— Ты не понимаешь! Она замужем. — Простонал несчастный и прижал к своему лицу мою конечность.
Поняла не сразу, о ком речь и первые пару секунд взглядом искала заветный черный кирпич:
— К-к-кто-кто замужем?
— Рагу из лишая… — подсказал, молчавший до сих пор, Урурк.
— Ой, вы, мамочки мои. И это выбило тебя из колеи? — я толкнула вампира. — Чужую жену при большом желании можно отбить. А эту лучше всего прибить… к стене, предварительно набив опилками и увековечив памятной надписью: «Не подходить, опасно»!
От вампира послышался смешок, затем еще один, через секунду он хохотал в мою ладошку, хотя должен был рассвирепеть и стать на защиту серокожей.
— Ну и чего ты ржешь? — я выдрала руку из его захвата.
— Слава Владыке, мы не твои матери! — вытирая слезы, произнес Лихо. А успокоившись, сухо предложил. — Хочешь законы почитать? Давай почитаем.
— Вот другое дело! Я рада, что ты пришел в себя!
— Еще бы, ведь, последнее желание смертницы нужно исполнить.
Обрадовал, паразит. Он взял меня за локоток, и взмыл вверх через потолки трех уровней. Мое недоверчивое и возмущенное: «Какое?!», в смысле — какое желание, огласило все помещения по ходу подъема.
— Последнее, — заверил вурдалак, усадив меня в пыльное кресло. И начал что-то искать по стенам абсолютно пустого помещения.
Глядя на него, мысленно перекрестилась.
— Слушай, отчаяние — это худший твой помощник. Давай, предположим, что это мое последнее желание за сегодня и не будем впадать в истерику до завтра…
— И ты надеешься дожить? — поинтересовался он.
— В идеале, я надеюсь вернуться.
Вот тут в стене что-то сдвинулось, и на пол посыпались темные металлические шарики, каждый размером с мой кулак. Некоторые с гравировкой, некоторые с коваными узорами, но в большинстве своем здесь были просто темные оцарапанные шары и пара-тройка разноцветных.
— Это что?
— Почта.
— Личная есть?
— Вся является таковой, — отчеканил вурдалак, пряча подальше от моих глаз все цветные шары.
— Есть и очень личная, — Урурк уже оказался подле меня, потирая лапки, — сейчас почитаем.
— Только законопроекты, — поспешил «обрадовать» нас вурдалак.
Хозяин логова сдвинул мое стене кресло к стене и, понажимав что-то, поднял из пола две плиты. Глядя на их полированную поверхность, вспомнила обеденный стол в доме родителей и тут же захотела есть.
— Лихо, а давай мы для начала перекусим, а?
— Источник проголодалась? — спохватился паук, и я активно закивала головой. — Сию секунду! — сообщил восьмилапый и скрылся из виду.
Вампир же досадливо поморщился:
— А новости?
— Я все равно ни одной закорючки не пойму, следовательно, могу уничтожить что-то сверхценное. Так что, пока я ем, отбери из почты нужное.
Вскоре Урурк накрыл скатертью плиту, зависшую передо креслом, вручил мне тканевую салфетку и, со словами: «Пусть источник моего господина бьет в полную силу», невесть откуда достал пять блюд с дымящимся, аппетитно выглядящим наполнением.
— Я обожрусь! Паучок, благодарю!
— В последний раз можно и объесться, — согласился Лихо, занятый рассортировкой посланий в металлических шарах.
— И тебе приятной работы, вредина.
В последующие полчаса я нахваливала приготовленное, восьмилапик хвалебных речей стеснялся, но слушал внимательно, а вурдалак время от времени выходил из ступора и за что-нибудь хватался. При чтении писем розовых шариков он хватался за шею, из белых — за сердце, из самых черных — за бутылку со странной темной жидкостью и специфическим запахом, а вот на посланиях хранившихся в красных — тихо вздыхал, проверяя рукой, как поживают его редкие волосята. К счастью для его «шевелюры», таких шаров было всего два.
— Это от кого…, Рагу? — спросила я у паука.
— Да. И обоим по три сотни. Они были отправлены до его заключения в оковы сна.
— Как думаешь, что там?
— В первом — сообщение о том, что она несчастна в браке и может быть выпита досуха. Во втором — признается, что не должна была просить его о помощи. И муж ее не так уж плох. К сожалению, это письмо пришло с недельным опозданием.
— А датировано тем же числом, что и первое?
Урурк медленно вздохнул, подтверждая мое мнение, и добавил:
— Оба послания оказались заблаговременно вскрыты…, чтобы не было сомнений в осведомленности господина.
— Так… он побил ее мужа или убил?
— Убил, во всех трех ипостасях.
— Озвереть!
— Именно это и сделал господин, получив первое сообщение от… — мохнытик замялся, а потом все-таки использовал придуманную мной кликуху, — Рагу. Реакция не удивительна, она нравилась многим.
В том числе и Нардо. Вспомнила, что эта выдра спит где-то рядом и кровожадно посмотрела на нож в моей руке. Воткнуть бы его пару раз одной заразе промеж глаз! Но, услышав очередной вздох несчастного Лихо, я отложила идею до лучших времен и задалась другим вопросом.
— А что значит, стать источником?
— Обряд Обмена энергией позволяет использовать партнера, как источник. Когда силы одного из супругов на исходе после боя или болезни, энергия второго может их восполнить.
— Выпиваешь кровушку и опять как новенький? — брезгливо скривилась я.
— Не пугайтесь, обряд подразумевает взаимообмен.
— Ага… — отодвинулась от стола, прищурилась пытливо, — а в случае с иномирянами?
— Происходит безвозмездное поглощение энергии, — развел лапками Урурк. — Для низшей касты населения Ритри такой источник является бессмертием, для высшей — предметом обогащения.
— Ага, пускаем жертве кровь за деньги, — я насупилась и глухо спросила у читающего вурдалака. — И сколько лет это может продолжаться?
— В твоем случае — вечность. Ты же из четвертого мира.
— Твою мать!
— Ее лучше не тревожить, — буркнул он, вскрывая очередной темный шарик с тонкой гравировкой. — Я сплю по обвинению, она просто так. И поверь, моя мама не упустит возможности обогатиться за твой счет.
После этого Лихо выудил из шара какой-то платок, издал протяжный стон и, чуть погодя, поднялся со своего места. Урурк тут же освободил импровизированный стол от тарелок и вызвал из пола второе кресло и застыл на краю плиты, справа от господина. Вампир рухнул в него, положил на плиту причину своего отчаяния — черную салфетку с рваными краями и парой сотен горизонтальных и вертикальных складок. По щелчку его пальцев на материи проступили вертикальные строчки и небольшие картинки, получилось что-то на подобии газетного листка.
Указав на верхний заголовок, серокожий сдавленно произнес:
— Теперь становится ясно, почему тебя ищет Владыка. Он из низших и не является долгожителем.
Интересная тема для размышлений. Я подалась вперед, взглянула на Лахо, затем на паука:
— Логично предположить, что правят у вас вурдалаки из высшей касты.
Вампир кивнул.
— А если так, то с чего вдруг у недолговечного вампира появились такие полномочия?
— Он один из отпрысков династии Владык. И имеет полное право на правление и ничем от нас не отличается. — Слово «нас» далось Лихо тяжело.
— Слушай, в четвертом тоже есть списочек королевских особ, которые от степени голубизны своей крови могут рассчитывать на трон. И совсем «разбавленный» потомок у власти оказаться никак не может.
— Здесь так же.
— И что, неужели все предшественники низшего отказались от правления?
— Некоторым для этого пришлось скончаться, сгинуть, подать в отставку и попасть в заключение, — лапкой Урурк аккуратно указал на вампира.
Вот так новость. Не успела попасть в Ритри и уже познакомилась с особой королевских кровей!
— Эммм, Лихо, а ты какой по счету?
— Двадцать первый.
— А он? — я кивнула на материю.
— Двадцать пятый.
— То есть ты свою очередь проспал.
Кровопийца оценил мой прищуренный взгляд и отмахнулся с горьким смешком:
— Убив вурдалака, я окончательно выбыл из списка.
— А если бы он его не добил? Скажем, тот остался жить в одной из своих ипостасей? То… по истечению срока Лихо, — я обратилась к пауку и указала на вурдалака, — был бы невинен как младенец, а значит вправе… занять верховное положение.
Урурк, подбежал ко мне и произнес голосом заговорщика:
— Будь это так, я бы на месте владыки приказал еще раз усыпить господина!
— Ага, а чтобы не попасть впросак, заблаговременно подумал бы над новым нарушением закона. Например, о…
— О несанкционированном выходе из состояния сна!
Мы с мохнатиком воззрились на хозяина логова, а он сидит себе, читает и на нас не отвлекается. Ладно, молчит и молчит, поразмышляем вслух.
— И что нужно было сделать, чтобы заключенный проснулся раньше? — спросила я у паука.
— Уменьшить дозу снотворного!
— А еще подсунуть ту стервозу, ради которой он пошел на смертоубийство.
— Потому что ради нее он разорвет и непрочные оковы сна! — Урурк подскочил на месте, пропищав. — А значит, и проснется без внешнего воздействия.
— Умница! Вот что значит голова на восьми лапках! — похвалила я мохнатого и озадаченно замолчала под тяжелым взглядом Лихо.
Нет, убивать он меня не думал. Во всяком случае, пока не думал. Нервно сглотнула:
— Слушай, это всего лишь предположение. Мы можем ошибаться, ведь так…
— Так.
Вурдалак прикоснулся когтем к последней картинке на многоскладчатой черной салфетке, и на увеличившемся изображении появилась знакомая морда наглой белобрысой выдры. А внизу подпись, которую громко прочел паук: «Рагшая Нур согласилась стать второй женой Зарбу Акратини Дольгеш, Владыки Ритри!»
Повисшее молчание я прервала не сразу, слова подбирала, чтобы воодушевить серокожего:
— Ну, и чего ты расстроился? Ты можешь отбить ее у Владыки, легко.
Учитывая ее метания в поисках приключений, Рагу давно изголодалась по ласке и… порке. Вспомнила моего Нардо в объятиях белобрысой гадины и злобно прошипела:
— И вообще всадить бы ей пару пуль меж бровок! А еще кол меж ребер! И…
— Ход твоих мыслей понятен. Достаточно. — Оборвал меня серокожий. Он вдруг насторожился и повел ухом, почти так же как это делают собаки: — Рагшая просыпается.
— И чем это нам грозит?
— Разоблачением, — угрюмо заявил Урурк с осуждением, глядя на своего господина.
— В смысле? Его опять в спячку, а меня на продажу по второму кругу?
Паук кивнул и развел лапками, мол, чему быть, того не миновать.
— Но я против!
— Против ты или нет, Рагшая уже проснулась и ищет меня. — Вурдалак поднялся угрюмый до невозможности и решительный до жути. И вот он весь такой волевой, вдруг сообщает: — Идея с лжеисточником провалилась… извини, Галя.
— Лихо, давай без паники. Притворись мертвым! Тьфу ты,… спящим. Позволь ей тебя растолкать, сыграй незнайку…
— Кого?
— Несведущего, только что проснувшегося. Узнай о планах врага и протестируй ее на искренность.
Бровь серокожего скептически поднялась вверх. Не верит. Вот и что за привычка сдавать при первой оплеухе? Слабак, он что ли?
— То есть проверь ее на вшивость, — предложила я. И за первой вампирской бровью поднялась вторая.
— Короче, не дай Рагу себя завлечь. Мы уже в курсе ее коварных планов. Так что не дай заразе себя задвинуть в спячку еще на срок. Будь бдителен.
Удивительно, но после такой пламенной речи он остался на месте, чтобы сухо заметить:
— Галя, я не против сыграть, но Рагшая тебя видела.
— Это мои проблемы! — отмахнулась, совершенно не представляя, как я из них выкручусь. — А твоя задача заключается в том, чтобы правдоподобно разыграть влюбленного дурака. — Нахмурился, так я решила его приободрить. — И вот еще, если Рагу что-то очень нужно, она пойдет на все. Лови момент и не стесняйся в желаниях.
— Не понял.
— Трехсотлетний напряг она тебе точно снимет.
Он не сдвинулся с места, продолжая с удивлением на меня взирать.
— Лихо, блин, явно же ей помимо твоего пробуждения что-то еще нужно. Не ластилась бы она ко мне в саркофаге. Так что, не дрейфь. И помни, ты меня не видел!
Он исчез. А я стою и улыбаюсь, как первый кандидат в дурдом. То ли у меня появился вкус к опасным путешествиям, то ли на фоне путешествий крыша дала течь. Обидно, если так.
— Простите, что отрываю Вас от созерцания стены, — пропищал паук, — но я хотел спросить…
— Спрашивай без обиняков.
— Если он Вас не видел, то кто Вас покрасил в цвета рода?
— Вот черт!
5
Во все еще белой, но разбитой зале красивейшего дворца 129 мира назревала буря немыслимых масштабов. Порядком взбешенный дьявол уже несколько минут пытался связаться с реве Татихом, и каждый раз его вызов срывался. «Третий лишний» именно так руны на камне обозначили это явление.
— Что за черт! — ругнулся Люциус, и с опозданием прикусил язык. Нардо, быть может, и смолчит, а вот Олимпия обязательно заметит.
И тут же послышался ее насмешливый мысленный вопрос: «Дорогой, ты так быстро перенимаешь плохие привычки?»
«Все из-за того, что ты не решаешься мне привить хорошие» — подмигнув ей, дьявол прочистил горло и с недоверием поинтересовался вслух:
— В этом мире давно со связью проблемы?
— Их не должно быть, — заверил лорд подземных чертогов.
— А сбой в самой плите возможен? — решился спросить присутствующий здесь же с седой инкуб.
Он давно хотел попасть в Гарвиро и не знал, как улизнуть в Океанию, чтобы заковать свою любовь в пояс чести. Потому что несвоевременное исчезновение Гали, спутало ему все матримониальные планы.
— Нет! Не возможен. — Дьявол щелчком пальцев вызвал в белую залу еще один плоский камень и опять дал запрос на Татиха.
На второй плите реве упорно молчал, зато на первой стали проявляться странные очертания и вода по черной поверхности стекала волнами характерными для водного мира, а не воздушного.
— Странно, — произнес дьявол и, щелкнув пальцами дал разрешение на связь. Камень мигнул и собравшихся в белой зале уставился улыбчивый трехглазый представитель колонии чури.
— А вот и ошибка собственной природы, — усмехнулся инкуб.
— Действительно, третий лишний, — Люциус еле сдержал улыбку и спросил с почтением, — уважаемый главный советник колонии чистильщиков Жмир, что заставило Вас связаться с нами?
— Светлейший из Темнейших, ни лавы Вам, ни льда! — высокопарно поприветствовал его скалящийся чури. — Прошу простить за вмешательство в Вашу внешнюю связь…, но я ищу Галю по очень важному вопросу.
— Мы тоже ее ищем, — ответил Нардо.
— Уже?! — полупрозрачный гражданин Океании, глядя на бледного черта, залепетал отрывисто. — Это ужасно! S! Это моя вина. Простите! Двое суток не мог с ней связаться, а затем и с вами. Пришлось нарушить закон обмена сообщениями… И все напрасно. — Развел он плавниками. — Где же она?!
— В розыске, — пробурчал Шпунько, — предположительно у серокожих.
— Я так и знал! — запаниковал ярый почитатель Гали, переплывая с одного места на другое. — Нам следует немедленно! Нам следует…!
— Замолчите, — оборвал его метания дьявол, — какая причина побудила Вас искать Галю?
— Ее слова!
— Подробнее, пожалуйста.
— Великолепная сказала, что она скорее окажется в Ритри, чем Ган попросит прощения у нашей предводительницы.
На удивленные взгляды всех присутствующих чури сбивчиво объяснил:
— На переговорах Великолепная предложила нам обслуживать императорскую семью только по их запросу… до тех пор, пока император не попросит прощения у нашей королевы.
— Интересное решение, — заметил Люциус, — но вряд ли мотивирует такого рыба.
— Да, мы все тоже так решили, но ошиблись! — встревоженный голос Жмира эхом наполнил белую залу. — Два дня назад Ган Гаяши официально принес свои извинения!
В наступившей тишине скрежет зубов темнеющего лицом Нардо был слышен отчетливо, он бессильно опустился в кресло и закрыл лицо руками: