Поэтому не раздумывая сорвал с пояса Молот Каруна. Стекло, в котором плавало ЭТО, смогло выдержать огонь. Посмотрим, как оно сможет выдержать удар зачарованного молота, пробивавшего бреши в стенах. Молот, подхваченный магией, устремился вперед, набирая скорость, и с грохотом ударил в стекло, после чего упал на пол. Сердце испугано екнуло в груди – сосуд выдержал этот удар. Но, приглядевшись, я увидел, как в месте удара на поверхности колбы появилась трещина и расползлась по всему стеклу. Подбежав к колбе, подхватил молот – удар, еще удар. Наконец сосуд не выдержал и лопнул, разлетевшись брызгами осколков. Наружу вырвался поток вонючей розовой жижи, а следом на пол шлепнулся плававший внутри сосуда орган.
Шум за спиной стих – ползшие до этого вперед насекомые неожиданно замерли, словно не зная, что им делать дальше. Не буду давать им время – нужно добить мозг, что ими управлял. Снова поднял молот и с размаху опустил на по-прежнему пульсирующий орган, превращая его в кашу. Потом еще и еще раз, а затем залил горящей смесью из огнемета. Нужно не оставить ни одного шанса этой дряни, созданной неведомо кем и когда. Кто знает, может она самовостановится позже, если дать ей такую возможность? Это не тот враг, которого можно было бы оставить за спиной.
Спустя двенадцать часов
Я сидел на краю бывшего родильного бассейна и доедал безвкусный брикет из карты Еды. Перекус не мешал мне рассматривать Сферу Жизни, найденную мной внутри колбы, создававшей родительскую биомассу и подчиненный ей рой насекомых. Небольшой светловато-зеленый шар, внутри которого рождались сотни тысяч маленьких молний, казалось жил своей собственной жизнью, светясь мягким золотистым сиянием. Именно он на протяжении сотен лет приводил в движение хологус – так аритшеи назвали это свое творение.
Прощальный смертельный подарок истребленного народа своим палачам, предсмертное проклятье, созданное в последние дни войны. Бессильное уже принести победу, но способное уничтожить победителей. Созданный и спрятанный в самом надежном месте – в пещерах рядом с восьмым уровнем великих склепов. Оно должно было создать иную жизнь, враждебную новым хозяевам планеты. Прошли бы века и к беззаботным людям из недр земли выползли бы полчища насекомых, для которых плоть людей – самый изысканный деликатес и возможность для нового размножения.
Во всяком случае, такова была изначальная задумка аритшеев. Это я понял, когда, прикончив хологус, обследовал подземную пещеру и нашел в небольшом ответвлении заброшенную лабораторию и заклинательный зал. Полезного для себя я, к сожалению, там почти ничего не нашел, но сохранившейся части записей оказалось достаточно, чтобы понять общий замысел.
Да, впрочем, это сейчас было совершенно не важно. Дела этого мира, запоздалая месть… Какое мне до всего этого дело? Сейчас меня беспокоили совсем другие проблемы. Скрытый проход в виде легкой воронки, кружившийся сейчас на месте разбитого сосуда, возник после того, как я прикончил создание аритшеев. Ну и что же мне с тобой делать? Лезть туда не хотелось до жути – я и так слишком долго испытывал судьбу в этих проклятых Склепах. И хотя относительно везло, но так продолжаться бесконечно не будет, а мне хватит и одного промаха.
Золотые карты ушли на перезарядку, серебряные перезарядились, но их не хватит для серьезного боя с тварями на такой глубине. Надежного оружия нет. Бой с пауками практически сожрал мои запасы подчистую. Огнемет, на который я так надеялся, из-за беспрерывной стрельбы растратил почти все запасы горючей смеси. И лезть непонятно куда с парой оставшихся золотых карт в надежде получить какое-то особенное сокровище? А если я попаду на очередной остров сирены?
Мысли продолжали кружиться в голове, но ни разум, ни интуиция не давали верного ответа, как поступить. Что лучше, рискуя, попытаться выбраться из склепов через туннель или, надеясь на внезапную благосклонность мертвых, каким-то чудом практически безоружным подняться наверх? А ведь даже на седьмом уровне нежить самоорганизовалась, и это уже не отдельные тупые мертвяки, а фактически армия. Или рискнуть и войти в скрытый проход, в надежде найти что-то полезное для себя либо оказаться где-то среди миров, доступных для Игроков, оттуда я смогу с помощью Компаса попытаться вернуться в Двойную Спираль?
Сфера Жизни продолжала сверкать у меня в руках, но так и не давала ответа на мучавший меня вопрос: что же мне делать? Рискнуть войти или не рисковать и уйти? Может, я встречу на той стороне очередную безлюдную пустошь или просто райский островок, где тепло, светло и никто тебя убить не хочет? Хотя кого я обманываю? Вот не верю я, что там будет что-нибудь хорошее. Учитывая, насколько сложно было открыть этот проход, то и скрываться за ним должно что-то особенное. И я совершенно уверен, что не хочу с этим встречаться.
Пойду-ка я лучше испытаю свою удачу где-нибудь внутри склепов, пытаясь подняться наверх. Хотя, учитывая обстоятельства, может мне стоит пытаться не пробиться вверх, а, например, начать спускаться вниз? При каждой моей попытке подняться наверх, я лишь сваливаюсь еще глубже и глубже. Если мне опять не повезет, то мне даже сложно представить, где я окажусь: внутри ядра планеты или вывалюсь на Плане Смерти в гостях у Немерона? Потому что упасть еще ниже уже вряд ли получится.
Приняв решение, я с трудом встал. Выпитые зелья лечения и даже отдых в заброшенной лаборатории особо мне не помогли – я слишком сильно устал, столь долго гуляя по лезвию ножа. Сил на новую прогулку у меня уже нет, поэтому пусть этот проход изучает кто-нибудь другой. Например, сведения о нем можно продать тому же нагу за часть доли от добычи или просто за дайны.
Сейчас необходимо провести разведку ближайших коридоров, потом вернуться сюда и устроить хорошую дневку – отдых перед рывком наверх мне просто жизненно необходим. Сфера отправилась в сумку. Если выживу, нужно будет подумать, как использовать ее в дальнейшем. Из туннеля по-прежнему тянуло горелым, но это можно было перетерпеть. Мне приходилось терпеть вонь и похуже.
Почти шагнув в тоннель, я оглянулся назад на по-прежнему манящие врата, открывающие дорогу к чему-то неведомому. И лишь эта краткая задержка спасла мне жизнь, когда здоровенная каменюка, внезапно сорвавшаяся с потолка, с грохотом упала передо мной, окатив меня каменными осколками.
Я ошарашено уставился на чуть не убивший меня камень. Выжив в стольких схватках как-то нелепо и глупо быть убитым простым камнем, свалившимся тебе на голову. В раздражении плюнув на камень, чуть не размозживший мне голову, я хотел было продолжить путь, когда сразу несколько камней снова упали передо мной. Тут я уже в нерешительности замер. Что это? Глупое совпадение, чья-то шутка или воля богов, тех, кто в силах управлять случаем? А если это так, то зачем кому-то мешать мне отсюда уйти? Возможно я должен что-то сделать.
И ответ, что именно, напрашивался сам собой, продолжая безмолвно парить над разбитым сосудом и уже начавшим пованивать хологусом. Потоптавшись в нерешительности, не зная, что предпринять, не выдержав, я заорал вверх:
– Если в этом Твоя воля, и Ты хочешь, чтобы я туда вошел, дай мне знак!
И ответ пришел, причем очень ясный и очень наглядный: сразу десяток камней рухнули с потолка туннеля. Что ж, вполне ясно и доходчиво, теперь мне понятно и то, почему я тут очутился. Боги Хаоса не могут преступить свободу выбора Игроков, но в их власти влиять на события, воздействовать на них так, чтобы добиться того, чего они хотят. И все, что им для этого было нужно, это дурак, который по собственной воле сунется в эти всеми богами проклятые склепы, а дальше выбора у него особо и не будет: он или шагнет в ту дыру, куда его хочет запихнуть воля богов, или сдохнет, например, от камня, свалившегося на его не слишком догадливую голову.
– Я могу отдохнуть или должен лезть туда прямо сейчас?
И снова вполне очевидный ответ – целый пласт скальной породы, отвалившись от потолка, полностью завалил проход. Попытка оттянуть неизбежное не удалась, еще раз выругавшись, я устало побрел назад.
Перед тем войти внутрь воронки, я искренне пожелал себе удачи и милости Слепца. Пусть Хозяйка Судеб не оставит меня своей милостью, а если я погибну, то позаботится о моих друзьях.
После чего шагнул вперед.
*****************
Где-то в пустоте, невидимой для людских глаз, где царят лишь боги и духи, кто-то невидимый произнес:
– СПОР БОГОВ НАЧАЛСЯ! СУДЬЯ ПРИБЫЛ, ЧТОБЫ ЕГО РАЗРЕШИТЬ!
Глава 11. Спор богов. Цитадель крови
Гул колокола. Громкие звуки набата больно ударили по ушам, буквально выдирая из сладкого царства сна. Колокол веками правил цитаделью. Именно он был ее истинным владыкой, ее незримым господином, и его неумолимой воле повиновались все. Он говорил, когда пришло время для еды, отдыха или сна, он созывал на молитву и он же провожал в последний путь братьев, закончивших свой дозор. Но сейчас он призывал их на стены, требуя исполнить свой долг и сдержать данные когда-то клятвы.
Я рывком вскочил с жесткого матраса и без лишних раздумий натянул на себя одежду. Подхватил пояс и уже был готов бежать на свой участок на стене, когда проснувшийся разум заставил меня остановиться и недоуменно оглянуться вокруг. Что вообще происходит? Какие стены, колокола и отражения штурма? И, во имя Хаоса и всех богов, где я вообще нахожусь?! Оглядев комнату в поисках подсказок, я схватился за голову, невольно делая шаг назад.
В голове страшный кавардак: чужие воспоминания, потоком хлынувшие в меня, перемешиваются с моими, вызывая боль и головокружение. Я со стоном опустился на колено, пытаясь разобраться в этом хаосе и отделить чужие мысли от своих. Я — Рэн, Игрок, служитель Хаоса, вошедший по воле Смеющегося Господина в тайный проход в склепах Беренхеля, и я же — Ульгард, сын Олафа и Леи, послушник в цитадели Третьей чаши, ожидающий со дня на день посвящения в боевые братья и прямо сейчас рвущийся бежать куда-то на стену, чтобы занять свой боевой пост для защиты цитадели от врагов.
Как все сложно и запутано… Я чувствовал себя, как будто снова призвал Стража Подземного огня. Тело вроде поддавалось моему контролю — взмах рукой, присесть, встать — все делалось легко, но в то же время постоянно ощущалось рядом присутствие чужого сознания. Оно было придавленное, заглушенное и как будто спящее, хотя при этом я четко осознавал – это тело и разум другого человека. И этот человек имел свои знания, память, чувства и волю, сейчас просто запертые и связанные невидимыми узами. И даже несмотря на эти узы, он буквально рвался в бой, куда призывал его голос Колокола, разносившийся повсюду.
Какой-то бред. Все происходящее мне казалось дурным сном – ну и зачем меня было чуть ли не запихивать в этот проход?! Чтобы я в итоге оказался в теле юнца? Я наконец сумел разглядеть себя в небольшом зеркальце, которое хранилось у мальчишки в прикроватной тумбочке. Красивое лицо с едва начавшей проступать щетиной усов, серые глаза, тело худощавое и хорошо натренированное. Обратившись к памяти, я удивленно хмыкнул. Еще бы! Ульгард в шесть лет был отдан родственниками в обитель после гибели его родителей, и с тех пор его жизнь была разделена на три части — тренировки, молитвы и сон.
Я еще даже не успел подумать, что мне делать дальше, когда пришлось подавлять настоящий бунт. Сознание мальчишки буквально рвалось на свой пост, и оковы, связывавшие его разум, с трудом сдерживали этот напор. Удивленный и слегка напуганный, решил все-таки не препятствовать ему. Что произойдет, если он сможет разорвать узы, я просто не знал. Может, он просто вышибет мой разум из своего тела – и что тогда будет со мной? Пропаду, со временем растворившись в пустоте, вернусь в свое тело или просто погибну? В любом случае рисковать мне не хотелось.
На время я отступил в сторону, ослабив контроль над разумом Ульгарда, позволив ему действовать. И стал наблюдать со стороны, как мальчишка стремительно несется по коридору, вбегает одним из последних в оружейную, где под недовольным взглядом однорукого старика быстро надевает снаряжение. Легкая однослойная кольчуга из серебристых колец, шлем из такого же метала, перчатки, наручи, энергопосох и запасные ячейки к нему. Подхватывает короткий меч – а дальше новый забег по длинным коридорам, заполненным сотнями воинов.
Я чувствовал себя, словно оказался в муравейнике, где тысячи насекомых готовятся к отражению атаки на свой дом. И я сейчас оказался одним из этих муравьев, бегущим по просторным коридорам с одной ему ведомой целью. Наконец мы почти добрались до своего поста — открытая кабина вознесла нас на верхний ярус, короткая пробежка, и мы оказываемся в одной из надвратных башен, еще с четырьмя такими же мальчишками.
Все четверо не обратили на мое появление никакого внимания. Вооруженные так же, как и я, энергетическими посохами и короткими мечами, все они напряженно всматривались в тонкие щели бойниц. Кто-то тихо молился, но остальные предпочитали стоять в тишине. А я наконец смог разглядеть вдали то, из-за чего мы здесь собрались.
Из-за кромки горизонта, поглощая небо, накатывался сплошной фронт мглы. Густое темно-серое облако, в котором было практически невозможно что-либо разглядеть. Мгла стремительно разрасталась и быстро ползла вперед. Я чувствовал страх в разуме Ульгарда, а также внутреннюю готовность, придавившую страх волей и решимостью биться за что-то невероятно важное для него. Так что же эта мгла такое? Прежде чем вступить в бой, я хотел бы знать, против чего мы должны сражаться. Мой мысленный вопрос вызвал целую бурю эмоций у юноши. Религиозные догмы, слова наставников, собственные мысли бурным потоком хлынули в мой разум, не давая толком разобраться в происходящем.
Усилием воли я прервал этот поток и, глядя на неумолимо надвигающееся на нас облако непонятной хмари, постарался максимально быстро разобраться в том, что узнал. Серая мгла, ползущая сейчас к нам, оказалась дыханием Неназываемого. Неназываемый – это темный бог, тысячи лет назад запертый за кромкой мира аватаром светлого бога Паладиуса. Сделано это было для того, чтобы спасти этот мир, так как темный бог собирался его поглотить, уничтожив вместе с населявшими его людьми.
Чтобы остановить бога, пусть даже не полностью воплотившегося в этом мире, Аредиус (так звали аватара) вынужден был принести себя в жертву. Для этого он в течении трех дней возлежал у алтаря Паладиуса и непрерывно молился. Служители подносили ему чаши, которые Аредиус заполнял своей кровью, отдавая не только жизнь, но и душу. Аватар уничтожил свою суть, навсегда лишившись возможности возродиться, но добровольно принесенная жертва смогла запечатать проход для Великого Врага, удержав того за кромкой мира. Овеществленным символом этой Печати являются три наполненные кровью Аредиуса чаши, и пока целы они — цела и Печать.
Люди, понимая, что сохранность чаш означает спасение их жизней, построили три крепости – Цитадели, в которых и хранились священные сосуды под неусыпной охраной лучших воинов и боевых братьев…
Так, что еще? Быстро перебираю обрывки знаний: враг не смирился с заточением и веками штурмует Цитадели, стремясь уничтожить священные сосуды. Две уже пали, и мы сейчас в последней, где сохранилась единственная чаша, наполненная неусыхающей кровью Аредиуса.
Теперь хоть более-менее становится понятно, зачем я здесь. Осталось понять, чего хочет Смеющийся Господин: чтобы я уничтожил последнюю чашу или помог ее спасти? Или этот выбор предоставлен мне самому?
Обдумать эту мысль я уже не успел. Сквозь узкую щель я увидел, как по наползающей мгле нанесли удар защитники Цитадели – сотни сверкающих синевой шаров ударили по серой пелене, взрываясь и выжигая туман, обнажая скрытую под ним землю. В этих разрывах я сумел разглядеть сотни бегущих к стенам существ, похожих на карикатурные подобия людей и животных. А это еще что такое?
«Бесформенные. Раньше они были людьми или животными, пока мгла не забрала их тела, похитив их души».