Кэрик вернулся к телу старика и осторожно проверил рукой надетые браслеты из погорного железа. Убедившись в их целостности, он подошел обратно и стал молча наблюдать, как ученик Вальдэна расплачивался за свою неосмотрительность. Использовать магию, не разобравшись в ситуации — что могло быть глупее? Кэрик был рад, что схватка закончилась в его пользу, но одновременно с этим чувствовал и легкое разочарование. Он ожидал большего от ученика старого мэйра, до которого добрался только после того, как закончил с Вальдэном. Уж что-что, а времени садануть ему в спину у крысеныша было достаточно. Но этот бестолковый сопляк стал плести защиту, чем и предрешил исход драки в пользу Кэрика.
Боль ушла резко, как и пришла, оставив истощенное тело в странном спокойствии. Истязаемый мгновением раньше организм мэйра продолжал ждать новых ударов, но их больше не было. Дьюс открыл глаза и ошалело осмотрелся по сторонам. Взгляд юноши остановился на массивной фигуре Хмурого, выражение лица которого скрывала черная борода, из которой был вырван внушительный клок волос. Ученик Вальдэна подобрался и сел на тюфяк, привалившись спиной к стене.
Пыль еще стояла в воздухе, свечи разметало осколками, и они погасли. Свет исходил откуда-то сбоку. Дьюс повернул голову и удивленно уставился на пролом в стене. Заклинание Вальдэна было настолько мощным, что пробило брешь в каменной кладке башни, миновав не одно защитное заклинание, которое окутывало башню снаружи и берегло ее от разрушения. По краям отверстия, достаточно широкого настолько, что в него мог бы пролезть и широкоплечий чернобородый убийца, еще пробегали голубые и зеленые искры. Там, за брешью, угадывалось море, уходящее далеко за горизонт.
— Еще защита, — напомнил равнодушным голосом Кэрик, возвращая мэйра в реальность. — Ты ее не закончил. На твоем месте я бы поторопился. Браслеты тебя еще немного помучают, но защита должна сгладить. А вот откат от незаконченного заклинания под погорным железом тебя наверняка убьет.
Безразличие в голосе убийцы подействовало на Дьюса лучше любого уговора. Он вспомнил последнюю букву слова-активатора, произнесенную им в вслух, и продолжил шепотом, завершая магическое построение. Полупрозрачная сфера, невидимая невооруженным глазом в обычной ситуации, теперь легко угадывалась по налипшей пыли. Она поднялась волной от ног и за секунду замкнулась над головой юного мэйра. Второй волной прошлась боль, прокатившись по израненному и истощенному телу. Но в этот раз созданная защита, как и предположил Кэрик, значительно смягчила ощущения.
По сравнению с приступом было даже терпимо, подумал Дьюс, трясясь в судорогах. Спустя несколько мгновений боль отступила, и юноша обессиленно сполз с тюфяка на приятный холодный пол. Убийца, до этого наблюдавший за происходящим со стороны, подошел к Дьюсу, наклонился над ним и протянул руку к его бледному лицу. Внутри мэйра пробежала ледяная волна ужаса. Это был конец. Огромная ручища была готова схватить его за шею и свернуть в сторону, отправляя очередного неудачника на встречу с Темными Богами.
— Вот и молод… — окончание фразы Кэрика утонуло в страшном грохоте. Вокруг на мгновение разлилась темнота, которую тут же прорезала фиолетовая вспышка. Дьюс с удивлением почувствовал, что вместо смертельной хватки на горле и мерзкого хруста сломанной шеи летит в сторону вместе с тюфяком, словно пушинка, подхваченная ветром. Второй раз за день, успел удивиться мэйр и окончил свой неуклюжий полет безжалостным ударом о стену. К счастью, самого удара Дьюс уже не ощутил.
Глава 22
— Тиль, я знаю этот маяк, как свои пять пальцев! — горячо убеждал напарника Сенж. — Со стороны бухты есть полузаваленный лаз, один из заброшенных входов, ведущих в городские катакомбы. Рядом со входом есть ответвление. Оно соединяется с подвалом башни. Пройдем по нему, ворвемся в башню и сделаем дело.
— Нет! — Тилиус был непреклонен.
— Сивонна Бачча! — не сдавался Сенж, — Почему нет?!
— Ты, как всегда, выбираешь самый быстрый путь с самым большим количеством драк! — Тилиус прекрасно понимал, куда клонил напарник. В другой раз он мог бы и согласиться на такое предложение, но не сейчас. Драки нужно было избежать. — Не забывай, главная цель — артефакт, о котором говорил курсорус. Остальное вторично. Поэтому нам надо попасть в башню как можно незаметнее. Разорви тебя дархум, Сенж, там два мэйра и Хмурый со своими головорезами, а ты предлагаешь идти напролом. Может, нам тогда стоит вообще пойти и постучаться в дверь?
Сенж нахмурился и поджал губы. Слова друга ударили по его самолюбию, но он был прав. Мицу и сам понимал это, но не мог не попытаться. Понимал он и то, что Тиль был гораздо хитрее и, чего уж отрицать, умнее его, привыкшего решать проблемы мечом. Вот и сейчас предвкушение хорошей драки напрочь выбило из головы Сенжа приказы Долимара. Но напарник быстро остудил его горячую голову.
— Ты можешь сколько угодно строить из себя обиженную девицу, Мицу, — Тилиус говорил спокойно и терпеливо, словно учитель объяснял глупому ученику простую задачу. Сенж ненавидел такой тон и подобное обращение. И об этом Тилиус тоже знал. — И твои зверские рожи меня ничуть не пугают. Не забывай, кто мы и что нам нужно.
— Я понял! — резко оборвал Сенж. — Не дурак! И хватит так со мной говорить!
— Мы незаметно обойдем башню и залезем по стене со стороны бухты, скрываясь от ненужных взглядов, — Тиль не обратил на грубость Сенжа никакого внимания, но тон сменил. — На самом верху открытая площадка под крышей. Так мы попадем внутрь башни, но не снизу, как ты предлагал, а сверху. Охрана, если и есть, не будет ожидать посторонних оттуда. Наверху решим, как действовать дальше, но на всякий случай будем считать, что артефакт на мне, Кэрик на тебе, с мэйрами разбираемся по обстоятельствам, как и с охраной. Идет?
План Тилиуса был лучше идеи Сенжа, впрочем, как и всегда. Досадуя про себя на то, что ему не пришла в голову мысль залезть в башню сверху, а не снизу, Сенж с недовольным лицом бросил вместо согласия:
— Двинули!
Но стоило им только сделать первый шаг по направлению к своей цели, Сенж не удержался и добавил:
— Но, как по мне, ты все усложняешь. Проскользнули незаметно в лаз, прирезали охрану из подвала, поднялись, ворвались, прикончили Хмурого и мэйров, подобрали артефакт. Куда уж легче?
Сенж недолюбливал тонкие и сложные планы Тилиуса, хотя и осознавал, что они были гораздо лучше и эффективнее. Может, дело было в том, что все хорошие идеи исходили от Тиля, а может, в характере и складе ума самого Мицу. Тиль был прирожденный стратег. Долимар не раз говорил, что из него вышел бы отличный интриган при дворе. И добавлял, что не хотел бы иметь такого врага.
У Сенжа все было гораздо проще. Он родился в семье военного, в стране, где путь меча был определяющим для всего народа. Матери он не помнил, она умерла от болезни, когда Сенжу не исполнилось и года. Отец, военный офицер императорской гвардии, сумел привить единственному сыну любовь к оружию и свое понимание жизни. Пока они жили в Самале, весь окружающий мир маленького Сенжа поддерживал такое воспитание. Он даже успел походить в школу при военной академии, где дисциплина и послушание буквально вбивались в детей линейками и ремнем. А потом в стране случился мятеж, который подавили большой кровью. Отец Сенжа был верен королю, но попал под подозрение и чудом успел покинуть страну, разделив горькую судьбу сотен таких же беглецов. Все, что он успел прихватить с собой — немного денег и напуганного, ничего не понимающего маленького Сенжа.
После долгих месяцев скитаний они попали в Диссу, где отцу удалось устроиться на службу в Щиты Короны. Они сняли добротный угол в Трущобах, и жизнь, казалось, должна была вот-вот начать входить в размеренное русло, но судьба решила иначе. Отец Сенжа погиб в стычке с Ночными. В незнакомой стране, за чужие законы. Хозяин дома, не испытывая ни малейшего угрызения совести, выгнал мальца на улицу, попутно присвоив жалкие пожитки их семьи себе. Так Сенж оказался в чужом городе без средств к существованию и без каких-либо соображений, что делать дальше. Начиная с этого этапа своей жизни, Сенж каждый день убеждался в правоте слов покойного отца. Сильнейший всегда прав. И Сенж старался быть сильнейшим, или хотя бы сильным. Это настолько засело в его характере, что, даже понимая правоту напарника, он упирался до последнего. Тилиус прекрасно знал об этом и чувствовал, когда стоило уступить, а когда и нажать. В этот раз им нужно было избегать открытой стычки любыми способами.
Курсоры быстрым шагом подошли к городской стене, стараясь быть как можно незаметнее. Они спрыгнули в широкую канаву, облицованную камнем, и побежали в сторону башни. Канава была частью городской канализации. Она почти опоясывала город, повторяя изгиб стены. В восточной части города, у насосной, откуда канава брала начало, глубина ее была не больше пары локтей. В западной же части города, там, где она ныряла под стену и уходила в Трущобы, оканчиваясь огромной выгребной ямой, ее глубина была больше десятка локтей. Этот перепад был постепенным по всей длине канавы, для того чтобы нечистоты со всего города, гонимые морской водой из насоса, могли беспрепятственно сливаться в Яму. Кое-где, например, в богатых районах, канава была полностью закрыта каменными плитами, чтобы не оскорблять благородные взгляды неприятным зрелищем, а аристократические носы — вонью. Но в основном в канаве было укрыто только дно, не больше пары локтей. Оставшееся место также служило мусоркой всему городу, но для менее деликатных отходов, перечень которых был повешен в нескольких видных местах на Рассветной Площади. Столица была огромным скопищем людей, окруженных городской стеной. И все это на сравнительно небольшой территории. Во времена правления Мерга Дисса тонула в грязи и нечистотах. Новое правительство жестко взялось за исправление этого. За несколько лет Дисса заметно преобразилась. Теперь можно было не опасаться во время прогулки по улице оказаться под потоком выливаемых на голову с верхних этажей домов помоев. Во многом это была заслуга огромных штрафов и наказаний. Пойманный нарушитель, не способный оплатить крупную сумму, тут же попадал на неделю чистки канавы от мусора, а особо злостные — на чистку Ямы.
Курсоры бежали по каменному дну сточной канавы, больше напоминавшей у своего окончания внушительный ров. Скрытые от посторонних глаз высокими стенами, они аккуратно перепрыгивали кучи мусора, стараясь дышать ртом. В месте, где канава резко свернула в сторону и окончилась кованой решеткой у основания городской стены, напарники выбрались наверх и через пару мгновений оказались у башни.
Не сговариваясь, они одновременно скинули стесняющие движения плащи и, плотно прижавшись к каменной кладке, ловко начали карабкаться наверх, выискивая удобные зазоры и уступы между камнями. Скоро они оказались на середине башни, и Тиль едва слышно свистнул, давая понять, что можно на мгновение остановиться и перевести дух. Сенж знал, что это была уступка его телосложению, сам Тилиус, тонкий и гибкий, даже не сбил дыхание, в то время как с Сенжа уже струился пот. Испытывая странную смесь раздражения и благодарности, Сенж выудил из-за пояса кинжал и вставил его в глубокую щель. Держась за рукоять, курсор поудобнее поставил ноги и перераспределил вес тела, чтобы мышцы рук передохнули. Тиль молча наблюдал за действиями напарника, вцепившись в стену в локте от него, и, не испытывая видимого дискомфорта, терпеливо ждал и едва заметно улыбался уголком рта.
Сенж старался не смотреть вниз, на грязную мостовую, соприкосновение с которой с такой высоты в лучшем случае наградило бы его переломанными конечностями. Только вверх, напомнил себе Сенж, и внезапно почувствовал что-то страшное. Это что-то было в башне и целилось прямо туда, где висел улыбающийся Тиль. Предчувствие было столь сильным, что по спине прошла обжигающая волна холода. Конечно, дело было вовсе не в каких-то способностях Мицу предчувствовать подобное. Дело было в одной из защитных сфер, купленной у Филина. Оправленная в металл сфера успела подать своему носителю сигнал за мгновение до беды, тут же разряжаясь, превратившись в бесполезную безделушку, спрятанную в потайном кармане.
Не отдавая себе никакого отчета в действиях, Сенж молниеносно выкинул руку вперед и, схватив напарника за одежду над левым плечом, дернул на себя. Рука Сенжа описала замысловатую дугу, и он перебросил Тиля себе через спину. Мышцы прошила чудовищная боль, но Сенж стерпел, даже когда в суставе что-то отчетливо хрустнуло. Он выпустил Тиля в тот момент, когда башню сотрясло, словно у нее выбили основание. Тиль, растерянный и совершенно сбитый с толку поступком друга, тем не менее, изловчился и снова вцепился в стену, дрожащую и горячую. В том месте, где мгновением раньше был Тилиус, мощная кладка разлетелась, выпуская ослепительный сноп голубого света. Осколки швырнуло во все стороны. Прижавшимся к стене курсорам тоже досталось. Опаляющий вихрь прошелся по одежде и коже. Один из осколков пролетел перед глазами Сенжа так близко, что рассек кожу на переносице. Большая часть магической защиты амулетов, спрятанных на телах курсоров, погасила удар и спасла от нестерпимого жара из провала в стене. Тиль мгновенно прикинул в уме, что оставшейся защиты едва ли хватит на драку с мэйрами, но отступать было поздно. Кладка от взрыва поползла, увеличивая и без того большую брешь в стене. Щель, в которую был вставлен кинжал Сенжа, расширилась и больше не удерживала острие. Выступы под ногами куда-то исчезли. Сенж попытался удержаться на стене, но, к своему ужасу, понял, что неумолимо сползает вниз. Еще мгновение, и он рухнул бы вслед за выбитыми ударом камнями и своим кинжалом, тихо и жалобно звякнувшем при падении.
На помощь пришел Тилиус. На его лице еще не прошло выражение изумления от поступка напарника, а взгляд замер на огромной бреши в стене, откуда валил дым, как при пожаре, но тренированное тело уже само делало то, что от него требовалось. Тиль ловко подхватил одной рукой напарника за талию, сохраняя равновесие второй, и направил его в единственный спасительный выход из этой ситуации — к нижней части бреши. Попытайся он удержать партнера, и оба неминуемо сорвались бы вниз, а о том, чтобы запрыгивать в брешь, пока и речи не могло быть. Тиль был уверен, что магический удар был направлен именно на него. Кто-то внутри почувствовал его и ударил первым. Пусть не попал в этот раз, но мог попасть в следующий. Сенж сразу сообразил, чего хотел его друг, и аккуратно, как позволяло вывихнутое плечо, скользнул вниз по стене, уцепившись в последний момент пальцами за нижние камни в бреши. На мгновение ему показалось, что камни не прочны и не выдержат его вес, но ему повезло. Все это курсоры проделали без единого звука, одновременно старательно вслушиваясь в происходящее за стеной. Оттуда доносились неразборчивые слова, перебиваемые громкими хлопками, суть которых слегка контуженные от взрыва курсоры не могли понять, и так сильно веяло магией, что это почувствовал даже не имеющий к ней способностей Сенж. В какой-то момент все стихло, а потом…
Неожиданно внушительные камни башни заметно дрогнули, словно изнутри по ним ударили огромным молотом. Сенж не удержался и неуклюже сполз вниз, изо всех сил вцепляясь в щели и обдирая пальцы в кровь. К счастью, он сумел зацепиться почти сразу. Прижимаясь к горячим камням, в которых еще ощущалась вибрация, Сенж с удивлением уставился на напарника, который продолжал висеть на стене, не изменив положения тела ни на палец.
— Вперед! — едва слышно выдохнул Тилиус, принимая единственное правильное решение.
Он догадался, что внутри уже началась потасовка между Ночными и мэйрами. Можно было, конечно, подождать, пока она не закончится, и уже тогда атаковать победителя, но в их положении любое промедление было смертельным. Кто знал, что еще могло ударить в их сторону. К тому же, артефакт, который они должны были отбить, мог быть поврежден или вовсе уничтожен, а помня о намеках курсоруса на его возможную мощь, ожидать становилось смертельно опасно. Нужно было вступать в схватку, как можно скорее.
Сенжу не надо было повторять дважды — он без вопросов принялся карабкаться вверх еще проворнее, чем прежде. В его глазах Тиль заметил разгорающийся огонь предвкушения боя. Как только они оказались возле бреши, из которой еще выплывали клубы дыма и пыли, изнутри раздался глухой речитатив, монотонно бубнящий странные незнакомые слова, и с каждым новым словом по башне словно проходила волна дрожи, легкая зыбь, которая, однако, становилась сильнее с каждой новой пульсацией.