— Тебе нужно будет попасть в сам Форт Стрелы. Хозяин этого дома или сам проведет тебя туда, или даст надежного провожатого. В Форте ты не должен будешь скрывать, что ты мэйр. Даже наоборот, ты будешь говорить об этом открыто. Радэнцы всегда интересовались магами, особенно мэйрами. Об этом почти никто не знает, но это так. Я слышал, что они нужны им для защит северных границ от какой-то напасти. В любом случае, Радэн для тебя, мой мальчик, будет самым лучшим и безопасным вариантом.
Одна из штор, закрывающих окна второго этажа, дрогнула. Вальдэн, заметив это, кивнул своим мыслям и увлек Дьюса в сторону. Мэйры продолжили путь.
— Там, на площади… — Вальдэн понизил голос до шепота, чтобы их не услышали посторонние. — Зачем ты вмешался?
— Простите, учитель, — заметно смутился Дьюс, отвечая шепотом по примеру старика. — Та девочка… Она бы погибла.
— Ну и что? — тон мэйра был равнодушен и сух. Юноша смутился еще сильнее, но все равно продолжил стоять на своем, несмотря на явное недовольство наставника.
— Это ребенок…
— Дети гибнут каждый день! — хмыкнул старик, украдкой следя за реакцией ученика. — Всех ты не спасешь. Да и зачем тебе это?
— Я не могу объяснить, учитель, — сказал Дьюс после недолгих раздумий. К тайному удовольствию старика, его голос стал тверже, а смущение исчезло. — Я захотел ее спасти. Если это в моих силах, почему мне это не сделать?
— Потому что у каждого твоего поступка есть последствия, — морщинистая рука Вальдэна крепко сжала плечо ученика. — Тебе не суждено знать, спас ли ты этого ребенка от легкой и мгновенной смерти, чтобы позже он умер в жутких муках и страданиях. Это те последствия, которые ты не можешь просчитать. Но ты должен знать. Они есть.
— Я слышал голоса в голове. Они радовались смерти ребенка, — задумчиво ответил Дьюс, недовольно хмурясь собственным мыслям. — Хотели ее и пытались остановить меня.
— Голоса слышим мы все, — отмахнулся арк-мэйр, — такая уж цена у нашей магии. Но подчиняться им или нет — решать только тебе. И если ты захотел спасти того ребенка, и спас вопреки всему — это твое решение. Но есть и такие последствия, которые ты обязан просчитывать наперед.
— Так я поступил правильно? — спросил Дьюс, уже догадываясь, куда клонил его учитель.
— Правильно, неправильно — это не важно! Только ты решаешь, как поступить. Но, вмешавшись, ты поступил опрометчиво! — рука наставника сжала плечо Дьюса, словно тиски, причинив тому боль, но юноша даже не вскрикнул, только закусил губу. — Всемогущий Тан Орбиз! Сразу заметай следы! Не мне тебя учить основам! Магия мэйров оставляет свой неповторимый след, по которому тебя могут выследить. Конечно, и на такой вариант у меня был план, но, к нашей удаче, он не понадобился. А что сделал ты? Героически скрылся в толпе от любопытных глаз? Запомни, Дьюс, всегда есть такие глаза, которым толпа — это вовсе не помеха. И тем более, здесь, в Диссе!
Вальдэн остановился и огляделся по сторонам. Они ушли от центра города и сейчас стояли недалеко от Западных Ворот высокой стены, отделяющей Белый Город от Трущоб, через которые пришли несколько часов назад.
— Если мне не изменяет моя стариковская память, — проворчал Вальдэн, — через два дома должен быть маленький трактирчик с прекрасной едой и хорошенькими служанками, к которым у тебя оказалась довольно милая слабость. До встречи у нас есть еще немного времени. Ты попялишься на девичьи прелести, а я вкусно отобедаю, а заодно покажу тебе кое-что.
Мэйры зашли в небольшое опрятное здание с вывеской «Пивной Бочонок Дядюшки Бо». Они расположились за одним из столиков вдоль стены, напротив входа. Трактирщик за стойкой наметанным глазом определил по внешнему виду их платежеспособность ниже приемлемой, но ни одной служки в зале не было, а строгие правила приличного заведения, к которым относился «Пивной Бочонок», запрещали томить любого клиента ожиданием, поэтому он сам подошел к их столу, кляня про себя нерасторопность прислуги.
— Здравия, господа, чего изволите? — бросил трактирщик, с усилием выдавливая из себя толику дружелюбности. Он уже был готов, что посетители что-то закажут, но узнав о стоимости, тут же предпочтут уйти в более доступное заведение.
— Подай нам достойную еду, прославившую ваше заведение даже за пределами Давора, и никакого вина, только воду, — заказал Вальдэн и, опережая открывшего рот мужчину, положил на край стола пару серебряных монет, которые тут же исчезли в руке трактирщика.
— Будет сделано, господа! — улыбнулся враз подобревший мужчина, которому перепали за пару десятков шагов приличные чаевые, и вернулся к себе за стойку, прикидывая в уме, какую из шлюшек посимпатичнее ему сегодня снять в портовом борделе.
Медленным движением руки, со стороны больше похожим на потягивание уставшего старика, Вальдэн создал вокруг них полог тишины и протянул Дьюсу сложенный лист пожелтевшей бумаги. Дьюс молча развернул его и начал изучать написанное. Чем дольше он углублялся в текст и несколько грубых схем по краям, тем большие тени сомнения ложились на его лицо.
— Учитель, — поднял растерянный взгляд на Вальдэна его ученик, — вы уверены, что…
— Дьюс, запомни это заклинание наизусть! Когда я скажу тебе, именно в этот момент, ты должен будешь его сотворить, — голос Вальдэна был твердым, а сам арк-мэйр — собранным и серьезным. — Это очень сильное заклинание разрыва, как ты уже мог понять. Не задавай лишних вопросов. На многие из них у меня попросту нет ответов. Сразу скажу, после этого заклинания ты не сможешь колдовать несколько дней, поэтому не пугайся. Способности и сила постепенно вернутся. Применив его, ты выполнишь свою часть договора со мной и будешь свободен. Твое обучение закончится. Беги в тот погорный дом, а дальше действуй на свое усмотрение. Я бы советовал тебе как можно скорее покинуть Диссу и отправляться в Форт Стрелы.
Дьюс внимательно смотрел на наставника, старческое лицо которого было полно непоколебимой мрачной решительности.
— А что будет с вами? — спросил он внезапно осипшим голосом.
Вальдэн немного подался вперед, навстречу растерянному ученику. Пришло время открыть своему помощнику еще одну тайну.
— Помнишь ли ты историю Тьюссалей?
Вопрос был столь неожиданным, что Дьюс замешкался с ответом. Но годы ученичества быстро взяли свое, и ответ сам возник в его перемешанных и запутанных мыслях.
— Древний народ, живший более тысячи лет назад, — пробубнил юноша заученный во время обучения в Училище текст. — Погибли в магической войне, породив природную катастрофу, которая стерла три четверти всего живого с лица земли. Ходили слухи, что у них было много последователей, но никто не приблизился к ответам на вопросы об их могуществе.
— Общие слова без конкретики, которые скормили нам погорские летописцы, когда мы осторожно спросили у них о прошлом, — брезгливо отмахнулся мэйр, так, словно отгонял огромную надоедливую муху. — Дали нам крупицу, которая оказалась сказкой. Или враньем. Кому как больше нравиться называть их небылицы.
— Других источников нет, — растерянно пожал плечами Дьюс. — Они были единственными, кто пережил катастрофу и сохранил историю тех событий до нашего времени.
— Если бы! Есть еще источники…
— О других мне ничего не известно, учитель, — Дьюс не понимал, куда клонит старый мэйр. — Да и к чему все эти мифы и легенды? Что вы хотите этим сказать?
— История рассказывает нам об ошибках прошлого. Служит нам ориентиром для избегания повторения ужасных поступков и деяний. История, мой мальчик, это мощное оружие. Сама по себе она, в принципе, безвредна. Ведь всем же интересно, что было в мире до них? А еще раньше? А с чего все начиналось? История способна ответить на подобные вопросы. Может показать, что путь, который ты хочешь выбрать, не приведет тебя к цели, а может, напротив, укажет быструю и легкую дорогу.
Вальдэн задумался и принялся неспешно набивать трубку. Он хотел рассказать о том, какой силой обладали те, кто владел историей, ее знаниями, как они могли одним единственным подмененным словом менять судьбы целых народов. Но не стал. Дьюс был слишком молод и неопытен для такого разговора. Эти знания не сослужат ему никакой пользы. А значит, и тему можно было закрыть. Вальдэн лишний раз убедился в отсутствии интереса к истории у молодежи на примере своего собственного ученика, лучшего из большинства. За непродолжительное время пребывания юного мэйра в статусе его ученика и последователя Вальдэн так и не смог привить ему интерес к истории, хоть Дьюс и был крайне любознательным юношей. «Этому надо учить с детства», — вздохнул он про себя, с тоской осознавая пропасть между собой и юнцом, сидящим рядом. А еще мэйр снова почувствовал, насколько он стар и как устал от всего этого забытого богами мира, и насколько истосковался по тому единственному, давно потерянному близкому человеку. Но сперва нужно было довести дело до конца.
— Тебе ни к чему эти знания, — сказал он с едва заметной горечью в голосе. — Ты юн и многого не понимаешь. Это не укор тебе, а просто факт. Ты спросил, что будет со мной? Я погибну, но перед этим превращу Солх в развалины.
Дьюс изумленно вытаращил глаза на учителя. Уничтожить Солх, частью которого они являлись… Это граничило с бредом. Конечно, он понимал, что учитель пошел против воли дор-мэйра, обрекая себя на вражду и изгнание, но уничтожение? А ведь сперва речь шла всего лишь о мощном артефакте, способном дать его обладателю внушительную силу и тайное знание.
Вальдэн без труда прочел все эмоции юноши. Пришло время добавить ясности в то, что они намеревались провернуть. Дьюс долго слепо шел за ним, пора показать ему, куда все же они идут и зачем. Впереди была самая ответственная часть, и пройти она должна была идеально. Растерявшийся в самый неподходящий момент от неожиданности помощник мог разрушить все, что он так бережно и трепетно выстраивал долгие годы.
— Скажу тебе только один раз. Больше к этому мы не вернемся, — слова давались старику с трудом, хоть ему и казалось, что черная пропасть в его душе давно перестала болеть и беспокоить его. — Когда-то давно Солх отнял у меня слишком многое. Они думали, что я, как и сотни подобных мне, со временем смирюсь и забуду об этом. Признаться, сперва я думал так же, приняв законы Цитадели. Но затем последовал еще один удар, столь же сильный, как и первый. Наверное, он даже был сильнее, но после первой утраты следующие уже не так чувствительны. Боль этих потерь выжгла мою душу, оставив лишь желание мести. Долгие годы я безуспешно копил в себе эту боль, она почти свела меня с ума. Я искал способы отомстить, но всякий раз Алая Цитадель оказывалась гораздо сильнее одного старого и глупого мэйра, возомнившего, что он может изменить многовековой порядок. А потом, когда у меня уже опустились руки и Солх сломал меня, подчинил, а после даже возвысил, сделав главой Ордена Тихих Надзирателей, неожиданно появился выход. Ничтожный шанс. Обрывки старого заклинания, древнего, как, наверное, и наш мир. Затем я нашел дверь. А за этой дверью ужасное создание, слишком давно мечтающее выйти.
Старик ненадолго умолк, разглядывая собственные дрожащие руки. Трава в трубке догорела и погасла, Вальдэн так и не сделал ни одной затяжки.
— Я думаю, что таких дверей много, и все они скрыты, позабыты или утеряны. Но мне будет достаточно и одной. Кто там за дверью, что ему нужно, почему не может выйти и кто это туда закрыл, я не имею понятия, но все нити введут к Тьюссалям, правды о жизни которых мы, скорее всего, никогда не узнаем. Возможно, это и есть наши Всемогущие Темные Боги, которым нас приучили слепо поклоняться с первых дней жизни за стенами Цитадели.
Мэйр выбил трубку и бережно убрал ее на место. Дьюсу показалось, что весь этот разговор состарил Вальдэна еще лет на двадцать.
— Это заклинание, — мэйр указал трубкой в сторону листка в руке ученика, — изгонит из меня тварь, которую я хочу освободить. Эта тварь сильна. Очень сильна. Настолько, что мне даже не с чем сравнить ее мощь. Но тварь не способна выйти за дверь. Для этого нужен проводник. Отдав тело, я впущу тварь в мир. А ты, мой мальчик, выкинешь заклинанием ее прочь. Обратно за дверь. Зачем все это? Я получу ее силу и знания. Не все, конечно, но часть. Для этого я активирую уже свое заклинание-ловушку. Эти силы и знания позволят мне бросить новый вызов Солху, уничтожить Алую Цитадель и все ее кровавые обряды. Я видел за свой век слишком много смертей, чтобы ценить жизнь, но некоторые смерти преследуют и не дают мне покоя до сих пор.
Вальдэн грустно усмехнулся, в его старческих глазах стояла вековая тоска. Потрясенный ученик не сводил взгляда с мэйра, неожиданно открывшего ему часть себя.
— Я выбрал этот путь давно и не уйду с него. Запомни заклинание и создай его по моему знаку. Ошибка может стоить жизни нам обоим. Когда-нибудь ты поймешь меня и мои слова, но не сегодня. Весь этот ритуал привлечет ненужное внимание, но мне оно будет уже не страшно, а вот ты должен будешь быстро сбежать. Для собственной безопасности. Я хочу, чтобы ты прожил лучшую жизнь, чем я.
Дьюс молча кивнул и сосредоточился на листке. Через пару мгновений он вернул листок мэйру. Вальдэн молча поджег его от свечки в центре стола, безучастно наблюдая, как пепел осыпается в его пальцах. Симпатичная девушка с точеными бедрами, которые обтягивали легкие парусиновые штанишки, обрезанные по голень, с дежурной улыбкой подала еду и воду на стол.
— Это наша последняя трапеза, Дьюс, — голос мэйра заметно потеплел. — Насладимся ей как сын и отец, которыми мы могли бы стать, но не станем. Не в этой жизни точно.
Глава 18
Огромная карта была аккуратно расстелена на столе, с которого Долимар бережно переложил стопки бумаг с разными отчетами и документами прямо на пол, вокруг стола. Он внимательно разглядывал изгибы реки Криллы, служившей границей между Давором и Вамутом. Долимар не был искусным военным стратегом и всецело доверялся в этом вопросе командующему армией генералу Флэймдору, но все равно пытался спрогнозировать все возможные варианты развития событий на границе. Рассуждал, как поступил бы на месте кразорцев, мотивируя тем или иным допущением. И какие теории ни выдвигал курсорус, все сходилось к одному — удар был неизбежен. В глубине души Долимар уже давно понимал это, но не хотел мириться. Выход должен был быть, несмотря ни на что. Вот только найти его казалось невозможным.
Давно, еще во времена своей службы в армии, Долимар проходил жесткие тренировки, как и все солдаты. Он сам настоял на этом, хотя офицерские чины были значительно выше подобной жесткой муштры. Ему было интересно узнать на собственной шкуре все прелести солдатской жизни, и он узнал. Одно из упражнений было на реакцию. Солдат стоял на бревне, перекинутом через глубокую яму, заполненную грязью и тухлой водой. Рядом находилось хитроумное устройство, выкидывающее вперед увесистую дубину. Солдат должен был предугадать или успеть заметить направление удара и увернуться от него, сохранив при этом равновесие на бревне. Увернулся и удержался — молодец, свободен. Увернулся, но упал — молодец, идешь в караул. Не увернулся, больно получил по ребрам и свалился — плохо, лезь заново. После трех неудачных попыток солдата отправляли на самую черновую работу до утра. А на следующий день все повторялось. Усатый сержант, командующий этим тренажером, рассказывал, что больше четырех раз подряд никто под ребра не получал. Отбывающие наказания до утра потом первыми спешили пройти дархумово устройство и завалиться отсыпаться.
Сам Долимар прозевал первый удар — опытный сержант, цепко следящий за испытуемым, умел давить на рычаг, приводящий устройство в движение, именно тогда, когда человек на долю секунды отвлекался. Юный офицер свалился в вонючую жижу под общий одобрительный смех, вылез, отплевываясь и морщась от удара, и как ни в чем не бывало снова залез на бревно.
— Стоит ли, ваше высокоблагородие? — добродушно пробасил сержант, не упустив возможности поддеть офицера. — Опять ведь свалитесь в это…
— Давай! — азартно крикнул Долимар и замер в ожидании.
Во второй раз он увернулся, но снова упал в яму под хохот. В третий раз увернулся и устоял. Он не слазил с бревна, пока не увернулся от пяти выпадов сержанта, тоже вошедшего в раж и старающегося зацепить его изо всех сил. С бревна он сошел под одобрительный гул и свист зрителей. Тогда он понял это и ощутил на себе — ожидание удара гораздо страшнее самого удара. И вот теперь, спустя годы, он снова чувствовал себя тем же задиристым юнцом, пытающимся угадать неизбежное.
— И снова я по уши в дерьме, а ноги разъезжаются, — вздохнул Долимар и оторвался от карты. Хватало более важных дел, чем подобная зарядка для ума. Для командования армией был Флэймдор, достойный и преданный военный. Ему, человеку стальной чести, курсорус доверял полностью. Генерал был идеалистом до мозга костей, и при этом был отменным стратегом и гибким тактиком. Сегодня он спешно прибыл в город по указу канцлера. Вечером должен был состояться Верховный Совет Короны, а сразу после него — открытое подписание указа, делающего законными наследниками канцлера, курсоруса и генерала. Именно в таком порядке, как сказал ему Виамар. Долимара сильно смущало то, что Оквус был первым в списке, но надо было быть честным с самим собой — Оквус был самым логичным вариантом, несмотря на все подозрения Долимара. Каких бы взглядов не придерживался втайне лорд Трэйдорг, в случае мирной смены власти его выбор как регента был лучшим для Короны из имеющихся. За ним пойдут люди и поддержит большинство знати Давора.