткнулись в кружки с чаем и лишь глазами стреляли в присутствующих, и вышел вслед за магистром на улицу. Оттуда тут же донесся короткий звук удара и все затихло. Мы переглянулись.
Риен вернулся с совершенно невозмутимо видом, залечивая сломанный нос на ходу:
— Ну что, уважаемая Айна, угостите старого друга своим целительным липовым чаем? А то Ваш непутевый сын решил мне здоровье немного подорвать.
Женщина бросила на вошедшего следом сына гневный взгляд и принялась накрывать на стол.
— А кто такой выхухоль? — полюбопытствовал ректор, получив свой долгожданный чай. — И почему только кусок от него?
Я поперхнулась и закашлялась, а братцы-некромантцы дружно застучали зубами о края кружек, беззвучно хохоча.
— Это такое… очень… м, милое животное в моем мире, — постаралась сгладить ситуацию я, отчаянно краснея.
— Тогда в чем суть оскорбления? — недоумевал полуэльф.
— В интонации, — я не выдержала и тоже спряталась за краем кружки, тем более что меня мучила жажда после переливания.
— Тогда я очень оскорблен, — Риен повернулся к Ворху.
— Рад за тебя, — буркнул тот.
В дом вошли шаман и Хар, обвели нас всех исключительно усталым взглядом и сели за стол:
— Он здесь? — Хар даже говорил шепотом, настолько он был подавлен.
— Наверху. Все хорошо, девочка жива и даже метка появилась, — успокоила его мать, бросила на меня благодарный взгляд и продолжила, — Эйлариен ее спас, а Гера благословила, дала свою кровь.
— Спасибо, — кивнул мне шаман. — Я отказал им в ритуале, потому что девушка не была готова физически. Человек за неделю-две до обряда должен получить кровь оборотня, чтобы тело адаптировалось для метки. Но разве же они слушали? Убежали. И вот результат.
Альфа уронил голову на руки и тяжело вздохнул:
— Чем он только думал…
— Себя вспомни в его годы. Вот тем же и думал, — Ворх закурил и отошел к открытому окну. — Сам же не лучше был, а теперь удивляешься, в кого он такой вырос.
— Ну разумеется, один ты у нас безгрешен, — огрызнулся он.
— Прекратите, — Айна стукнула кулаком по столу. — Просто порадуйтесь, что все обошлось. Вам этого мало?
— Поистине мудрая женщина, — Риен кивнул. — Молодые, горячие, набедокурили. Но все закончилось хорошо, так что давайте порадуемся за них.
— Мы и рады, — согласилась я и повернулась к некромантам. — У вас есть третий гамак? Я тоже лучше на кладбище посплю, там спокойнее, никто не будит каждую ночь.
— Сидеть, — рыкнул Ворх, — все трое. Из дома не выходить.
— А в туалет? — уточнил Ири, но тут же стушевался под строгим взглядом, — да ладно, не очень-то и хотелось, потерплю.
— Вы двое, марш спать. Гера, останься.
— Ну вот вечно так, — возмутилась я, — как спать, так кто-нибудь другой, а как остаться на разборки, так обязательно я.
— Тис, не ерничай. Мама, иди тоже отдохни, ты устала, — ненавязчиво спровадил магистр и Айну.
Как только женщина ушла, Риен достал из кармана маленький пузырек и протянул его мне:
— Это сильное успокоительное, оно поможет тебе лучше спать и меньше волноваться, чтобы немного, — он оглянулся на Альфу и шамана, — немного уменьшить колебания ауры.
Я осторожно взяла из его холодных пальцев темный сосуд, повертела его в ладони.
— Не надо, не пей, — вдруг раздался тихий шепот за спиной.
Я вздрогнула и оглянулась, но там никого не оказалось.
— Что такое? — сразу насторожился Ворх.
— Ничего, — соврала я. — Сквозняк, наверное. Спасибо, но я воздержусь.
Я протянула зелье обратно, но полуэльф покачал головой:
— Пусть будет у тебя, вдруг передумаешь. Это для твоей же пользы, ласточка моя.
— Что, и ее уже довел? — мрачно поинтересовался Хар у брата.
— Вот не можете вы не сцепиться каждый раз, как видитесь, — одернул их Рур.
— А можно и я спать пойду? — я с надеждой глянула на Ворха. — А то утро уже скоро, а мне вторую ночь спать не дают, работать на благо стаи заставляют, еще и бегать по лесу в поисках проблем.
— Подожди, пожалуйста, — попросил Хар. — Спасибо тебе, что спасла сына и его женщину. И спасибо за то, что спасла всю стаю от вырождения. И за то, что спасаешь этого паршивца, тоже спасибо, — кивнул он на Ворха.
— Слушайте, Вы слишком много мне приписываете, — смутилась я. — Я ведь ничего особенного не сделала.
— Ты подарила нам всем надежду. Это гораздо больше, чем мы могли желать.
Я почесала засвербевшие лопатки, бросила взгляд на пузырек успокоительного, но все же не решилась, убрала его в карман.
— Все, хватит, Герочка вымотана, ей и вправду пора отдохнуть, — спас меня Риен.
— Да, спасибо, — я вздохнула с облегчением и поднялась. — И не переживайте за Трэса, Хар. Он очень ответственный мальчик, и он гораздо серьезнее, чем Вы, вероятно, считаете.
Тут все дружно хмыкнули.
— Не стоит так реагировать. Да, они поступили очень глупо, не спорю. Но на то наверняка есть причины. Будьте к ним снисходительны, они учатся на ошибках.
— Я тебя услышал, — кивнул он.
— Спасибо.
Я уже собиралась идти наверх, но поняла, что мне там явно нечего делать.
— Пойдем, — Ворх будто прочитал мои мысли и развернул меня на сто восемьдесят градусов, подтолкнул к двери своей комнаты.
Я замялась всего на мгновение, но усталость, недосып и потеря крови взяли верх.
— Леший с тобой, — вздохнула я и обернулась через плечо к оставшимся на кухне, — доброй охоты.
Комната была настолько же аскетична, как и другие наверху. И ни единой личной вещи, кроме печально знакомой мне рубашки, висевшей на спинке кровати.
— Ложись, — магистр подтолкнул меня к кровати.
Я скинула кроссовки, легла и свернулась калачиком на одеяле. Слабость накатывала все сильнее с каждой минутой, сейчас мне казалось, что подъем на второй этаж я уже не осилила бы.
Ворх осторожно, чтобы не потревожить, лег рядом и сунул руку мне под майку на спине, кормя артефакт своей кровью, благо размер кровати вполне позволял.
— Не сегодня, я слишком устала, — пробормотала я и попыталась скинуть его ладонь.
Мужчина фыркнул и рассмеялся, но руку не убрал, напротив, еще и легонько качнул меня:
— Повернись ко мне, так неудобно.
Я вздохнула, но не стала спорить, просто развернулась под его рукой и уткнулась лбом ему в плечо, тут же уснув. Могу ведь я хоть одну ночь, даже не целую, а только под утро, побыть слабой и просто довериться хоть кому-то. И плевать, что ему неприятно, потерпит немножко, зато мне сейчас все нравится.
Спала я как убитая, так что не знала, выходил ли вервольф, или нет. Но проснулись мы снова сплетшись в тесный клубок. Я открыла глаза и лежала тихо, не двигаясь, чтобы не разбудить Ворха, уткнувшись ему в шею, и рассматривала шрамы на ней. Бледные, неровные. А на моем плече лежала обожженная рука с четырьмя пальцами. Все-таки спящим он мне действительно больше нравился. Лежит, молчит, не подкалывает, не ругается, не издевается, только обнимает. Просто идеально. Я не удержалась и тяжело вздохнула.
Ворх тут же вздрогнул и сильнее сжал руки, уткнулся носом мне в волосы. Я замерла, боясь, что он проснулся. Но нет, спустя мгновение он снова ослабил хватку. Тогда я попыталась очень медленно и осторожно вылезти из-под его руки. Я сползала все ниже и ниже, пока не освободилась из захвата. Сев и оценив обстановку, я вынуждена была признать, что я в ловушке: с одной стороны стена, с другой спящий магистр, с третьей и четвертой бортики кровати. Как ни печально, но через Ворха перелезть легче, чем через высокое изножье кровати.
— Засада, — едва слышно шепнула я и принялась за акробатику, стараясь не коснуться спящего мужчины.
— Не сегодня, я слишком устал, — усмехнулся он и открыл глаза.
— Что? — не поняла я, замерев на месте.
— Ничего, — Ворх легко перекинул меня на другую сторону. — Как ты?
— Отлично. Если не считать, что вторую ночь подряд просыпаюсь со своим деканом. Что-то мне подсказывает, что это тоже неприлично даже для «трогательных», как это Дашка называет, оборотней, — я потянулась на ходу и вышла из комнаты, обтянула задравшуюся в процессе майку.
И наткнулась на пять пар заинтересованных глаз.
— Доброго утра, — поздоровалась я с завтракавшими сокомандниками, Айной, и нервно оглянулась на вышедшего следом магистра в весьма помятом виде.
— И вам доброго, — отчего-то разулыбалась женщина.
— Как вы двое? — я села напротив Дашки и Трэса, буквально не выпускавших рук друг друга.
— Хорошо, спасибо, — подруга сияла счастливой улыбкой. — Все замечательно. Только очень непривычно.
— Зачем вы это сделали? — прямо спросила я.
Трэс опустил глаза:
— Молодняк призвали. Я испугался, что уже не смогу уйти из стаи.
— А я не хочу уходить без него, — ведьмочка положила голову своему уже мужу на плечо. — Я лучше брошу учебу, дом, родителей, но без него я жить не хочу.
— Боже мой, да вы всего две с лишним недели знакомы! — ужаснулась я. — А это теперь на всю жизнь.
— А чего время зря тратить, если мы рождены друг для друга? — Трэс заглянул под рубашку на свою грудь, уже сплошь покрытую рисунком, перевалившим через плечи и начавшим спускаться на руки, насколько это было видно через тонкую ткань.
— Идиоты, — прокомментировал Ворх, но совершенно беззлобно, за что тут же получил подзатыльник от матери.
— Много ты понимаешь в романтике, — укорила она.
— Ровным счетом ничего, — согласился он. — Только это глупость, а не романтика. Ну да ладно, живы остались, и на том спасибо.
— А где Риен? — я поняла, что спасителя-то и нет за столом.
— Ушел ночью, — ответила Айна и бросила настороженный взгляд на сына, — а что?
— Просто любопытствую, — пожала плечами я.
— Чай нравится тебе эльф-то? — усмехнулась она, но как-то невесело.
— Не, Герка не любит идеальных мужчин, — сдал меня Ири, дожевав кусок пирога.
— Ага, ей больше нравятся всякие суровые и брутальные, со шрамами, — хихикнул Ари.
Я едва не поперхнулась только заваренным кофе:
— Огребете у меня, — пригрозила я шутникам.
— Да ладно тебе, Герка, мы же только за, — Ири сразу отодвинулся от меня. — Тем более Айна тебя уже благословила.
Я не удержалась и выбила у обоих братцев-некромантцев стулья из-под пятых точек заклинанием. Но упавшие, облившиеся чаем и стянувшие за собой на пол половину содержимого стола Нераны только хохотали. А Ари так и вовсе умудрился, падая, схватить из блюдца порезанное яблоко и запустить его фейерверком по всей кухне.
— Вот охламоны, — вздохнула Айна с улыбкой. — Зато кушают хорошо. А вы вечно где-то пропадаете. Ладно еще мой балбес уже взрослый, но ты-то, Гера, еще растешь, тебе нужно здоровой быть.
— Именно, тебе еще рожать, — поддакнул Трэс, — я все еще жду братика и сестричку.
— Если Вару не ошиблась, то у тебя будут два братика и сестричка. Не благодари, — я демонстративно отряхнула руки. — Я старалась.
— За это отдельное спасибо, — парень улыбнулся.
— А пока твои родители обезврежены тройней, беги обратно в Школу, — Ари поднялся, кряхтя.
Как только братцы убежали на кладбище, а счастливые молодожены ушли мириться с родителями жениха, я стала собирать посуду со стола.
— Да брось, моя хорошая, отдохни, — отмахнулась Айна.
— Мне не сложно, разрешите Вам помочь.
Ворх наблюдал за мной пару минут, пока пил чай, а потом тоже поднялся и взялся вытирать помытую мной посуду. Потянувшись за очередной тарелкой, он коснулся моей руки. Мое левое плечо будто током дернуло, заставив меня резко отшатнуться, прижав ладонью болезненное место.
— Ай, — я дернулась назад, наткнувшись спиной на печь.
Теперь уже огнем полыхнуло совсем другое место. Аккурат на уровне моей многострадальной попы оказалась раскаленная железная дверка.
— Святая праматерь! — тут же подскочила ко мне Айна. — Я ж с утра печь растопила, поставила обед томиться. Нужно ожог обработать.
Я, едва сдерживая слезы от боли, оглянулась на предательскую дверку. На ней красовалась ажурная кованная волчья морда в оскале.
— Ну вот, клеймо, — я тронула пострадавшее место, оно отозвалось уколом боли.
— Покажи, нужно залечить, — потянулся ко мне и магистр, но я отшатнулась от него, едва не получив симметричное клеймо.
— А больше ничего тебе не показать?! Как-нибудь сама справлюсь!
— Да что б я там нового увидел, — фыркнул он.
— Вот у ведьмы своей и смотри, — разозлилась я, особенно раздраженная из-за боли, увернулась от рук Айны и побежала наверх, прихрамывая.
Шорты и белье я сразу определила на выброс, а вот пятую точку было жалко. Не в том смысле, что ее нужно было выбросить. Просто ожоги целители залечивали своеобразно. Срезали поврежденный участок кожи и наращивали новый.
— Ай, не так и страшно, — сообщила я оскаленной красной морде на моей филейной части, видя ее с трудом, и принялась густо наносить заживляющую мазь из Дашкиной сумки.
А после и вовсе легла на теперь уже свободную кровать на живот и тяжело вздохнула о своем патологическом невезении. Все-таки, мне лучше вообще с места не двигаться, иначе я притягиваю всевозможные неприятности. Хотя, и это не выход, тогда просто потолок на меня обрушится.
Я нащупала в кармане испорченных шортов пузырек с успокоительным. Повертела его в руке, глядя на переливы света на узких гранях стекла.
— Не надо, — снова услышала я тихий шепот.
— Почему нет? — спросила я.
Но ответа так и не последовало. Я тяжело вздохнула и потянулась за скомканным и брошенным в угол еще вчера платьем. Что бы еще из одежды сейчас не потревожило ожог, я банально не знала. Зато в платье были карманы, в один из которых я и определила флакон. Так, на всякий случай. Вдруг и вправду придется выпить.
Вниз я спускалась в самых расстроенных чувствах. Я остановилась у двери на кухню, где хлопотала у печи Айна.